Derfflinger 

 

 

Заложены по программе 1912 г. как противовес английским линейным крейсерам типа "Lion" и "Tiger". Их отличало довольно основательное бронирование и совершенная подводная защита. На этих линейных крейсерах немцы наконец-то перешли от 11-дюймовых орудий к 12-дюймовым и от эшелонированной схемы расположения башен ГК к линейно-возвышенной. Новые корабли были на 5 тыс. тонн больше по водоизмещению, чем "Seydlitz", а их котлы впервые получили смешанное отопление на угле и нефти. Кроме того, каждую из башен снабдили дальномерным постом. "Hindenburg" отличался от двух других кораблей усиленной защитой артиллерии и погребов.

Поначалу многим казалось, что "Derfflinger" явно недовооружен: во всех странах корабли даже меньшего водоизмещения имели более мощную артиллерию. Однако опыт войны показал, что соотношение скорости, вооружения и защиты у германских линейных крейсеров было оптимальным. Корабли типа "Derfflinger" позже назвали лучшими в своем классе. Вплоть до начала войны иностранные специалисты считали, что на германских линейных крейсерах скорость и артиллерийская мощь принесены в жертву защите. Отчасти такое мнение не было лишено оснований. Так, "Derfflinger" имел 300-мм броневой пояс — на 75 мм больше, чем английский "Tiger", а его 100-мм броневая палуба была толще палубы любого иностранного линкора. Более совершенной, чем у английских аналогов, являлась также система обеспечения живучести. Затопление одного главного машинного отделения и прилегающих к нему бортовых отсеков на "Derfflinger" создавало крен в 9,5 градусов, в то время как на "Princess Royal" — 17 градусов.

Большой неожиданностью для англичан оказалась быстроходность немецких линейных крейсеров. Все они развивали скорость на 2—2,5 узла больше, чем указывалось в официальных справочниках. Так, "Derfflinger" вместо 26,5 узлов давал 28 узлов, а "Hindenburg" —28,8.

Удачно решили проблему мореходности: увеличив высоту носовой части этих кораблей, они получили достаточно высокий надводный борт при пониженном расположении главной артиллерии. Это дало экономию в весе, улучшило остойчивость, уменьшило размер цели для артиллеристов противника. Считали, что расплатой за такие достижения станет меньшая огневая мощь германских крейсеров. Но и тут немцы обошли англичан. Они не только создали более совершенные прицелы, снаряды и заряды, но и отлично натренировали своих артиллеристов. Вот почему в боевых столкновениях линейных крейсеров успех далеко не всегда сопутствовал более тяжелым и мощным английским кораблям.

Об эффективности немецких орудий говорит тот факт, что "Derfflinger" своими 305-мм снарядами мог пробить броневой пояс британского линейного крейсера "Tiger" с расстояния 11,7 км, a "Tiger" с его 343-мм орудиями нужно было для этого подойти к "Derfflinger" на дистанцию 7,8 км.

Бой у Доггер-банки 24 января 1915 г. стал первым серьезным испытанием для германских линейных крейсеров. Поединок отряда контр-адмирала Хиппера ("Derfflinger", "Seydlitz", "Moltke" и "Blucher") с пятью линейными крейсерами Битти привел к взаимным тяжелым повреждениям, хотя погиб всего один корабль — броненосный крейсер "Blucher".

В Ютландской битве линейные крейсеры адмирала Хиппера вынесли на себе главную тяжесть боя. Его флагман "Lützow" взорвал линейный крейсер "Invincible" и броненосный крейсер "Defence", но сам получил 24 тяжелых снаряда, вызвавших обширные разрушения. Погибли 116 человек. Корабль сопротивлялся до последнего момента и, возможно, мог дойти до базы, несмотря на то, что принял 7,5 тысяч тонн воды. Но вечером следующего дня адмирал Шеер приказал затопить его из опасения атаки британских эсминцев. 960 моряков оставили израненный корабль. Смертельно раненый "Lützow" добила торпеда с эсминца "G-38". Он стал единственным германским дредноутом, погибшим в ходе боевых действий.

"Derfflinger" 11 залпами взорвал линейный крейсер "Queen Mary", однако затем едва не разделил участь своей жертвы. 21 тяжелый снаряд, в том числе десять 15-дюймовых, к концу боя превратили один из лучших кораблей кайзеровского флота в плавучий факел. Пожары уничтожили три из четырех его башен, надстройки превратились в развалины, в носовой части у самой ватерлинии снаряды разворотили дыру размером 5 х 6 метров, о заделке которой пластырем не могло быть и речи. "Derfflinger" принял 3360 тонн воды, но сохранил ход и вернулся домой. 154 членов экипажа были убиты, еще 26 тяжело ранены. Для его восстановления потребовался 4-месячный ремонт.

В целом Ютландское сражение показало безусловное техническое превосходство германских кораблей над английскими. Если немецкие артиллеристы пристреливались за три минуты, то английским на это требовалось вдвое больше. Если пяти попаданий немецких снарядов было достаточно, чтобы отправить на дно английский линейный крейсер, то "Seydlitz" и "Derfflinger", получив соответственно 21 и 17 попаданий, смогли удержаться на плаву и дойти до своей базы. И еще: "Indefatigable" и "Invincible" ушли под воду в течение трех минут, "Queen Mary" вообще за 38 секунд, в то время как "Lützow" не затонул и после 24 попаданий.

Все поврежденные линейные крейсера осенью 1916 г. вновь вступили в строй. Но больше им не довелось проявить свои боевые качества в линейном бою. 24.11.1918 их интернировали в Скапа-Флоу, где 21.6.1919 все они были затоплены экипажами.

"Hindenburg" подняли 22.07.1930 г. и разобрали в Розайте в 1931—32 гг. "Derfflinger" подняли в 1934 г., разобрали в Розайте в 1935—36 гг. Корпус и надстройки крейсера "Lützow" в 1961 — 62 гг. водолазы разрезали прямо на дне и подняли по частям. Эти останки тоже пошли в металлолом.

СОДЕРЖАНИЕ: ПРОЕКТИРОВАНИЕ КОНСТРУКЦИЯ Корпус и надстройки / Бронирование / Вооружение / Силовая установка / Прочее / Отличия и изменения Derfflinger - постройка и испытания Derfflinger в начале войны Lützow - постройка и испытания Derfflinger и Lützow весной 1916 Lützow в Ютландской битве Derfflinger в Ютландской битве Derfflinger после Ютландской битвы Hindenburg - постройка и испытания Derfflinger и Hindenburg в конце войны Derfflinger и Hindenburg в Скапа-Флоу

 

ПРОЕКТИРОВАНИЕ

 

После последнего проекта линейного крейсера продолжали оставаться серьёзные разногласия по перспективам их дальнейшего развития. В середине апреля 1910 года секция проектирования судостроительного отдела департамента строительства просила Генеральный департамент ВМС изложить технические требования для линейных кораблей и крейсеров 1911 года, чтобы можно было начать готовить строительные документы. Генеральный департамент ответил 16 апреля 1910 года, что это "в данный момент времени неуместно". Он указал на то, что: огневые испытания "Nassau" были еще не изучены; проект трёхорудийной башни Круппа только начат разработкой, результаты испытаний крупных дизельных двигателей, находящихся в стадии разработки на Maschinenfabrik Augsburg-Nürnberg (MAN) и на судостроительной верфи Germania, которые могли бы дать первые веские основания для оценки этого типа двигателя, будут известны только в начале зимы 1910 года.

Тем не менее, вице-адмирал Пашен из Генерального департамента в своих предложениях на счёт большого крейсера 1911 указал указал, что была подтверждена установка на новых английских крейсерах 13,5-дюймовых пушек, так что неизбежно увеличение вооружения до 10 пушек калибра 30,5-см. Различие веса снаряда - 302 против 600 кг. - становится слишком большим. Он сказал, что проект должен включать десять 30,5-см орудий в осевом или диагональном расположении, и что должен быть установлен дизельный двигатель на центральном валу трехвальный установки. Преимущества этой схемы состояли в лучшей термической эффективности, легкой подаче топлива, экономии в персонале и цене. Также, среди прочего, должна быть улучшена подводная защита.

В то же время государственный секретарь, адмирал фон Тирпиц, организовал первую из встреч для обсуждения вопросов вооружения и двигателей для четырех кораблей бюджета 1911 года. На этом совещании, состоявшемся 11 мая 1910 года, контр-адмирал Гердес из отдела вооружения представил результаты последних испытаний и диаграммы для 28, 30,5 и 32-см орудий, которые показывали действие снаряда на различных расстояниях. С принятой боевой дистанцией в 8000-10000 м и предполагаемой толщиной брони новейших крейсеров британского флота в 250 мм, Гердес считал 28-см орудие уже не достаточным для большого крейсера "K", тем более, что крейсер, как ожидается, будет также сражаться в линии против линкоров с толщиной брони 300 мм. Увеличение веса восьми 30,5 орудий по сравнению с артиллерией крейсера "J", включая увеличение брони башен, было скромным: всего 36 тонн.

Тем не менее Тирпиц имел противоположную точку зрения и не мог представить дистанцию битвы более 10000 м, и даже если огонь будет открыт на таком большом расстоянии, он полагал, что оно быстро сократится. Он считал, что реальный поединок будет происходить на меньшей дальности, и что для этого пять 28-см двухорудийных башен было бы более уместно. Он не имел никаких сомнений, и это был его предпочтительный вариант, после чего он спросил мнение присутствующих по вопросу о калибре. Вице-адмирал Пашен из Главного управления поддержал пять 28-см башен - что было несколько неожиданным в свете его предыдущего меморандума. Представитель отдела проектирования, вице-адмирал Ролльман, тоже говорил о пяти 28-см башнях, хотя и без объяснения причин.

Статс-секретарь адмирал фон Тирпиц завершил обмен мнениями в отношении вооружения, говоря, что "временно" он принял решение в пользу пяти 28-см двухорудийных башен. Он не верил, что пришло время для увеличения калибра крейсеров, даже если бы линкоры получили более тяжелые орудия. Он считал, что более благоприятное время для его увеличения будет в следующем, 1912 году, когда будет заложен только один линкор и для крейсеров будет больше доступных средств.

Тирпиц считал вопрос об энергетической установке еще более важным, чем вооружение. 6 мая, на первом заседании о кораблях 1911 года он заявил: "...строительство судов 1911 года с дизельными двигателями является наиболее важным, и чтобы решить строительные вопросы, принципиальное решение необходимо принять сейчас". Он видел в установке дизельных двигателей шанс "для реального скачка вперед по сравнению с другими военно-морскими силами", и заявил, что по сравнению с этим вопросом, "все остальные отходят на задний план". Тем не менее, бауратам Бюркнеру и Хюлльманну нужно было время, чтобы разработать соответствующую подводную защиту, и они заявили, что переход к дизелям создаст большую нагрузку на отдел проектирования. Были бы необходимы значительные изменения строящегося в то же время линейного корабля, что, вероятно, приведёт к задержкам. Тирпиц был осведомлен о риске производства без достаточного исследования, но решение для крейсера "K" было уже принято: он должен будет построен как систершип корабля "J".

Конструкторский отдел не считал наиболее выгодным вариант с пятью 28-см башнями и дизельными двигателями, и поэтому в течение следующих недель отделу проектирования было предложено рассмотреть альтернативные варианты. В целях рационализации этой работы могла быть использована адаптация конструкции "J" и из архива достали не принятые проекты IIIc и IVe крейсера 1910 года. К концу мая были готовы два проекта с четырьмя 30,5-см башнями. На первом они распологались кулисообразно, на втором - в осевой линии. Государственный секретарь к этому времени отказался от своей настойчивости в вопросе 28-см калибра, но оставил предпочтение дизельной установке.

Начальник департамента проектирования двигательной установки, тайный советник Файт (Veith), уже с 1909 года сотрудничал с фирмой "MAN" в деле развития крупных дизельных двигателей. 28 февраля 1910 года между ВМФ и "MAN" был подписан контракт на изготовление экспериментального 6000-сильного двигателя с тремя цилиндрами. Тем не менее, на заседании 1 сентября Файт заявил, что разработка крупных дизельных двигателей для крейсера "K" ещё не дошла до стадии изготовления серийных образцов. По той же причине Бюркнер и Файт отвергли также установку дизеля только на одном центральном валу. Поэтому крейсер 1911 года, также, как и новые линкоры, решено было строить только с турбинами.

На совещании 1 сентября стремились устранить сомнения относительно калибра. В меморандуме совещания от 2 сентября отмечается: "Большой крейсер "K" получит 30,5-см тяжелое вооружение в четырех двухорудийных башнях. Его Превосходительство г-н госсекретарь хочет обсудить возможность перейти к пяти 30,5-см двухорудийным башням, необходимо рассмотреть и этот вариант." Этот вариант был отклонён из за неизбежного увеличения водоизмещения и затрат, а также, как ни странно, потому что Тирпиц по-прежнему верил, что между линкором и крейсером должна быть разница в вооружении. Далее в меморандуме говорилось: "Осевое расположение должно быть использовано для четырех спаренных башен, так, чтобы вторая и третья могли стрелять поверх первой и четвертой, и в итоге четыре тяжелые орудия могли стрелять прямо вперед и прямо назад. Если это будет не вполне возможно, как вариант можно рассмотреть расположение, как на "Von Der Tann".

В меморандуме от 22 сентября 1910 года было предложено три конструкции с различным размещением орудия. Хотя было отмечено, что все три варианта были "выполнимы", Бюркнер отдавал предпочтение конструкции 2, или, если более высокая стоимость была приемлемой, то конструкции 3. Основные характеристики - энергетическая установка, скорость и количество угля - были такими же, как крейсера "J", как и толщина брони. Было усилено вооружение и броня башен и барбетов. В проекте 1 башни были расположены кулисообразно, а верхняя палуба была доведена до кормы. В проекте 2 кормовые башни были несколько разнесены. Внешние турбины располагались рядом башней С, а внутренние - между башнями C и D, что и определило характерный промежуток между ними. Такое расположение сохраняло длину отсека. В 3-м проекте 15-см пушки расположили на верхней палубе, на расстоянии от борта, а кормовые башни расположили в классической возвышенной компоновке. Ни один из проектов не имел полубака, а мореходность обеспечивалась постепенно поднимавшейся к форштевню палубой. Боеприпаса предполагалось иметь по девяносто выстрелов для каждого 30,5-см, по 160 выстрелов для 15-см и по 250 выстрелов для 8,8-см пушек.

По рекомендации Бюркнера проект 2 был изменен, чтобы разместить 15-см батарею выше, так на проекте 3, и разработанный в результате проект 4 был утвержден Кайзером 26 сентября. Линейное размещение башен получило благословение Кайзера.

В этот период кайзер заинтересовался британской программой кораблестроения 'мы хотим восемь', которая была спровоцирована публикой и прессой, возбужденной слухами о немецком секретном судостроении и скандирующей фразу: 'мы хотим восемь и мы не хотим ждать', требуя у британского правительства одобрения строительства восьми кораблей в 1909 г. Кайзер, в свою очередь, решил уменьшить строительное время крейсеров с трех лет до 24 месяцев. Это решение было не выполнимым, так как производители брони и изготовители вооружения не могли поддерживать такой темп. Изменение времени должно было также повлечь за собой изменения в порядке оплаты, четырехлетние ежегодные взносы необходимо было  уложить в три года. Однако Рейхстаг вынужден был согласиться.

После дальнейших улучшений и доводок, окончательный проект 4b, имел водоизмещение 25900 тонн. Тем не менее, 18 марта 1911 отдел проектирования предложил еще один улучшенный проект - 5. Для уменьшения водоизмещения и стоимости, конструкция получила много улучшений. В районе миделя средняя палуба была опущена, что увеличивало высоту отсека над броневой палубой, допускающее увеличение вместимости угольного бункера до 4000 тонн, не ограничивая при этом пространство для размещения экипажа. Чтобы сохранить вес, был использован новый тип строительной технологии, который до сих пор применялся на малых крейсерах. Нижняя часть корпуса для повышения прочности корпуса при сохранении желаемого веса, как и на 4b, должна быть построена по чисто продольной схеме. (Предшествующие большие военные корабли были набраны по системе смешанного продольного элемента и поперечных шпангоутов. С увеличением длины требования к продольной прочности возрастали, и при ограничении водоизмещения, они могли быть удовлетворены только применением чисто продольного метода.) Расстояние между шпангоутами было 1200 мм вместо 640 мм. Разделение котельных было выполнено на две части, со средней продольной переборкой, похоже на проект IVc для крейсера "J", и "Von Der Tann". Поэтому была предложена компоновка котельных 2 + 2 + 2 + 2 + 2 + 2 с размещением котлов 2 + 4 + 4 + 4 + 4 + 4. Изначально планировалось использовать двойные котлы большой емкости, впервые опробованные на "Von Der Tann" . Двадцать два таких котла с площадью колосников 266 м² дали бы такую же или большую скорость, чем у крейсера "J".

С размерами, выбранными для проекта 5 остойчивость была высокой, с метацентрической высотой 2,7-2,9 м, ожидаемый период качки - десять с половиной секунд. Одна из причин высокой метацентрической высоты, и, следовательно, большой остойчивости, было желание уменьшить крен во время поворота, чтобы нижний край броневого пояса не поднимался над водой, а также уменьшить опасность опрокидывания при повреждениях. Например, при затоплении одного машинного отделения и близлежащих боковых коридоров крен должен был составить только 7½°. Однако, корабли с большой метацентрической высотой обладали быстрой и тяжелой качкой, её период был коротким. Этот недостаток затруднял наведение орудий, делая корабль нестабильной орудийной платформой. Для того, чтобы уменьшить метацентрическую высоту проекта 5 до 1,6-1,8 м требовалась уменьшение ширины на 2 м, что уменьшало расстояние до противоторпедной переборки с 4 м до 3 м и соответственно уменьшалась защита против подводного оружия. Эти соображения, а также тот факт, что обычная частота волны в Северном море требовала большой метацентрической высоты, руководитель отдела проектирования предложил рассмотреть установку противокреновых цистерн Фрама, как на "Von Der Tann", так, как он был против любого снижения остойчивости, например, посредством уменьшения ширины. Другая альтернатива, скуловые кили, приведет к небольшой потере скорости. Чтобы установить систему Фрама, цитадель должна быть удлинена на 3 м и, следовательно, водоизмещение увеличится примерно на 300 тонн, с увеличением стоимости, включая плату за лицензию, примерно на полмиллиона марок. Конструкторский отдел рекомендовал принятие проекта 5, но руководитель департамента военно-морского флота был против него.

В этих условиях была созвана конференция, что бы сгладить различия мнений отделов. Отчет о встрече 30 марта дает интересное представление о разработках управления ВМФ и различных личных интересах. Присутствовали: Его Превосходительство г-н статс-секретарь адмирал Тирпиц, адмирал Гердес, адмирал Ролльманн, вице-адмирал Пашен, корветтен-капитан фон Трота, тайные советники Файт, Бюркнер, Хюлльманн и другие. Встреча началась с вопроса Тирпица о том, что о различных конструкциях сказал Крупп, и сам же Тирпиц ответил, что предпочтение было отдано проекту 4. Однако, так, как проект 4b имел те же проблемы, что и проект 5, мнением Круппа можно пренебречь. Сам адмирал Тирпиц предпочёл проект 5, потому что он имел более высокий надводный борт.

Бюркнер затем объяснил, что проект в окончательном варианте потребует увеличения водоизмещения до 26900 тонн. Он сказал, что по просьбе генерального департамента ВМФ каземат был перемещен на верхнюю палубу. Другие улучшения включали коническую форму барбетов, увеличение высоты IV башни примерно на 0,2 м, лучшую защиту подбашенного отделения, увеличение до 50 мм толщины броневой палубы над погребами 15-см пушек и до 200 мм основания броневой рубки, что привело к увеличению веса приблизительно на 150 тонн. Однако Тирпиц отверг эти улучшения из-за увеличения расходов. Затем он спросил, как ещё может быть достигнуто снижение веса. Адмирал Пашен ответил, что противоторпедная переборка может быть уменьшена на 5 мм, до 45 мм, но Тирпиц возразил, поскольку это ослабляло защиту от торпед. Бюркнер предложил уменьшить толщину брони в носовой части, а адмирал Тирпиц попросил ответить на вопрос, уменьшит ли вес перемещение казематов проекта 4b в корпус или уменьшение толщины противоторпедной переборки или носовой брони. Тирпиц и Гердес были против снижения носовой брони, поскольку она обеспечивала защиту от снарядов средних калибров, а снаряды тяжелых калибров могли оставить лишь отверстия средних размеров.

В развитие этой темы зашёл разговор о влиянии фугасных снарядов на корпус и внутренние помещения. Хюлльманн сказал: "Надо ожидать, что судно будет наполняться водой в передней части. Будут происходить течи там, где отверстия не могут быть запечатаны с помощью имеющихся на борту средств... Корпус судна, не защищённый бронёй, несомненно, будет течь, и кубрик впереди цитадели, безусловно, будет затоплен и не сможет быть осушен с помощью имеющихся на борту средств." С замечательным предвидением Хюлльманн описывал почти точно то, что случилось с "Lützow" пять лет спустя. Обсуждение вопроса об уменьшении толщины брони в передней части было продолжено, а затем перешли к вопросу о противокреновых цистернах и связанным с ними увеличением веса. В конце концов статс-секретарь остановился на том, что цистерны Фрама останутся, вес судна увеличится примерно на 300 тонн, казематы следует разместить вне корпуса, в то время как толщина противоторпедной переборки должна быть уменьшена до 45 мм. Тайный советник Файт позже заметил, что 80 тонн можно было сэкономить, заменив некоторые из угольных котлов на работающие на жидком топливе.

15 июня департамент строительства представил меморандум с предложенными доработками для окончательного варианта проекта 5b. Каземат на проекте 4 был расположен одну палубу выше, чем в пректе 5 и пространство между цитаделью и казематом было защищено только 150-мм бронёй, что было признано слабостью проекта. Поэтому каземат был опущен на одну палубу, а тяжелая броня была доведена до батарейной палубы. Силуэт корабля также был уменьшен. Носовая броня непосредственно перед цитаделью была уменьшена по высоте. Каземат был расширен до борта, чтобы увеличить мореходность. Он также был удлинён, чтобы разместить противокреновые цистерны Фрама. Конструкции под передней рубкой были усилены аналогично тому, как это было сделано на линкорах. Толщина противоторпедной переборки была уменьшена с 50 мм до 45 мм. Орудийные башни получили противоосколочные щиты между пушками, торпедных аппаратов должно быть четыре 50-см. Котельные были разделены на две группы, что позволило лучше организовать дымоходы, обеспечило меньшую потерю пространства на верхних палубах, а также давало возможность размещения бункеров за противоторпедной переборкой. Вопрос о переводе некоторых котлов на жидкое топливо был отклонён. Нижняя часть корпуса должна была строится по чисто продольной схеме, которая экономила вес. Из-за этих улучшений водоизмещение возросло на 700 тонн (до 26600 тонн), а длина и ширина были немного увеличены. Кайзер впоследствии одобрил этот проект.

30 июня 1911 года продолжили рассматривать вопрос о нефтяном отоплении котлов. По сравнению с угольными котлами нефтяные при той же производительности имели меньший вес и меньшие габариты, они были легче в обслуживании и требовали меньше персонала. Кроме того, пар мог подниматься быстро и не было такого демаскирующего дыма. С другой стороны опасались остановки котлов если нефть не сможет стекать. Кроме того, было высказано опасение, что хранение нефти будет трудно из-за потенциальной маслонепроницаемости клепки, и считалось, что нефть была "опасна для корабля". Конструкторский отдел также высказал мнение о том, что уголь обеспечивал дополнительную защиту и что с увеличением дефицита нефти она должна быть приобретена у иностранных поставщиков, что было очень трудно, особенно во время войны. Тем не менее, в докладе был сделан вывод, что восемь из одиночных угольных котлов будут заменены четырьмя двухсторонними мазутными, 600 тонн нефти будут размещены в двойном дне, а ещё 400 - в бортовых ячейках. Количество угля будет сокращено до 3200 тонн и вместе с нефтью запас будет примерно соответствовать предыдущему количеству угля в 4600 тонн.

Также наконец было принято решение об успокоительных цистернах, и, несмотря на доклад командующего о том, что на "Von Der Tann" они сократили качку лишь на 33 процента, было принято решение её установить, возможно потому, что работы уже зашли слишком далеко и расходы уже были утверждены. Интересно, что на следующем систершипе, "Ersatz Kaiserin Augusta", успокоительные цистерны даже не планировались.

Большой крейсер "К" был последним из шести новых, построенных согласно поправке к Закону о флоте 1906 года, последующие строились уже для замены старых кораблей. Крейсер 1912 года - "Ersatz Kaiserin Augusta" - должен был быть повторением крейсера 1911 года. Единственным отличием стал отказ от успокоительных цистерн Фрама - на их месте разместили две дополнительные 15-см пушки с боезапасом. В меморандуме от 18 марта 1911 была указана разрешенная сумма для больших крейсеров 1911 и 1912 годов - 32,3 миллиона марок. Было отмечено, что рост цены новых кораблей в бюджете исключён, а любой перерасход будет покрываться за счет открытой подписки.

Впервые с момента постройки "Blücher", контракт на большой крейсер не достался "Blohm & Voss". Это кажется удивительным, не только потому, что "Blohm & Voss" имела большой опыт постройки этого типа корабля на протяжении многих лет, но и потому, что компания делала значительные скидки в стоимости постройки. Контракт был заключен с "Schichau Dockyard" в Данциге, которая ранее построила линкоры "Oldenburg" и "König Albert", в дополнение к нескольким додредноутам. Одной из причин было желание "сломать монополию Blohm & Voss" в турбинной технологии, а также, возможно, существовал «географический фактор» - необходимость обеспечения занятости рабочих мест на востоке.

31 мая 1912 г. была проведена встреча в отношении характеристик большого крейсера 1913 года, "Ersatz Hertha". На этой встрече тайный советник Бюркнер выдвинул ряд предложений по модификации существующего проекта.

Во-первых, он предложил модифицировать башни, оснастив их прямыми талями до снарядного погреба, в то время как для подачи зарядов оставить подачу двумя лифтами через рабочую камеру и установить в них такие же, как на линкорах (типа "Bayern") 8-метровые дальномеры. Адмирал Гердес решительно выступил за принятие нового типа башен, чтобы сделать подачу боеприпасов более безопасной. Для этого требовалось увеличение веса на 120 тонн. Кроме того, отдел оружия по соображениям безопасности предложил вынести помещения дизель-генераторов из-под погребов, так как считалось, что они представляют пожарную опасность.

Во-вторых, количество 15-см орудий должно быть увеличено с четырнадцати до восемнадцати за счёт сокращения числа 8,8-см орудий с двенадцати до восьми, но при увеличении боезапаса до 350 выстрелов на ствол из-за требований противовоздушной обороны. Это так же должно привести к увеличению веса на 120 тонн.

В-третьих, использовать Н-торпеду, которая имела калибр 60 см, что даст увеличение веса ещё на 65 тонн. Дальность хода этой торпеды на 30 узлах была увеличена с 8800 до 12000 м.

В-четвертых, кормовой торпедный аппарат должен быть заменён двумя кормовыми трубами, расположенными по углом 10-20°. Это изменение было вопросом пространства - кормовая часть корпуса должна быть удлинена на 2-3 м., что давало увеличение веса на 65-120 тонн.

В-пятых, скорость должна быть увеличена на полузла. Это требование было снято из-за большого требуемого увеличения веса, приблизительно на 200 тонн, а также удлинения цитадели по крайней мере на 3,5 м.

И, наконец, появилось желание усилить противоторпедную переборку до 50 мм.

Тирпиц принял следующие решения в отношении этих предложений: совершенно нового проекта, как можно было ожидать при расширении цитадели, каземата или других изменений в форме корабля, следует избегать любой ценой. Дизельные генераторы не могут быть перемещены, так как для этого потребуется расширение цитадели, для защиты от пожаров должен быть уменьшен и изолирован запас дизельного топлива. Количество 15-см орудий не должно превышать четырнадцати, а количество 8,8-см орудий должно быть восемь. Боезапас для 8,8-см орудий останется по 250 выстрелов. Вооружение останется таким же, как на "Ersatz Kaiserin Augusta".

Уменьшение толщины носовой брони считалось компенсацией увеличения веса новой конструкции башни и повышенного калибра торпед.

Государственный секретарь также просил рассчитать данные о весе и расходах на большой крейсер с заменой четырех 30,5-см двухорудийных башен четырьмя 35-см двухорудийными башенями, при сохранении остального вооружения, брони, скорости и т.д., такой же, как и у большого крейсера 1913 года.

9 сентября 1912 года конструкторский отдел прислал ответ с подробной информацией о том, что будет необходимо, чтобы вооружить крейсер 1913 года 34-см или 35-см пушками. Эти требования включали снижение скорости на полузла, сокращение толщины пояса с 300 до 270 мм, удаление носовой брони по длине 15 м и сокращение до восемьдесяти пяти выстрелов боезапаса тяжелых орудий. Кроме того, была рекомендована установка треногой мачты с позицией управления артиллерией. Если эти рекомендации будут приняты, стоимость крейсера с 35-см артиллерийским вооружением составит 33,3 миллиона марок по сравнению с 31,5 млн марок для "Lützow".

Увеличение водоизмещения и стоимости были признаны слишком большими для крейсера 1913 года и окончательно Кайзером был утвержден повтор "Ersatz Kaiserin Augusta". Тем не менее, к 31 апреля 1913 года были внесены некоторые необходимые изменения эскиза, утвержденного Его Величеством. Эти изменения включали: Установку быстрой загрузки торпед для бортовых аппаратов, для чего было необходимо поднять на 0,5 м бронированную палубу над помещениями аппаратов. На мачте был добавлен поисковый прожектор. Был сделан средний проход для лучшей изоляции 15-см погребов, находящихся в бункерах котлов. Все вентиляторы котельных, кроме двух, были расположены ниже броневой палубы - по большей части в бункерах котлов. Численность экипажа была увеличена на пятьдесят человек. Центральная надстройка на верхней палубе была удлинена для лучшего размещения кают. Для уменьшения отрицательного влияния на скорость увеличения водоизмещения на 130 тонн, были незначительно изменены обводы, а корма была удлена примерно на 2,5 м. Ощутимого влияния на поворотливость не ожидалось. Наконец, помещения дизель-генераторов были перемещены на нижнюю платформу.

Этим и ограничились изменения, внесённые в проект крейсера. Водоизмещение увеличили на 300-350 т, длина возросла на 2,4-2,5 м, однако большинство основных элементов линейного крейсера было таким же, как и у "Derfflinger". "Ersatz Hertha", строился на Имперской Верфи в Вильгельмсхафене.

 

 

КОНСТРУКЦИЯ

 

КОРПУС И НАДСТРОЙКИ

Водоизмещение "Derfflinger" составляло: нормальное 26600 т, полное 31200 т; Конвей приводит соответственно 26180 т и 30700 т. На "Lützow" нормальное водоизмещение было чуть больше - 26741 т. "Hindenburg" был несколько тяжелее - нормальное водоизмещение составляло 26947 т, полное - 31500 т. Длина кораблей: полная 210,4 ("Hindenburg" - 212,4), между перпендикулярами 210 ("Hindenburg" - 212,8) м - на 10/12 м длиннее, чем у "Seydlitz", ширина 29 м (на 0,5 м шире, чем у "Seydlitz"), осадка носом 9,2 м ("Hindenburg" - 9,29 м), кормой 9,56 м ("Hindenburg" - 9,57 м); высота борта в середине корпуса 14,75, (на 0,87 м больше, чем у "Seydlitz"). Увеличение осадки на 1 см соответствовало увеличению нагрузки на 40,1 т. Корпус корабля был построен из мартеновской мягкой стали и разделён водонепроницаемыми переборками на 16 основных отсеков."Lützow" и "Hindenburg" имели аналогичную конструкцию, но была добавлена одна водонепроницаемая переборка, увеличив количество отсеков до 17. Двойное дно было установлено на 65% длины корабля. Обводы корпуса "Hindenburg" немного отличались, чтобы при увеличении водоизмещения достичь той же скорости.

"Derfflinger" и "Lützow" имели следующие палубы: палуба надстройки, верхняя палуба, батарейная палуба (шпангоуты 0-327), верхняя средняя палуба (шпангоуты 210-327), нижняя средняя палуба (шпангоуты 0-327) - которая дублировала броневую палубу на 59-249 шпангоутах, броневая палуба (шпангоуты 0-59 и 249-327), верхняя платформа, нижняя платформа и трюм. Палубы были изготовлены из стали и покрыты линолеумом, а палуба надстройки и открытая часть батарейной палубы были обшиты 60-мм тиковым настилом. Палуба под якорными цепями имела покрытие из австралийского тика. Имелось два доковых киля под противоторпедными переборками.

Повышение прочности связей корпуса при возможно меньшем расходе металла привело к применению продольной системы набора днища, которая уже нашла применение в конструкции корпусов новых легких крейсеров, начиная с "Magdeburg". Это внешне не заметное нововведение явилось значительным шагом вперед.

Новая система характеризовалась продольными рамами, расположенными между внутренней и наружной обшивкой днища, и частичной заменой поперечных шпангоутов опорными фланцами, прикрепленными к продольным рамам. Кроме того оставались некоторые шпангоуты и палубные переборки. Продольные рамы были прикреплены к внутренней и внешней обшивке уголками и имели горизонтальное подкрепление на половине высоты. Между каждой продольной рамой было по два укреплённых стрингера.

Высота надводного борта при нормальном водоизмещении составляла 7,3 м и 4,6 м кормой. В первую очередь от высоты борта зависит прочность корпуса корабля при продольном изгибе. Чем она больше, тем легче можно сделать достаточной "несущую прочность при изгибе корабля". При проектировании корабля важную роль играет соотношение "длины к высоте борта". Для "Derfflinger" это отношение составляло 14,2 и было относительно благоприятным. С увеличением высоты борта, по сравнению с "Seydlitz", на 0,87 м высота ведения огня из 150-мм орудий увеличилась в среднем на 0,7 м.

Другая особенность конструкции была встречена настороженно. Подводные части "Moltke" и "Seydlitz" были разделены двумя продольными переборками на три части. В отличие от них на "Derfflinger" была предусмотрена одна средняя продольная переборка. Бортовые продольные переборки, которые, как и подбашенные, проходили дальше в носовую и кормовую части, образовывали жесткую конструкцию, работающую на скручивание. Отказ от бортовых продольных переборок был, вероятно, продиктован условиями размещения котельных отделений или связан с экономией веса.

Обращает на себя внимание большое расстояние между кормовыми линейно-возвышенными башнями, которое, правда, уже имело место на японском линейном крейсере "Kongo". Преимущество такого расположения состояло в том, что при случайном попадании обе башни не могли быть одновременно выведены из строя. Между этими двумя башнями размещались два задних турбинных отделения, турбины которых приводили в движение внутренние валы. Два передних турбинных отделения (турбины которых приводили в движение внешние валы) были расположены рядом с погребами боеприпасов кормовой возвышенной башни "С". При этом экономилась длина целого турбинного отделения.

На ранее построенных немецких линейных крейсерах такое расположение было невозможно, поскольку при перемещении кормовой возвышенной башни к середине корабля из-за недостатка места нельзя было бы разместить ни бортовые башни по диагонали, ни дымовые трубы и надстройки.

Эта экономия объёма сделала возможным соответствующее сокращение длины цитадели, которая, как обычно, простиралась от передней до кормовой башен. Тем самым был достигнут целый ряд преимуществ. Снизился общий вес брони, поскольку оконечности корабля всегда были защищены слабее цитадели. Большое отстояние башен от оконечностей корабля уменьшало продольный изгибающий момент корпуса, так как он стал легче или при одинаковом водоизмещении жестче. Это также уменьшало момент инерции корабля относительно вертикальной оси и таким образом при изменении курса улучшало поворотливость.

Но самым важным было то, что концевые башни в процессе проектирования можно было перемещать в широких пределах, так что рядом с их погребами противоторпедная защита смогла получить большую ширину. Если в средней части корабля она по большей части была вполне достаточна, то на уровне концевых башен она неизбежно уменьшалась до недопустимо малой величины. У "Derfflinger" расстояние башни "А" от форштевня составляло 54 м, тогда как у "Seydlitz" 46, а у "Moltke" 42 м.

Из всего сказанного неясно, почему разработка проекта линейного крейсера "Derfflinger" не была использована для того, чтобы отделение бортового подводного торпедного аппарата расположить в районе цитадели, то есть каким-либо образом продлить до него противоторпедную переборку. Во всяком случае не было никакой существенной причины, чтобы не обеспечить такую важную для непотопляемости защиту передних бортовых отсеков также и на линейных крейсерах более ранней постройки, за исключением, вероятно, "Blücher".

Небезынтересно сравнить проектные веса главных и вспомогательных механизмов и их составляющих линейных крейсеров "Derfflinger" и "Princess Royal", который имел самые легкие механизмы из линейных крейсеров с главной артиллерией калибра 343 мм, но был построен на два года раньше.

Наименование	"Derfflinger"		"Princess Royal"
вес	т	%	т	%
Котлы	1443	42,7	2327	47,7
Турбины	1146	33,9	1803	37,0
Валы и винты	217	6,4	256	5,2
Вспомогательные механизмы	576	17,0	491	10,1
Всего	3382	100,0	4877	100

 

От проектного водоизмещения корпус "Hindenburg" занимал 30,7 %, вооружение, включая бронирование башен, 13,2 %, бронирование и защита корпуса 34,1 %, главные и вспомогательные механизмы 13,7 %. Цифры для "Tiger" были соответственно 34,3 %, 12,65 %, 25,9 %, 20,7 %. Отсюда хорошо видна цена, заплаченная британцами за перетяжелённый корпус с высоким надводным бортом и тяжеловесные механизмы.

Корпус "Lützow" был построен по тому же проекту и имел такие же характеристики, что и у "Derfflinger", но при этом у них имелись некоторые конструктивные отличия, в частности, добавлена одна водонепронецаемая переборка. Согласно Конвэю, нормальное водоизмещение "Lützow" составляло 26180 т. Корпус разделялся водонепроницаемыми переборками на XVII основных отсеков.

На "Hindenburg" первоначальный проект был подвергнут переработке, водоизмещение увеличили на 300-350 т, и оно равнялось, согласно Грёнеру 26 947 т (нормальное), 31500 т (полное); по Конвэю - соответственно 26513 т и 31000 т. Длина возросла на 2,4-2,5 м: полная 212,8 м, между перпендикулярами 212,5. Корпус разделили, как у "Lützow", водонепроницаемыми переборками на XVII основных отсеков. Однако большинство основных элементов линейного крейсера было таким же, как и у "Derfflinger". Дополнительная длина корпуса "Hindenburg" формировалась главным образом более острыми обводами кормы.

 

 

БРОНИРОВАНИЕ

Бронирование первых двух кораблей было идентичным, по сравнению с "Seydlitz", почти не претерпело изменений. В первую очередь было усилено бронирование башен и барбетов соответственно увеличенному калибру орудий. Третий корабль серии имел некоторые незначительные изменения в бронировании башен и носовой части корпуса.

Главный броневой пояс из крупповской цементированной брони толщиной 300 мм (почти равный величине главного калибра орудий), как и на "Seydlitz", начинался от переднего края барбета башни "А" и немного заходил за задний край барбета башни "D" (шп. 59-249), располагаясь на 1,4 м выше и на 0,4 м ниже главной ватерлинии. Толщина пояса постепенно уменьшалась до 150 мм у его нижней кромки в 1,7 м ниже главной ватерлинии. Пояс установили на прокладку из тикового дерева толщиной 90 мм. Цитадель бронировалась 270-мм плитами, сужающимися до 230 мм у верхней палубы. Кормовая поперечная переборка главного пояса (59 шп.) имела толщину 250 мм в центре и уменьшалась до 200 мм к борту, носовая (249 шп.), которая являлась частью барбета, была 260 мм толщиной в центре и уменьшалась до 225 мм вне барбета.

В носовой части и в корме бортовое бронирование достигало главной палубы. На шп. 249-279 оно имело толщину 120 мм, затем 100 мм, доходя до самого форштевня, а в корме (шп. 0-59) толщину 100 мм и заканчивалось в 4,6 м от ахтерштевня (7 шп.) поперечной 100-мм переборкой. В носовой части такая же переборка имела толщину 120 мм.

Толщина броневого пояса батареи равнялась 150 мм с 20 мм противоосколочными переборками между орудиями и такими же защитными экранами позади них. Угловые переборки у башен "В" и "С", являющиеся травесами батареи, имели толщину 150 мм.

На "Hindenburg" главный броневой пояс постепенно уменьшался по толщине у верхней палубы до 220 мм, вместо 230 мм у первых кораблей серии. Впереди от башни "А" броневой пояс имел толщину 120 мм, простираясь до расстояния 16 м от форштевня и заканчиваясь поперечной переборкой такой же толщины на 307 шп. Далее до самого форштевня толщина бронирования составляла 30 мм. В сторону кормовой оконечности броневой пояс был такой же, как и у "Derfflinger" и оканчивался в 7 м от ахтерштевня.

Бронированная палуба шла от носа до кормы и от 0 до 59 шпангоута в корме и от 249 шпангоута до форштевня была расположена ниже ватерлинии. Наружные части главной бронированной палубы были наклонены вниз к нижней части пояса. Основная бронированная палуба от 59 до 249 шпангоута, была толщиной 30 мм, с 50 мм скосами. В непосредственной близости от погребов она была усилена до 50 мм. Бронированная палуба в кормовой части была толщиной 80 мм. В нос от 249 шпангоута до форштевня (327 шп.) её толщина составила 50 мм.

Батарейная палуба также была бронированной с толщиной от 20 до 25 мм. Верхняя палуба над казематами варьировалась по толщине от 30 мм в передней и задней части до 50 мм в середине каземата. За пределами каземата её толщина составляла 25 мм. Продольная переборка в каземате была толщиной 20 мм, также, как и переборки, разделяющие отдельные казематы.

Барбеты башен были толщиной 260 мм, против 230 мм у "Seydlitz". Причем толщина стенок барбетов башен "В" и " С " уменьшилась до 100 мм позади броневого пояса батареи и до 60 мм у барбетов всех башен за главным броневым поясом, с дальнейшим уменьшением толщины стенки у барбетов башен "А" и "В" за главным броневым поясом до 30 мм. Обращенная к носовой части корабля стенка барбета башни "А" была увеличена до 260 мм до бронированной палубы. Все барбеты имели наибольший чистый внутренний диаметр 8500 мм, а диаметр подачи боезапаса (диаметр погона под шаровые направляющие башни) составлял 7315 мм.

Башни имели толщину лобовой части 270 мм и задней стенки 260 мм, против 250 мм и 210 мм у "Seydlitz", боковых стенок — 225 мм, лежащей под углом в 15° наклонной передней части крыши — 110 мм, плоской части крыши — 80 мм, настила задней части башни — 50 мм и противоосколочной перегородки между орудиями 25 мм. Щиты 15-см пушек были толщиной 80 мм.

На "Hindenburg" усилили бронирование башен. Толщина боковых стенок стала 270 мм, вместо 220 мм у "Derfflinger". Толщину ее передней наклонной части крыши, лежащей под углом 30°, увеличили до 150 мм.

Бронирование передней боевой рубки выполнили толщиной 350-300 мм: передняя и боковые стенки - 350 мм, задняя стенка - 300 мм, крыша - 150 мм. Кормовая рубка имела 200 мм стенки с 50 мм крышей. На "Hindenburg" крыша передней боевой рубки была 150-80 мм.

Противоторпедная защита была обычной для всех крупных кораблей немецкой постройки и распространялась на длину главного броневого пояса. Противоторпедная переборка толщиной 45 мм, против 30 мм у "Seydlitz", в оконечностях корпуса была ограничена поперечной 30-мм переборкой и продолжалась выше броневой палубы до верхней палубы как противоосколочная, толщиной 30 мм.

 

 

ВООРУЖЕНИЕ

Главный калибр

В первую очередь примечательным был долгожданный переход на 305-мм орудия. В конце концов этот переход был неизбежен после того, как Англия уже в 1909 г. начала постройку линейного крейсера "Lion" с восемью 343-мм орудиями.

Орудия L/50 SK с длиной ствола 50 калибров (15250 мм) и весом 47 т каждое, располагались в установках образца 1912 г. (Drh.L C/1912, развитие "линкорных" C/1908), обеспечивающих угол склонения стволов орудий -8° и угол возвышения +13,5°. На "Hindenburg" орудия располагались уже в установках образца 1913 г. (Drh.L C/1913). Каждая башня имела электрический привод горизонтального наведения и гидравлические механизмы вертикальной наводки. Гидравлический привод был представлен двумя тройными насосами с электрическим приводом, которые подавали 4 литра жидкости в секунду при давлении 60 атмосфер, или приблизительно 880 psi. Затвор имел гидравлический привод, но мог управляться и вручную. Из-за увеличения веса снарядов и патронов, был установлен гидравлический досылатель. Все башни были оснащены дальномерными кожухами. Два вытяжных вентилятора с внутренней части крыши были перенесены на заднюю стенку. Была также установлена 25-мм противоосколочная переборка между пушками. Башни I и IV получили перископы.

Ствол весил 44000 кг и мог стрелять с начальной скоростью снаряда 875 м/с. Ресурс ствола составлял приблизительно 200 выстрелов, значительно больше, чем у современников. Скорострельность достигала от двух до трех выстрелов в минуту. Боекомплект составлял 90 снарядов на орудие, из них 65 бронебойных и 25 фугасных с донным взрывателем, всего 720 снарядов для всех восьми орудий. Бронебойный снаряд L/3,4 весил 405 кг, а фугасный L/3,8 - 415 кг. L/3,8 имел заряд в 26,4 кг взрывчатого вещества и использование донного взрывателя позволяло снаряду взрываться уже после пробития брони. В небронированных частях снаряд взрывался в 2-6 м за точкой удара. Бронебойные снаряды были окрашены в синий, разрывные - в желтый цвет. Как обычно, было два метательных заряда, передний из 34,5 кг пороха RP C/12 в шелковом картузе, и основной в латунной гильзе весом 91 кг. При так называемой малой боевой нагрузке - использовании только латунного патрона, начальная скорость снаряда была около 620 м/с. На расстоянии 12000 м новый бронебойный снаряд мог пробить броню толщиной 305 мм, а с 10000 м - 345-мм броню. Первоначальный угол возвышения в 13½° позволял вести огонь на дистанции 19100 м (по др. данным - 18700 м = 101 каб.). После Ютландского боя, летом 1916 г. угол возвышения стволов орудий был увеличен до +16° (при этом угол склонения уменьшен до -5,5°). Тем самым максимальная дальность ведения огня увеличилась до 20400 м (110 каб.). Вес бортового залпа составлял 6480 кг в минуту, против 5920 кг у "Von Der Tann" и 7479 кг у "Moltke".

В башнях "А", "В" и "С" зарядные погреба располагались на платформах ниже снарядных, которые размещались на нижней платформе. У башни "D" по конструктивным соображениям расположение было обратным, и эта башня отличалась тем, что подачная труба снарядов не прерывалась в перегрузочном посту. Это пришлось сделать из-за низкой высоты расположения башни и нехватки места в нижней части корабля для монтажа электрооборудования, ручного привода и для перегрузочной камеры.

В состав расчета башни входили: один офицер — командир башни, один старшина башни и 75 матросов. Из них в орудийном отделении находились 4 унтер-офицера и 20 матросов, в перегрузочном посту один унтер-офицер и 12 матросов, в отделении распределительного щита четыре электрика — один унтер-офицер и трое матросов, в снарядном погребе один унтер-офицер и 18 матросов, в зарядном погребе один унтер-офицер и 14 матросов. Во время боя к ним присоединялись 12 человек запасных, заменявших места больных и отпускников.

Все четыре башни, начиная с носа, кроме буквенного обозначения имели ещё и названия: "А" ("Anna"), "В" ("Bertha"), "С" ("Caesar") и "D" ("Dora"). Суммарный сектор обстрела составлял 1220° или в среднем 305° на башню. Сектора обстрела составляли 300° для орудий носовых башен "А" и "В" и 310° для орудий кормовых башен "С" и "D". У "Von Der Tann" при диагональном расположении бортовых башен то же количество башен имело только 1109°, то есть соответственно 277° на башню. Среднее значение для пяти башен "Seydlitz" составляло 298°. Необходимо подчеркнуть, что у последних названных кораблей бортовые башни не могли вести огонь непосредственно вперед. До нулевого положения всегда не хватало 3-5°.

Основное вооружение "Lutzow" так же, как на "Derfflinger", состояло из восьми пушек 30,5 SK L/50 L DRH C/1912th Lutzow, отличавшихся лишь оснащением экспериментальным гироскопическим прицельным оборудованием Петравича.

Вооружение "Hindenburg" несколько отличалось от двух других кораблей. Восемь 30,5-см пушек располагались в установках DRH L C/1913, хотя стволы и затворы были такими же, как на предыдущих кораблях. Каждая башня имела 7,8-м дальномер, установленный впереди под крышей. От выступающих кожухов отказались, оставив только перископ в середине между орудиями. Еще два перископа были установлены в боковых стенках башен. Вместо ручной резервной системы поворота башни использовали вспомогательный электродвигатель. Через правый перископ можно было контролировать положение башни из моторного отделения. Вспомогательный мотор позволял поворачивать башню со скоростью ½° в секунду, в то время как главный привод - 3° в секунду. Это было лучше, чем у предыдущего ручного привода. Возвышение пушек с самого начала составило -5½° до + 16½°.

Основное различие по сравнению с "Derfflinger" и "Lutzow", состояло в том, что все башни оснащались лифтами таким же образом, как IV (D) башня на предшественниках. Туким образом, во всех четырех башнях снарядные погреба располагались ниже зарядных, которые размещались на нижней палубе. Элеваторы не заканчивались в рабочем отделении башни, но, тем не менее имелась возможность разгружать элеваторы снарядов башен "В" и "С" соответственно на верхней и броневой палубе.

Лифты снарядов шли из погрузочного отделения в положение между стволами в непосредственной близости от замков орудий. Снаряд затем проталкивался механическим перегружателем в задний погрузочной поднос, который сдвигал его за казенную часть. Гидравлическая досылка вталкивала снаряд в ствол. Каждый лифт мог обслуживать любую из двух пушек. Для зарядов была предусмотрена перегрузка, так, как не удалось разместить непрерывный лифт из погреба в башню с наружной стороны стволов. В моторном отделении посредством каретки патроны перегружались в верхний лифт. Разгрузочные и погрузочные отверстия имели газонепроницаемые двери. Компоновка С/1913 имела вдвое меньше лифтов по сравнению C/1912 и, следовательно, меньший вес, в то время, как она обеспечивала большую скорость подачи и позволяла делать до трех выстрелов в минуту. Снарядные лифты имели вспомогательный моторный привод.

Возвышенные башни "В" и "С" имели платформы для готовых снарядов на уровне нижней палубы, называвшиеся комнатами-депо. Эти снаряды могли быть доставлены к пушкам по системе вспомогательных лифтов. Шахты лифтов имели крышки, в качестве защиты от пламени. Для удаления дыма из башни имелись две независимые вытяжные системы, каждая со своим мотором. Если один двигатель выйдет из строя, другой мог обслуживать обе системы, хотя и не на полную мощность. Трубопроводная сеть собирала газы из всех мест и выводила их в выпускные каналы на задних стенках башен, которые были бронированы.

Линейно-возвышенное расположение передних башен оказало значительное влияние на весь проект корабля. С самого начала эры строительства линейных крейсеров немецкий военно-морской флот стремился к их высокой остойчивости. Указанное расположение башен грозило значительным увеличением высоты центров тяжести надпалубной инфраструктуры не только из-за самих башен и их барбетов, но и, как следствие, из-за вынужденно высокого расположения боевой рубки и всей передней надстройки.

Для нормального обзора из боевой рубки и расположенного перед ней "капитанского мостика мирного времени" было необходимо, как минимум, требование, чтобы над орудийными башнями сохранялось поле обзора вплоть до форштевня. На "Derfflinger" это было достигнуто. Но для некоторых других кораблей это условие выполнено не было. Например, у линейных кораблей "Bayern" и "Baden" условия наблюдения были хуже.

На "Derfflinger" понижение центра тяжести обеспечили довольно необычным способом. Чтобы как можно ниже установить артиллерийские башни, ликвидировали верхнюю палубу не только в корме, как у "Moltke" и "Seydlitz", но также и в носовой части, как на линейном корабле "Kaiser". В результате этого на "Derfflinger" передняя башня "А" получила самую наименьшую высоту ведения огня над горизонтом воды — только 8,2 м, ниже, чем на всех остальных немецких линейных крейсерах.

На английском линейном крейсере "Tiger", почти одинакового водоизмещения и размеров, но имеющем очень высокий надводный борт, высота ведения огня передней башни составляла 11,9 м. Правда, неизвестно, целесообразно ли это было при сильном ветре. На "Derfflinger" высота осей орудий над главной ватерлинией составляла для башен "В" 10,8 м; "С" 9,2 м; "D" 6,3 м, и достаточно высокий надводный борт у форштевня высотой 7,7 м (у "Moltke" 7,6 м и у "Seydlitz" 8,0 м) был достигнут благодаря большому прогибу батарейной палубы, что придавало кораблю особенный вид.

 

Средний калибр

На "Derfflinger" артиллерия среднего калибра осталась такой же, как и на "Seydlitz". Хотя первоначально, согласно проекту, она состояла из 14 150-мм скорострельных орудий с длиной ствола 45 калибров (6750 мм) SK L/45 на станке MPL C/06.11 в батарее на верхней палубе в середине корабля, на "Derfflinger" орудия № 4 левого и правого бортов были сняты из-за установки в этом месте успокоительных цистерн Фрамма, поэтому на нем осталось только 12 150-мм орудий. На двух других установили проектные 14 пушек.

Впоследствии максимальная дальность стрельбы 13500 м (73 каб.) была увеличена до 16800 м (91 каб.). Скорострельность составила от шести до восьми выстрелов в минуту. Вес заряда был 22,6 кг, снаряда - 45,3 кг, который имел начальную скорость 835 м/с. Боекомплект равнялся 160 снарядам на орудие, общий боекомплект — 1920 снарядов. Расчёт орудия остался из восьми человек, но их задачи изменились по сравнению с предыдущими моделями 15-см орудий.

Вооружение среднего калибра "Lutzow" состояло из проектных четырнадцати 15см SK L/45 в установках MPL C/1906.11. Боезапас был увеличен до 2240 выстрелов. Пространство для дополнительного вооружения было получено за счёт отказа от цистерн успокоения качки системы Фрама.

На "Hindenburg" вооружение среднего калибра осталось таким же, как и на предшественнике - четырнадцать орудий 15-см SK L/45 - но установленных в новых станках MPL C/1913. Расчёт составил восемь человек: один вертикальный наводчик, один горизонтальный наводчик, один регулировщик дальности, один регулировщик смещений, два загрузчика, один досыльщик и один оператор казенной части.

 

Вспомогательный калибр

Согласно проекту, вспомогательная артиллерия должна была состоять из 12 скорострельных 88-мм орудий SK L/45 с длиной ствола 45 калибров (3960 мм), предназначенных для стрельбы по морским целям, в установках 1906 г. (с боекомплектом 250 выстрелов на орудие).

К моменту окончания постройки на "Derfflinger" установили только восемь таких орудий: четыре в передней надстройке и четыре у башни C. Четыре передних вскоре заменили на 8,8-см зенитки Flak L/45 у передней трубы с длиной ствола 45 калибров (3960 мм) с максимальным углом возвышения +70° и боекомплектом 225 выстрелов на орудие. Общий боекомплект составлял 1800 выстрелов.

На "Lützow" сразу после ввода в строй не было установлено ни одной 8,8-см пушки. В апреле 1916 установили две 8,8-см зенитки Flak MPL C/1913 на передних позициях кормовой группы, а вскоре после этого были установлены ещё две в задней позиции части кормовой группы, что дало в общей сложности четыре 8,8-см зенитки, установленные около башни "C". Несмотря на наличие передней группы зенитной артиллерии на всех чертежах корабля, она никогда не была смонтирована.

На "Hindenburg" в ходе достройки также установили лишь четыре 88-мм зенитных орудия Flak L/45 в установках MPL C/1913, но, в отличие от предшественника - около передней дымовой трубы.

 

Торпедное вооружение

Торпедное вооружение "Derfflinger" состояло из четырех 500-мм подводных торпедных аппаратов: один носовой, один кормовой и два бортовых перед барбетом башни "А" с общим боекомплектом 12 торпед G7. "Lützow" (первый в военно-морском флоте Германии) и "Hindenburg" несли 600-мм торпеды H8. Эти торпеды длиной 8 м имели повышенный до 210 кг вес боеголовки и могли пройти 6000 м на 36 узлах, или 14000 м на 30 узлах. Боезапас составил одиннадцать торпед. На "Lützow" торпедные аппараты были установлены только после прибытия корабля в Киль для окончательной достройки на Имперской верфи. На "Hindenburg", несмотря на желание увеличить число торпедных труб, их отавили четыре, но боекомплект был увеличен до 16 торпед. Как правило, девять размещались в помещении бортовых аппаратов, четыре в носовом отделении и три в кормовом отсеке, но их число могло варьироваться. Отсек траверзных аппаратов был немного увеличен - стал 0,5 м выше, чтобы позволить установку новых механизмов быстрой загрузки торпед.

 

Управление артиллерийским огнем

На каждом крейсере имелось три поста управления артиллерийским огнем. Передний пост занимал заднюю часть носовой боевой рубки. В нем по боевой тревоге находилось 23 человека: старший артиллерист (в Ютландском бою это был фрегатен-капитан фон Хаазе); третий артиллерийский офицер, управляющий огнем артиллерии среднего калибра; унтер-офицеры и матросы, обслуживающие дальномеры и приборы центральной наводки, связисты. Задний пост — соответственно в кормовой боевой рубке. В нем находился второй артиллерийский офицер. Третим был наблюдательный пост на фор-марсе, в котором находился офицер, следящий с помощью зрительной трубы за местами падения снарядов. Он был связан телефоном и переговорными трубами со старшим артиллеристом и передавал ему эти сведения. Кроме него, здесь находились ещё один унтер-офицер и два матроса-связиста.

На каждом крейсере имелось два отдельных центральных поста: один для артиллерии калибра 305 мм, второй для средней артиллерии. Все команды от управляющих огнём передавались сюда по телефонам и переговорным трубам, и уже здесь происходила установка артиллерийских приборов для подачи к орудиям. Все артиллерийские приборы стояли там же.

Для наблюдения за стрельбой в переднем посту у старшего артиллериста имелся перископ, объектив которого был выведен на крышу боевой рубки (немцы учли опыт Цусимского боя, и в бою прорези боевой рубки закрывались броневыми крышками). К перископу старшего артиллериста были подключены приборы центральной наводки. Наведением перископа старший артиллерист автоматически и синхронно переводил стрелки указателей центральной наводки в башнях, с которыми горизонтальные наводчики совмещали неподвижные стрелки башен. Подобные приборы были установлены и для средней артиллерии.

Старший артиллерист "Lützow" фрегатен-капитан Пашен изобрел особый прибор, сущность которого заключалась в следующем: устанавливая курс и скорость своего корабля и курс и скорость корабля противника, автоматически получали величину изменения расстояния (величину горизонтального угла упреждения на боковое перемещение цели), к которой оставалось только прибавить поправку на ветер. Такие приборы были установлены на корабле в нескольких местах и отличались надежным действием.

На крейсерах были установлены по 7 дальномеров Цейса с 15- и 23-кратным увеличением. Один из них находился в переднем артиллерийском посту. Каждый дальномер обслуживали два дальномерщика. Измерения были удовлетворительные до дистанции 20400 м (110 каб.). У старшего артиллериста находился сумматор, который автоматически давал среднее из показаний всех дальномеров. Полученный результат передавался к орудиям как первоначальная установка прицела. На "Hindenburg" в каждой башне были новые дальномеры с базой 7,8 м, вместо прежних с базой 3,05 м.

В центральном, переднем, заднем и на наблюдательном артиллерийских постах стояли специальные приборы — указатели падения снарядов. Они включались при каждом залпе замыканием рубильников по команде "залп" и были предназначены для определения момента падения своих снарядов, поскольку время полета снаряда до цели на большие дистанции составляло 20-30 секунд. Старший артиллерист в своем головном телефоне слушал звук (характерное биение) одновременно трех указателей падений — центрального, переднего и наблюдательного постов.

Приборы центрального управления стрельбой главного и среднего калибров были установлены на "Derfflinger" в 1915 г. "Lützow" вступил в строй уже с этими приборами. На нем как раз перед Ютландским боем был установлен экспериментальный образец прицельного стабилизирующего гироприбора Петравика. Но в этом бою он не использовался. Он представлял собой гироскопический прибор, производящий выстрел тогда, когда оптическая ось прицела была направлена на цель. Этим прибором учитывалась угловая скорость качки корабля. Следующий образец такого прибора установили на "Derfflinger". Потом на флоте этот прибор испытывался ещё целое десятилетие.

Артиллерию "Derfflinger" обслуживали: 12 офицеров — старший артиллерист, второй, третий, четвертый артиллеристы, четыре командира башен, два офицера-наблюдателя, один дальномерщик и один связист, 10 кондукторов и 750 унтер-офицеров и матросов (27% офицерского состава и около 70% состава экипажа).

 

 

СИЛОВАЯ УСТАНОВКА

Турбинная установка была всё ещё такой же разделенной, как и у "Von Der Tann". Два комплекта турбин Парсонса с активными колесами на каждой турбине высокого давления вращали четыре вала с трехлопастными винтами диаметром 3,9 м. Турбины высокого давления работали на внешние валы, турбины низкого давления на внутренние, хотя вся установка состояла не из четырех агрегатов, по количеству винтов, а только из двух. Зато располагались они не в трех машинных отделениях, как на "Seydlitz", а в четырех.

В двух передних машинных отделениях, расположенных ближе к бортам от башни "С", размещались турбины высокого давления, вращавшие наружные валы. Над ними были расположены два отделения турбодинамомашин. В двух задних машинных отделениях, в промежутке между башнями "С " и "D", размещались турбины низкого давления, вращавшие внутренние валы. Под ними были расположены главные конденсаторы (холодильники). Если смотреть с кормы, винты правого борта вращались вправо, левого борта - влево.

Турбинные отделения левого и правого борта являлись самыми большими помещениями на кораблях — по 1022 куб. м каждое, в то время как на британском "Tiger" турбинное отделение только левого борта имело объем 2170 куб. м. Сам собой напрашивается вывод, что, хотя "Tiger" и имел более мощную машинную установку, требующую соответственно большего объема помещений, на нем было много неиспользованного пространства.

Номинальная проектная мощность на валах, как и на "Seydlitz", составляла 63000 л.с. или 2,02 л.с./т полного водоизмещения, что при частоте вращения гребных валов 271 об/мин. обеспечивало кораблю скорость 26,5 узлов. Турбины заднего хода развивали на валах 28000 л.с. Нормальный запас топлива составлял 985 т, из них 75% угля — 739 т и 25 % нефти — 246 т. Полный запас топлива равнялся 3640 т угля и 985 т нефти. Это позволяло кораблю иметь дальность плавания 3100 миль при скорости 24,25 узла, 5400 миль при 16 узлах и 5600 миль при скорости 14 узлов.

В условиях военного времени обычная Нойкругская мерная миля для испытаний на Балтике считалась небезопасной, поэтому линейные крейсера проводили этот вид испытаний на Бельтской мерной миле при глубине дна в этом месте всего 35 м, что негативно отразилось на результатах. "Derfflinger" проводил испытания при осадке на 1 м выше проектной и развил форсированную мощность машин 76634 л.с. (увеличение на 21,6 % ), что при частоте вращения гребных валов 280 об/мин. обеспечило кораблю скорость 25,8 узлов. В свою очередь "Lützow" при осадке на 0,3 м выше проектной развил форсированную мощность 80990 л.с. (увеличение на 29 %), что при частоте вращения гребных валов 277 об/мин. обеспечило ему скорость 26,4 узла. Эти скорости соответствовали 28,0 и 28,3 узлам при нормальной осадке на глубокой воде.

На "Hindenburg" турбинная установка осталась такой же, но диаметры трехлопастных винтов увеличили до 4 м. Номинальная проектная мощность на валах возросла до 72000 л.с. или 2,29 л.с./т полного водоизмещения, вместо 63000 л.с. у предыдущих кораблей серии (увеличение на 13 %), что обеспечивало "Hindenburg" скорость 27 узлов. Дальность плавания составляла 6100 миль при скорости 16 узлов или 6800 миль при скорости 14 узлов. Максимальный запас нефти был увеличен до 1180 т, вместо 985 т (на 17%).

Во время испытаний на Бельтской мерной миле при осадке на 0,75 м выше проектной корабль развил форсированную мощность машин 95777 л.с. (форсирование на 39 % ), что при частоте вращения гребных валов 290 об/мин. обеспечило ему скорость 26,6 узлов. Эта скорость была эквивалентна 28,5 узлам при нормальной осадке на глубокой воде.

Имея в сравнении с "Seydlitz" одинаковую мощность турбин и на 1600 т большее водоизмещение, "Derfflinger" имел такую же проектную скорость 26,5 узлов. Для этого форма его корпуса должна была иметь соответственно меньшее сопротивление. Неудачные результаты ходовых испытаний позволяли сделать вывод, что они были получены во многих отношениях в результате неблагоприятных условий войны (низкосортный уголь, дополнительная загрузка корабля, неглубокое место испытаний и, вероятно, отказ от предельного форсирования турбин, чтобы избежать возможного повреждения машинной установки). "Derfflinger" довольно часто считают самым быстроходным немецким линейным крейсером. В каждом случае, благодаря своим котлам нефтяного отопления, он мог удерживать высокую скорость хода дольше, чем линейные крейсера более ранней постройки.

Всего на "Derfflinger" в шести главных котельных отделениях установили 18 котлов Шульца-Торникрофта (немецкий военно-морской тип). На нем имелось 4 котла нефтяного и 14 котлов угольного отопления (все с двухсторонней топкой, обеспечивающие давление пара 16-18 кгс/кв.см). Общая площадь нагрева котлов составляла 12300 кв.м. "Seydlitz" при той же мощности турбин имел 27 малых котлов угольного отопления. Угольные котлы двойного типа, впервые использованные на "Von Der Tann", имели четыре водных и два паровых барабана, нефтяные большие двухсторонние котлы имели два водных и один паровой барабан.

Поскольку вследствие разделения нижней части корабля средней продольной переборкой можно было расположить рядом только по два котла, корабль имел с каждой стороны от центральной переборки пять больших кочегарок и одну малую, пронумерованные I-VI, начиная с кормовой. В ближайших к носовой части четырех кочегарках стояло по одному котлу нефтяного отопления, в следующих шести — по два котла угольного отопления, и ближайшие к корме малые кочегарки имели по одному котлу угольного отопления. Угольные котлы имели в общей сложности пятьдесят шесть топок, нефтяные - восемь, общая поверхность нагрева была 12270 м².

На "Hindenburg" в тех же двенадцати кочегарках расположение 18 котлов стало другим. Две ближайшие к носовой части корабля кочегарки имели по одному котлу нефтяного отопления, следующие четыре имели по два котла угольного отопления, затем шли две кочегарки, имевшие по одному котлу нефтяного отопления, за ними следовали еще две кочегарки, имевшие по два котла угольного отопления, и ближайшие к корме две кочегарки имели по одному котлу угольного отопления.

Кочегарки на "Hindenburg" занимали объем 6895 куб.м и площадь настила 881 кв.м по сравнению с соответственно 9230 и 1106 на линейном крейсере "Tiger", что не является неожиданным с точки зрения применения котлов с трубками малого диаметра. Но оба названных корабля имели одинакового типа турбины, связанные непосредственно с валом и без применения редукторов, и машинные отделения заметно отличались. На "Hindenburg" они занимали объем 2954 куб.м и площадь настила 475 кв.м, а на "Tiger" соответственно 6731 и 646.

Перевод части котлов на нефтяное отопление одновременно с линкорами типа "König" был значительным и давно ожидаемым шагом вперед. Нефтяное отопление, как известно, по сравнению с угольным имело много преимуществ. Вследствие более высокой теплотворной способности нефти (при одинаковом весе с углем) дальность плавания оказывалась большей. Нефть можно было, по крайней мере частично, помещать в неиспользуемых пространствах отсеков в нижней части корабля. При нефтяном отоплении поднятие паров происходило быстрее. Пар держался более равномерно, в то время как при угольном отоплении из-за неизбежной периодической чистки котлов сила огня резко менялась. Погрузка топлива чрезвычайно упрощалась и могла быть произведена даже в море и значительно быстрее. Но прежде всего отпадала тяжелая работа кочегаров и их помощников, число которых уменьшалось. При угольном отоплении, напротив, во время продолжительного хода с высокой скоростью приходилось привлекать дополнительное число моряков для подноса угля из ям.

То, что в немецком военно-морском флоте до 1918 г. на всех кораблях частично сохранились котлы угольного отопления (только эскадренные миноносцы с 1912 г. строились с чисто нефтяным отоплением), можно объяснить двумя причинами. В случае войны нельзя было рассчитывать на поступление достаточного количества нефти ни от собственных источников, ни от импорта. Это подтвердилось ещё и во второй мировой войне и относилось в известной мере и к Англии. Кроме того, находящийся в ямах уголь служил в качестве защиты.

Электроэнергию кораблям обеспечивали два турбо- и два дизель-генератора суммарной мощностью 1660 кВт на "Derfflinger", 1520 кВт на "Lützow" и 2120 кВт на "Hindenburg", напряжением 220 В, против 1800 кВт у "Seydlitz". Турбо-генераторы были расположены на верхней платформе над турбинами высокого давления, между шпангоутами 100 и 120. Дизельные генераторы на первых двух были расположены по бортам в трюме между шпангоутами 238 и 249, на третем - перемещены в новое место и были расположены на нижней платформе между шпангоутами 222 и 229. Двухтактные дизельные моторы были изготовлены компанией "Blohm & Voss", а генераторы на первых двух - "Siemens Schuckert", на "Hindenburg" - "Brown, Boveri & Company".

 

ПРОЧЕЕ

Крейсера считались прекрасными мореходными кораблями и обладали превосходными ходовыми качествами, спокойным движением, были подвержен небольшому крену в наветренную сторону, правда, носовые казематы постоянно заливались. Маневренность оказалась посредственной. На высокой скорости корабли поворачивали легко, но не сразу реагировали на поворот штурвала. Маневрирование заднимх ходом было хорошим, но задний ход допускался при ветре до 4 баллов и волнении до 3 баллов. Два руля были установлены тандемом, один за другим. Каждый из них был снабжён паровым приводом, имелись резервные ручные приводы. При максимальном отклонении руля корабли теряли до 65% скорости, при этом возникал крен до 11°. Угол бортовой качки достигал 11°, её период - 11 секунд. Метацентрическая высота составляла 2,6 м. Остойчивость была максимальной при 34° крена и нулевой при 74°, дифференцирующий момент на 1 м — 39000 т.

С технической точки зрения примечательным является наличие только на "Derfflinger" успокоительных цистерн Фрамма. Это скорее пассивное, чем активное средство успокоения качки корабля, как и на "Von Der Tann", применили в виде опыта. Но сами цистерны были установлены на крейсере ещё во время постройки, в результате чего их работа улучшилась. Три цистерны были расположены в середине судна. Для наполнения цистерн водой, когда это требовалось, использовалась центральная группа водоотливных насов. 16 декабря 1914 г. система была принята в эксплуатацию, но результаты оказались неубедительными, и на двух последующих кораблях от неё отказались. Корабли имели два доковых киля.

 

Корабли несли по восемь 110-см прожекторов. На первых двух - четыре прожектора были установлены около передней и четыре - у задней трубы. На "Derfflinger" после установки треногой мачты, два прожектора из передней группы были перемещены на боковые ноги мачты. Кроме того, на этой мачте установили дополнительный поисковый прожектор. "Hindenburg" также имел восемь 110-см прожекторов: два на боковых ногах фок-мачты, два - по бокам передней трубы, два на передней части кормовой трубы и два на грот-мачте. На корабле имелось две мостовых конструкции, одна впереди, другая - сзади кормовой трубы, где, среди прочего, размещались колонки управления задними прожекторами. Две из четырех передних колонок были размещены внутри надстройки. По проекту центральная нога мачты "Hindenburg" имела место для установки поискового прожектора, но к моменту постройки там разместили позицию наблюдения в ночное время.

Существовали три группы водоотливных насосов: носовая, средняя и кормовая. Передняя группа имела два насоса по бортам в трюме XIII отсека между 225 и 238 шпангоутами. Группа на миделе состояла из двух насосов, расположенных в трюме VIII отсека, в комнате между 160 и 165 шпангоутами. Кормовая группа имела только один насос, расположенный в трюме III отсека между 70 и 76 отсеками. Все насосы имели электрический привод. Система дренажа состояла из двух кольцевых труб большого диаметра, спускающихся с каждой стороны судна, соединённых в III, V, XII и XIV отсеках. К системе дренажа могли быть подключены четыре мощных циркуляционных насоса конденсаторов.

Насосная система "Hindenburg" была расположена слегка по-другому. Единственный кормовой насос в трюме находился между 74 и 80 шпангоутами. Центральная группа из двух насосов располагалась с каждой стороны III котельной между 155-163 отсеками. Передняя группа находилась по бортам рядом с VI котельной, между 205 и 213 шпангоутами.

Корабли имели по три носовых якоря Холла, каждый из которых весил 7000 кг. Был также один кормовой якорь Холла, весом в 3500 кг.

Экипаж "Derfflinger", согласно Конвэю, насчитывал 1112 человек (1391 в Ютландском бою). Согласно данным старшего артиллериста "Derfflinger" фрегатен-капитана фон Хаазе, в Ютландском бою экипаж насчитывал 1298 человек. Экипаж "Lützow" насчитывал 1112 человек (1182 в Ютландском бою, из них 44 офицера). Экипаж "Hindenburg" - 1112 - 1182 человек. Условия размещения экипажа на "Derfflinger" были довольно хорошими.

Стоимость постройки "Derfflinger" составила 56 000 тыс. марок. Стоимость постройки "Lützow" была выше, чем у "Derfflinger" и составляла 58000 тыс. марок. Стоимость постройки "Hindenburg" составляла  59 000 тыс. марок.

 

Схема окраски:

 

 

Отличия и изменения

"Derfflinger", в отличие от "Lützow" и "Hindenburg", никогда не являлся флагманским кораблем, в составе 1-й разведывательной группы сначала значился под тактическим номером 3, позади "Seydlitz" и "Moltke", а затем под тактическим номером 2, позади "Lützow" или "Hindenburg". Все другие немецкие линейные крейсера, даже однотипный с ним "Lützow", по внешнему виду отличались от "Derfflinger". Передний ходовой мостик у него был очень маленький.

Первоначально на "Derfflinger" и "Lützow" были установлены две полые трубчатые стальные мачты с деревянными сигнальными фалами, имевшие некоторый наклон. Фок-мачта сразу имела позицию артиллерийского наблюдателя, а "Lützow" получил позиции на обоих мачтах. На нём сигнальные фалы имели форму 'X', в отличии от прямых на предыдущих кораблях.

Сперва корабли имели одинаковые трубы с кожухами, доведёнными до половины высоты, но при достройке в Киле на "Lützow" переднюю полностью закрыли кожухом, в то время, как на "Derfflinger" передняя труба была несколько выше задней. "Lützow" можно было также отличить по четырнадцати 15-см пушкам вместо 12 и отсутствии 8,8-см орудий. Оба корабля несли противоторпедные сети. На обоих стояло по 8 прожекторов, два передних находилась на платформе у передней трубы на высоте 16 м над ватерлинией.

На "Derfflinger" 1915 году четыре 8,8-см SK под мостиком были удалены, а их порты заварены. На "Lützow" их не устанавливали с самого начала.

В августе 1915 года на "Derfflinger" были проведены испытания базирования гидросамолета, который располагался на миделе. Деррик-кран, который был установлен для его подъема и спуска на воду, остался на месте и после окончания испытаний. На крыше башни "C" был установлен дальномер с широкой базой.

После Ютландской битвы на уцелевшем "Derfflinger" четыре кормовых 8,8-см SK были демонтированы, и нет никаких оснований полагать, что их заменили на 8,8-см зенитки. В конце войны две передних 8,8-см зенитки также были демонтированы (к моменту интернирования их не было).

Во время ремонта корабль получил треногую фок-мачту с позицией управления артиллерией. Сперва стеньга была очень высокой, до 44 м над ватерлинией, но в 1918 году была уменьшена. Позиция наблюдателя, установленная ранее на фок-мачте, была перенесена на грот-мачту. Новая треногая мачта имела очень широко расставленные ноги, что очень бросалось в глаза. Как и на других крупных боевых кораблях, на "Derfflinger" были сняты противоторпедные сети.

"Hindenburg", вошедший в строй после Ютландской битвы, уже при постройке получил треногую фок-мачту со стойками, расставленными не так широко, как на "Derfflinger" и с самого начала был без противоторпедных сетей. Дымовые трубы были прикрыты кожухом на три четверти высоты (выше, чем у "Derfflinger") и были одинаковой высоты.

Два передних прожектора на обоих кораблях установили на боковых площадках треногой опоры фок-мачты. На "Derfflinger" на средней опоре добавили ещё один курсовой прожектор, на "Hindenburg" там разместили позицию ночного наблюдения.

С 1917 на боковых сторонах каждой башни обоих кораблей были закреплены прямоугольные плоты.

 

 

 

 

S.M.S. Derfflinger - постройка и испытания

 

Контракт на постройку большого крейсера по программе (бюджетному году) 1911 г., под индексом "К" был заключён 5 сентября 1911 г. с верфью "Блом унд Фосс" в Гамбурге. Киль (строительный № 213), был заложен 30 марта 1912 г. Верфь занялась ускоренной постройкой линейного крейсера.

14 июня 1913 г. один из высших офицеров немецких сухопутных войск, командир расквартированного в Данциге 17-го армейского корпуса генерал Август фон Макензен, исполняя обряд крещения, произнес речь при спуске корабля на воду и, по указанию кайзера Вильгельма II, дал ему название "Derfflinger". Выполняя роль крестного отца, фон Макензен и не догадывался, что четыре года спустя следующий линейный крейсер этой верфи будет назван его именем.

Однако, в момент спуска со стапеля корабль сдвинулся всего лишь на 30-40 см и остановился, правда корпус корабля поврежден не был. Повторная попытка во время следующего прилива также оказалась безуспешной. Это было большой неприятностью для верфи ввиду торжественной церемонии, которая обычно происходила при этом. Лишь 12 июля 1913 г. крейсер благополучно сошел со стапеля. После этого верфь-строитель дала объяснение задержке при спуске, объясняя это тем, что конструкция корабля требовала спускового устройства не с тремя, как обычно, а с двумя или четырьмя салазками. Вследствие этого средние салазки оказались под слишком большим давлением, и в довольно жаркий летний день насалку выдавило. Пришлось демонтировать средние салазки и всё повторить заново.

Весной 1914 г. заводской экипаж перевел корабль вокруг Ютландского полуострова в Киль для окончательного довооружения.

Ввод в строй был запланирован на 13 сентября и император приказал по мере готовности отправить новый крейсер на церемонию открытия Панамского канала, то есть, крейсер должен быть на службе к 1 октября 1914. После этого, в 1915 году, планировалось посетить Панамо-Тихоокеанскую Международную выставку в Сан-Франциско.

В объявленный с 27 по 30 июля 1914 г. "период повышенной готовности" на случай возможной атаки русских эскадренных миноносцев по примеру японцев, ещё не полностью готовый "Derfflinger" был включен в систему обороны Кильской бухты.

С объявлением военного положения 1 августа 1914 г., работы по здаче корабля флоту были ускорены, а в августе начались предварительные испытания корпуса, двигателей, вспомогательных механизмов и оружия по сокращённой программе. Они проводились совместно заводскими специалистами и членами временно назначенного экипажа. Капитан-цур-зее Генрих отметил, что: "Экипаж был срочно собран непосредственно перед началом войны из вернувшихся домой членов экипажей кораблей крейсерской эскадры Восточной Азии и позже сохранялся в процессе службы. Большинство матросов служили на "Scharnhorst" и "Gneisenau". Это были практичные люди, хорошо обученные и хорошо развитые физически. Таким образом, матросы корабля были очень хорошими".

Командир во время испытаний, капитан фон Ройтер, получил разрешение на погрузку провизии и боеприпасов заранее, в Гамбурге. Торпедные сети также были доставлены из Вильгельмсхафена в Гамбург и установлены на верфи.

Стапельный период постройки составил 15,5 месяцев, достройка на плаву 14,5 месяцев. Всего постройка продолжалась 30 месяцев.

К моменту передачи флоту корабль соответствовал договорным обязательствам, корпус, двигатели и котлы были в хорошем состоянии, нарекание вызвало лишь то, что внутренние помещения были покрыты только одним слоем краски. Так как корабль был полностью загружен, его осадка составила 9,4-9,6 м, в то время, как для испытаний по проекту предполагалось иметь лишь 8,33 м.

В полдень 1 сентября 1914 года "Derfflinger" был принят флотом на верфи "Blohm & Voss" в Гамбурге. Для окончательной комплектации и испытаний корабль должен был идти в Киль. 2-го сентября 1914 года в 4.40 крейсер прибыл в Брюнсбюттель, а затем вошел в канал кайзера Вильгельма для перехода на восток. В 15.25 он прибыл в Хольтенау в Киле и командир записал: "Южный шлюз. Судно ведёт себя хорошо и может частично идти со скоростью 12 узлов". В 16.00 корабль привартовался к бую A8 в Кильской гавани и начал погрузку нефти, 1200 тонн угля и других материальных средств, так, как ранее он был разгружен для прохода канала.

На высокой скорости "Derfflinger" маневрировал хорошо, но при низкой скорости - значительно хуже, что, вообще-то, было свойственно всем германским линейным крейсерам. Маневрирование одними винтами было признано вполне достаточным. Вибрация корпуса на всех скоростях переднего и заднего хода была небольшой и не оказывала никакого отрицательного влияния на вооружение. Тем не менее, была отмечена значительная вибрация при переходе от переднего к заднему ходу, особенно на мелководье.

Размещение было в целом хорошее и распределение экипажа не давало оснований для жалоб. Хотя каюта командира была слишком далеко на корме, а его комната на мостике не имела туалета. Кладовые и хранилища были достаточного размера и хорошо вентилировались. Комиссии не понравилось только размещение мясного склада непосредственно над нефтяным танком, и он был был перемещен. Отсутствие деревянной мебели на основных позициях позволяло избегать опасности пожара, но было рекомендовано в мирное время разрешить её некоторое использование. Вентиляция была признана достаточной.

Вид из боевой рубки на носовую часть загораживала башня "B", и нос не был виден штурману или рулевому, что требовало размещения на баке вперёдсмотрящего. Так же, вид с командирского мостика был ограничен башней, боевой и штурманской рубками, и просматривался не весь горизонт. Было рекомендовано использовать разборный мостик легкой конструкции, расположенный на крыше штурманской рубки.

Проектная мощность "Derfflinger" была 63000 лс, скорость - 25½ узлов, практически при мощности 76634 лс максимальная скорость составила 26½ узлов. Тем не менее, испытания были проведены с осадкой 9,4-9,6 м вместо 8,33 м и на мелководье, тем самым снижая показатели. Считалось, что при проектной осадке на глубокой воде скорость будет выше достигнутой на 2 узла. Договорные 28000 лс задним ходом были значительно превышены, составив 37000 лс. Дальность плавания оценивалась в 5400 миль на 14 узлах. На мелководье на полном ходу корму затягивало под волну и вода заливала ют.

Хотя работа рабочих верфей и экипажа была высоко оценена, было указано, что некоторые задержки вызвала работа в замкнутом пространстве без предыдущего опыта.

Котельная полностью выполнила предъявленные к ней требования, так же, как и вспомогательные механизмы. Лишь половины турбо-вентиляторов было достаточно для создания принудительной тяги котлов.

Электрическая система была хорошей, турбо-генераторы работали отлично. Тем не менее, дизельные генераторы ещё не были достаточно надёжными.

Готовность корабля и завершение испытаний дважды прерывались повреждением обоих турбин низкого давления.

Первое произошло с левой турбиной низкого давления во время пробега для определения отклонения компаса 4 сентября. Тем не менее, испытания продолжались, совмещаясь боевой подготовкой, погрузкой торпед и боеприпасов тяжелой артиллерии. Лишь 11 сентября крейсер с помощью двух буксиров вошёл на императорскую верфь для ремонтных работ. Ремонт состоял из замены лопаток третьей, четвертой и пятой ступеней и требуемого для этого вскрытия и закрытия корпуса турбины, что заняло пять недель. Турбина правого борта также была открыта и проверена.

24 сентября пришло сообщение, что военные корабли противника пытаются прорваться через Большой Бельт в Балтийском море, и на следующий день "Derfflinger" провёл учения в Кильской бухте, готовясь к боевым действиям. Сообщение оказалось ложным, и 26 сентября крейсер вернулся на верфь для продолжения работ.

9 октября были проведены стрельбы, а 13 октября главный калибр обстреливал корабль-мишень "Bayern". В тот же день было сообщено о готовности левой турбины низкого давления к дальнейшей эксплуатации. На следующий день корабль посетил гроссадмирал Принц Генрих, брат Кайзера. В конце октября корабль под командой капитана 1-го ранга Рёйтера был формально включен в состав 1-й разведывательной группы, в которую теперь входило четыре линейных крейсера, но неполадки в турбинах продолжались.

15 октября, при испытаниях заднего хода, случилась вторая авария энергетической остановки, теперь с правой турбиной низкого давления. Были повреждены семнадцать лопаток третьей ступени, но заменить пришлось все. Несмотря на то, что ущерб был минимальным, лопасти были усилены с расчётом на ударную нагрузку. Тогда же были дополнительно усилены лопасти третьих ступеней обеих турбин низкого давления, а зазор между лопастями и корпусом передней и задней турбин низкого давления был увеличен до 3 мм, чтобы компенсировать их расширение при нагреве. Края верхних концов турбинных лопаток были закруглены и свободный осевой зазор между направляющими лопатками и лопастями был доведён до 11 мм. На завершение этой работы ушло три недели.

Позднее инженеры выяснили причину повреждений, которой оказалась вибрация, вызванная переходом от переднего к заднему ходу. Эта вибрация, вероятно, вызывала резонансную вибрацию лопаток турбин, некоторые из которых были до 40 см длиной, из за чего они вступали в контакт с направляющими лопатками между ними. В результате получался так называемый «турбинный салат».

Ремонт был закончен 9 ноября, после чего были продолжены испытания, которые были завершены 13 ноября. 14 ноября в 1.00 "Derfflinger" начал переход по каналу обратно в Северное море, и 16 ноября прибыл на рейд Шиллиг - постоянное место службы.

 

Derfflinger в начале войны

 

18 ноября 1914 г. контр-адмирал Хиппер посетил судно и на следующий день "Derfflinger" уже фактически присоединился к 1-й разведгруппе, как тактический номер 3. Первый выход "Derfflinger" состоялся 20 ноября 1914 г. совместно с лёгкими крейсерами "Straßburg", "Stralsund" и 5-й флотилией эскадренных миноносцев. Корабли выходили для проведения учений в 80 милях к северо-западу от Гельголанда, в основном для отработки совместных действий линейных крейсеров в составе 1-й разведывательной группы. "Derfflinger" в ходе учений выпустил 4 торпеды. По возвращении он прошел бар Яде с осадкой 9,2 м.

24-25 ноября последовали учения с "Blücher", а затем - рутинное дежурство в готовности развести пары в короткие сроки. 9 декабря с 1-й разведгруппой корабль выполнил безрезультатный выход в Гельголандскую Бухту.

Следующей важной операцией, в которой он также принял участие, явился набег 15/17 декабря 1914 г. с целью обстрела укреплений и промышленных объектов в Скарборо и станции береговой охраны в Уитби, а также прикрытия постановки минного заграждения лёгким крейсером "Kolberg" у восточного побережья Великобритании.

15 декабря в 4.00 "Derfflinger" снялся с якоря и вышел в море в составе разведгруппы. Во время ночного похода, после того, как кормовой фонарь переднего корабля был потушен, капитан-цур-зее фон Ройтер посетовал на плохую видимость вперёд из рубки. Утром 16 декабря в 8.56 в поле зрения появилась высокая береговая линия и очень скоро был идентифицирован залив Робин Гуда. В 9.02 "Derfflinger" открыл огонь средним и малым калибром по батарее и казармам в Скарборо, а в 9.08 перенёс его на береговую сторожевую станцию и отель. В 9.12 крейсер прекратил огонь, повернул на север, и между 9.16 и 9.23 снова стрелял по тем же целям. В общей сложности он выпустил 176 15-см и 145 8,8-см снарядов. Затем тем же курсом на высокой скорости он прошёл вдоль побережья до Уитби, и с 10.08 до 10.13 обстрелял сигнальную станцию и сторожевой дом в Уитби, выпустив пятьдесят три 15-см и двенадцать 8,8-см снарядов. Всего "Derfflinger" и "Von Der Tann" в течение 30 минут выпустили по городу и порту Скарборо 776 снарядов среднего и малого калибра, которыми было убито 18 жителей и ранено более 100. По Уитби они выпустили 188 152-мм и 88-мм снарядов, которыми убило 2 и ранило 6 человек. В 10.14 "Von Der Tann" поднял сигнал 'Z 0' - "следую за флагманом" - и крейсера взяли курс в море. В 10.20 в поле зрения к северо-западу показались остальные корабли 1-й разведгруппы и в 10.52 "Derfflinger" направился на ESE со скоростью 23 узла.

От малых крейсеров поступило сообщение о наличии в районе британских тяжелых сил и в 12.50 был дан сигнал "Приготовить корабль к бою!" 1-я разведгруппа едва не попала в ловушку, находясь недалеко от британских 1-й эскадры линейных крейсеров и 2-й эскадры линкоров, но единственными встреченными кораблями противника были эсминцы типа "а", замеченные в 15.07 слева на встречном курсе на расстоянии 20000 м.

16 декабря 1914 года море было довольно бурным, сила северо-западного составляла 7-8 баллов, волнения - 6 баллов. "Derfflinger" впервые оказался в сложных погодных условиях. Были применены штатные штормовые приспособления и корабль оставался внутри сухим. Капитан-цур-зее фон Рёйтер писал: "Корабль был исключительно мореходным. Обе верхних противокреновых цистерны были заполнены, и качка была явно меньше, чем у других броненосных крейсеров. Необходимость сохранить эти резервуары должна была определиться с помощью испытаний, которые 16 декабря были невозможны из-за боевых условий. Плеск воды и шум воздуха в воздушном канале оказывали неблагоприятное влияние на работу в радиорубке. Следует рассмотреть вопрос иного размещения радиорубки на новых крейсерах. Пока корабль шёл против волны на высокой скорости (23 узла), он принимал на палубу обычное количество воды, но без перехлёстывания через нос. Тем не менее, позиции голосовых команд и смотровые щели были закрыты".

В течение ночи 1-я разведгруппа продолжала идти до Амрум-банки, затем, к востоку от Гельголанда, повернула в сторону Яде, куда прибыла 17 декабря около 19.00.

Следующей крупномасштабной операцией с участием "Derfflinger" был бой у Доггер-банки. 23 января 1915 г. в 18.00 крейсер снялся с якоря и направился с разведгруппой сторону моря, идя третьим в строю. Ветер был северо-восточным силой 3 балла, ночь была очень ясной. Утром 24 января в 5.34, после того, как на северо-западе короткое время наблюдался поисковый прожектор, была объявлена тревога. В 8.00 сигнал распознавания противника был определён, как "UA-F", и в то же время легкие силы впереди наблюдали вспышки света. Немецкие крейсера повернули на запад, в сторону противника. В 8.30, когда "Derfflinger" был подготовлен к бою, разведгруппа отвернула от противника на юго-восток, что бы дождаться рассвета, так, как в утренних сумерках нельзя было различить отдельные вражеские корабли. В 9.17 был дан сигнал идти на 23 узлах. Когда в 9.42 в пределах дальности стрельбы показались британские эсминцы, "Blücher" получил приказ открыть по ним огонь. "Derfflinger", стремясь вступить в бой, вышел из линии и попросил разрешения также открыть огонь, но получил сигнал "Z0" ("следовать за флагманом"), и вернулся обратно в линию.

Когда в 9.55 за кормой с правого борта стали падать снаряды, для находящихся на борту это стало неожиданностью, так как несколько групп кораблей противника приблизились в дыму и тумане незамеченными. В 10.11 "Derfflinger" открыл огонь тяжелой артиллерией по первому кораблю слева, сначала восьми-орудийными, а с 10.23 - четырёх-орудийными залпами. с 10.23 до 10.35 передние башни и пушки среднего калибра вели огонь по нескольким легким крейсерам противника. В 10.35 первая цель вышла за пределы дальности стрельбы, и огонь был перенесён на второй корабль слева, через несколько минут - на третий, а в 10.36 в качестве мишени снова выбрали первоначальную цель. Расстояние варьировалось от 17200 до 19000 м. Наблюдались несколько попаданий в первые два корабля и огонь продолжался до тех пор, пока британские корабли не отвернули. В 11.48 средняя и легкая артиллерия обстреляла два британских эсминца, которые сразу отвернули. За время битвы, обстреливая "Lion", "Tiger" и "Princess Royal", "Derfflinger" выпустил в общей сложности 310 30,5-см снарядов (234 бронебойных и семьдесят шесть разрывных, 43% боекомплекта). Средняя артиллерия в общей сложности израсходовала сорок восемь 15-см выстрелов, а мелкокалиберная - всего пять 88-мм снарядов.

Воздействие дыма из труб на "Derfflinger" было больше, чем на два передних корабля. В таких неблагоприятных условиях ведения боя он вряд ли смог достигнуть более 5-6 попаданий (1,6-1,9 % от выпущенных снарядов) из общего количества отмеченных 22-х попаданий в британские линейные корабли (280-305-мм снарядами) с немецких кораблей. Однако, он нанес тяжелые повреждения британскому флагманскому линейному крейсеру "Lion", что могло привести к его гибели, поскольку экипажу поледнего с большим трудом удалось предотвратить взрыв зарядов.

В ходе боя капитан фон Рёйтер сделал некоторые интересные наблюдения, в частности, что, несмотря на чистые котлы и отличную производительность кочегаров и персонала, двигатели могли только дать только 260 оборотов, что соответствовало скорости 24 узла при осадке 9,4 м. Дефицит скорости он объяснил укорочением лопаток турбины низкого давления. Тем не менее, это наблюдение идет вразрез с его комментариями после 16 декабря, когда он отмечал, что "Derfflinger" был самым быстрым из немецких броненосных крейсеров.

Кроме того, он отметил, что англичане стремились удержать дистанцию выше дальности стрельбы немцев, но меньше их собственной, то есть около 19500 м, и предположил, что это и есть верхний предел их дальности. Он сказал, что британское превосходство в скорости позволило им не давать немцам пристреляться, делая значительные изменения курса, до четырех румбов, или 45°. Он считал, что по "Derfflinger" стреляли два корабля, их огонь был медленным, но тем не менее они держали цель. Он пришел к выводу, что отставание в калибре тяжелой артиллерии было ошибкой.

Сам "Derfflinger" получил одно прямое попадание и два близких разрыва.

Первый 343-мм снаряд с "Lion" разорвался в воде рядом с корпусом у кормы с правого борта. Взрыв сильно встряхнул корабль и вызвал местную деформацию обшивки корпуса, что привело к поступлению воды через разошедшиеся швы.

Второй 343-мм снаряд с "Princess Royal" также разорвался в воде рядом с корпусом. Разрывом деформировало наружный туннель вала по правому борту. Вода проникла в туннель через выбитые заклепки. Некоторые шпангоуты и обшивка деформировались и пропускали воду. Причина этой течи была обнаружена только в доке.

Третий 343-мм снаряд с "Tiger" в 11.40 с дистанции 16500 м (89 каб.) попал в главный броневой пояс толщиной 300 мм по правому борту на 1,15 м выше ватерлинии и разорвался в районе 181 шпангоута на стыке двух броневых плит, которые были вдавлены в прокладку из тикового дерева на 50-100 мм. На броне осталось 30-мм углубление с концентрическими трещинами до 2 м вокруг точки удара. Противоторпедная сеть и её крепление были сильно повреждены, и обшивка ниже брони - продавлена. Были согнуты крепления брони в IX и X отсеках, затоплены боковые проходы и защитные бункеры правого борта в VIII, IX и X отсеках. Некоторое количество воды проникло в котельную, но было откачано с помощью насосов. Возникла течь в бортовой обшивке в районе наружных угольных ям.

Были несколько других недалёких падений у кормы по левому и правому борту, однако серьезных повреждений кораблю нанесено не было. Экипаж в бою потерь не понес.

24 января в 19.40 "Derfflinger" бросил якорь на рейде Вильгельмсхафена, на следующее утро вошёл в бассейн императорской верфи и ошвартовался у причала B-V для ремонта.

Ремонт, включая постановку в плавучий док, продолжался 20 дней (с 27 января по 16 февраля). 16 февраля в 19.15 крейсер перешёл из плавучего дока к причалу A5 и начал погрузку угля. 17 февраля корабль был в полной боевой готовности и на следующий день стал на дежурство на рейде Шиллиг. Эта служба проходила однообразно и единственное событие произошло ночью 11 марта, когда в южной части рейда прозвучал взрыв. Место взрыва было освещено прожекторами и выяснилось, что взорвался котёл на борту миноносца "S35".

С 21 по 25 марта крейсер находился на судоверфи в Вильгельмсхафене, где на него установили дополнительный нефтяной розжиг в угольных котлах. 29-30 марта "Moltke", "Derfflinger" и "Von der Tann" приняли участие в первом походе флота, предпринятом новым командующим флота адмиралом фон Полем.

После этого снова продолжилось дежурство на рейде. В полночь на 4/5 апреля соединение снялось с якоря и пошло к реке Эльбе, а с 6.00 до 18.20 совершило переход каналом в Киль. С 6-10 апреля "Derfflinger" проводил учения, в том числе торпедные стрельбы, прожекторную практику, стрельбы главным и средним калибром, ночные стрельбы, манёвры с миноносцами в качестве мишени для боевой подготовки в линии. 11 апреля в 9.00 крейсер отправился по каналу обратно, 12 апреля погрузил уголь в Брунсбюттеле и 13 апреля перешёл на рейд Шиллиг.

17 апреля "Derfflinger" участвовал в "боевой задаче 26", поддерживая операцию минирования крейсерами "Straßburg" и "Stralsund". На следующий день около 18.00 линейный крейсер бросил якорь на рейде Шиллиг.

К полуночи 21 апреля он снова снялся с якоря и вышел в море в соответствии с "оперативным приказом 27". После достижения точки в 15 милях к северу от Боркума, флот повернул на северо-запад и продолжил поход к Доггер-банке. Утром 22 апреля разведгруппа повернула назад и в тот день провела эволюции в Немецкой бухте.

Остаток апреля "Derfflinger" провёл в дежурстве на рейде Шиллиг, а с 1 по 3 мая прошёл мелкий ремонт на верфи. 17 мая он участвовал в осуществлении "оперативного приказа 23", поддержке малых крейсеров"Stralsund" и "Regensburg" при минировании ими Доггер банки. 18 мая в 21.24 он вернулся на рейд Вильгельмсхафена.

29 мая в соответствии с "оперативным приказом 28" разведгруппа вышла в Немецкую бухту, чтобы прикрыть выход в рейд вспомогательного крейсера "Meteor". На следующий день в 20.18 крейсер снова стал на якорь на рейде Вильгельмсхафена.

Июнь 1915 года начался спокойно, не было никаких существенных событий до 25 июня, когда "Derfflinger" с "Von Der Tann" вышли в Киль, где 26 июня в 15.48 крейсер швартовелся у буя A13. 28 июня на "Derfflinger" в очередной раз произошла авария турбины. Когда крейсер маневрировал выходя в море, нос внезапно качнулся в сторону, как это время от времени случалось на низкой скорости. "Derfflinger" стало разворачивать носом на старый броненосец "Kaiser Wilhelm der Große", который был пришвартован к бую D2, в то время как корма приближалась к бую C1. Капитан-цур-зее Рёйтер дал приказ дать "трижды максимальный" задний ход. Когда корабль остановился, было приказано дать половину мощности переднего хода, но турбина низкого давления правого борта не отвечала. Когда крышка этой турбины была снята, выяснилось, что лопатки и направляющие третей, четвертой, пятой, шестой и седьмой ступеней были уничтожены. Считалось, что вибрация вызвала контакт лопастей и направляющих.

В отчёте адмирала Хиппера говорилось: "Вероятно, сперва лопатки III ступени турбины получили поперечные колебания, которые соответствовали вибрации корабля, и в результате вошли в резонанс, из за чего колебания лопастей увеличилась до такой степени, что они вступили в контакт друг с другом и были смяты. На следующей стадии были поражены лопатки IV ступени, и так далее, пока турбина не остановилась. Правильное определение причины аварии, к сожалению, не может быть сделано. Тем не менее, можно с уверенностью сказать, что ошибки экипажа не было, и таким образом, ни один человек из экипажа не может быть обвинен".

29 июня "Derfflinger" перешёл на имперскую верфь и были начаты работы с обеими турбинами низкого давления. Ремонт занял много времени и включал в себя дополнительные меры по предотвращению вибраций лопаток третьей ступени. В левой турбине низкого давления никаких повреждений обнаружено не было, но работы с правой продолжались до 26 августа 1915 года.

Во время пребывания в Киле на корабле провели испытания базирования гидросамолета, в которых использовались Hansa-Brandenburg W № 234 и Friedrichshafen FF-33h № 696.

28 августа "Derfflinger" вышел в море для испытаний с последующими торпедными стрельбами, которые продолжились на следующий день вместе с упражнениями в стрельбе артиллерией среднего калибра. Позже учения были прерваны из-за плохой погоды, но 30 августа корабль выполнил стрельбы главным калибром, после чего по каналу направился обратно в Яде. 31 августа он прибыл на рейд Вильгельмсхафена и на следующий день возобновил дежурство на рейде Шиллиг. 3 сентября командование крейсером принял капитан-цур-зее Генрих. Он писал: "Около 9.30 посыльный катер стоял рядом с "Derfflinger". Меня приветствовал мой предшественник, капитан-цур-зее фон Рёйтер. После короткой церемонии передачи я, как это принято, выступил с приветствием перед экипажем. Моему предшественнику, который был назначен командиром IV разведгруппы, было очень трудно прощаться с кораблём и офицерами. Печаль, однако, была взаимной, корабль покидал любимый командир. Это вдохновило во мне намерение покинуть судно при аналогичных обстоятельствах".

5 сентября "Derfflinger" на время манёвров был придан 6 дивизии линкоров. 11 сентября он вышел в море с 1-й разведгруппой для выполнения "оперативного приказа 30" - поддержки операции минирования II разведгруппой на Сварте-банке, и вернулся 12 сентября в 20.46. Последовало обычное дежурство на рейде, прерванное маневрами флота 9 октября. 16 октября "Derfflinger" и миноносец "V30" провели испытания передачи нефти с крейсера на миноносец в открытом море. 23-24 октября крейсер участвовал в выходе флота в соответствии с "оперативным приказом 31".

7 ноября "Derfflinger" через канал Кайзера Вильгельма перешёл в Киль, где на следующий день пришвартовался к бую А17. 10 ноября он сделал пробный проход фарватером Арозунда, который к тому времени был углублен, чтобы позволить крупным кораблям проходить не только одним проливом Малый Бельт. На следующий день последовали торпедные стрельбы, а 13 ноября корабль отправился обратно и в 16.30 бросил якорь на рейде Вильгельмсхафена. Еще один поход в Балтийское море начался 23 ноября. На этот раз не обошлось без инцидентов - 24 ноября "Derfflinger" сел на мель на 29 километре канала, что, к счастью, обошлось без серьезных повреждений. Крейсер вскоре снялся и в тот же день прибыл в Киль. Последовал период учений, в том числе с миноносцами, артиллерийские и торпедные стрельбы. Крейсер вернулся в Яде 5 декабря. 16 декабря "Derfflinger" прибыл на верфь в Вильгельмсхафене и на следующий день вошёл в плавучий док для завершения работ и наладки оборудования указателей направления для артиллерии. Эти работы продолжалась до 15 января 1916 года, когда корабль вышел из дока. С 19 по 26 января проводились огневые испытания указателей.

В 1916 году, когда командование флота принял вице-адмирал Шеер, флот стал вести более активную политику, чтобы навязать противнику бой. 2 февраля "Derfflinger" с "Von Der Tann" выходили в море на поиски пропавшего дирижабля L19, но в 16.25 вернулись на рейд Шиллиг без результата. В ночь на 10-11 февраля 1-я разведгруппа выходила в море для поддержки рейда II флотилии миноносцев к Доггер-банке, результатом которого стало потопление британского шлюпа "Arabis". 28 февраля последовало обучение в боевой линии.

Рано утром 4 марта "Derfflinger" в составе I и IV разведгрупп и I эскадры линкоров выходил в поход к Амрум-банке, чтобы прикрыть возвращение из рейда вспомогательного крейсера "Möwe". Из-за густого тумана рейдер смогли обнаружить у Хорнс-рифа только в 9.48, когда он показался впереди по правому борту, и сопроводили его в Яде.

На следующий день, 5 марта, "Derfflinger" снялся с якоря и направился с соединением на запад с целью нарушение судоходства союзников в Хоофдене. Операция у берегов Голландии продолжалась до 7 марта, когда в 12.45 крейсер вернулся на рейд Шиллиг.

16 марта "Derfflinger" отчалил от причала в Вильгельмсхафене и направился в Киль, но один из левых винтов что-то намотал и крейсер был вынужден стать в плавучий док для очистки. На следующий день он покинул док, но теперь выходу мешал густой туман. Лишь 18 марта корабль смог отправится в путь и 19 марта в 0.30 пришвартовался к бую А17 в Киле. С 20 по 23 марта были проведены учения без каких-либо значительных происшествий.

25 марта британский флот прикрывал безрезультатный налет гидросамолетов, доставленных кораблями для уничтожения ангаров дирижаблей в Тондерне. В ответной операции принял участие новый крейсер "Lützow".

 

 

S.M.S. Lützow - постройка и испытания

 

Большой крейсер бюджета 1912 года "Ersatz Kaiserin Augusta" строился на верфи "Шихау" в Данциге (строительный № 885) для замены старого крейсера "Kaiserin Augusta" (1892). Относительно даты закладки киля корабля в литературных источниках имеются расхождения: Кэмпбелл и Грёнер называют май 1912 г., Гильдебранд — июль 1912 г.

В полдень 29 ноября 1913 года после торжественной церемонии корабль был спущен на воду. При спуске присутствовали представители семейства Лютцов и 25-го пехотного полка "фон Лютцов". Жена гофмаршала Максимилиана графа фон Пюклера, барона фон Грёдитца, графиня фон Пюклер, крестила новый крейсер именем "Lützow".

"Lützow" был предварительно введён в состав флота 8 августа 1915 г. и в том же месяце перешел в Киль, где продолжалось его оснащение и вооружение. Стапельный период постройки корабля составил 16 месяцев, достройка на плаву 20 месяцев. Всего постройка продолжалась 36 месяцев. Проведение испытаний и устранение аварии, происшедшей в процессе ходовых испытаний, заняло ещё 7 месяцев.

Корветтен-капитан Юнг писал: "Слабые лучи осеннего солнца просвечивали влажную завесу тумана. На верфи "Schichau" в Данциге новейший гигантский корабль находился у причала. Экипаж расположился на юте. Троекратное приветствие отразилось эхом в утреннем тумане, лежащем на реке. Боевой флаг и вымпел командира медленно поднялись на гюйсштоке и грот-мачте. Мягко били барабаны и звучал горн. Легкий ветерок шевелил белоснежное полотно с черным крестом. Броненосный крейсер "Lützow" вступил в строй".

После ввода в строй, 9 августа 1915 года крейсер перешёл к причалу V на реке Висла и 23 августа на скорости 20 узлов в сопровождении миноносцев "G.192", "G.194" и "G.196" направился в Киль, куда прибыл 24 августа в 9.00 и ошвартовался у буя A11. 26 августа "Lützow" был введён в плавучий док имперской верфи для установки торпедных аппаратов, которая была завершена к 4 сентября, после чего крейсер покинул плавучий док и перешёл к артиллерийской набережной. 8 сентября корабль перевели к причалу испытаний, а 13 сентября он стал к бую A15 и начал испытания.

15 сентября прошли торпедные стрельбы и определение радиуса поворота. Торпедные испытания, наряду с ходовыми, продолжались до 25 сентября. С 26 сентября "Lützow" стоял у набережной испытаний на верфи для ликвидации выявленных недоработок, а 5 октября вернулся к бую A15. 6 октября были проведены артиллерийские испытания, а 8 октября - швартовые испытания двигателей. 9 октября продолжили испытания маневренности двигателей, а в 16.20 крейсер стал в плавучий док, где находился до 21 октября.

На 25 октября был назначен последний день испытаний. В 8.00 "Lützow" вышел в Кильскую бухту для проверки двигателей, но в 11.50 произошла авария турбины низкого давления левого борта, и корабль вернулся в Киль с помощью буксиров. Последовал продолжительный период ремонта.

В боевом журнале "Lützow" за 25 октября 1915 года есть рукописное дополнение, в котором говорится: "Воздействие молотка в передней части впускного отверстия, подписанного K.W.K. [Императорская судоверфь Киль]". Таким образом, повреждение левой турбины низкого давления было вызвано молотком, неосторожно оставленным на входе турбины.

Все четыре турбины впоследствии были вскрыты техниками. У левой турбины высокого давления некоторые лопасти впереди были повреждены инородным телом, но ущерб был незначительным. В левой турбине низкого давления сорок три лопасти были разрушены или настолько повреждены, что нуждались в замене. Уплотнение переднего барабана было поцарапано и его пришлось заменить, кормовой сальник был также поврежден. По правому борту турбина высокого давления имела незначительные повреждения некоторых лопаток, но уплотнение заднего барабана было сильно повреждено и его также пришлось заменить. У турбины низкого давления правого борта некоторые лопасти были повреждены инородным телом и потребовали замены, так же, как и некоторые направляющие лопатки.

В отчете о повреждении также была изложена просьба принять решение о том, может ли во время ремонта быть установлена запланированная треногая мачта.

25 октября также был написан отчет о проведении испытаний. Капитан-цур-зее Хардер отметил следующее:

-Корабельный корпус, двигатели и котлы были в хорошем состоянии. Стандарты судостроения в целом были выдержаны. Только водонепроницаемость и заглушки системы дренажа, затопления и подачи воды давали повод для жалоб из-за многочисленных протечек.

-Испытания артиллерийской и торпедной части были удовлетворительными, торпеды запускались без каких-либо проблем до скорости 20 узлов. Испытания двигателя в очередной раз пришлось провести со значительно более глубокой осадкой, чем предполагаемые 8,33 м, и на мелководье, на Бельтской мерной миле и в Кильском заливе для испытаний форсированного хода. Самая высокая достигнутая мощность составила 80988 лс при средних оборотах 277 об/мин, и было вычислено, что на глубокой воде это соответствовало 310 об/мин и 90000 лс при осадке 8,33 м. На Бельтской мерной миле испытания проводили на глубине 33 м с осадкой 9,0 м при водоизмещении 29348 тонн и самая высокая достигнутая скорость составила 26,43 узла. Пятичасовой пробег с принудительной тягой показал среднюю скорость 24,345 узла. Считалось, что с осадкой 8,33 м при глубине 65 м возможна скорость в 29 узлов.

-Проверки потребления угля не проводилось.

-Имелась небольшая вибрация на переднем и заднем ходу на любой скорости.

-Предполагается при первой следующей возможности установить треногую мачту и подготовительные работы для этого предпринять уже сейчас, чтобы установка могла быть выполнена в кратчайшие сроки.

-Защита барбетов в пределах броневого пояса, с ожидаемым углом входа в палубу попавших снарядов противника, является недостаточной. Текущие принципы подбора толщины брони барбета на основе перпендикулярной и угловой брони больше не верны. Барбеты, как уязвимая часть судна, должны иметь максимальную толщину брони и продолжаться вплоть до главной броневой палубы.

-Расположение кают офицеров штаба разведгруппы и части экипажа корабля в средней палубе надстройки имеет существенные преимущества. Тем не менее, оно требует существенной изоляции для поглощения звука, поступающего из помещений, расположенных непосредственно под ними, а также от других кают на палубе.

-Расположение каюты старшего офицера в корме неуместно.

-В качестве бортовых плавсредств корабль имеет слишком мало тяжелых гребных лодок.

-Буи в Кильской гавани недостаточно далеко друг от друга для 210-метрового корабля. Даже самые крайние буи, когда они являются свободными, вступают в контакт с кормой. Это должно быть исправлено.

-Отсутствие механизма быстрой погрузки делает обслуживание торпед большого калибра крайне сложным.

-Помещения дизельных генераторов слишком малы, особенно в высоту, что затрудняет выполнение работ по техническому обслуживанию этих важных двигателей. При глубоком размещении генераторов доступ к ним затруднен.

Ремонт поврежденных турбин на императорской верфи в Киле продолжался до 2 февраля 1916 года, когда "Lützow" стал в плавучий док, где продолжил ремонт. 9 февраля крейсер перешел к причалу испытаний и 13 февраля - к бую A15, где в течение следующих двух дней грузил уголь. 17 февраля корабль вышел в море для проведения испытаний, которые продолжались до 19 марта и включали артиллерийские и торпедные стрельбы.

Лишь 20 марта 1916 г. с большим опозданием присоединился к прибывшей в Киль 1-й разведывательной группе и смог выйти с ней на учения.

 

Lützow и Derfflinger весной 1916

 

20 марта "Lützow" присоединился к I разведгруппе и на следующий день отправился на торпедные и артиллерийские стрельбы, а затем, 22 марта, провёл ходовые учения с разведгруппой. 24 марта корабли вошли в канал кайзера Вильгельма и 25 марта отправились из Эльбы в Яде.

В 9.52 "Lützow" бросил якорь на рейде Вильгельмсхафена, но тут же прибыло сообщение, что вражеские эсминцы атаковали патруль. На рассвете 25 марта британский авиатранспорт "Vindex" запустил пять гидросамолетов в налёт на базу дирижаблей, которая, как считалось, находилась в Хойере (на самом деле у Тондерна). Авиатранспорт сопровождали силы Хариджа. Германские гидросамолеты атаковали британские эсминцы, при этом столкнулись "Laverock" и "Medusa", и, так, как погода ухудшилась, "Medusa" была оставлена. Легкий крейсер "Cleopatra" протаранил и потопил немецкий миноносец "G194", но в свою очередь был протаранен "Undaunted".

В 11.24 "Lützow" снялся с якоря и на 20 узлах направился на выход из Яде, а затем вышел в море с "Seydlitz" и "Moltke". В море они встретили "Derfflinger", стоящий рядом с маяком Vortrapp Deep с установленными торпедными сетями. На следующее утро в 1.15 разведгруппа снялась с якоря и направилась на север, в район восточнее банки Амрум, но противника там не обнаружили и упустили возможность нанести поражение разбросанными британским силам. На обратном пути "Lützow" был атакован подводной лодкой, но торпеды прошли в 50-100 м за кормой. Это была, скорее всего, британская "E24", которая не вернулась из этой операции. В 20.40 "Lützow" стал на якорь на рейде Вильгельмсхафена. "Derfflinger" возобновил дежурство на рейде.

После похода, с 29 марта по 11 апреля 1916 г., на борту "Lützow" поднял свой флаг заместитель командующего 1-й разведывательной группы контр-адмирал Бедикер.

31 марта в 22.00 "Lützow" с "Von Der Tann" в сопровождении III, VI и IX флотилий эсминцев безрезультатно выходили на поиски затонувшего британского эсминца "Medusa", так, как голландские траулеры сообщили, что 27 марта он все еще был на плаву. "Lützow" вернулся на рейд Шиллиг 1 апреля в 11.57.

2 апреля в 22.30 "Lützow" с "Von Der Tann", II и III эскадрами линкоров и миноносцами выходили на запад. По возвращении 3 апреля в 11.20 крейсер вошёл в Вильгельмсхафенскую гавань.

5 апреля адмирал Шеер посетил "Lützow". 7 апреля крейсер стал на дежурство на ред Шиллиг, а 11 апреля вернулся в Вильгельмсхафен, где контр-адмирал Бедикер и его штаб перешли на "Seydlitz". В тот же день "Lützow" вошел в плавучий док и в течение последующих дней на нём устанавливали оборудование управления артиллерией. 14 апреля крейсер возобновил дежурство на рейде.

16 апреля "Lützow" и "Derfflinger" в составе 1-й разведгруппы направились на север, к западу от Гельголанда, для поддержки миноносцев. Соединение вернулось на рейд Шиллиг в 9.40. На следующее утро, 17 апреля, в 1.00 разведгруппа снова вышла в море, но в 9.10 "Lützow" снова вернулся на рейд Шиллиг. Тем не менее в полдень, в дождливую туманную погоду, он и "Derfflinger" вышли на поиски пропавшего самолета 505 (типа "Friedrichshafen FF 33e"). Вскоре после 18.00 поиск был отменен и в 21.40/21.54 крейсера бросили якоря на рейде Шиллиг.

Рано утром 21 апреля в 01.00 "Derfflinger" с "Moltke" вышли на север, чтобы прикрыть возвращение IX флотилии миноносцев. В 4.45 на широте Амрум Банки корабли повернули обратно и в 9.23 "Derfflinger" бросил якорь на рейде Вильгельмсхафена.

21 апреля ожидалось британское нападение на патрули в Немецкой бухте и I и II разведгруппам было приказано провести разведку. В 20.50 "Lützow" вышел в море с "Seydlitz" и "Von Der Tann", направляясь на север на позицию к западу от Гельголанда. 22 апреля в 0.25 около 15 миль к юго-западу от Амрум Банки подорвался на мине малый крейсер "Graudenz", флагман временного лидера II разведгруппы, капитана-цур-зее фон Рёйтера. В 5.20 "Seydlitz" сообщил об обнаружении подводной лодки и в 5.46 был сделан поворот обратно к Яде, встретив по пути запоздавший с выходом "Derfflinger". Корабли бросили якоря на рейде Шиллиг в 13.00.

24/25 апреля 1916 г. "Derfflinger" и "Lützow" совместно с другими германскими линейными крейсерами приняли участие в походе флота Открытого моря, целью которого являлся обстрел восточного побережья Великобритании (оперативный приказ 5).

Тем не менее, началось с фальстарта, когда, 24 апреля между 7.10 и 8.00, "Lützow" и "Von Der Tann" вышли вниз по Яде в ответ на ошибочную радиограмму о подозрительной посадке самолета возле Тондерна, но сразу вернулись. В 10.45/55 1-я разведгруппа снялась с якоря и вышла в море. Командиром соединения в этой операции был контр-адмирал Бёдикер, так как Хиппер заболел.

В 15.47 "Seydlitz" предупредил по радио крейсера о минной опасности и "Lützow" и "Von Der Tann" повернули на восток. В 15.55 пришла еще одна радиограмма, что "Seydlitz" подорвался на мине. 1-я разведгруппа получила приказ продолжать прежний курс. Корабли выстроились в линию: "Derfflinger", "Lützow", "Von Der Tann" и "Moltke" и был взят курс на юг, в обход заминированного района. Затем в 16.31 на "Lützow" заметили торпедный след и крейсер отвернул влево.

Вице-адмирал Шеер приказал продолжать операцию, взяв курс вдоль восточно-фризского побережья. В 17.30 1-я разведгруппа, без "Seydlitz", взяла курс на запад со скоростью 22 узла. В 20.40 миноносец "V28" доставил контр-адмирала Бёдикера и его штаб на "Lützow".

Ночью 24-25 апреля было очень темно, но видимость была хорошей и дул легкий юго-восточный бриз. В 04.15 прошли красный сигнал для подводных лодок, а в 4.55 в одном румбе по правому борту был замечен плавучий маяк "Corton". В 5.06 разведгруппа повернула направо и легла на курс NNE. Ветер был SSE, силой 2 балла, было ясно, видимость была хорошей. Вдали на юге были замечены четыре вражеских крейсера.

С 5.13 до 5.33 разведгруппа повернула на север и, идя курсом NE на 18 узлах обстреляла Лоустофт и Грейт-Ярмут. Батареи Лоустофта открыли ответный огонь, отдельные залпы ложились в 400-500 впереди носовой части "Lützow", а один упал всего в 30-50 м от форштевня. В 5.22 средняя артиллерия дала залп по пароходу, показавшемуся на NNE. В 5.33 крейсера повернули направо на обратный курс и пошли со скоростью 21 узел, а в 5.42 снова открыли огонь по Лоустофту. Береговые батареи снова отвечали, но попаданий не было.

Видневшиеся на горизонте крейсера противника из состава гарвичских сил коммодора Тёрвитта приблизились и около 5.47 на "Lützow" прозвучал сигнал "распределение огня слева". Через две минуты крейсер открыл по противнику огонь с дистанции от 13000 до 14400 м и добился пяти попаданий во флагман коммодора Тёрвитта, "Conquest". Один снаряд разрушил кормовую части палубной надстройки, другой пробил трубу. Крейсер противника потерял двадцать три человека погибшими и тринадцать ранеными, его скорость упала до 20 узлов. Тёрвитт немедленно изменил курс и спрятался за дымовой завесой. Средняя артиллерия перенесла огонь на пытавшиеся выйти в атаку британские эсминцы.

В 5.20 с левого борта с кормы приблизился вражеский самолет, который был обстрелян из зенитных орудий, и после хорошо направленного второго выстрела он стал снижаться и улетел в сторону. В 5.45 был обстрелян второй самолет, подлетевший с левого траверза. Несколько кораблей сразу же открыли по нему огонь и самолет отвернул. В 5.55 корабли повернули на восток и пошли прочь со скоростью 21 узел. Обратный путь прошёл без инцидентов и в 19.30 крейсера стали на якорь на рейде Вильгельмсхафена.

Во время обстрела городов и последующего боя с легкими крейсерами противника "Derfflinger" выпустил 151 снаряд. "Lützow" израсходовал восемнадцать 30,5-см и сорок пять 15-см снарядов. Первоначально огонь вёлся не полными зарядами, а после наблюдения их падений, перешли на полные. Старший артиллерийский офицер, корветтен-капитан Пашен, писал: "Наша огневая подготовка была непродолжительной, так, как тогда очень спешили, однако мы оказались настолько хорошо подготовлены, что были полностью удовлетворены. Тем не менее, 25 апреля мы сделали из наших стволов первые выстрелы полными зарядами." За десять залпов по британскому крейсеру "Conquest", "Lützow" выпустил тридцать три 30,5-см снаряда с большим зарядом. В битве, которая длилась всего шесть минут, был также поражен британский эсминец "Laertes". В общей сложности "Lützow" выпустил двадцать 30,5-см фугасных снарядов с небольшим зарядом, сорок один 30,5-см фугасный снаряд с полным зарядом и 168 15-см снарядов.

В течение следующих трех дней, 26, 27 и 28 апреля, "Derfflinger" делал короткие вылазки в Северное море. "Lützow" 26 апреля отправился в Вильгельмсхафенскую гавань и в течение тридцати шести часов проводил ремонт основного клапана турбины высокого давления правого борта, а 29 апреля вернулся на дежурство на рейд Шиллиг.

3 мая "Derfflinger" и "Lützow" в 7.00 на короткое время выходили в море для поддержки возвращающихся дирижаблей. На следующий день в 23.40 оба крейсера вышли для противодействия силам противника, которые, предположительно, собирались провести воздушную атаку на Тондерн. 5 мая в 5.00 не обнаружив противника крейсера повернули обратно и в 14.40 "Lützow" вошел в Вильгельмсхафена. 7 мая он покинул гавань и присоединился к "Derfflinger" в дежурстве на рейде.

13 мая выздоровевший вице-адмирал Хиппер вернулся к штабу на борту "Lützow", но в тот же день с ним перешёл на "Seydlitz", поскольку "Lützow" 15 мая отправлялся в одиночку для проведения учений в Балтийском море. 16 мая "Lützow" прибыл в Киль и сразу же провёл стрельбы оружием всех калибров, а на следующий день, 17 мая, продолжил стрельбы средней и легкой артиллерией.

В своем боевом докладе о Ютландской битве капитан-цур-зее Хардер упомянул о практической стрельбе 17 мая. Он писал: "Устройство гироскопического контроля стрельбы не удалось использовать повторно (31 мая). Оно было создано для боя, однако опыт, полученный при стрельбах 17 мая 1916 года не был учтён, и три гироскопических прибора вышли из строя из-за сотрясений от нашей собственной стрельбы. Предположительно, причиной явился выход из строя гироскопических осей, так же, как в башне "А" 17 мая".

Стрельба по мишени была назначена на 18 мая и в 8.30 "Lützow" вышел на Штоллергрунд. В качестве мишени служил старый броненосный корвет "Oldenburg". Мичман Мардерштайг на борту "Lützow" так описал этот обстрел: "Начали первый подход. Все восемь тяжелых орудий были заряжены боевыми снарядами. Корабль шёл со скоростью 20 узлов. Мы быстро подошли к стоящей на якоре цели. Командир дал "Разрешение открыть огонь". С одновременным грохотом двух-орудийные залпы передних башен "А" и "В" улетели вдаль. Падение: недолёт! "Четыре вперед!" - приказал Пашен. Башни "C" и "D" выпустили второй залп из четырех снарядов. Кормовоя часть корабля завибрировала от отдачи четырёх стволов. Падение: перелёт! Теперь цель была накрыта. Со следующей командой незначительного увеличения расстояния, залп был успешным. С большой силой полубронебойный снаряд ударил в мишень. Командир корабля-мишени выстрелил красную ракету: "Прекратить огонь немедленно!" поступил приказ на все телефоны, - "Спустить шлюпку с артиллерийской командой!". "Lützow" попал в мишень с третьего залпа. Крейсер вернулся в Киль в 15.00.

Рано утром 19 мая, в 7.00, "Lützow" вышел для торпедных стрельб, а затем в тот же день - на мерную милю. Мичман Мардерштайг писал: "Перед началом пробега на полной скорости вдоль острова Альзен, все иллюминаторы, бронированные экраны и световые люки на корме были закрыты. Вход в корму также был закрыт. Был поднят пар во всех 18 котлах. Флаг 'M' взлетел на мачте, чтобы указать другим судам об испытаниях. Даже в исходном положении четыре винта создавали такое давление, что образовалась высокая кормовая волна, затопившая корму на значительное расстояние. Капитан-цур-зее Хардер скомандовал: "Трижды" всей возможной мощностью "вперед!". Четыре машинных телеграфа были установлены на полный ход и индикаторы показывали все большее число оборотов. В соответствии с таблицей они соответствовали скорости 18, 20, 24 и, наконец, 26 узлов. Незадолго до достижения стартового знака было достигнуто еще более высокое число оборотов. После прогона на мерной миле средняя максимальная скорость была рассчитана как 27.9 узлов. Этот результат был получен на мелководье. При более глубокой воде можно ожидать гораздо более высоких результатов."

20 мая было потрачено на погрузку угля и на следующий день экипажу был дан отдых. 22 мая в 7.30 "Lützow" покинул Киль и вошёл в шлюз Хольтенау, чтобы начать обратный путь в Северное море, и бросил якорь на рейде Вильгельмсхафена в ту же ночь в 23.45, где сменил "Derfflinger", который 22-26 мая находился на ремонте на верфи. Через два дня, 24 мая, "Lützow" отправился в дежурство на рейде Шиллиг, а 28 мая прибыл в Вильгельмсхафен, где на нём поднял флаг командир 1-й разведгруппы вице-адмирал Хиппер. 30 мая в 13.29 был получен приказ собраться на рейде Шиллиг, и в 15.03 крейсер направился к якорной стоянке A5 на рейде Шиллиг, где "Derfflinger" находился с 26 мая.

 

ЮТЛАНДСКАЯ БИТВА

 

28 мая вернулся после выздоровления командующий 1-й разведывательной группой вице-адмирал Хиппер и поднял свой флаг на "Lützow". 31 мая 1916 г. 1-я разведгруппа в составе крейсеров "Lützow", "Derfflinger", "Seydlitz", "Moltke" и "Von Der Tann", возглавила поход флота Открытого моря в северном направлении в соответствии с оперативным приказом №6, который завершился Ютландским боем.

В среду 31 мая в 2.00 на рейде Шиллиг было облачно и дождливо, дул NNE ветер. Соединение вышло в море, имея в качестве противолодочного экрана IX флотилию миноносцев.

Фон Хаазе: "В 2.00 31 мая 1916 г. 1-я разведывательная группа под командованием вице-адмирала Хиппера в составе линейных крейсеров "Lützow" (флагман), "Derfflinger", "Seydlitz", "Moltke" и "Von Der Tann" снялись с якоря на рейде Шиллиг при входе в залив Яде. Незадолго до этого в море вышли легкие крейсера и эскадренные миноносцы. Взошло солнце и осветило небывалую картину — весь флот Открытого моря шёл на врага. Далеко впереди в строе кильватера шли легкие крейсера в окружении эскадренных миноносцев, осуществлявших противолодочное охранение. Потом следовали линейные крейсера — пять могучих кораблей с громкими именами — гордость германского флота. За ними на большом расстоянии виднелись главные силы — 22 линейных корабля. Мы прошли к западу от Гельголанда, мимо банки Амрум и направились на север."

 

День прошел спокойно, пока в 15.20 не был получен доклад малого крейсера "Elbing" об обнаружении облака дыма к юго-западу. В 15.26 I разведгруппа повернула на юго-запад и на полной скорости пошла навстречу противнику. В 16.08 на 23 узлах корабли повернули на северо-запад, а в 16.20 скорость была увеличена до 25 узлов. Тогда в поле зрения по левому борту показались большие военные корабли.

В 16.23 они были распознаны, как британские линейные крейсера и шесть минут спустя был отдан приказ распределить цели справа, так как Хиппер планировал вести бой на северном курсе, чтобы навести противника на свои главные силы. В 16.28 был замечен вражеский сигнал распознавания "PC", а через две минуты в 16.30 противник сделал поворот. Хиппеер приказал также повернуть и соединение пошло курсом SE на скорости 21 узел, которую вскоре уменьшили до 18 узлов, чтобы позволить себя догнать II разведгруппе. Ветер изменился на юго-западный, силой 2-3 балла, было солнечно с небольшой дымкой. В 16.48 крейсера открыли огонь.

 

Lützow в Ютландской битве

 

В 16.35 Хиппер приказал своим крейсерам: "разделить цели слева". Это означало, что "Lützow" должен был стрелять по по головному британскому кораблю "Lion" и в 16.48 с дистанции по дальномеру 16800 м (90 каб.) он сделал первый залп из двух носовых башен. Его стрельба под управлением старшего артиллериста фрегатен-капитана Пашена была, вероятно, самой результативной из всех немецких кораблей.

В отличие от остальных крейсеров, по крайней мере во время "бега на юг", он поочередно стрелял четырьмя носовыми и четырьмя кормовыми орудиями главного калибра, вместо одного орудия из каждой башни, первоначально используя фугасные снаряды с донным взрывателем вместо бронебойных. При этом оба орудия башни стреляли как одно целое, вместе заряжались и наводились одним человеком. После заряжания в башне наступала полная тишина и наводчик заботился только о том, чтобы прицелы были установлены на деривацию (систематическое боковое отклонение от плоскости бросания быстро вращающегося снаряда при его движении в воздухе по вертикальной траектории). Дым же от выстрелов всегда был на одной оконечности корабля, позволяя, если не обоим, то одному посту управления артиллерийским огнем иметь возможность наблюдать за полем боя. Чтобы получить более полное представление о сражении, на протяжении всего боя капитан-цур-зее Хардер в сопровождении сигнальщика лейтенанта-цур-зее Шёнфельда оставался вне рубки на незащищенном мостике.

Через полминуты после немцев англичане открыли ответный огонь, по "Lützow" стреляли "Lion" и "Princess Royal".

 

Вильсон: "В 16.51 и 16.52 два снаряда с "Lützow" попали в "Lion", причинив большие потери среди расчетов 102-мм орудий."

Старший артиллерист "Lützow" Пашен: "Только один раз я сделал залп из всех четырех башен и его результаты не поощрили меня к повторению. Снаряды упали очень близко друг к другу и почти закрыли цель всплесками. Время полета снарядов составляло 22 секунды. При начале стрельбы дистанция была взята увеличенная, и получился перелёт 1600 м (8,6 каб.). То же было и у неприятеля. Он открыл огонь с расстояния 16700 м (90 каб.), и его снаряды также перелетели через нас, но ему потребовалось бесконечно долгое время, чтобы нащупать верную дистанцию."

 

В 16.57 англичане наконец смогли добиться накрытия "Lützow", но в 17.00 он поразил "Lion" снарядом, который проник в башню Q и сорвал крышу. Башня была выведена из строя, а двадцать восемь минут спустя вспыхнул огромный пожар, пламя горящего кордита поднялось на высоту мачты, и только тот факт, что погреба были заранее затоплены, спас крейсер от гибели.

Пашен: "Наш огонь продолжал быть метким. Резкий поворот неприятеля на 4 румба вправо был немедленно замечен и учтен. В 16.52 мы засчитали наше третье попадание в "Lion". Красное пламя вырвалось из его третьей башни и большой обломок — половина крыши башни — взлетел на воздух." Теперь известно, что после довольно продолжительного промежутка времени внутри башни начался пожар, пламя поднялось в верхнюю её часть, но командир башни, смертельно раненный, успел вовремя приказать закрыть двери погреба. Это спасло "Lion" и державшего на нем флаг адмирала Битти. Мое личное убеждение, что страшные взрывы английских кораблей произошли из-за возгорания кордита, переходящего во взрыв. У нас же возгорания зарядов оставались только пожарами, губительными лишь для тех башен, где они случались, но не опасными для самого корабля."

Вильсон: "Дистанция сократилась до 12000 м (65 каб.). В 17 часов "Lion" получил самое опасное попадание. Снаряд с "Lützow" попал в среднюю башню "Q", пробил броню и, разорвавшись внутри башни над левым орудием, перебил почти весь личный состав в боевом и перегрузочном отделениях. Командир башни Харви умирая, успел отдать приказание закрыть двери погребов и затопить их и донес о случившемся через раненого матроса, который ещё мог ходить. В башне среди убитых и умирающих тлел огонь, но нельзя было проникнуть внутрь, чтобы очистить её. Внезапно пламя охватило заряды, находившиеся в боевом отделении и в зарядниках, и огромный столб пламени высотой до 60 м поднялся над серединой "Lion". Тем не менее, хотя все в башне и в её отделениях, за исключением двоих, погибли, корабль был спасен геройским подвигом Харви."

 

В опубликованных источниках не имеется точной картины попаданий и характера причиненных при этом повреждений и разрушений "Lützow", но воссоздание картины событий говорит о 31 попадании, хотя существует мнение и о 42-х. Вообще это число кажется слишком большим, если не учитывать попадания 152-мм и 102-мм снарядов с легких крейсеров "Falmouth" и "Yarmouth" и британских эскадренных миноносцев.

Официальная статистика насчитывает 24 попадания снарядов крупного калибра, и в соответствии с этим здесь приведены причиненные ими повреждения.

16.35 — 17.55 "Бег на юг".

 

Около 17.00 первые два 343-мм снаряда с "Lion" почти одновременно попали рядом в полубак впереди башни "А", проделав в верхней палубе пробоину внушительного размера, через которую в дальнейшем в корпус корабля поступило большое количество воды. Вода распространялась по бронированной палубе, создавая кораблю дифферент на нос.

Пашен: "Мы были даже удивлены, когда наконец "Lion" попал в "Lützow", сделав пробоину в носовой части."

 

Через некоторое время, в 17.05, "Lion" вышел из линии и исчез из поля зрения. Он получил шесть попаданий от тридцати одного залпа, в то время как "Lützow" был поражён два или три раза. Огонь был перенесён на "Princess Royal".

Третий 343-мм снаряд с "Princess Royal" попал в верхнюю палубу толщиной 25 мм между башнями "А" и "В" и разорвался, разрушив находящуюся под ней столовую экипажа, приспособленную под перевязочный пункт, убив или ранив там всех. Из четырех врачей на борту "Lützow", двое были убиты и один ранен.

Четвертый 343-мм снаряд с "Princess Royal" угодил в главный броневой пояс ниже ватерлинии в районе фок-мачты. От взрыва корабль сильно вздрогнул, но повреждения были сравнительно небольшими.

Пашен: "Через 17 минут после начала боя (17.05) "Lion" положил руль на борт и повернулся к нам кормой; "Princess Royal" стал головным. До этого момента я насчитал шесть попаданий из 31 залпа. Мы же получили всего три снаряда, из которых один, вероятно, в 17.15, разорвался между барбетами передних башен и разрушил переднюю часть перевязочного пункта, выбив из строя много людей; другой снаряд попал в броню, но не пробил её, а только сделал вмятину."

 

Пашен: "В 17.18 мы перенесли огонь на "Princess Royal". Неприятель вновь резко изменил курс в нашу сторону, но дым и слабая видимость не позволили нам сделать то же. Расстояние быстро уменьшалось с 15100 м до 13000 м (81 до 70 каб.), затем увеличилось до 19 000 м (102 каб.) и опять вернулось к 15000 м (81 каб.). Во время этого сближения англичане не добились ни одного попадания, в то время как наши залпы ложились хорошо и дали много попаданий. Англичане постоянно утверждают, что наш огонь был быстр и меток в начале боя, но вскоре перестал быть таковым, в то время как их собственная стрельба, хотя им пришлось долго нащупывать расстояние, становилась лучшей и более меткой. Однако ни "Lion", ни "Princess Royal" не попали в нас с 17.20 до 18.23, в течение 1 часа 35 минут мы получили только три попадания, в то время как за этот период времени в оба британских линейных крейсера попали 12 наших снарядов. Наш огонь не был таким действенным, как в первые 40 минут, потому что увеличились помеха от дыма и ухудшение видимости. Постепенно видимость стала настолько плохой, что в критический период боя с 20. до 21. не было видно ни одного британского корабля, за исключением "Invincible", который и был быстро уничтожен. Мы же резко вырисовывались на фоне ясной западной части горизонта и всё время находились под тяжелым неприятельским огнем. Одно наблюдение, сделанное нами в начале боя, очень нас изумило и подбодрило. Два неприятельских снаряда, упавшие близко, рикошетировали и пронеслись над "Lützow". Два длинных белых снаряда, которые по цвету я признал за обыкновенные, снаряженные черным порохом. Черный порох! Вот почему так незначительны были действия английских снарядов. Ошибка англичан заключалась в их пристрастии к большим калибрам. Куда бы не попал такой снаряд — удар был мощным и пробоина пещерообразного вида, но разрывное действие было сравнительно слабо. Один раз наш пост управления огнем наполнился знакомым запахом черного пороха, и мы улыбнулись друг другу. Мы также получили несколько снарядов, начиненных более сильной взрывчаткой, но, по-видимому, не бронебойных, и действие их было только поверхностным. До настоящего времени браню себя за то, что не стрелял в первый час бронебойными снарядами, а только одними фугасными. Я действовал так по общим правилам, подкрепленным в последний момент советом из авторитетного источника. (Также стреляли японцы по русским кораблям в Цусимском бою.) Стреляй мы бронебойными снарядами, "Lion" и адмирал Битти, по всей вероятности, не пережили бы боя. Один из наших фугасных снарядов ударил в крышу башни под острым углом и не разбился, а, пробив её, разорвался." (Cтарший артиллерист "Lützow" предпочел не менять типа снарядов и всё время стрелял фугасными, намереваясь после их израсходования перейти на бронебойные. Фугасные снаряды произвели столь сильные пожары на "Lion", что он был вынужден на время выйти из боя.)

 

17.55 — 18.50 "Бег на север".

 

Когда в 17.44 подошла британская 5 эскадра линкоров и открыла огонь, Хиппер приказал перенести огонь на них. "Lützow" сменил цель на "Barham" и в ту же минуту добился попадания в его кормовую рубку. Тем не менее, наблюдение за мишенью становилось все труднее, так, как из за поворота видимость для немцев ухудшилась.

Вскоре показались немецкие основные силы и в 17.51 поступил приказ повернуть на север. К этому времени "Lützow" попал в противника десять раз, в то время как в ответ получил лишь четыре удара. Из девяти попавших в "Lion" снарядов, четыре не взорались.

После поворота на север "Lützow" вновь стрелял по "Lion", и добился трёх попаданий между 17.59 и 18.02.

В 18.10 Битти возобновил огонь по линейным крейсерам, находящимся в голове германских сил. Изменение условий освещенности немедленно сказалось. В 18.13 пятый снаряд (381-мм) с линейного корабля "Barham" или "Valiant" разорвался на главном броневом поясе ниже ватерлинии и пробил броню. Через образовавшуюся пробоину вода затопила снарядный погреб 150-мм орудия № 1.

В 18.25 еще два снаряда (шестой и седьмой, 381-мм) почти одновременно попали в палубу надстройки между дымовыми трубами и пробили крышу батареи артиллерии среднего калибра толщиной 25 мм в стороне от казематов. В палубе надстройки образовалась пробоина большого размера. Вышли из строя основная и запасная радиостанции. Было много убитых и раненых. Хиппер был мгновенно лишен связи с командующим флотом.

Восьмой снаряд (381-мм с "Valiant") в 18.30 попал в левый край крыши батареи у миделя, между IV и V казематами, и разорвался на 30-мм бронированной палубе. Палуба была только слегка повреждена, но дым и газы от взрыва по переговорным трубам проникли в помещение центрального поста, которое пришлось на время оставить.

Девятый снаряд (343-мм с "Princess Royal") в 18.45 попал в борт надстройки ниже передней боевой рубки, причинив небольшие повреждения.

Пашен: "В 18.41 мы снова попали под сильный огонь эскадры Битти. Два снаряда разорвались в главном каземате 150-мм орудий, повредив обе радиостанции и перебив много людей. Третий снаряд разорвался в середине корабля и слегка повредил броневую палубу."

 

18.50 — 20.05 "Первый бой флота".

 

Примерно в это же время на востоке неожиданно появилась британская 3-я эскадра линейных крейсеров и, чтобы противостоять этой новой угрозе, разведгруппе пришлось повернуть на восток. Вскоре обе британские крейсерские эскадры сосредоточили по разведгруппе сильный огонь и в 18.59, чтобы выйти из под него и навести противника на основные силы, Хиппер рапорядился выполнить боевой разворот и лечь на обратный курс. В 19.05 "Lützow" добился ещё одного попадания в "Lion", а затем, в 19.10 разведгруппа повернула на северо-восток и заняла позицию во главе немецкой линии. Теперь сквозь дым противника практически не было видно.

В 19.16 неожиданно в поле зрения показалась часть британской 1-й эскадры крейсеров, "Defence" и "Warrior", которые обстреливали повреждённый малый крейсер Wiesbaden.

Пашен: "Потом произошло что-то неожиданное. Справа налево через поле зрения моего перископа совсем рядом прошёл невероятно большой корабль. С первого взгляда я опознал старый английский броненосный крейсер и дал необходимые команды. Кто-то тянет меня за руку: «Не стреляйте, это "Rostock"!» Но я ясно вижу башни на баке и корме. - "Броненосный крейсер, 4 трубы. Слева по носу. Левый 30. Измерение! 76 гектометров, залп! Пять залпов падают один за другим, из них три накрытием, а потом, как это случилось ранее с линейным крейсером, корабль взорвался на виду у обоих флотов. Английские основные силы также видели его в это время, хотя для нас они находились вне поля зрения."

 

"Defence" затонул в 19.20.

Согласно Вильсону "Броненосный крейсер "Defence" стрелял по "Wiesbaden" и другим германским легким крейсерам, шедшим в голове боевого порядка германского флота и, очевидно, во мгле и дыму не заметил приближавшихся больших германских кораблей. В 19.18 м. по нему и крейсерам "Warrior" и "Black Prince" открыли огонь "Lützow", "Großer Kurfürst", "Markgraf", "Kronprinz" и "Kaiser", причем "Lützow" с дистанции всего 6500 м (35 каб.). Было видно, как в "Defence" попали один за другим снаряды двух залпов, под его носовой башней показалось море огня, затем вверх вырвался столб пламени, черного дыма и масса обломков. В этой катастрофе погибли адмирал Арбетнот и весь экипаж крейсера.

 

Во время перестрелки с 1 крейсерской эскадрой, в 19.19 "Lützow" получил два снаряда с "Lion". Один снаряд (десятый, 343-мм с "Lion") разорвался на бортовом броневом поясе в носовой части корабля. Другой (одиннадцатый, 343-мм с "Lion") пробил крышу батареи толщиной 25 мм и левую переднюю бронированную дверь в помещении между казематами. Снаряд разорвался как раз позади барбета башни "В". Сильный огонь охватил сложенный здесь материал для аварийных работ. За это время Лютцов также уклоненился от торпеды, выпущенной британскими эсминцами, и в свою очередь дважды попал в "Onslow", и дважды в "Acasta".

Пашен: "Английские крейсеры требовали всего нашего внимания. Когда мы повернули на восток, они находились за кормой по левому борту на расстоянии 13000 м, и, конечно, для нас были едва различимы. Теперь началось настоящее испытание, перед которым всё случившееся ранее было детской игрой. В то время как цель наших орудий была скрыта от меня дымом, я задал направление в сторону кормы, как вдруг град выстрелов прокатился по левому борты с кормы в нос, но не было видно ничего, кроме красных вспышек, даже теней кораблей. Один снаряд грохнул в верхнюю палубу у передней трубы, вошёл в каземат и разорвался у задней бронированной стенки барбета второй башни ("Берта"), сорвал две броневые двери, ведущие из каземата на бак, и произвел сильный пожар. Разрыв произошёл вплотную к боевой рубке и вблизи каземата 150-мм орудия."

 

Тем временем Худ быстро подходил с востока на соединение с Битти и в 19.20 повернул и вступил в голову остальных линейных крейсеров. Его три корабля избежали торпед, выпущенных по ним германскими эскадренными миноносцами, и в 19.20 открыли огонь по головному германскому линейному крейсеру, по-видимому, "Lützow". Дистанция уменьшилась до 7400 м (40 каб.). Огонь "Lützow" ослаб, его бак был в огне."

Следующие восемь попаданий 305-мм снарядов с "Invincible" или, возможно, с "Inflexible" произошли в течение 8 минут, между 19.26 и 19.34.

Наиболее разрушительными из них были два 12-дюймовых снаряда (двенадцатый и тринадцатый), которые почти одновременно попали в бортовую броню ниже ватерлинии и разорвались в районе отделения бортового торпедного аппарата. Четырнадцатый и пятнадцатый снаряды почти одновременно разорвались рядом с попаданиями двенадцатого и тринадцатого. Один ударил ниже брони, а другой - в нижний край 100 мм переднего пояса. Оба проникли в торпедный отсек. Вода затопила это помещение и через согнутые и покореженные переборки, вентиляционные магистрали и переговорные трубы очень быстро поступала в смежные отсеки. Весь полубак впереди 249 шпангоута ниже ватерлинии немедленно был заполнен водой. В результате этих четырех попаданий за короткий промежуток времени поступило по меньшей мере 2000 т воды, и осадка носом увеличилась на 2,4 м. Скорость была снижена до 15 узлов, а затем 12, а временами её приходилось снижать до 3 узлов, чтобы уменьшить давление воды на заднюю переборку толщиной 30 мм, которая давала очень сильную течь. Вода постоянно продолжала поступать в помещения XIII отсека за отделением торпедного аппарата и ни один из расположенных в носовой части корабля насосов нельзя было использовать. В то же время система осушения, которая должна была позволить перетекающей воде достичь насосов в середине корабля, функционировала, по-видимому, недостаточно эффективно. Вот это самое повреждение и вынудило "Lützow" выйти из строя.

Пашен: "Зловещие красные вспышки, показавшиеся с правого борта, принадлежали 3-й эскадре британских линейных крейсеров, шедших во главе Гранд-Флита, которая, будучи невидима нам, подошла на дистанцию действенного огня. Весьма вероятно, что с этой эскадры мы получили фатальный снаряд, полный эффект действия которого дал почувствовать себя много позднее. Каждый корабль имеет своё слабое место, и нашей ахиллесовой пятой была противоминная переборка, доходившая только до первой башни. Для экономии места эта переборка не доводилась дальше башни. В результате мы лишились защиты против подводных пробоин, что составляло отличительную черту наших кораблей при их сравнении с британскими. В это самое место ниже главного броневого пояса попали два снаряда, разорвавшиеся с такой силой, что вода затопила все отсеки впереди первой башни. Корабль содрогнулся при таком мощном ударе. В это время из первой башни сообщили о повреждении правого орудия и о постепенном проникновении воды в погреба. К несчастью, сообщение из внутреннего помещения барбета в пространство противоминной переборки совершалось через небольшой люк в главной броневой палубе. Это был выход на крайний случай — и он оказался исковеркан взрывом снаряда. Когда источник течи нашли, было уже слишком поздно, чтобы сделать что-нибудь. Губительное место находилось в уже недоступном узком маленьком отсеке ниже ватерлинии.

Вильсон: "Около 19.25 строй из 24 линейных кораблей Гранд-Флита представлял собой перевернутое "L". Ход был уменьшен до 14 узлов, корабли местами скучились, но это не было заметно на германских кораблях, и несколько британских кораблей стреляли не без успеха. Германские артиллеристы не видели никаких целей, кроме блеска орудийных выстрелов, опоясывавших всю северную половину горизонта от востока до запада."

 

Были и другие попадания: Шестнадцатый снаряд попал в полубак впереди места падения первого и второго снарядов. Образовавшаяся при этом в верхней палубе большая пробоина при увеличивающейся осадке носовой части позволяла воде втекать и распространяться по бронированной палубе. Семнадцатый снаряд пробил главный броневой пояс у нижнего края и застрял в пробоине, не взорвавшись. Восемнадцатый снаряд попал в бортовую броневую плиту ниже портов 150-мм орудий № 3 и № 4 и разорвался, не пробив брони. Часть броневой плиты деформировалась и намертво заклинила орудие № 4. Девятнадцатый снаряд разорвался на полке для укладки противоторпедной сети ниже 150-мм орудия № 5.

В 19.33 м. от артиллерийского огня "Derfflinger" и "Lützow" взорвался "Invincible".

Пашен: "Тогда мы повернули на юг, и вдруг из тумана, четко и относительно близко, в четырёх румбах слева за кормой появился английский крейсер типа "Invincible". Я не могу описать, какое удовлетворение я почуствовал, когда, наконец, этот вредитель предстал перед моими глазами, и быстро, как молнию, я бросил команды. Вот уже темный объект появляется между моим перископом и противником - это угол адмиральского мостика, который ограничивает угол зрения моего объектива до 10 °. "Измерено кормовая группа?" - "Да, 100 гектометров!" - "Направление кормовой группой!" Капитан-лейтенант Боде дает краткие и четкие приказы, и к несказанной радости всего корабля, через 15 секунд наши пушки снова разряжаются по противнику, за исключением башни "B". Я слышал все через наушники; то, что говорил Боде и передающая станция артиллерии, а теперь еще и сам снова увидел противника. 'Вверх! 4 вниз, залп! Накрытием! Залп!" Как только завизжал звук индикатора падений снарядов, вокруг врага из воды поднялись мерцающие столбы воды и красивые и безошибочные темно-красные вспышки. В этой схватке "Invincible", флагманский корабль адмирала Худа, нанесший такие существенные повреждения неприятелю, внезапно исчез из вида. Он это время вёл бой с "Lützow" и "Derfflinger" и был, по-видимому, взорван ими. С этого времени (19.43) "Lützow" уже не принимал дальнейшего участия в бою."

 

"Invincible" был поражен в башню Q и снаряд взорвался внутри, сорвав крышу башни. Большой взрыв последовал почти сразу же, так, как взорвался погреб боеприпасов. Корабль разломился надвое и затонул в течение десяти-пятнадцати секунд. Погреб башни A также, полагают, взорвался. Две половины корабля упёрлись в дно на малой глубине и в течение некоторого времени были хорошо видны над водой. Время взрыва было 19.32. "Derfflinger" также стрелял по "Invincible" и понадобилось всего две минуты, чтобы его уничтожить, даже меньше, чем потратили на "Defence", который был потоплен за три минуты.

"Lützow" сильно осел носом, скорость упала до 15 узлов и он уже не мог держать своё место в строю. Кроме того вышла из строя вся радиосвязь, поэтому вице-адмирал Хиппер временно передал командование 1-й разведывательной группой командиру "Derfflinger" капитану 1-го ранга Хартогу, а сам со своим штабом перешёл с "Lützow" на эскадренный миноносец "G-39", который должен был переправить его на наиболее боеспособный крейсер разведгруппы. Под сильным огнем противника в 19.47 миноносец снял командующего, но только в 22.05 Хипперу удалось перейти с него на "Moltke" и снова принять командование.

 

20.05 — 20.37 "Второй бой флота".

 

Чтобы выйти из под огня противника, сильно поврежденный крейсер на малой скорости стал уходить на юго-запад, но в 20.15 он снова попал под разрушительный огонь - между 20.15 и 20.30 британские линкоры "Monarch" и "Orion" с расстояния приблизительно 16900 м всадили в "Lützow" в общей сложности ещё шесть снарядов.

Пять попаданий снарядов калибра 343 мм произошли в течение 3 минут. Первые два пришли с левого борта, а остальные три после поворота Lützow, с правого.

Двадцатый снаряд попал в ствол правого орудия башни "А" почти у самого порта. Само орудие было повреждено, снаряд отрикошетил к лобовой части башни толщиной 270 мм и взорвался у прикрытия амбразуры. Только небольшой осколок проник внутрь башни.

Двадцать первый снаряд пробил крышу батареи как раз позади башни "С" и разорвался на палубе толщиной 25 мм. Ее повредило взрывом, находящийся под ней кормовой перевязочный пункт был уничтожен.

Штабс-вахмейстер Беренс: "Затем прибыл отчет, что тяжелый снаряд проник в кормовой перевязочный пункт сверху и там взорвался. Доклад принёс раненный старший мичман Мейер. Его рана казалась не слишком серьёзной, и после краткого доклада он сел и начал курить. На самом деле он был тяжело ранен осколком и скончался от раны через 14 дней. Теперь для меня тало пугающе ясно, что все врачи и специально обученные медицинские работники были мертвы или ранены. Раньше я видел сон: командир корабля, в окружении четырех врачей, прошли перед моими глазами, и теперь нынешняя ситуация: перевязочные пункты уничтожены тяжелыми снарядами, что связано с травмами врачей и специалистов медицинского персонала, а также с уничтожением большей части лекарственных средств и медицинского оборудования. Так, как не было никакой альтернативы, тяжелораненых просто доставляли в отделение на средней палубе и там раскладывали."

 

Двадцать второй снаряд попал в броневой пояс на уровне башни "В" с правой стороны. Был затоплен ряд помещений, включая снарядный погреб 150-мм орудия № 1 правого борта.

Двадцать третий снаряд ударил в броню правой стенки башни "В" толщиной 220 мм. Снаряд взорвался на броне, выщербив её вокруг лунки. Основная сила взрыва ушла наружу, и осколки снаряда не проникли в башню. Правое орудие вышло из строя до конца боя, левое удалось отремонтировать через 30 минут. В башне вспыхнул один главный заряд, но закрывающиеся двери, специально приспособленные к таким ситуациям в немецких башнях, изолировали его и не дали пламени перекинуться в боевое отделение.

Двадцать четвертый снаряд попал в 150-мм броню каземата 150-мм орудия № 4 и взорвался, но орудие осталось неповрежденным. Последнее попадание в этот период пришлось в верхнюю часть грот-мачты, и она обрушилась на палубу.

Идущие рядом четыре немецких миноносца удачно поставили дымовую завесу, в которой "Lützow" удалось укрыться от англичан и в 20.40 противник прекратил огонь и крейсер пополз на юго-запад со скоростью всего 3-5 узлов.

Осмотр корабля показал, что годными для боя из орудий главного калибра остались только четыре, а из 14 150-мм орудий только три. Семь прожекторов снесло, и целым остался только один. Так как все средства связи были уничтожены, приказания приходилось отдавать словесно.

 

После боя.

 

Ближе к вечеру дальнейшие беды "Lützow" произошли от затопления зарядного и снарядного погребов башен "А" и "В". Это произошло за счет поступления воды через запасный выход уже затопленного левого отделения бортового торпедного аппарата и от местной потери водонепроницаемости в переборке того же отделения и в противоторпедной переборке.

Вероятно, погреба башни "А" начали заполняться водой первыми. Затем заполнились водой зарядный и снарядный погреба башни "В". Хотя в этом районе имелась исправная отливная система, было принято так много воды, что она уже не справлялась с её откачкой. Правда, временами казалось, что воду из башни "В" ещё можно было откачать.

В 21.13 на мостик поступило сообщение о том, что на корабле, по рассчётам, было 1038 тонн воды.

До 21.30 осадка "Lützow" носовой частью всё время увеличивалась, и вода на броневой палубе создавала угрозу опрокидывания корабля. В 21.35 была предпринята попытка идти на более высокой скорости, но от этого пришлось отказаться, так как переборка между XII и XIII отсеками не выдерживала давления. Скорость в это время составляла 11 узлов, затем её пришлось уменьшить до 7, после чего осадка стабилизировалась. "Lützow" осел носом более 12 м. Форштевень с частью палубы бака находился под водой, и эта часть была заполнена водой, за исключением помещения дизель-генераторов, находящегося глубоко под водой, где еще находилось несколько человек. В 22.15 на корабле насчитывалось около 2395 тонн воды

В 22.05 впереди слева на расстоянии приблизительно 6000 м наблюдалась первая атака миноносцев противника на флот. "Lützow" остался незамеченным.

К 23.12 "Lützow" и четыре сопровождавших миноносца находились в квадрате 018 эпсилон, идя курсом SSW на скорости 13 узлов. Осадка носом составляла 13 м.

Корабль продолжал погружаться носом и 1 июня в 0.05 вода была около стволов башни A и осадка - приблизительно 15 м.

В 0.45 осадка вновь начала увеличиваться, и стало ясно, что корабль на плаву долго не удержится. К 1.00 насосы уже не могли удержать от затопления левое помещение дизель-генераторов. Передняя группа насосов не работала, так, как помещение осушительных насосов было затоплено, а трубы в кубрике были пробиты. Почти все помещения перед передней боевой рубкой ниже бронированной палубы были заполнены водой. Под воду ушла вся носовая часть до башни "А". Вода начала поступать в каземат 150-мм орудия № 1, находя себе путь ниже, и в конце концов заполнила помещение управления и носовые котельные отделения, нефтяные котлы которых пришлось отключить. Несмотря на это, обороты поддерживали, и корабль всё-же шёл со скоростью 7, затем 5 узлов.

Согласно Вильсону: "В 1.48 1 июня 1916 г. британское Адмиралтейство, по данным перехваченной радиограммы, сообщило, что поврежденный германский корабль, вероятно, "Lützow" в полночь находился в точке с координатами 56°27'СШ и 5°41'ВД."

В 2 часа было доложено, что корабль принял 7500 т воды и что нет надежды удержать его на плаву более 6 часов. Более поздние расчёты дали 8319 т воды. Бак уже был на 2 метра ниже поверхности моря. Поскольку вода прибывала все больше и больше, осадка носом увеличилась до 17 м, в результате чего гюйс-шток и стволы башни "А" оказались под водой. Так как полубак был погружен в море, винты частично вышли из воды. Вода начала затапливать носовые казематы 150-мм орудий. Оставшиеся исправными трюмные насосы уже не справлялись с откачкой поступающей воды.

Пашен: "Я все еще питал надежду на корабль, но примерно в 2 часа ночи командир вызвал старших офицеров на совещание, и первый офицер сообщил о 7500 тонн воды на корабле, и дал свое мнение о том, что мы можем остаться на плаву самое большее, до 8 утра. Новость была тяжелым ударом. Наш красивый корабль! Тем не менее, это было так, кубрик находился в 2 м под водой; через открытые казематы вода потоками вливалась в батарею, и через пробоины на среднюю палубу. Чтобы спасти людей, пришлось оставить переднюю котельную."

 

Последние данные от аварийных групп показали, что было 4209 тонн воды ниже броневой палубы и 4142 тонны выше её, в общей сложности - 8351 тонна, и эти показатели продолжали расти. Осадка носом была приблизительно 17 м. Вскоре после 2.00 была предпринята попытка направить корабль кормой вперёд, но это не удалось, потому что винты были уже слишком далеко от воды. Точно так же не удалась попытка буксировки крейсера миноносцами. Ничего более не оставалось, как подумать об оставлении корабля. Поскольку уже нельзя было исключать опрокидывание, капитан 1-го ранга Хардер приказал покинуть корабль. К этому времени уровень воды дошел до нижнего края командного мостика, причем корма и винты полностью вышли из воды. Тем не менее, некоторые люди были заперты в воздушном кармане в затопленным носу.

Один из лейтенантов писал: "Я должен был думать о шести бедных кочегарах, которые были еще живы, когда корабль затонул. Они находились в переднем отделении дизель-генераторов, как в водолазном колоколе, и не могли выйти. Они вызывали меня, так как я имел связь с ними, и сообщили, что вода в отделении медленно поднимается. Её уровень был остановлен на определенной высоте с помощью насосов. Они сохранили свою смелость и оптимизм до последнего. Все они остались в ловушке."

 

Пашен: "Около 2 часов ночи было приказано всей команде собраться на корме, и 4 эскадренных миноносца подошли к его борту. Офицеры в последний раз обошли корабль, чтобы удостовериться, что никто не остался. Вид батареи 150-мм орудий был неописуем. Там мы понесли наибольшие потери. Во второй башне было слишком темно, чтобы рассмотреть что-нибудь, но я с удовлетворением узнал от уцелевших, что пожар, вызванный загоревшимися в подъёмниках зарядами, был только местный. На "Lützow" были приняты все меры предосторожности против возгорания пороха, и эти меры оправдали себя."

 

Капитан-лейтенант Юнг писал: "Оставшиеся в живых собрались на юте. Над ними развевался боевой флаг, изорванный в куски вражескими снарядами. Там, где не осталось больше ни одного офицера, командование приняли старшие унтер-офицеры. Была тёмная ночь, только на востоке нерешительно пробивался рассвет, возвещая новый день. Речь командира была короткой и сдержанной. Он сказал, что он гордится кораблём и ее экипажем за самоотверженную службу Отечеству. Прозвучало троекратное "ура" в честь корабля и Кайзера. "А теперь все к шлюпкам!" Последние слова командира, звучащие из темноты, были почти отцовскими. Они коснулись самых глубоких чувств всех своих подчиненных. Капитан-цур-зее Хардер последним покинул борт."

 

В 2.45 1 июня 1916 г. экипаж "Lützow" в полном порядке перешел на пришвартовавшиеся с правого борта эскадренные миноносцы "G.37", "G.38", "G.40" и "V.45", всё время сопровождавшие его.

Пашен: "Высадка экипажа была образцовой: сначала все раненые, потом спокойно - все остальные. Когда отходил последний миноносец, я повернулся и посмотрел на свой корабль, который освещали первые лучи зари. Носовая башня была уже вся в воде, вторая башня представляла собой остров. Под мостиком вода была уже у верхней палубы. Корма была приблизительно на 2 м выше, чем обычно."

 

По приказу командующего эсминец "G.38" ускорил гибель покинутого корабля, выпустив в 2.45 в корабль две торпеды по приказу капитана 1-го ранга Хардера. Первая торпеда прошла под кормой, так как она задралась вверх, а вторая попала в середину корпуса. "Lützow", обнаружив исключительную живучесть и непотопляемость, опрокинулся через правый борт вверх килем и ещё две минуты оставался на плаву, затем в 2.47 в 60 милях от Хорнс-Рифа в точке с координатами 56° 15' СШ и 5°53' ВД исчез с поверхности моря.

Миноносцы направились к плавучему маяку Хорнс-Риф. При сером рассвете был короткая перестрелка с тремя вражескими эсминцами, показавшимися к юго-западу, а вскоре после того были замечены два британских легких крейсера и около шести эсминцев, которые, однако, не стали преследовать. "G.40" получил попадание в турбину правый борт и был взят на буксир другим миноносцем, при этом скорость составила всего 10 узлов. Получив известие, около 9.45 II командующий миноносцами коммодор Генрих на "Regensburg" с тремя миноносцами IX флотилии, по своей инициативе направился навстречу и сопровождал миноносцы от плавучего маяка Graa-Dyb. Часть экипажа "Lützow" была передана на "Regensburg". К вечеру корабли достигли Вильгельмсхафена.

Впоследствии, согласно расчетам, установили, что "Lützow" теоретически ещё имел запас плавучести. Подсчеты показали, что 4209 т воды попало ниже бронированной палубы и 4110 т на неё. Это количество воды не включало то, что попало в помещение управления и носовые котельные отделения. Вычисления показывали увеличение осадки носом на 8,7 м и поднятие кормы на 4,5 м. Вопрос, возможно ли было спасти линейный крейсер, как это произошло с "Seydlitz", при условии достаточной обученности экипажа и его готовности к продолжению борьбы за спасение корабля, является открытым. Потери экипажа составили 116 убитых и 50 раненых. Позже 12 человек умерли от ран, в том числе штабной врач Гельхаар и старший мичман Мейер.

 

 

Всего в Ютландском бою "Lützow" выпустил 380 305-мм снарядов (52,7 % боекомплекта), из которых 200 были фугасные с донным взрывателем, а остальные бронебойные, и по оценкам добился 19 попаданий (5 % выпущенных снарядов). Из них 13 попаданий получил "Lion", одно "Barham", два "Invincible" и три "Defence". В результате им был потоплен "Defence" и, возможно, "Invincible". Его точно классифицированные цели включали также "Princess Royal".

"Lützow" выпустил также около 400 снарядов (18 % боекомплекта) калибра 150 мм, большей частью в британские эскадренные миноносцы, а также в "Lion" и в легкий крейсер "Falmouth". Кроме того было выпущено две 600-мм торпеды, одна в "Tiger", другая в "Defence", но в цели они не попали.

В 1959-62 гг. на месте гибели "Lützow" был частично разобран фирмой Eisen & Metall из Гамбурга, но большая часть судна остается на дне Северного моря и по сей день и считается военным захоронением. После того, как не удалось вернуть в Германию линейный крейсер "Goeben", корветен-капитан в отставке Штойцель пытался создать общество "Корабль-музей "Lützow", чтобы попытаться поднять этот корабль для будущего поколения.

 

Derfflinger в Ютландской битве

 

31 мая/1 июня 1916 г. во время Ютландского боя "Derfflinger" являлся вторым кораблем в боевой линии 1-й разведывательной группы под командованием недавно назначенного капитана-цур-зее Хартога, а затем возглавлял разведгруппу в течение вечерних часов боя, когда "Lützow" из-за полученных больших повреждений пришлось выйти из строя. Им были потоплены линейные крейсера "Queen Mary", "Invincible" и, возможно, броненосный крейсер "Defence".

Сам корабль, согласно Кэмпбеллу, получил 21 попадание снарядами крупного и 9 среднего калибра, что вызвало поступление внутрь около 3400 т воды. Во время боя "Derfflinger" выпустил 385 305-мм снарядов (53% боекомплекта), из них 298 бронебойных и 87 фугасных с донным взрывателем, больше, чем любой из участвующих в бою крупных немецких кораблей, и, по оценкам, добился как минимум 16 попаданий (4,16 % выпущенных снарядов). Из них шесть в "Princess Royal", три в "Queen Mary", четыре в "Barham" и три в "Invincible". Другими целями, которые можно было опознать, являлись "Lion", "Valiant", "Inflexible" и 2-я эскадра легких крейсеров. Наивысшим достижением "Derfflinger" было уничтожение 11 залпами "Queen Mary". Он также выпустил 239 150-мм снарядов в "Princess Royal", "Inflexible" и эскадренные миноносцы, а также одну торпеду по британским линейным кораблям, которая в цель не попала.

Фон Хаазе: "Никто из нас не верил, что мы встретимся с достойным противником, но в это время командир корабля капитан 1-го ранга Хартог передал мне в артиллерийский пост, что получено донесение о появлении неприятельских линейных крейсеров. Теперь стало ясно, что через короткий промежуток времени начнется жаркий бой не на жизнь, а на смерть. Я повернул орудия в сторону неприятеля. Мой перископ (во время боя прорези боевой рубки закрыты броневыми крышками, и командир, штурман и старший артиллерист ведут наблюдение с помощью своих перископов) я установил на наибольшее 15-кратное увеличение, но пока неприятель не усматривался. Вдруг в моем перископе появились большие корабли — шесть широких и высокобортных колоссов в двух кильватерных колоннах. Они были ещё далеко, но ясно вырисовывались на горизонте и производили, несмотря на большое расстояние, мощное впечатление. В 16.33 м. флагманский корабль линейный крейсер "Lützow" повернул на юго-восток, за ним вторым кораблем последовал наш "Derfflinger". Начался первый этап боя авангардов — "бег на юг". Неприятель также повернул на юг, и теперь обе колонны, постепенно сближаясь, устремились полным ходом в южном направлении. Мы поняли намерение вице-адмирала Хиппера: с боем навести неприятельские линейные крейсера на наши главные силы. Я наблюдаю в перископ за неприятельскими кораблями, которые оказались новейшими британскими линейными крейсерами: их было шесть против наших пяти — почти равные силы. Теперь они перестраивались в одну кильватерную колонну могучими медленными движениями, как стадо допотопных гигантских животных.

 

16.35 — 17.55 "Бег на юг".

 

"Derfflinger" открыл огонь в 16.48 по второму кораблю слева в неприятельской линии, "Princess Royal". Дистанция была 14000 м, курсовой угол 86°. Первоначально определённая дистанци была завышена, но вскоре её определили точно и в течение первой части боя добились, по крайней мере, восьми попаданий в "Princess Royal". За это время сам "Derfflinger" не подвергся обстрелу.

Сейчас же после поворота флагманского корабля, в 16.35 на "Lützow" взвился сигнал: "Разделение огня слева". Согласно этому сигналу на нашу долю пришёлся крейсер типа "Lion" (как выяснилось впоследствии, "Princess Royal"). 16.35 Поворачиваем вправо. Переключение для боя правым бортом. Крупная артиллерия — бронебойные снаряды. Направление на второй линейный крейсер слева. Скорость 26 узлов, курс юго-восток. У нашего противника две мачты, две широкие трубы, кроме того, узкая труба вплотную к фок-мачте. 16.48 Раздается глухой звук залпа "Lützow", и одновременно взвивается сигнал: "Открыть огонь". В ту же секунду я крикнул: "Прицел 15000 м (80 каб.). Залп!" Проходит почти 30 секунд, пока не раздается сигнал всех трех указателей падений снарядов. Падения хорошо легли по кучности, но вправо и большим перелетом. Стрельба велась по одному орудию в каждой башне — четырьмя снарядами в залпе. Последовал второй залп. Опять перелет. Третий и четвертый залпы были опять перелетными, несмотря на то что после третьего я уменьшил дистанцию стрельбы на 800 м. "Запись стрельбы" потом показала, что команда на уменьшение дистанции не была услышана и передана к орудиям, и потому только шестой залп в 16.52 м. оказался накрытием: два падения снарядов за целью, одно перед целью. Уже 4 минуты шёл бой, и только теперь мы добились накрытия. Такой результат не мог особенно радовать. Между тем расстояние до корабля противника уменьшалось. Теперь установка прицела была 11900 м (61 каб.), и артиллерия среднего калибра могла вступить в бой. Это означало, что гардемарин в центральном артиллерийском посту должен был каждые 20 секунд командовать главной артиллерии "залп", а средняя артиллерия после каждого залпа крупной должна была давать по два залпа, один за другим, по той же цели, что и крупная. Теперь мы давали каждые 7 секунд по залпу, включая и среднюю артиллерию. Часто случалось, что из-за изменения курса противника наш огонь становился недолетным или перелетным. Тогда я переходил на раздельное командование каждым залпом, пока снова не достигал накрытия. Меня удивляло, что в нас ещё не попал ни один снаряд, и я начал рассматривать башни нашего противника. Я обнаружил, что этот корабль стрелял не в нас, а так же, как и его передний мателот, во флагманский "Lützow". Я взглянул на идущего третьим в колонне противника — его орудия были наведены на наш задний мателот "Seydlitz". Не было сомнения, что у англичан с самого начала произошла ошибка в распределении целей, и в критические минуты начала боя "Derfflinger" остался необстрелянным. Но вот наш противник заметил свою ошибку, повернул орудия на нас, и вокруг "Derfflinger" стали вздыматься столбы воды. Я, к своему удивлению, обнаружил, что снаряды, вылетевшие из дула неприятельских орудий, были довольно отчетливо видны. Сначала они казались продолговатыми черными точками, потом становились всё больше и больше, наконец раздавался их разрыв. Через некоторое время я уже мог довольно точно определить по характеру полета снарядов, куда они упадут. Снаряды рвались о воду, и некоторые всплески были окрашены наполовину жёлто-зеленым цветом — это взрывались лиддитовые снаряды. Первое попадание в "Derfflinger" пришлось под казематом. Вскоре дистанция до противника стала возрастать и в 17.05 достигла 18000 м (97 каб.). Таким образом, неприятель уходил за пределы дальности действия нашего огня. Мы были бессильны нанести врагу какой-либо вред, и так продолжалось до 17.17.

 

Во время "бега на юг" в период с 16.35 до 17.55 попаданий в "Derfflinger" не было, хотя фон Хаазе говорит о попадании одного снаряда.

К 17.16 головной британский крейсер вышел из линии и был вне дальности стрельбы, поэтому "Derfflinger" перенёс огонь вправо, на третий (теперь ставший вторым) в линии, "Queen Mary" и с 17.23 накрыл корабль противника беглыми залпами. В 17.26.10 "Queen Mary" взорвался и исчез в гигантском облаке дыма.

В 17.10 флагманский "Lützow" начал склоняться вправо, и противник, видимо, также изменил курс, так что мы снова начали сближаться. В 17.17 м. я снова начал обстреливать второй в неприятельской линии линейный крейсер, думая, что это тот же корабль, с которым мы уже сражались. Но впоследствии выяснилось, что это был третий по счету крейсер неприятельской колонны — "Queen Mary", который стал вторым после выхода из строя флагманского "Lion". В свою очередь, "Queen Mary" также выбрал своей целью "Derfflinger". "Queen Mary" стрелял медленнее, но его залпы производились всеми орудиями. Таким образом, при каждом его залпе в нас летело 8 343-мм снарядов, и все они ложились обыкновенно вместе. Но обычно его залпы были перелетными либо недолетными, только два раза было накрытие, и в нас попало по одному снаряду. (В отчёте о повреждениях в этот период попаданий не зафиксировано.) Было ясно, что старший артиллерист на "Queen Mary" производит залпы самолично с помощью знаменитого "firing director" Перси Скота. Это было видно по тому, что все его орудия стреляли точно одновременно и падения снарядов были также одновременными. Вероятно, старший артиллерист находился на фор-марсе, откуда он мог наблюдать за результатами стрельбы, не стесненный орудийным дымом. Оттуда он и стрелял, замыкая ток. Кроме нас, "Queen Mary" обстреливал ещё и "Seydlitz". Правда, его 280-мм орудия не могли нанести существенного вреда забронированным частям англичанина, но менее защищенные части последнего жестоко страдали. Дистанция всё время превышала 13000 м (70 каб.), и мы не могли ввести в действие среднюю артиллерию. С 17.24 каждый залп "Derfflinger" по "Queen Mary" был накрытием и имел попадания (17.24.20 — 13500 м (72,75 каб.); 17.24.40 — 13400 м (72 каб.); 17.25.00 — 13400 м (72 каб.); 17.25.20 — 13200 м (71,5 каб.); 17.25.45 — 13100 м (70,75 каб.) и последний залп достиг цели в 17.26.10 — 13200 м (71,5 каб.), когда уже произошел ужасный взрыв крейсера. Сначала из носовой части корабля поднялось яркое красное пламя, и последовал взрыв в носовой части, сопровождавшийся гораздо более сильным взрывом в средней части крейсера. На воздух взлетели составные части корпуса, после чего весь корабль был охвачен сильнейшим взрывом. Мачты рухнули к середине корабля, облако дыма скрыло "Queen Mary" и поднималось всё выше и выше. Наконец на том месте, где только что находился корабль, застыло густое облако черного дыма, узкое внизу и расширявшееся кверху. Высота столба достигла 900 — 1200 м."

 

Согласно Вильсону: "В 17.24 или 17.26 в британской колонне произошла вторая катастрофа. На несколько минут "Derfflinger" и "Seydlitz" сосредоточили огонь на "Queen Mary" с дистанции 13900 м (75 каб.). По германским данным (Хаазе), "Queen Mary" стрелял полными залпами, то есть восемью 343-мм снарядами в залпе. Однако полными залпами стреляли лишь в исключительных случаях, так как они вызывали в корпусе корабля чрезмерные напряжения. Поэтому Хаазе вряд ли прав.

Но залпы "Queen Mary" неизменно давали перелеты или недолеты, и в "Derfflinger", по которому он стрелял, попало только три снаряда. Сосредоточенный огонь двух германских кораблей оказался гибельным для "Queen Mary". Между 17.24 и 17.26 "Derfflinger" выпустил 6 залпов (24 снаряда калибра 305 мм), накрывших "Queen Mary". С соседних кораблей было видно, как, по крайней мере, три снаряда главного калибра попали в носовую часть и из корпуса корабля вырвалось яркое пламя.

В это время "Seydlitz" обстреливал его с такой же меткостью. Возможно, в это время в "Queen Mary" попало около 15-20 снарядов (во всяком случае больше пяти). Немедленно вслед за этим залп попал в середину корабля вблизи башни "Q", которая была уже сильно повреждена, а затем над "Queen Mary" поднялись густые облака дыма и яркое пламя.

В воздух взлетела масса стальных обломков и невероятное количество бумаги, а с ними и шлюпка вверх дном. Крыши орудийных башен были подброшены на высоту до 30 м. Из корпуса корабля поднялся огромный грибообразный столб совершенно черного дыма высотой 300-425 м; заднему мателоту "Tiger" пришлось пройти через страшный град всякого рода обломков и изменить курс, чтобы обойти окутанный дымом корпус. Когда столб огня и дыма рассеялся, "Queen Mary" исчез. Кормовая часть корабля погрузилась последней; видно было, как вращались винты над водой и из кормовой башни выползали люди. Корма скрылась после последнего сильного взрыва."

Фон Хаазе: "После исчезновения погибшего крейсера я стал поворачивать свой перископ, разыскивая новую цель. К моему удивлению, я увидел слева ещё два крейсера. Только теперь я понял, что всё время обстреливал третий в строю крейсер и что теперь "Lion" снова стал головным. Нашей целью опять стал "Princess Royal". В 17.27.15, через 1 минуту 5 секунд после последнего залпа по "Queen Mary", с дистанции 12200 м (60 каб.) был произведен первый залп по "Princess Royal". Противник находился сейчас на кормовом курсовом угле, а мы шли переменными курсами, что видно из постоянно изменявшегося угла поворота башен. Управление огнем стало затруднительно, каждый залп приходилось корректировать, выжидая всплески от падения снарядов, поэтому теперь залпы следовали через одну минуту. В 17.36. дистанция была 16800 м (90,5 каб.). Между тем мы увидели, что неприятель получил подкрепление из четырех линейных кораблей 5-й эскадры типа "Queen Elisabeth". Их скорость почти равнялась нашей, а вес снарядов был вдвое тяжелее веса наших снарядов. С громадной дистанции они открыли огонь, от которого мы спасались зигзагообразными курсами. С 17.36 по 17.45 мне не пришлось произвести ни одного выстрела артиллерией главного калибра. Зато в 17.37 началась атака 9-й и 13-й британских флотилий эскадренных миноносцев, которую отражали средней артиллерией на дистанции, доходящей до 6000 м (32 каб.). В 17.48 окончилось отражение этой атаки, и в 17.50 вся наша колонна повернула на северо-запад. Этим маневром вице-адмирал Хиппер становился в голову 3-й эскадры германских линейных кораблей типа "König" на расстоянии от них около 7 миль. По многочисленным попаданиям в нас английских 152-мм и 102-мм снарядов мы поняли, что во время атаки британских эскадренных миноносцев нас обстреливали легкие крейсера и эсминцы противника, но в грохоте боя мы этого не заметили. Эти снаряды повредили нашу антенну, такелаж и проводку артиллерийских телефонов на марс. С 17.45 до 17.50 "Derfflinger" произвел 8 залпов из 305-мм орудий с дистанции 18000 м (97 каб.) по "Princess Royal", вероятно, без особого результата."

 

17.55 — 18.50 "Бег на север".

 

В 17.47 на "Derfflinger" обнаружили, что вражеские крейсеры сделали поворот, по-видимому, перед основными силами немецкого флота. В 17.53 I разведгруппа также повернула на север впереди основных сил. После поворота на север было возобновлено сражение против английских 1 и 2 эскадр линейных крейсеров. К 18.10 английские крейсера были вне эффективной дальности стрельбы, и поэтому разведгруппа перенесла огонь на линкоры 5-й эскадры и "Derfflinger" с 18.16 стрелял фугасными снарядами по "Valiant". Во время первой части битвы "Derfflinger" оставался невредимым. Только в 18.19 он получил удар в корпус впереди, еще два попадания произошли в 18.30. Затем в 18.55 один снаряд снёс две 100-мм бронеплиты в самом носу носу. Это привело к некоторому затоплению.

Фон Хаазе: "Второй этап боя авангардов в артиллерийском отношении для "Derfflinger" был не таким успешным, как первый. Противник, из-за разрушительного действия наших снарядов, держался вне дальности действия нашего огня и несся полным ходом на север, поражая нас огнем своих дальнобойных орудий. Дистанция боя всё время превышала 18000 м (97 каб.), и я стрелял из одной башни для проверки расстояния. Хотя на такой дистанции из-за плохой видимости противнику управлять огнем тоже было трудно, всё же два или три снаряда попали в "Derfflinger". Они взрывались о броню, и весь корабль начинал вибрировать. Снаряды, взрывавшиеся внутри корабля, производили глухой шум, передававшийся по переговорным трубам и телефонам по всему кораблю."

 

Согласно Кэмпбеллу, "Derfflinger" в этот период получил следующие попадания:

Первый 381-мм снаряд с линейного корабля 5-й эскадры "Barham" или "Valiant" пробил бортовую броню корпуса в 21 м к носу от барбета башни "А" и разорвался на главной палубе, образовав в ней пробоину размером 4,8 х 4,8 м, а также пробив верхнюю палубу на такой же площади. Разрыв снаряда вызвал большие повреждения, возник пожар, с которым удалось справиться, только используя турбовентилятор носового котельного отделения, чтобы удалить дым наружу.

Второй 381-мм снаряд разорвался или разбился снаружи на броневом поясе в 14 м от кормы, почти не нанеся повреждений.

Третий 381-мм снаряд разорвался снаружи в 3 м в сторону носа от места падения второго, проделал пробоину диаметром около 4,8 м в главной и жилой палубах, нанеся большие повреждения легким конструкциям корпуса.

Четвертый и пятый 381-мм снаряды с "Barham" или "Valiant" почти одновременно попали в броневой пояс левого борта толщиной 100 мм и сбили 4 или 5 броневых плит в носовой части, образовав пробоину 5 х 6,4 м. Через неё внутрь корабля поступило 250 т воды, а впоследствии ещё 300 т. На ходу вода через пробоины заливала носовую часть корабля, и в итоге в помещениях на главной и броневой палубах скопилось около 1 400 т воды.

Фон Хаазе: "На "Derfflinger" было довольно много повреждений. Мачты и такелаж пробиты осколками, антенны висели в полном беспорядке, так что мы могли только принимать радиограммы. Тяжелый снаряд сорвал в носовой части две броневые плиты, в результате чего образовалась громадная пробоина над ватерлинией размером 5 х 6,4 м. При бортовой качке через эту пробоину в крейсер постоянно вливались потоки воды. В 18.21 м. командующий флотом вице-адмирал Шеер поднял сигнал: "Линейным крейсерам преследовать неприятеля". Но мы не могли держать скорость хода более 25 узлов продолжительное время, а британские линейные крейсера уходили от нас, шутя давая 28. После отрыва от нас британских линейных крейсеров отставшие четыре британских линкора 5-й эскадры находились под огнем по крайней мере девяти германских кораблей — пяти линейных крейсеров и четырех-пяти линкоров типа "König". С 18.16 м. "Derfflinger" обстреливал фугасными снарядами следующий за флагманским линейный корабль, очевидно, "Valiant". Бой с противником, меньшим числом, но обладавшим более мощной артиллерией, который держал нас под огнем вне дальности действия наших орудий, сильно нервировал и угнетал. Мы время от времени выходили из строя, когда видели, что противник пристрелялся."

 

18.50 — 20.05 "Первый бой флота".

 

С 18.55 I разведгруппа, в том числе "Derfflinger", попала под усиливающийся огонь английских 1 и 2 эскадр линейных крейсеров, а затем 3-й эскадры линкоров на северо-востоке, но из-за плохой видимости не смогла ответить. К северу были замечены многочисленные крейсеры и эсминцы, по-видимому, выходящие в торпедную атаку, и поэтому в 19.05 разведгруппа повернула к югу, а затем на юго-запад. Вскоре после этого, в 19.10 крейсера приняли вправо и снова пошли на северо-восток, и вражеские крейсера снова показались в поле зрения. Хотя на "Lützow" не колеблясь открыли огонь по британскому крейсеру "Defence", на борту "Derfflinger" не были уверены в опознании корабля и задержались с открытием огня. Тем временем "Defence" был поражён и вскоре взорвался. С 19.25 "Derfflinger" стрелял по, предположительно, линейным кораблям, наблюдавшимся слева на расстоянии 6000 м.

Фон Хаазе: "В 18.40 м. на нас снова пошли в атаку неприятельские легкие крейсера и эскадренные миноносцы. Мы склонились на 6 румбов и пошли курсом северо-восток. В 19.12 м. мы снова повернули на неприятеля и в 19.15 попали под сильный обстрел. Повсюду вокруг нас стали видны вспышки, и мы с трудом различали корпуса кораблей противника. Насколько я мог окинуть горизонт: повсюду виднелись неприятельские корабли. Стало ясно, что перед нами весь британский флот. По высокому корпусу я догадался, что обстреливаю громадный линейный корабль. Вдруг в поле зрения моего перископа появился горящий германский легкий крейсер. Я узнал "Wiesbaden". Меня охватила ярость, я бросил свою прежнюю цель, повернул орудия на мучителя бедного "Wiesbaden". Измерил расстояние и после второго залпа я накрыл этот английский крейсер. На нем произошёл взрыв погреба и высокий огненный столб поднялся к небу. " Этим "мучителем" оказался старый британский броненосный крейсер "Warrior", который получил по меньшей мере 15 снарядов крупного калибра и затонул 1 июня 1916 г. на пути в базу, поскольку его экипаж не смог справиться с постепенным затоплением отсеков. Фон Хаазе: "В это время третий артиллерист обратил мое внимание на другой крупный британский корабль. Наша средняя артиллерия направила на него свои орудия, но в тот момент, когда он скомандовал "залп", произошло что-то необъяснимое. Английский корабль, который оказался старым броненосным крейсером "Defence", вдруг переломился пополам сильным взрывом, черный дым и отдельные судовые части высоко поднялись в воздух, пламя прошло по всему кораблю, и он исчез у нас на глазах в морской пучине. Только громадное облако дыма ещё указывало то место, где только что сражался гордый корабль. По моему мнению, он был потоплен нашим передним мателотом, линейным крейсером "Lützow".

 

Теперь "Derfflinger" попал под эффективный огонь британской 3-й эскадры линейных крейсеров и в 19.28 его тяжелая артиллерия с 9000-8800 м открыла огонь по "Invincible" и стреляла по этой цели, когда она в 19.31 не взорвалась.

Согласно Вильсону: "В 19.30 флагманский линейный крейсер адмирала Худа "Invincible" на дистанции 9 300 м (50 каб.) оказался под огнем "Derfflinger" и "Lützow". Сначала немецкие снаряды попали в корму, затем в 19.33 м. и вблизи башни "Q", в очень уязвимое место в средней части британских линейных крейсеров. Крыша башни "Q" была снесена, вслед за этим произошли сильнейшие взрывы, такие же, как на "Indefatigable" и "Queen Mary". Вероятно, было попадание и в носовую башню, так как из неё также вырвался столб пламени. Корабль переломился пополам, и, когда пламя и дым исчезли, на воде осталось только 6 человек, плавающих на плоту. Адмирал Худ погиб вместе с кораблем. Обе оконечности линейного крейсера ещё некоторое время были видны над водой."

Фон Хаазе: "В 19.24 м. я обстреливал неприятельские линейные корабли в направлении северо-востока. Дистанции были очень маленькие — 6000-7000 м (30-40 каб.), и, несмотря на это, корабли исчезали в полосах тумана, который медленно тянулся вперемежку с пороховым дымом и дымом из труб. Наблюдение за падением снарядов было почти невозможно. Вообще видны были только недолёты. Противник видел нас гораздо лучше, чем мы его. Я перешел на стрельбу по дальномеру, но из-за мглы это плохо помогало. Таким образом начался неравный, упорный бой. Несколько больших снарядов попало в нас и взорвалось внутри крейсера. Весь корабль трещал по всем швам и несколько раз выходил из строя, чтобы уйти от накрытий. Стрелять при таких обстоятельствах было нелегко. Так продолжалось до 19.29 м. В этот момент полоса тумана приподнялась над нами, как театральный занавес. Перед нами в свободной от тумана части горизонта, ясно вырисовывался громадный корабль, с двумя трубами между мачтами и с третьей трубой, вплотную к треногой фок-мачте. Он шел полным ходом параллельно нашему курсу. Его орудия были наведены на нас, и как раз в этот момент раздался разрыв накрывшего нас залпа. "Прицел 9000 м (49 каб.), залп", — скомандовал я и с лихорадочным нетерпением ожидал падения наших снарядов. Офицер-наблюдатель передал мне с марса: "Перелет, два попадания". Через 30 секунд следующий залп выбрасывается из наших орудий. Я увидел два недолета и два попадания. Теперь каждые 20 секунд мы выстреливали по залпу. В 19.31 мы выпустили по нему наш последний залп, и в этот момент перед нами в третий раз разыгралась ужасная картина, которую мы наблюдали при гибели "Queen Mary" и "Defence". Так же, как и тогда, на неприятельском корабле произошло несколько последовательных ужасных взрывов. Рухнули мачты, части корпуса неслись в воздух, громадная черная туча дыма поднялась к небесам, из разламывающегося корабля разлетелась во все стороны угольная пыль. Пламя пробежало по нему, последовали новые взрывы, и он исчез с наших глаз за черною стеною. Впоследствии оказалось, что потопленный нами корабль был линейный крейсер "Invincible", на котором держал свой флаг контр-адмирал Худ, погибший вместе с крейсером. Согласно "записи стрельбы", мы стреляли до 19.33 м. В 19.35 мы резко повернули на запад. После потери своего флагманского крейсера неприятельская 3-я эскадра линейных крейсеров больше не решалась приблизиться к нам."

 

В 19.30 в "Derfflinger" попало три крупных снаряда. Один из этих снарядов попал во второе казематное 150-мм орудие, отбил половину его ствола и осколками убил и ранил почти всю его прислугу. Остальные попадания пришлись в кормовую часть крейсера."

Согласно Кэмпбеллу, "Derfflinger" в этот период получил следующие попадания:

Шестой снаряд (305мм) с "Indomitable" разорвался в воде рядом с корпусом на уровне 150-мм орудия № 1. Обшивка корпуса ниже броневого пояса деформировалась на длине 12 м, в результате чего разошлись швы и вода стала просачиваться в угольный бункер.

В 19.35 I разведгруппа изменила курс на западный, чтобы выйти из-под эффективного огня 3-й эскадры и в 19.38 "Derfflinger" прекратил огонь, так, как не было видно больше никаких целей.

В 19.55 I разведгруппа начала поворот направо обратно в сторону противника и в 20.04 "Derfflinger" снова получил попадание.

Седьмой (305-мм) снаряд с "Indomitable" разорвался на стыке двух плит главного броневого пояса толщиной 300 мм, в результате чего обе броневые плиты были вдавлены на 70-80 мм в прокладку обшивки борта из тикового дерева.

Восьмой снаряд (305-мм) с "Indomitable", почти одновременно с седьмым, разорвался на броневом поясе толщиной 260 мм. Броневая плита была вдавлена на 30-40 мм в прокладку из тикового дерева. Укладка противоторпедной сети была повреждена на длине 12 м, и часть этой сети сбросило в воду в районе левого наружного винта. Машины крейсера пришлось остановить на две минуты, чтобы поднять сеть на борт.

Когда "Lützow" был вынужден выйти из строя, капитан-цур-зее Хартог теперь получил командование разведгруппой до тех пор, пока Хиппер не перейдёт на борт другого корабля, хотя к этому времени корабль не имел никаких средств быстрой связи. Тем не менее, в это время "Derfflinger" должен был остановиться, пока расчёты башен C и D убирали свисающие с левого борта противоторпедные сети, которые угрожали намотаться на винты.

Фон Хаазе: "В кормовой боевой рубке в 19.25 записали: "На линейном крейсере "Lützow" тяжелые попадания в носовую часть. На крейсере пожар, много дыма." В 19.50 сыграли отбой. Все на "Derfflinger" с лихорадочной энергией занялись исправлением повреждений. В это время "Lützow" шёл с сильным креном и дифферентом на нос. Мы видели, как к его борту подошел миноносец, на который перешёл адмирал Хиппер. Над носовой частью "Lützow" клубился густой дым. Миноносец отошёл от него и направился к линейному крейсеру "Seydlitz". Проходя мимо нас, адмирал передал по семафору: "Передаю командование командиру "Derfflinger" впредь до моего перехода на линейный крейсер." В это время "Lützow" вышел из строя и малым ходом отходил на юг. Фон Хаазе: "Мы продолжали идти заданным курсом, когда на мостике появился старший офицер и доложил командиру: "Необходимо немедленно остановить машины. Противоминные сети на корме перебиты и висят над правым винтом, необходимо их убрать." Командир приказал, чтобы застопорили все машины. Я через перископ осмотрел весь горизонт. Нигде не было видно неприятеля, "Seydlitz", "Moltke" и "Von Der Tann" сильно растянулись и теперь полным ходом нагоняли нас и вступали на свои места. Боцман и прислуга двух кормовых башен работали как сумасшедшие и через несколько минут подтянули и закрепили сеть и обрубили висевшие за бортом концы. Мы снова дали ход. Командир хотел поднять сигнал: "Следовать за мной", но все сигнальные приспособления были приведены в негодность. Все сигнальные реи сбило, флаги в боевом сигнальном посту сгорели, сигнальный прожектор снесло за борт. Но наши боевые товарищи последовали за нами и без сигнала. Наш командир повел линейные крейсера курсом на север, направляясь к голове наших главных сил. Перерыв боя продолжался до 20.05"

 

20.05 — 20.37 "Второй бой флота".

 

В 20.13 Шеер приказал германским линейным крейсерам, которые возглавлял "Derfflinger", сблизиться с главными британскими силами и атаковать их, чтобы прикрыть выход из боя флота Открытого моря. Германские линейные крейсера 23-узловым ходом двинулись туда, где, по их предположению, находилась голова британской колонны. На самом деле они шли к середине колонны британских линейных кораблей. В то же время условия видимости внезапно изменились для немцев к худшему, так как они очутились на светлом участке горизонта. По ним был сосредоточен жестокий продольный огонь.

В этот критический момент "Derfflinger", как ведущий немецкий корабль, попал под сосредоточенный огонь и получил, в общей сложности, четырнадцать попаданий. Две башни - C и D - были выведены из строя, было попадание в барбет башни A, также были поражены рубка и мостик. Были различные другие попадания в броневой пояс, палубы и трубы, но повреждены были только легкие конструкции. Даже попадание в рубку, приблизительно в 20.22, вызвало лишь сотрясение.

Фон Хаазе: "Во время описанных периодов боя мы переходили от одного триумфа к другому. Мы познали всю красоту морского боя. Но нам не было суждено избежать и его ужасов. Не моргнув глазом наш командир приказал: "Полный ход. Курс юго-восток." С 20.15 мы шли прямо на юг, на головные корабли неприятельской линии. Несколько британских кораблей стреляло по нашему крейсеру. Дистанция боя сначала составляла 12000 м (63 каб.), потом уменьшилась до 8000 м (43 каб.). Залп за залпом обрушивался в непосредственной близости, и снаряд за снарядом попадал в нас. С наблюдателем на марсе я уже не имел связи — телефонная связь и переговорные трубы были перебиты, и я при стрельбе был предоставлен только своим собственным наблюдениям. Я стрелял из всех четырех башен, но в 20.13 м. произошло большое несчастье: 381-мм снаряд попал в броню третьей башни (Цезарь) и взорвался внутри неё. Командиру башни оторвало обе ноги и перебило почти всю прислугу. Осколки зажгли один главный и один дополнительный заряд. Пламя горящих зарядов ударило в перегрузочный пост, где загорелись два главных и два дополнительных заряда. Они горели в виде больших факелов, которые вздымались над башней на высоту многоэтажных домов. Но наши заряды только горели, а не взрывались, как у нашего противника. В этом было наше спасение. Все же действие горящих зарядов было катастрофическое: их пламя убивало всё на своем пути. Только 5 человек из 78 спаслись, выскочив через люк для выталкивания стреляных гильз. Через несколько мгновений после этой катастрофы произошла вторая: 381-мм снаряд пробил крышу четвертой башни (Дора) и взорвался внутри. И опять погиб весь расчет башни, до погребов включительно, за исключением одного человека, выброшенного силой взрыва через входной лаз. В результате этого взрыва загорелись все дополнительные заряды, вынутые из пеналов, а также несколько главных зарядов. Теперь из обеих кормовых башен поднимались к небу высокие столбы пламени, окруженные жёлтыми облаками дыма, как два погребальных факела."

 

Согласно Кэмпбеллу, девятый снаряд (381-мм) с линейного корабля "Revenge" пробил стенку барбета толщиной 260 мм кормовой возвышенной башни "С" (единственный пример за всю войну, когда английский бронебойный снаряд пробил толстую немецкую броню) и разорвался в верхней части поворотного стола между орудиями. В правом боевом отделении сгорело семь главных и семь дополнительных зарядов, но имевшиеся в левом боевом отделении один главный и один дополнительный заряды не загорелись. Из боевого расчета башни уцелело только шесть человек.

Десятый снаряд (381-мм) с "Revenge" попал в кормовую башню "D" рядом со стыком между наклонной и плоской частями крыши, пробил крышу и с относительно небольшой силой разорвался в 1,2 м от правого подъёмника зарядов. В правом боевом отделении башни сгорело в общей сложности 7 главных и 13 дополнительных зарядов. Переборка толщиной 25 мм, установленная в боевом отделении между правым и левым орудиями, пробита не была, и находящиеся в левом боевом отделении два главных и один дополнительный заряды не загорелись. Из боевого расчета башни в количестве 75 человек уцелел только один.

Таким образом, в обе кормовые башни "Derfflinger" быстро один за другим попали два 381-мм снаряда (вероятно, с "Revenge"), в обеих загорелись боеприпасы, и почти весь личный состав (150 человек) погиб в пламени, которое поднялось величиной с дом. Дым и газы из третьей башни через отверстия и переговорные трубы проникли в другие помещения корабля, некоторые из них пришлось на время покинуть.

Согласно Кэмпбеллу, следующие семь попаданий снарядов произошли в течение 4 минут.

Одиннадцатый снаряд (381-мм) с "Revenge" пробил навылет (не взорвавшись) переднюю дымовую трубу.

Двенадцатый снаряд (305-мм) с линейного корабля "Colossus" вскользь задел 260-мм броню башни "А", отрикошетил на верхнюю палубу толщиной 25 мм и затем улетел за борт.

Тринадцатый снаряд (305-мм) с "Colossus" разорвался на щите порта толщиной 75 мм левого 150-мм орудия № 3 и полностью уничтожил его. Были повреждены переборка каземата и 150-мм орудие № 4.

Четырнадцатый снаряд (305-мм) с "Colossus" попал в главный броневой пояс ниже 150-мм орудия № 6 и разорвался в проделанной в броне пробоине. Через относительно небольшую пробоину внутрь корпуса и в наружный угольный бункер начала поступать вода.

Пятнадцатый бронебойный снаряд (305-мм) с "Colossus" попал в главный броневой пояс толщиной 260 мм в кормовой части корабля. Попадание пришлось в стык броневых плит. В результате взрыва снаряда образовалась пробоина, и осколки снаряда и брони обеих плит влетели внутрь корпуса. Один осколок величиной 250 х 280 мм пролетел расстояние 9 м и пробил переборку толщиной 55 мм.

 

Шестнадцатый бронебойный снаряд (305-мм) с "Colossus" прочертил глубокую борозду поперек настила верхней палубы со стороны правого борта и разорвался, проделав в этой палубе пробоину диаметром около 3 м. Взрыв причинил значительные повреждения каютам на главной палубе.

Семнадцатый фугасный снаряд (305-мм) с линейного корабля "Collingwood" попал в борт надстройки на уровне мостика и разорвался в корабельном лазарете, проделав пробоины размером 5,5 х 2 м в борту надстройки, 4,5 х 3,7 м в палубе надстройки и 2,4 х 2,4 м в верхней палубе. В крыше батареи толщиной 25 мм образовалась пробоина 130 х 60 см. В районе взрыва были сильно повреждены легкие конструкции корпуса. С корабля поднялся такой густой дым, что англичане потеряли его из виду.

Следующие три попадания произошли одно за другим в течение нескольких минут.

Восемнадцатый снаряд (381-мм) с линейного корабля "Royal Oak" пробил навылет (не взорвавшись) переднюю дымовую трубу.

Девятнадцатый снаряд (381-мм) с "Royal Oak" пробил навылет (не взорвавшись) основание задней дымовой трубы на уровне шлюпочной палубы.

Двадцатый снаряд (305-мм) с линейного корабля "Bellerophon" попал под углом в броню толщиной 300 мм передней боевой рубки. Осколки снаряда разбили дальномер башни "В" и вывели из строя приборы центрального управления огнем этой башни.

Фон Хаазе: "Теперь попадание за попаданием решетили наш крейсер. Неприятель прекрасно пристрелялся. У меня сжималось сердце при мысли о происходящем сейчас внутри корабля. Мои мысли были прерваны каким-то ужасным ударом. Передняя боевая рубка подскочила и, вибрируя, вернулась на своё прежнее место. Тяжелый снаряд ударил в броню переднего артиллерийского поста в полуметре от меня, и взрыв потряс весь крейсер до последней заклепки. Снаряд взорвался, но не смог пробить толстую броню рубки. Всё же большие куски брони отскочили внутрь поста. В нас с громадной силой ударила взрывная волна, и в рубке стало темно, как ночью. Казалось, рубка руками чудовищных гигантов подброшена в воздух. Затем, вся вибрирующая, она опустилась на свое место. Ядовитые желто-зеленые газы проникли сквозь прорези в пост. Пришлось надеть противогаз, в котором мне трудно было передавать команды. Вскоре газы улетучились. Мы удостоверились, что все артиллерийские приборы в исправности. Даже тончайшие механизмы центральной наводки уцелели, благодаря пружинной амортизации. Небольшое число осколков влетело в переднюю часть боевой рубки и ранило несколько человек. Сильный толчок открыл броневую дверь, которая заклинилась и, несмотря на все усилия, не закрывалась. Но вскоре явилась неожиданная помощь. С сильным грохотом под мостиком взорвался 381-мм снаряд. В воздух полетели доски палубы и все незакрепленные предметы. Штурманская рубка была снесена за борт со всеми картами и приборами. Силою взрыва дверь опять закрылась. Я искал своим перископом корабли противника, но видел только громадные вспышки выстрелов, по которым приходилось определять расстояние. Я стрелял из двух носовых башен без особой уверенности в успехе, но чувствовал, что каждый наш залп успокаивающе действовал на нервы нашего экипажа. Средняя артиллерия тоже принимала участие в бою, но из шести орудий левого борта уцелело только два: в дуле четвертой пушки взорвался снаряд, а третья оказалась совершенно расстрелянной. К сожалению, во второй башне ("Берта") вышла из строя центральная наводка. Теперь у меня осталась только одна башня "А", которую я направлял на противника. Во вторую башню установка моего перископа передавалась теперь из центрального поста, что при постоянных переменах курса было недостаточно эффективно. Во время последнего поворота на дистанции 7400 м (40 каб.) минный офицер безрезультатно выпустил торпеду. В 20.18 м. началась атака наших эскадренных миноносцев, а в 20.37 бой прекратился."

 

20.37 — 21.36 м. "Последний дневной бой".

 

В 21.20 был последний контакт с врагом, в ходе которого в 21.28 "Derfflinger" получил попадание в башню А. В этот момент Битти ещё раз вступил в бой с германскими линейными крейсерами, на которых в действии оставались только 16 или 18 орудий из 44. Кроме того, сильно поврежденные "Derfflinger" и "Seydlitz" имели чрезмерно большую осадку. Атака англичан была совершенно неожиданна для немцев.

Согласно Кэмпбеллу, двадцать первый снаряд (343-мм) с "Lion" попал в стенку барбета башни "А" толщиной 260 мм, скользнул по её поверхности и разорвался, образовав пробоину в верхней палубе размером 1,2 х 3,5 м и ещё одну меньшего размера в главной палубе. При этом башню "А" заклинило.

Фон Хаазе: "Около 21 часа мы снова увидели нашу 1-ю эскадру линейных кораблей, идущую на юг. Командир "Derfflinger" капитан 1-го ранга Хартог, всё ещё ведущий линейные крейсера, направил нашу группу к голове главных сил, чтобы вступить в строй впереди них. В 21.22 м. во время перестроения мы вместе с нашей 1-й эскадрой неожиданно попали под тяжелый обстрел. Я старался стрелять из носовой башни как можно чаще, поскольку вторую башню не было никакой возможности направить на цель — так сильна была мгла. Неожиданно произошёл перерыв в стрельбе. Скользнувший по башне "А" крупный снаряд погнул планку мамеринца и заклинил ею башню. Тогда из башни выбежали старшина и несколько человек прислуги с ломами и топорами, ударами выгнули планку и освободили башню. Я стрелял почти на глаз. Очень редко удавалось измерить расстояние по вспышкам выстрелов. Дистанция колебалась от 6000 м (32 каб.) до 10000 м (55 каб.). Наблюдать падения наших снарядов было почти невозможно. Но неожиданно подошла помощь в виде устаревших линейных кораблей 2-й эскадры типа "Deutschland". Это были знаменитые германские "пятиминутные корабли" (five-minutes ships), на уничтожение которых англичане отводили 5 минут. Выполняя перестроение, эта эскадра в трудный для нас момент шла восточнее наших главных сил и нас, линейных крейсеров, и заслонила нас от теснившего врага, который неожиданно увидел семь больших кораблей, идущих на него полным ходом. Неприятель повернул и скрылся в сумерках. В 21.31 м. был отмечен наш последний выстрел из 305-мм орудия, сделанный при повороте башни 244° и при установке прицела 7500 м (40 каб.)."

 

В 21.57 Хиппер поднял свой флаг на "Moltke" и снова принял командование, а "Derfflinger" теперь имел тактический номер 2, хотя на нём оставались исправны только четыре тяжелые пушки. Однако "Derfflinger" и "Von der Tann" не могли держать заданную Хиппером скорость, и по приказу Шеера свернули на WSW и пристроились в конец линии германских линкоров-додредноутов.

Фон Хаазе: "В конце колонны германских кораблей к ночи соединились только "Derfflinger" и "Von Der Tann". Нельзя сказать, что мы представляли собой очень грозное прикрытие. На правом борту, правда, всё обстояло благополучно и все шесть 150-мм орудий были в целости, но по левому действовали только два. Одного прожектора было тоже маловато. Небо было в облаках, и ночь оказалась темной." После 2.30 1 июня германский флот был обнаружен 13-й флотилией британских эскадренных миноносцев, с которой была выпущена торпеда, чуть-чуть не попавшая в "Derfflinger". Фон Хаазе: "Взошло солнце. Сотни биноклей и подзорных труб обыскивали горизонт, но нигде не могли открыть неприятеля. Наш флот продолжал идти на юг, и 1 июня 1916 г. после полудня мы вошли в Вильгельмсхафен. "Derfflinger" был сильно побит, многие помещения представляли собой кучу ломаного железа. Но жизненные части не повредило: машины, котлы, рулевая проводка, гребные валы и почти все вспомогательные механизмы уцелели, благодаря броневой защите. Тысячи осколков покрывали корабль, среди них нашлись две почти неповрежденные головные части 381-мм снарядов."

 

Единственное событие ночи произошло в 3.40, когда идущий впереди "Von der Tann" сманеврировал, чтобы уклониться от торпеды. В течение оставшейся части ночи "Derfflinger" без происшествий следовал на юг в строе флота. 1 июня 1916 года в 15.40 он бросил якорь на рейде Вильгельмсхафена.

За время боя кроме снарядов крупного калибра, в "Derfflinger" попало ещё два 152-мм снаряда с британских легких крейсеров 3-й эскадры и семь 102-мм с эскадренных миноносцев. К концу боя в корпус корабля поступило 3400 т воды, и его осадка носом возросла до 11,6 м, а корма поднялась до 8,4 м. 1020 т воды заполнило снарядные и зарядные погреба кормовых башен "С" и "D", затопленных во избежание взрыва после девятого и десятого попаданий, причем насосами её было очень трудно откачать. Ещё 206 т были приняты в цистерну кормовой части правого борта, чтобы уменьшить крен на левый борт до 2°.

В отличие от "Seydlitz", в течение ночи не было сделано ни одной попытки увеличить скорость. 157 убитых и 26 раненых явились платой за оставшийся на плаву корабль. За упорство в бою британские моряки прозвали "Derfflinger" "железным псом". К концу боя на крейсере окончательно вышли из строя четыре 305-мм и четыре 150-мм орудия.

 

 

Derfflinger после Ютландской битвы

 

2 июня "Derfflinger" прошёл шлюз Вильгельмсхафена и стал у причала A5 на императорской судоверфи. В 15.30 он был введён в плавучий док, где до этого стоял "Seydlitz", и ремонтировался там до 6 июня, когда вернулся к причалу A5. 7-9 июня была проведена чистка корабля и удаление торпедных сетей и части боезапаса.

После временного ремонта он вышел в море для перехода в Киль, но по радио сообщили, что в устье реки Эльбы были обнаружены мины, и крейсер вернулся и стал на якорь на рейде Вильгельмсхафена. Только на следующий день, 10 июня, он вошёл в Кильский канал, 11 июня прибыл на императорскую судоверфь в Киле и ошвартовался у причала №9. Сразу же начались ремонтные работы, кроме которых произвели запланированную ранее установку новой треногой мачты. Эта новая мачта, с очень широко расставленными ногами, несла позицию управления артиллерией и дальномер.

22 июня 1916 года "Derfflinger" был введён в плавучий док (после дредноута "König"), где за 76 дней на нем был проведен основной ремонт. Только 15 октября он вышел из дока, и на следующий день в 9.00 вышел в Балтийское море, где провёл испытания турбин с принудительной тягой и выполнил пробег на мерной миле в малом Бельте. К 18.00 крейсер вернулся к бую A15. 17 октября последовали следующие пробеги на мерной миле, а вечером - практика использования поискового прожектора. 18 октября проводились испытания для определения радиуса поворота корабля, а затем - определение отклонения компаса. В тот же вечер корабль бросил якорь у маяка Бюльк и позже провёл дальнейшее обучение персонала работе с прожектором. 19 октября были проведены торпедные стрельбы в присутствии торпедо-испытательной комиссии. Стрельбы средним калибром последовали 20 октября, а через два дня крейсер вернулся в гавань Киля.

Обучение было возобновлено 23 октября проведением торпедных стрельб и ходовой практики. То же самое было повторено 24 октября. 25-28 октября "Derfflinger" снова находился в плавучем доке, а 29 октября стал к бую А17. Последовали дополнительные огневые испытания, в том числе главным калибром. К концу ноября, после шестимесячного общего ремонта и боевой подготовки в Балтийском море, "Derfflinger" полностью восстановил свою боеспособность.

9 ноября в Киль прибыла 1-я разведгруппа и до 20 ноября были проведены совместные учения, поле чего "Derfflinger" вернулся в Северное море. 21 ноября крейсер прибыл на рейд Шиллиг и возобновил дежурство. 6-го декабря были проведены учения с флотом. 28 декабря "Derfflinger" выходил в Северное море с "Moltke", но быстро вернулся на рейд Шиллиг. Последовала рутинная служба: дежурство на рейде, стоянки на якоре на Вильгельмсхафенском рейде и текущие ремонты на верфи.

11 января 1917 года разведгруппа провела учения в Гельголандской бухте, а 30 января "Derfflinger" выходил на запад с "Seydlitz", чтобы прикрыть возвращение флотилии миноносцев. 3 марта последовали дальнейшие учения в Немецкой бухте, а 27 марта в 3.30 "Derfflinger" с "Von Der Tann" и "Moltke" отправились в Киль, прибыв туда в тот же день. Последовали учения, в том числе артиллерийские стрельбы, ночная боевая подготовка и военные игры в так называемую "Картину битвы" (моделирование): "Derfflinger" и "Seydlitz" против "Moltke" и "Von Der Tann". Обратный переход в Северное море состоялся 6 апреля с 11.45 до 22.55. Снова последовало дежурство, погрузки угля и ремонты на верфи.

16 мая состоялись маневры флота, а 13 и 29 июня "Derfflinger" маневрировал с "Seydlitz" в Гельголандской Бухте. Эволюции в Гельголандской Бухте повторились 4 июля, и в тот же день "Von Der Tann", "Derfflinger" и "Moltke" совершили еще один переход через канал Кайзера Вильгельма в Киль. Учения на Балтике продолжались до 23 июля, когда соединение отправилось назад в Северное море и возобновило дежурство.

18 августа в 10.20 "Derfflinger" снялся с якоря и сопровождал линкор "Baden" с Кайзером на борту при его визите на Гельголанд, и в 19.20 вернулся на рейд Шиллиг. На следующий день были проведены эволюции флота, а затем учения GB 22 (Картина битвы 22). "Derfflinger" вернулся на рейд Вильгельмсхафена для погрузки угля, а затем возобновил дежурство на рейде Шиллиг. Рутинная служба продолжалась до 7 октября, когда в 7.58 крейсер с разведгруппой снова отправился на учения в Киль. Обучение в Кильской и Мекленбургской бухтах продолжались до 25 октября, и 26 октября в 16.20 крейсер вернулся на рейд Вильгельмсхафена.

2 ноября 1917 года в 2.00 "Derfflinger" снялся с якоря и в ясную лунную ночь направился вниз по реке Яде с линкорами "Nassau" и "Rheinland" (в операции также приняли участие линкоры "König Albert" и "Kaiserin"). Их миссия состояла в том, чтобы поддержать тральщики во внешней части Немецкой бухты и обеспечить выход партии подводных лодок. Во время выхода были замечены многочисленные дрейфующие британские мины. В течение дня корабли патрулировали между точками В и Р. В 18.30 "Derfflinger" бросил якорь в 3 милях к NNW от точки В, в готовности при необходимости немедленно двинуться. 3 ноября в 1.00 начался обратный переход к Яде. Тем не менее, в 4.15 корабли повернули обратно, что бы оказать поддержку испытательному походу тральщиков. С 8.00 "Derfflinger" снова патрулировал между точками B и R. Для этой операции на "Derfflinger" был погружен гидросамолет 1532 (тип Friedrichshafen FF 49c) и в 10.00 самолет был спущен на воду для разведки, после выполнения которой в 13.00 был откомандирован в Лист на Зюлте. В 16.15 от III флотилии тральщиков был получен прожектором сигнал "Задача выполнена", и "Derfflinger" взял курс обратно на рейд Шиллига. 4 ноября корабль отправился на верфь Вильгельмсхафена для ремонта и погрузки угля, а 9 ноября возобновил дежурство на рейде Шиллиг.

6 ноября 1917 г. состав 1-й разведывательной группы пополнился крейсером "Hindenburg".

 

 

 

S.M.S. Hindenburg - постройка и испытания

 

Контракт на строительство Ersatz Hertha (строительный N 34) для замены старого большого крейсера "Hertha" (1898) был подписан 20 апреля 1913 года с имперской верфью в Вильгельмсхафене. Киль был заложен согласно Конвэю и Кэмпбеллу - 30 июня 1913 г., согласно Гильдебранду — 1 октября 1913 года.

Начало войны 1914 г. застало вновь строящийся корабль еще на эллинге. Поскольку верфь сразу же занялась переоборудованием кораблей резервного флота, предназначенных для активных боевых действий, его постройка замедлилась. Только 1 августа 1915 года корабль был спущен на воду без особой церемонии, всего лишь с одной гирляндой, украшающей стороны форштевня.

В январе 1917 г. после объявления неограниченной подводной войны дальнейшая постройка крупных надводных кораблей была либо приостановлена, либо остановлена совсем. Однако "Hindenburg" все же представлял исключение, поскольку Ютландский бой показал возрастающее значение быстроходных, вооруженных крупнокалиберной артиллерией линейных крейсеров. Линейные крейсера в составе флота Открытого моря были очень малочисленны, что явилось необратимым следствием вычеркивания их из списков на основании второй поправки к закону о флоте. Кроме того, новейший линейный крейсер "Lützow" потеряли в Ютландском бою. Поэтому было необходимо продолжить постройку нового корабля. Но и в дальнейшем его достройка продвигалась медленно, поскольку верфь могла заниматься им, только когда не была занята ремонтом поврежденных в бою кораблей (особенно после Ютландского боя).

В апреле 1917 г., незадолго перед вводом в строй, крейсер был слегка протаранен выходящим из дока линкором "Helgoland".

"Hindenburg" был готов к испытаниям 10 мая 1917 г. В этот день в 8:00 на крейсере подняли флаг и вымпел он вошёл в состав Имперского Флота под командованием очень опытного капитана-цур-зее Карпфа. "Hindenburg" стал последним законченным постройкой крупным боевым кораблём, введенный в состав кайзеровского флота. Стапельный период его постройки составил 22 месяца, достройка на плаву свыше 21 месяца.

К сожалению, подробный отчет об испытаниях не сохранился, но есть несколько отчетов, написанных Карпфом, хотя они и не столь обширны.

С 10 по 21 мая "Hindenburg" грузил боеприпасы и уголь на Имперской верфи в Вильгельмсхафене. 22 мая он вышел через шлюз на рейд Вильгельмсхафена, чтобы определить отклонение компаса, а затем провёл испытания двигателя и рулевого управления. В тот же день на скорости 18 узлов был совершён переход на Эльбу в сопровождении трех миноносцев из 14 полуфлотилии. В ту ночь крейсер стал на якорь на рейде Альтенбрух. На следующий день он перешёл каналом в Киль. С 24 по 29 мая корабль находился на имперской верфи в Киле.

30 мая 1917 года в 7.00 "Hindenburg" покинул Киль, чтобы начать испытания в западной части Балтики. Испытания двигателей проводились для определения средних значений мощности, в том числе при дополнительном розжиге котлов нефтью. В течение часа котлы работали с принудительной тягой. Двигатели и вспомогательные механизмы показали хорошие результаты. При среднем числе в 264 оборотов была достигнута мощность 64862 л.с., что дало скорость 25,49 узлов.

В период с 1 по 3 июня были проведены испытания подачи боеприпасов 15-см орудий и поворотного механизма башни B. 4 июня в 7.00 "Hindenburg" вышел на мерную милю в Малом Бельте. В ходе этих испытаний было обнаружено, что холодная вода в верхней части конденсатора была более теплой, чем обычные 25° С, затем было установлено, что пар попадал в трубы недостаточно быстро. С 5 по 11 июня были предприняты работы по исправлению этой проблемы, а также параллельно провели испытания поворотных механизмов башен С и D.

Рано утром 11 июня, в 7.00, "Hindenburg" вышел в море, чтобы провести испытания турбин в малом Бельте. Испытания проводились со средней осадкой 8,55 м на глубине 35 м. Во время испытательного пробега на мерной миле на следующий день была зарегистрирована самая высокая мощность двигателя - 95778 л.с., позволившая развить скорость 26,668 узлов. Наружный левый винт работал со скоростью 279 об/мин, внутренний левый - со скоростью 302 об/мин, внутренний правый со скоростью 299 об/мин и ​​внешний правый - 278 об/мин, давая среднюю частоту вращения 290 об/мин. Было указано, что если бы эти показатели были получены при глубине воды 65 м (Нойкругская мерная миля), они бы дали скорость в 27½ узлов, поэтому планировалось позже провести испытания на более глубоком месте.

13-14 июня были проведены работы по улучшению системы вентиляции, а также работы с котлами и угольными бункерами. 15 июня в 16.00 "Hindenburg" снова вышел на испытания двигателей и в 19.00 бросил якорь к югу от Брейтгрунда. Рано утром 16 июня еще раз начались испытания в относительно мелком малом Бельте, и была достигнута мощность в 87524 лошадиных сил. Также были проведены испытания при принудительной тяге, во время которых из-за мелкой воды кормовая часть палубы заливалась кормовой волной. Двигатели и вспомогательные механизмы работали хорошо.

С 17 по 20 июня "Hindenburg" оставался на Имперской верфи, где были проведены полные испытания дизельных генераторов, погружены торпеды и устанавлено оборудование для обслуживания самолетов. Были зафиксированы несколько небольших течей, которые появлялись при выходе в море.

21 июня в 7.30 "Hindenburg" вышел в море, чтобы произвести стрельбы тяжелой артиллерией. WSW ветер был силой 3 балла, наблюдалась легкая облачность. Стрельбы начались в 9.45 и продолжались до 14.15. Около 16.30 корабль вернулся к бую в Кильской бухте. На следующий день погода была не такой хорошей, был ливень и туман, но запланированные стрельбы средним калибром не отменили, и они были проведены между 8.45 и 13.00. В 15.30 крейсер вернулся в Киль к артиллерийской набережной. В течение следующих трех дней были проведены работы по улучшению подачи тяги к котлам. 26 июня 1917 года "Hindenburg" перешел к бую A9, где был посещён Его Высочеством Гроссгерцогом Фридрихом-Францем Мекленбург-Шверинским. На следующий день были продолжены испытания двигателей, а 29 июня были проведены испытания на маневренность.

Последовали работы с постом управления артиллерией на треногой мачте, подъемниками 15-см орудий и на передней трубе, а 4 июля было проведено шестичасовое испытание с принудительной тягой. После этого были проведены испытания артиллерийских лифтов главного калибра, за которыми последовала погрузка угля. 10 июля в Кильском заливе на скорости 22 узла был произведён пуск модели торпеды, а 16-17 июля в западной части Балтики под наблюдением комиссии по испытаниям торпед были проведены торпедные стрельбы. 18 июля "Hindenburg" провел первые учения с I разведгруппой. После дальнейшей работы на верфи продолжились испытания, в том числе торпедные и артиллерийские стрельбы и прожекторная практика. Наконец, 20 августа 1917 года крейсер официально окончил испытания, однако продолжал проводить разного рода учения.

При скорости 27,2 узла корабль за 57,7 часов мог пройти 1570 миль, при этом расход угля составлял 52 тонны в час

Остаток августа и сентябрь "Hindenburg" провёл в индивидуальной подготовке, состоящей, в основном, из дневных и ночных артиллерийских и торпедных стрельб.

9 октября "Hindenburg" выходил в Мекленбургскую бухту на совместные манёвры с "Seydlitz", "Derfflinger" и "Von Der Tann", а также провёл торпедные учения с линкором "Baden" и 2-й дивизией. Корабль оставался в бухте, продолжая подготовку до 11 октября, после чего вернулся в Киль. 15 октября последовало дальнейшее обучение с I разведгруппой, а во второй половине дня крейсер посетил вице-адмирал Хиппер. Дальнейшая боевая подготовка проходила в Мекленбургской бухте и западной части Балтийского моря до 25 октября. Интересно, что в то время, как I разведгруппа и II дивизион линкоров тренировались в западной части Балтики, III и IV эскадры вместе с "Moltke" участвовали в захвате Балтийских островов в восточной части Балтики.

25 октября 1917 г. "Hindenburg" закончил учения и был полностью готов к службе. В 22.43 он вошел в южный шлюз в Хольтенау и начал переход по каналу в Брунсбюттель, куда прибыл в 11.20 на следующее утро. После этого на 18 узлах крейсер направился в Вильгельмсхафен, куда прибыл в 16.35. В тот же вечер "Hindenburg" отправился на верфь, где оставался до 4 ноября, после чего, наконец, присоединился к разведгруппе, несущей дежурство на рейде Шиллиг.

 

Derfflinger и Hindenburg в конце войны

 

"Hindenburg" оставался на дежурстве до 9 ноября, когда вернулся на верфь и находился у причала G2 до возобновления дежурства 14 ноября 1917 г.

В это время, 12 ноября "Derfflinger" и "Moltke" вышли в море и приступили к патрулированию к точке B. На следующий день они продолжили патрулирование между точками B и R до тех пор, пока "Moltke" не подал сигнал "Df" (отсоединение). После этого "Derfflinger" направился к Яде, но в 14.55 попал в густой туман и стоял на якоре в квадрате 150 эпсилон до 16.28, после чего продолжил путь и в 18.10 прибыл на рейд Шиллиг.

Первый боевой выход "Hindenburg" состоялся 17 ноября 1917 г., когда 2-я разведывательная группа под командованием контр-адмирала фон Ройтера (флагманский корабль - легкий крейсер "Königsberg") вступили в бой с превосходящим британским оперативным соединением. Однако, когда на стороне немцев появились "Hindenburg" и "Moltke", англичане отказались от боя, так что тяжелая артиллерия немецких линейных крейсеров в этот раз не использовалась.

В полночь на 17 ноября 1917 года разведгруппу, стоящую на рейде Шиллиг, привели в состояние повышенной готовности, так как во внешних пределах Немецкой бухты в это время проводился так называемый "испытательный выход" - тральная разведка. В 8.51, от малого крейсера "Königsberg" прибыло сообщение о том, что в квадрате 058-альфа появились силы противника. В 8.55 они были опознаны, как тяжелые корабли, и крейсерам было приказано поднять пар во всех котлах. В 9.40, когда сила северо-западного ветра составила 3 балла, а волнение - 2 балла, "Hindenburg" и "Moltke" снялись с якоря и со скоростью 15 узлов направились в море. Видимость была всего 5 миль. К 10.45 крейсера на скорости 23 узла прошли мимо плавучего маяка "A" у Яде. В 11.16 ветер сменился на южный, силой 3 балла, на севере и западе стало туманно, видимость упала до 2 миль. "Hindenburg" увеличил скорость до 26 узлов, и "Moltke" начал отставать, так как в то время его максимальная скорость была 23 узла. В 12.10 корабли разошлись в обе стороны, и вскоре слева показались линкоры "Kaiser" и "Kaiserin", а впереди с правого борта по курсу NW показались малые крейсера и миноносцы. В 12.37 командир 2-й разведывательной группы контр-адмирал фон Ройтер приказал "Hindenburg" и "Moltke" присоединится к линкорам, а "Hindenburg" взял на себя управление тяжелыми кораблями. Вскоре он подал сигнал «NÄ4 P», означающий "выстроиться в линию, с линейными крейсерами во главе". Однако, прежде чем приказ был выполнен, от командующего II разведгруппой поступил сигнал приблизиться. Тем не менее, в 13.41 показались "Friedrich der Große" и "König Albert", и всего через четыре минуты командир IV эскадры, вице-адмирал Сушон, приказал: "броненосным крейсерам идти вперед, курс NW, 15 узлов". "Hindenburg" повернул на NW и шёл до 15:00, когда, наконец, получил приказ возвращаться. В 19.45 "Hindenburg" стал на якорь на рейде Шиллиг.

 

На следующее утро, 18 ноября в 3.00, "Seydlitz", "Derfflinger", "Moltke", "Baden" и "Hindenburg" вышли в море, чтобы прикрыть миноносцы, которые должны были убрать индикаторные буи, выставленные накануне днем на заминированном участке. Линейные крейсера прикрывали IV группу прорывателей заграждений, с 8.45 до 12.48 патрулируя на маршруте "Средний". "Hindenburg" был вторым в строю. После того, как миноносцы выполнили свою задачу, крейсера вернулись на рейд Шиллиг. "Hindenburg" бросил якорь в 18.28.

Ничего значительного не происходило до 23 ноября, когда "Hindenburg" сменил "Seydlitz" в качестве флагманского корабля вице-адмирала Хиппера, но его пребывание на нем было коротким. 24 ноября он снова спустил флаг. Теперь же он в основном находился на борту легкого крейсера "Niobe", используемого в качестве блокшива. Это было обоснованным решением, поскольку командующий 1-й разведывательной группы наряду с командованием собственным соединением нес ответственность за обеспечение охраны Немецкой бухты и на "Niobe" был независимо от того, когда и где его флагманский корабль осуществлял охранение или сторожевую службу.

Эволюции, запланированные на 24 ноября в немецкой бухте, были отложены из-за плохой погоды, а затем продолжилось дежурство на рейде с периодическими ремонтами на верфи.

В пятницу 30 ноября, с 3.20 до 14.45 "Derfflinger" перешёл по каналу на императорскую судоверфь в Киле для капитального ремонта, который проходил с 1 по 26 декабря.

С 11 по 13 декабря "Hindenburg" также был на ремонте, он стоял в плавучем доке в Вильгельмсхафене для работ с кингстонами правой котельной VI. 19-20 декабря крейсер совершил рейс в Куксхафен с Хиппером на борту, и в 13.07 вернулся на рейд Вильгельмсхафена.

21 декабря 1917 года, после задержки, вызванной туманом, в 12.10 "Hindenburg" поднял якорь и вышел в море с "Moltke", "Emden", "G101" и "G103", для охраны тральщиков. Был взят курс на запад по маршруту "Зелёный" на скорости 20 узлов. В 16.30 корабли встретили 1-ю флотилию тральщиков и в 18.30 "Hindenburg" встал на якорь в устье реки Эмс. Следующим утром в 8.30 он снялся с якоря и с "Moltke" "G101" и "G103" по маршруту "Зелёный" перешёл на позицию D. Погода была ясной с хорошей видимостью, и крейсера воспользовались этой возможностью, чтобы попрактиковаться в маневрировании в линии фронта, а во второй половине дня прошли дальше на запад и на 15 узлах патрулировали у Терсхеллинга в квадрате 043-эпсилон. Были замечены две дрейфующие мины, и один из миноносцев потопил их артиллерией. В 16.20 соединение покинуло позицию D и вдоль маршрута "Зелёный" направилось к фарватеру Западный Эмс, где в 19.07 "Hindenburg" стал на якорь. На следующее утро погода была плохой, дул юго-юго-восточный ветер силой в 4 балла и шло юго-западное волнение в 4 балла, средняя видимость составляла 3½ мили, периодически налетали снежные заряды. С I тральной флотилии сообщили, что мины не могут быть вытралены из-за плохих погодных условий, и в 9.00 "Hindenburg" и "Moltke" вышли по маршруту "Чёрный" к точке М, а затем по маршруту "Жёлтый" к Яде. Скорость была 15, затем 20 узлов, и в 15.09 23 декабря "Hindenburg" бросил якорь на рейде в Вильгельмсхафена.

27 декабря "Derfflinger" закончил ремонт в Киле и в 9.30 вышел к бую A16 и начал погрузку угля, а в 15.15 начал пробег на мерной миле. 29 декабря в 13.20 крейсер начал обратный путь в Северное море, в 0.45 вышел из канала и направился на рейд Вильгельмсхафена. 29 декабря последовало индивидуальное обучение. Приказ о выходе для поддержки тральщиков 30 декабря не был выполнен, поскольку погода была слишком плохой для траления.

С наступлением нового 1918 г. 1-я разведывательная группа состояла из линейных крейсеров "Hindenburg" (флагманский корабль), "Derfflinger", "Seydlitz", "Moltke" и "Von Der Tann". Второй флагман группы контр-адмирал Бедикер поднял свой флаг на борту "Von Der Tann". 21 января 1918 г. он был сменен командующим 2-й разведывательной группы контр-адмиралом фон Ройтером.

1 января в 6.20 "Hindenburg" и "Moltke" в сопровождении миноносцев "V-79", "V-30", "S-60" и "S-36" вышли для прикрытия тральщиков на маршруте "Жёлтый". Во второй половине дня они патрулировали по маршруту, а в 18.55 бросили якоря на фарватере Губерт-Гате в устье Эмса. 2 января в 9.00 крейсера направились по маршруту "Чёрный" к точке М, а затем по маршруту "Жёлтый" в залив Яде, бросив якоря на рейде Шиллиг в 15.10.

С 4 по 7 января "Hindenburg" стоял на верфи, а 8 января оба крейсера участвовали в эволюциях I разведгруппы в бухте Гельголанд под руководством 2 адмирала, которые продолжились и на следующий день.

Следующая операция для "Hindenburg" началась 22 января в 1.49, когда он получила приказ выйти для прикрытия тральщиков. В 6.00 он поднял якорь и вместе с "Moltke" и четырьмя миноносцами 17-й полуфлотилии вышел на маршрут "Зелёный". В 11.05 появились малые крейсера "Stralsund" и "Brummer", и с 11.45 до конца дня "Hindenburg" и "Moltke" патрулировали у Терсхеллинга. В 21.15 "Hindenburg" стал на якорь в 4 милях от Нордернея. На следующее утро крейсер вернулся в Вильгельмсхафен для плановых работ, которые включали установку оборудования указателей поворота орудий в кормовой рубке, которые продолжались до 28 января.

Пока "Hindenburg" ремонтировался, в ночь на 23 января "Derfflinger" с "Moltke" и "Seydlitz" вышел в море в сопровождении I флотилии миноносцев. Между 9.15 до 12.45 корабли патрулировали вдоль маршрутов "Жёлтый" и "Зелёный". На обратном пути, во второй половине дня, "Seydlitz" и "Derfflinger" из-за тумана вынуждены были стать на якорь в квадрате 109-эпсилон. Только утром 24 января в 9.00 "Derfflinger" смог сняться с якоря и в тумане, при видимости 500-1000 м, продолжил путь на рейд Шиллиг.

В ночь на 26 января "Derfflinger" вышел в море с "Seydlitz" и "Von Der Tann" для прикрытия I тральной флотилии на маршруте "Зелёный". Тем не менее, в 5.50 из-за тумана корабли повернули назад и стали на якорь вблизи плавучего маяка "A" в Яде. Во второй половине дня крейсера вернулись на рейд Шиллиг. 28 января к дежурящим на рейде крейсерам присоединился окончивший ремонт "Hindenburg", а 1 февраля на нём произошла смена командира, Эбериса сменил Гильдебранд.

2 февраля в 1.30 "Moltke", "Hindenburg", крейсера "Stralsund" и "Brummer" отправились на охрану тральщиков на маршрут "Синий". С 8.30 до 13.30 линейные крейсера патрулировали на маршруте, а в 13.55 отделились от эскадры. В 13.58 "Stralsund" подорвался на мине, но тем не менее "Hindenburg" продолжил путь на юг и в 19.25 бросил на якорь на рейде Вильгельмсхафена.

В тот же день, 2-го февраля, "Derfflinger" вышел из Вильгельмсхафенской гавани и в 8.05 получил сообщение прожектором с "Seydlitz", как можно быстрее следовать к точке К. На борту предположили, что для прикрытия тральщиков. В 13.13 со вспомогательной тральной полуфлотилии Северного моря сообщили о появлении вражеских кораблей, и на "Derfflinger" был дан приказ "подготовить корабль к бою". Тем не менее, никакого контакта с противником не произошло, а позже "Derfflinger", "Seydlitz" и "Von Der Tann" патрулировали на маршруте "Синий", а 3 февраля в 1.13 вернулись на рейд Шиллиг.

С 3 по 6 февраля "Hindenburg" находился на имперской верфи для окончания установки механизма указателя поворота в кормовой рубке.

4 февраля 1-я разведгруппа под командованием 2-го адмирала вышла в море в составе "Von Der Tann", "Derfflinger", "Seydlitz", с прикрепленными линкором "Kaiser" и крейсером "Brummer", в охранении 18 полуфлотилии миноносцев. Соединение прошло маршрутом "Синий" на север и патрулировало вблизи точки F. Во второй половине дня был густой туман и корабли стали на якорь вблизи позиции "Синяя II". Позже они отправились назад и 5 февраля в 3.34 прибыли на рейд Шиллиг.

16 февраля "Derfflinger" с "Von Der Tann" вышел на запад по маршруту "Желтый", чтобы встретить возвращающуюся II флотилию миноносцев с крейсером "Emden" и в 14.18 снова стал на якорь на рейде Шиллиг.

Оставшуюся часть февраля корабли дежурили на рейде. 18 февраля "Hindenburg" с "Moltke" выходили в Гельголандскую бухту для обучения, а 23-го "Hindenburg" провёл день в плавучем доке для осмотра левой торпедной трубы.

Март 1918 года начался для "Hindenburg" со стрельб средним калибром на рейде Шиллиг.

5 марта "Derfflinger" и "Von Der Tann" вышли в море, чтобы прикрыть тральщики, но возле плавучего маяка "A" в Яде повернули назад и вернулись на рейд Фосслапп. На следующий день операцию повторили и, после некоторой задержки из-за тумана, два крейсера патрулировали по маршруту "Синий", а в 20.28 стали на якорь на ночь в квадрате 149-бета. На следующее утро в 7.00 они снялись с якоря и в 10.40 вернулись на рейд Шиллиг.

9 марта "Hindenburg" провёл эволюции с подразделением, а 14 марта в эволюциях с флотом в Гельголандской бухте участвовали оба крейсера.

16 марта "Derfflinger" отправился по каналу на Балтику и на следующий день в 15.20 прибыл в Киль. 18 марта в 14.28 было небольшое столкновение с линкором "Prinzregent Luitpold" в тумане, после чего крейсер на месяц стал в плавучий док №7 для ремонта носа. В этот день за "Derfflinger" последовал на Балтику и "Hindenburg", который прибыл в Киль 19 марта в 21:20. Следующие пять дней он был занят дневным и ночным торпедными стрельбами и стрельбой из орудий среднего калибра, а 24 марта в 10.30 в дождь отправился по каналу назад на запад.

29 марта "Hindenburg" и "Moltke" с 4-й разведывательной группой получили приказ осуществить прикрытие 14-й полуфлотилии тральщиков, постоянно тралящих британское минное поле. Тем не менее, на рейде Шиллиг был туман и видимость всего около 1 мили, поэтому крейсерам пришлось стоять на якоре до 11.50, а затем снова во второй половине дня до 15.30. В 19.50 в ясную лунную ночь соединение было в квадрате 098-бета. Они стояли на якоре на маршруте "Средний" до 5.00 31 марта, затем до 10.30 патрулировали между квадратами 088-бета и 080-бета при поддержке миноносца "G-92". Три других миноносца - "G-87", "G-93" и "G-94" - в 6:30 в этот день погибли на минах. В 16:50 крейсера вернулись на рейд Вильгельмсхафена.

7 апреля в 1.30 "Hindenburg" и "Seydlitz" вышли на маршрут "Красный" для прикрытия III флотилии тральщиков. С 9.00 до 18.20 крейсера патрулировали между точками A и F. В 18.20 с флотилии сообщили, что работы закончены, и корабли отправились домой, однако из-за густого тумана в 22.25 должны были встать на якорь в квадрате 150-эпсилон. На следующий день оба крейсера снова вышли на поддержку III флотилии тральщиков и с 13.50 до 18.50 патрулировали между точками A и F. В 18.50 на смену прибыли линкоры "Helgoland" и "Oldenburg" и крейсера начали обратный путь, но в 23.15 видимость уменьшилась до 600 м и пришлось встать на якорь в квадрате 151. Рано утром 9 апреля "Hindenburg" отделился и направился на рейд Вильгельмсхафена, но уже в 12.10 вышел на учебные стрельбы с разведгруппой, которые вскоре были прекращены из за тумана. 10 апреля 1918 года "Hindenburg" перешёл в Вильгельмсхафен и стал в плавучий док для замены подшипников внутренних гребных валов. Эти работы продолжались до 19 апреля.

14 апреля в Киле закончил ремонт "Derfflinger", 15 апреля провёл корректировочные стрельбы, а на следующий день отправился на запад, придя на рейд Шиллиг 17 апреля в 10.46.

19-20 апреля 1918 г. "Derfflinger" прикрывал тральную операцию в районе банки Терсхеллинг: 19 апреля он вышел с "Moltke" на маршрут "Желтый" для прикрытия 8 полуфлотилии тральщиков, которая расчищала путь для четырех миноносцев III флотилии, которые переходили во Фландрию. В этой операции приняла участие также IV разведгруппа. В условиях хорошей видимости, но с сильным дождём, соединение патрулировало по очищенному от мин маршруту. В 22.56 крейсера стали на якорь на фарватере Хубертсгат в устье Эмса. На следующее утро, в 3.30, они снялись с якоря и патрулировали на маршруте "Зелёный", прикрывая тральщики. В 12.25 было получено сообщение, что III флотилия миноносцев обстреляла французский летающую лодку. В 17.15 крейсера были заменены III-й эскадрой линкоров и отправились на восток по маршруту "Желтый". В 18.24 миноносцы "V-71", "S-55", "V-73" и "G-91" сообщили, что они имели боевое столкновение с вражескими легкими крейсерами и эсминцами, после чего "Derfflinger" и "Moltke" повернули на запад, и на скорости 22 узла направились вдоль маршрута "Желтый". В 19.16 6-я полуфлотилия была замечена рядом с IV разведгруппой, но противника нигде не было видно, и поэтому крейсера отправились в обратный путь.

С 23 по 25 апреля 1918 г. "Hindenburg" и "Derfflinger" приняли участие в походе флота Открытого моря в северную часть Северного моря, для перехвата вражеских сил, прикрывающих конвои между Норвегией и Шотландией. Перед этим 22 апреля Хиппер со своим штабом перешел на борт своего флагманского корабля "Hindenburg". 23 апреля в 5.00 крейсера покинули рейд Шиллиг, однако, из-за тумана видимость варьировалась между 200 м и 3 милями, поэтому в 11.37 флот был вынужден стать на якорь. В 12.05 они снялись с якоря и за тральщиками продолжили путь на запад по маршруту "300". Часто встречались дрейфующие мины. Ночью был яркий лунный свет с хорошей видимостью, и в 23.00 соединение вышло из заминированного британцами района. Утро 24 апреля принесло легкий северо-восточный бриз и хорошую видимость, до 30-40 миль. Рано утром следующего дня, в 6.40 на "Moltke" произошла серьёзная авария турбины и он потерял ход, но тем не менее, сперва операция была продолжена, но в 9.00 1-я разведгруппа была вынуждена изменить курс, чтобы вернутся к искалеченному крейсеру и в 10.25 прибыла к нему. Двадцать пять минут спустя появились главные силы, и разведгруппа смогла продолжить выполнять свою задачу. Тем не менее, до 15.10 не было замечено ни кораблей противника, ни торговых судов, поэтому крейсера развернулись отправились в обратный путь по тому же маршруту. 25 апреля в 1.00 встретили "Oldenburg" с "Moltke" на буксире и образовали прикрытие. Буксировка продолжалась без инцидентов, пока в 12.16 один из тральщиков перед процессией, "M67", не подорвался на мине. Он разломился пополам и быстро затонул. Вечером "Moltke" был торпедирован британской подводной лодкой, а "Hindenburg" и "Seydlitz" оставались поблизости в качестве охраны поврежденного корабля, который, однако, мог идти своим ходом. Только 26 апреля в 3.20 "Hindenburg" смог наконец покинуть соединение, и в 6.20 бросил якорь на рейде Вильгельмсхафена, где с 27 апреля возобновил дежурство (так же как и "Derfflinger"), которое продолжалось непрерывно до 9 мая. С 26 апреля 1918 г. Хиппер снова был на "Niobe".

Следующая операция последовала 10 мая, когда в 3.20 оба крейсера в составе I разведгруппы под флагом 2-го адмирала направились на север вдоль маршрута "Синий" для прикрытия минного заградителя "Senta" и II разведгруппы при постановке оборонительных минных заграждений. В 7.30 в поле зрения появилась "Senta", и с 8.00 до 17.00 корабли патрулировали позади тральщиков на маршруте "300". В 18.30 в тот же вечер на смену прибыла III-я эскадра линкоров, и разведгруппа, оставив линкорам свои миноносцы, отправилась домой. 11 мая крейсера вернулись к дежурству на рейде.

16 мая в 2.30 "Derfflinger" вышел в море с "Von Der Tann", чтобы прикрыть тральщики. Тем не менее, в 3.45 был протаранен в правый борт прорывателем заграждений "Schwaben". Четыре отсека бокового прохода получили пробоину и начали заполняться водой, поэтому крейсер был отослан обратно к Яде. В 17.45 он прошёл через III шлюз Вильгельмсхафена и в 19.15 стал в плавучий док. Ремонт продолжался с 17 до 29 мая.

25 мая в 2.45 "Hindenburg" и "Seydlitz" отправились для прикрытия I флотилии тральщиков, а в 7.10 к ним присоединился противолодочный экран, состоящий из миноносцев "S-135", "S-134", "S-133" и "V-130". В 20.30 тральная флотилия сообщила об окончании работ, и вскоре после полуночи соединение стало на якорь у маяка Рот Клифф. В 4.05 корабли снялись с якоря и с 7.10 до 21.10 патрулировали вдоль маршрута "Синий", а затем вернулись на базу, став на якорь на рейде Шиллиг 27 мая в 2.45.

После субботних стрельб вечером 27 мая "Hindenburg" и "Seydlitz" в ночь на 28 мая снова вышли в море под командованием 2-го адмирала контр-адмирала фон Ройтера. После того, как крейсера прошли по маршруту "Синий", они сменили линкоры "Posen" и "Nassau" и патрулировали вдоль маршрута "642" в районе позиции F. Только в 19.30 IV флотилия тральщиков сообщила о завершении работ, а 29 мая в 1.00 крейсера отправились в обратный путь по маршруту "Синий". В 4.00 они прибыли на рейд Шиллиг. В 11.30 "Hindenburg" перешёл на рейд Вильгельмсхафена, а в тот же вечер в 21.30 отправился в Балтийское море. 30 мая в 15.00 он прибыл в Киль.

30 мая в 5.00 "Derfflinger" вышел из дока, в 10.30 прошёл шлюз и направился в Брунсбюттель, чтобы также перейти на Балтику. В 16.20 он вошёл в канал, и на следующее утро в 4.00 прибыл в Киль.

В 6.00 "Derfflinger", "Hindenburg" и "Seydlitz" под руководством 2-го адмирала вышли на учения в западную часть Балтийского моря. В течение следующих пяти дней были проведены артиллерийские и торпедные стрельбы, а 5 июня корабли прошли через малый Бельт к Ааро Сунду для ознакомления командиров и штурманов с этим маршрутом. На ночь они стали якорь у маяка Августенхоф. На следующий день были ходовые манёвры, а затем дальнейшие торпедные стрельбы. С 7 по 9 июня "Hindenburg" оставался в Киле, а 10 июня были проведены стрельбы главным и зенитным калибрами. 11 июня в Мекленбургской бухте была проведена торпедная практика, а затем буксировочные учения. 12 июня был проведен пробный пробег на мерной миле, а затем - снова торпедная практика. Дальнейшее обучение продолжалось до 17 июня, когда в 6.38 корабли отправились в обратный путь. 18 июня в 12.30 они прибыли на рейд Вильгельмсхафена и, после погрузки угля, возобновили дежурство.

В ночь на 21 июня "Hindenburg" должен был вместе с "Seydlitz" выйти для прикрытия тральщиков, но задержался до 3.40 из-за повреждения шпиля. К этому времени траление было отменено из-за отсутствия разведывательного дирижабля.

22 июня уже "Derfflinger" с "Baden" вышли для прикрытия тральщиков, но северо-западный шторм с ветром в 6-8 баллов сделал траление мин невозможным, поэтому в 8.50 корабли повернули назад. То же самое произошло 28 июня, на этот раз из за тяжелой зыби.

1 июля в 1.45 "Hindenburg" отправился в море вместе с "Seydlitz" и II разведгруппой, в сопровождении миноносцев "S-60" и "S-36". С 8.00 они патрулировали вдоль маршрута "642" прикрывая II флотилию тральщиков. Было замечено несколько дрейфующих мин. Ночью крейсера патрулировали вдоль маршрута "Синий". II разведгруппа ушла ещё в 21.45, и ей на замену была отправлена IV разведгруппа, которая в 7.45 в тумане прибыла на место. С 8.00 до 13.00 "Hindenburg" патрулировал по маршруту "Синий" между точками F и B. Как и в предыдущий день, было замечено несколько дрейфующих мин. В 10.00 со II флотилии тральщиков сообщили, что переход в зону траления был отменен из-за плохой погоды, и в 13.00 "Hindenburg" отправился обратно вдоль маршрута "Синий", став на якорь на рейде Шиллиг в 19.30.

7 июля корабли снова выходили для обеспечения безопасности тральщиков, а во второй половине дня 8 июля "Hindenburg" отправился на имперскую верфь в Вильгельмсхафене и стал в плавучий док, чтобы заменить подшипники на внешних валах. Эти работы продолжались до 18 июля.

"Derfflinger" 8 июля повторил выход на прикрытие тральщиков. На этот раз операция продолжалась до 9 июля.

14 июля "Derfflinger" вышел в море с линкорами "Kaiser" и "Kaiserin" (так называемая "супружеская пара"), для прикрытия траления к северо-западу, но на следующий день операция была прервана и соединение стало на якорь в 4½ милях от маяка Норденай. 16 июля операцию продолжили и только 17 июля крейсер вернулся в Яде и возобновил дежурство на рейде Шиллиг. 19 июля к нему присоединился вышедший из ремонта "Hindenburg".

21 июля в 4.10 "Hindenburg" с "Seydlitz" и миноносцами "G7" и "G10" вышел на маршрут "Коричневый", чтобы прикрыть IV флотилию тральщиков, однако в 5.30 та сообщила, что траление невозможно из-за погоды. К 7.20 линейные крейсера вернулись на рейд Шиллиг. Запланированный на следующий день поход в район Амрум-банки был также отменён из-за плохой погоды.

Еще раз Хиппер находился на борту "Hindenburg" с 29 июня по 1 августа 1918 г., когда 1-я разведывательная группа вступила в охранение тральных сил под командованием фрегатен-капитана Нергера, сопровождая большой конвой подводных лодок на маршруте "500".

29 июля в 18.00 Хиппер со штабом поднялся на борт "Hindenburg", а 30 июля в 22.30 I разведгруппа отправилась на маршрут "Коричневый", а затем на маршрут "500" для специальной операции, цель которой заключалась в испытании нового метода сопровождения подводных лодок через минный пояс путем проделывания прохода через минные поля, позволяя лодкам одновременно свободно выходить в море. IX флотилия миноносцев выступала в качестве противолодочного экрана. На следующий день ветер был северо-западным, силой 2-3 балла, видимость - от 19 до 15 миль. В 15.00 Хиппер приказал крейсерам начать обратный путь, но потом пришло известие, что тральщик "M6" подорвался на мине на протраленном фарватере и затонул. Поэтому, в 15.20 соединение развернулось, чтобы возобновить прикрытие тральщиков и с 19.00 крейсера снова патрулировали по тому же маршруту. I разведгруппа вернулась на рейд Вильгельмсхафена 1 августа в 6.30.

На следующий день, 2 августа в 6.30, "Hindenburg" вышел под командованием 2-го адмирала III эскадры, контр-адмирала Гётта, на маршрут "Коричневый", а затем "500", для прикрытия IV флотилии тральщиков в квадрате 289K. С 13.30 крейсер патрулировал между квадратами 137K и 187K вместе с линкорами "Markgraf", "Kronprinz Wilhelm" и IV разведгруппой. В 21.30 с IV флотилии тральщиков сообщили о выполненной работе, и через час "Hindenburg" получил приказ возвращаться. 3 августа в 1.55 в точке 10 были отпущены миноносцы, и в 5.05 крейсер прибыл на рейд Вильгельмсхафена, после чего пять дней, с 5 по 10 августа, провёл на верфи.

С назначением командующего флотом Открытого моря адмирала Шеера начальником морского генерального штаба и руководителем войны на море, в командных инстанциях флота произошли многочисленные персональные перемещения. Командующий 1-й разведывательной группы был освобожден от задачи охранения Немецкой бухты, и для этого была создана специальная служба охранения Северного моря под командованием капитана 1-го ранга Лоляйна. Вице-адмирал Хиппер, которого 7 августа 1918 г. назначили заместителем командующего флотом, 11 августа 1918 г. был повышен в звании до адмирала и назначен командующим флотом. В тот же день он передал командование 1-й разведывательной группой контр-адмиралу Ройтеру.

Новый командующий 1-й разведывательной группой 12 августа 1918 г. поднял свой флаг на борту "Hindenburg", который с этого момента оставался флагманским кораблем соединения. Место второго флагмана вновь не было занято, и эту должность наряду с выполнением своих непосредственных обязанностей поручили командиру "Von Der Tann" капитану 1-го ранга Фельдману.

11 августа "Derfflinger" вышел в море для прикрытия тральщиков. Однако, когда в квадратах 425K и 125K у Терсхеллинга были замечены британские силы, тральная операция была отменена и в 20.30 крейсер вернулся в Яде. В тот же день в 13.30 Хиппер поднялся на борт "Hindenburg", а в 15.00 корабль вышел на рейд Шиллиг. В 22.30 того же дня адмирал Хиппер спустил свой флаг и передал должность контр-адмиралу фон Ройтеру. До конца месяца корабли стояли на дежурстве на рейде, и лишь 19 августа вышли на учения в Гельголандскую бухту.

29 августа в 0.05, в условиях плохой видимости, оба крейсера в составе 1-й разведгруппы вышли на маршрут "Синий" для прикрытия III флотилии тральщиков, но в 6.00 операция была отменена из-за плохой погоды. Во время возвращения были начаты эволюции у Гельголанда, но через полчаса они были прерваны из-за отказа вакуумного насоса на борту "Von Der Tann". В 13.30 крейсера бросили якоря на рейде Шиллиг.

6 сентября в 6.00 I разведгруппа отправилась в море для эволюций в бухте Гельголанд. Дул легкий северо-восточный ветер и светило яркое солнце, видимость составляла до 20 миль. В 9.00 разведывательный самолет сообщил о вражеских силах в квадрате 672К и учения были прерваны. I разведгруппа направилась на запад по маршруту "Зелёный", однако в 10.15 командующий флотом приказал прекратить операцию, и разведгруппа вернулась к своим эволюциям. В 18.20 "Hindenburg" вернулся на рейд Шиллиг, в то время, как "Derfflinger" бросил якорь на якорной стоянке Амрум. Это место имело сетевой барьер для защиты от подводных лодок. На следующий день планировалось прикрытие тральщиков, но из за плохой погоды траление было отменено и 7 сентября крейсер направился обратно на рейд Шиллиг.

7 сентября в 5.00 "Hindenburg", "Seydlitz", "Kaiser" и "König Albert" с эсминцами "G-39", "G-40" и "G-85" вышли на маршрут "500". Однако в 10.40 специальная операция была отменена и в 16.30 крейсера вернулись на рейд Шиллиг.

8 сентября в Гельголандской бухте были проведены стрельбы главным калибром, в которых участвовали оба крейсера, а 11 сентября "Derfflinger" стал в док для ремонта котлов, который продолжался до 15 сентября. Затем последовали учения с флотом, 17 сентября - дневные и ночные стрельбы средним калибром, а 23 сентября в Гельголандской бухте были проведены эволюции, после которых оба крейсера стали на ремонт. У "Hindenburg" он длился с 29 сентября по 3 октября, у "Derfflinger" - с 25 сентября до 1 октября.

3 октября "Derfflinger" вышел в море в составе I разведгруппы для прикрытия тральщиков, и вернулся на рейд Шиллиг в 20.39. В тот же день "Hindenburg" вышел на рейд Восслапп, но затем перешёл на рейд Шиллиг, где на борт поднялся контр-адмирал Ройтер со штабом.

9 октября оба корабля в составе 1-й разведгруппы вышли на маршруты "Коричневый" и "500". Для защиты от мин их сопровождала I группа прорывателей заграждений, и с 10.00 до 15.00 они патрулировали вдоль маршрута "500", после чего отправились в обратный путь. К 20.20 крейсера снова стояли на якоре на рейде Шиллиг.

19 октября "Hindenburg" присутствовал на учениях у Яде, а на следующий день в 8.00 он вышел с рейда Восслапп в Вильгельмсхафен, чтобы взять на борт Ройтера, который ранее (18 октября) сошёл на берег.

22 октября в 10.30 I разведгруппа без "Moltke" отправилась в море для прикрытия тральщиков III и IV флотилий на маршрутах "700" и "740". Авиационный тендер "Santa Elena" предоставил разведывательные самолеты. Работа продолжалась на следующий день и была завершена только в 16.30, а затем I разведгруппа направилась по маршруту "600" и в 20.25 стала на якорь в позиции BIII. Ночью был северо-западный ветер силой 3 балла с хорошей видимостью при чистом лунном свете. На следующее утро, 24 октября в 4.58, тральщики сообщили, что бурное море в течение дня не позволяло вести траление. В 5.30 на замену "Santa Elena" прибыл авиатендер-крейсер "Stuttgart", а в 6.00 I разведгруппа начала обратный путь по маршруту "Синий", провела эволюции в Гельголандской бухте, и, наконец, вернулась на рейд. Интересно отметить, что эта операция проходила в районе у Хорнс-рифа, где более двух лет назад разворачивались последние действия в Ютландской битве.

После полуночи 25 октября 1-я разведгруппа снова отправилась в море для прикрытия I и II флотилий тральщиков на маршрутах "700" и "740". Тем не менее, в 3.40, после сообщения с I флотилии о том, что траление невозможно из за погоды, пришлось повернуть назад. На обратном пути были проведены дальномерные учения в Гельголандской бухте. Когда в 9.10 упражнения закончились, подразделение с "Derfflinger" вернулось на рейд Шиллиг в 23.00, но "Hindenburg" остался в море для практики беспроводной связи с островом Гельголанд. Только в 22.20 крейсер отправился домой и прибыл на рейд Шиллиг в 0.15. В тот же день, 25 октября, оба крейсера перешли на верфь для дополнительной работы с котлами и оставались там до 29 октября, когда вышли на рейд Шиллиг, готовясь к запланированной операции против побережья Темзы и Фландрии.

30 октября 1918 г. "Hindenburg" в качестве флагманского корабля был готов к выходу флота. Когда командование флота отказалось от этого замысла, в том числе из-за беспорядков на борту некоторых из линкоров, 2 ноября 1918 г. крейсер ушел на ремонт, а контр-адмирал Ройтер перешел на "Moltke". "Derfflinger" 31 октября перешёл в Вильгельмсхафен.

 

Derfflinger и Hindenburg в Скапа-Флоу

 

По условиям перемирия к числу интернированных кораблей причислили и оба крейсера. Затем 19 ноября 1918 г. начали перевод кораблей германского военно-морского флота в Ферт-оф-Форт. Командующий 1-й разведывательной группой контр-адмирал Ройтер был назначен командиром переводимого соединения и держал свой флаг на линкоре "Friedrich der Große", в то время как командир "Seydlitz" капитан 1-го ранга Тагерт, как старший офицер среди командиров кораблей, вел 1-ю разведывательную группу. Из Ферт-оф-Форта соединение направили в Скапа-Флоу и 24 ноября 1918 г. там интернировали.

21 июня 1919 г. в Скапа-Флоу оба крейсера были затоплены своими экипажами. "Derfflinger" в 14.45 лег на дно на глубине 27-30 м, перевернувшись вверх килем с креном 20° на борт. "Hindenburg" в отличие от большинства немецких кораблей, не опрокинулся вверх килем, а в 17.00 последним из них лег на дно почти на ровный киль в полумиле западнее острова Кава. Немецким морякам удалось осуществить затопление, несмотря на пулеметный огонь англичан. Капитанский мостик, мачты и дымовые трубы линейного крейсера торчали из воды. "Hindenburg" лежал на глубине 22 м. Толщина слоя воды над ютом достигала 9 м, над носовой частью палубы 3 м. Даже при отливе над поверхностью моря выступала только шлюпочная палуба и ходовой мостик.

За подъем "Hindenburg" взялся англичанин Эрнест Френк Кокс. Корабль решили поднять путем откачивания из него воды. Для этого предварительно закрыли и заделали все отверстия, в том числе кингстоны, вентиляторы и люки. Водолазам предстояло поставить более 800 заплат и заглушек от 0,04 кв.м до гигантского закрытия дымовой трубы площадью 78 кв.м, изготовленного из двух слоев трехдюймовых досок, скрепленного дюжиной тавровых балок. Герметичность заплат обеспечивалась проложенной паклей парусиной, предварительно пропитанной жиром, которая укладывалась по краям отверстий.

Первая попытка подъема была произведена в 1926 г. С мая по август 1926 г. водолазы накладывали заплаты и конопатили швы. Четыре секции разрезанного пополам старого немецкого дока установили попарно по бортам, чтобы при всплытии можно было устранять его крен.

6 августа 1926 г. заработали 8 центробежных и 12 погружных насосов, затем к ним добавили еще 18 центробежных. Через 5 дней носовая часть с некоторым креном появилась на поверхности, и чем больше она всплывала, тем сильнее становился крен, доходя до 40°. Опасаясь опрокидывания корабля из за начавшегося шторма, откачку воды прекратили. Крейсер опустили на дно.

2 сентября 1926 г. "Hindenburg" пытались поднять на ровном киле, но он лишь оторвался от грунта и тяжело переваливался с борта на борт. Плохая погода и перерыв в подаче электроэнергии не позволили его поднять.

В январе 1930 г. начался новый этап подъёма корабля. Из 800 заплат около 300 пришлось заменить. К откачиванию воды приступили 15 июля 1930 г., и через два часа носовая часть всплыла на поверхность, выступая из воды на 3 м. Снова возник крен на правый борт, и крейсер снова пришлось притопить.

Только после следующей попытки подъема 24 июля 1930 г. пришел успех. Сначала крейсер посадили на грунт в бухте Нил, где он был обследован британским кораблестроительным отделом, поскольку особенности его конструкции были все еще достаточно интересны. Затем 23 августа 1930 г. его отбуксировали в Розайт и в 1931-32 гг. разобрали на металл.

Поднятый судовой колокол линейного крейсера по поручению британского Адмиралтейства 17 августа 1936 г. торжественно доставил легкий крейсер "Neptun" в Германию, где его установили на борту нового "карманного" линкора "Deutschland". 28 мая 1959 г. этот колокол был передан военно-морским силам ФРГ.

"Derfflinger" оказался последним из поднятых в Скапа-Флоу крупных кораблей - работы по подъёму затонувшего судна начались в июле 1938 года. Его разобрали бы через год, но начавшаяся война помешала начать разделку на металлолом. Поэтому "Derfflinger" в положении вверх килем поставили у острова Риза на якорях, где он оставался в течение семи лет. Ни один другой корабль никогда не оставался так долго на плаву вверх ногами. Лишь в 1946 г. корпус был введен во франко-германский плавучий док и переведён в порт Фаслайн на реке Клайд, где он находился в до 1948 г. Там в течение 15 месяцев его разобрали на металл, получив около 20000 т лома.

Как знак взаимного примирения и уважения между британским и немецким флотами английская фирма, разбиравшая корабль на металлолом, 30 августа 1965 года передала морскому атташе ФРГ поднятые судовые колокола флагманского линейного корабля "Friedrich der Große" и "Derfflinger", а впоследствии и служебную печать этого линейного крейсера. Учебный фрегат Бундесмарине "Admiral Scheer" привез эти уникальные экспонаты в Германию.

 

ГАЛЕРЕЯ МОДЕЛЕЙ

 

ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ
на немецком
1	Groner E., Mickel P., Mrva F. - Die Deutschen Kriegsschiffe.1815-1945. Vol. 1., Bernard & Graefe Verlag, Munchen, De, 1982.
2	Hans Hildebrand, Albert Röhr, Hans-Otto Steinmetz: Die deutschen Kriegsschiffe. Ein Spiegel der Marinegeschichte von 1815 bis zur Gegenwart. Biographien, Band 2. Mundus Verlag 1990.
3	Breyer, Siegfried: Schlachtschiffe und Schlachtkreuzer 1905–1970. J. F. Lehmanns Verlag, München 1970
4	Erwin Strohbusch: Kriegsschiffbau seit 1848, Deutsches Schiffahrtsmuseum, Bremerhaven 1984
5	Geoffrey Bennett: Die Skagerrakschlacht. Wilhelm Heyne, München 1980
на английском
6	Staff G. - German Battlecruisers 1914-19. Osprey Publishing Ltd, Oxford, UK, 2006.
на русском
7	Мужеников В.Б. - Линейные крейсера Германии. Санкт-Петербург, 1997.
8	Хаазе Г. - На Дерфлингере в Ютландском сражении - перевод с немецкого. Санкт-Петербург, 1995.
9	Пузыревский К. П. - Боевые повреждения и гибель кораблей в Ютландском бою. Санкт-Петербург, 1995.
10	Тарас А. Е. - Энциклопедия броненосцев и линкоров. Харвест, Минск, 2002.
11	Балакин С. - Невероятное возвращение "Seydlitz"а. // журнал "Моделист-конструктор".-1995.-№2.
12	Смирнов Г., Смирнов В. - Погибшие не в бою. // журнал "Моделист-конструктор".-1980.-№1.
+
некоторые другие материалы с интернет-форумов и энциклопедий