Deutschland 

 

В середине 1920-х гг. Германия смогла приступить к замене старых броненосцев "Braunschweig", "Hannover" и "Elsaß", возраст которых превысил 20-летний. В рамках разрешенных Версальским договором 10 000 т можно было построить либо хорошо защищенный монитор или броненосец береговой обороны, либо крейсер "вашингтонского" типа, однако выбор сделали в пользу корабля, предназначенного для рейдерских действий в океане. Главной "изюминкой" проекта стала дизельная силовая установка, впервые примененная на "капитальных" кораблях и обеспечивавшая огромную дальность плавания. Восемь 9-цилиндровых бескомпрессорных двухтактных дизелей MAN работали на два вала. Выбор главного калибра диктовался Версальскими ограничениями, но орудия были новой модели С/28 (вес снаряда 300 кг; дальность стрельбы — 36,4 км) и располагались в двух трехорудийных башнях на носу и в корме. Их дополняли восемь 150-мм орудий С/28 в одинарных щитовых установках. В результате получились уникальные корабли, по мощи артиллерии превосходившие зарубежные тяжелые крейсера (вес бортового залпа — 2164 кг) и имевшие превосходство в скорости над линкорами того времени. Официально классифицировались как броненосцы (Panzerschiffe), но более известны как "карманные линкоры".

Заложены как "броненосцы А — С". Корпус — частично сварной, по большей части длины имел були, выполнявшие роль ПТЗ и закрывавшие основную часть броневого пояса, установленного с уклоном 12 — 13,5° верхней кромкой наружу. Все три корабля различались бронированием. Пояс начинался перед носовой башней и заканчивался за срезом полубака. На "Deutschland" он имел толщину 80 мм, утончаясь к нижней кромке до 50 мм. На "Admiral Scheer" высота пояса была увеличена, причем 50-мм плиты перенесены наверх. Схема расположения пояса на "Admiral Graf Spee" повторяла "Deutschland", но толщина составляла 100 мм. С носа и кормы пояс замыкался бронированными траверсами. Параллельно поясу в 3,7 м от диаметральной плоскости между верхней и главной палубой проходила бронированная продольная переборка. Верхняя палуба на всех кораблях имела 18-мм бронирование. Толщина главной (броневой) палубы на "Deutschland" — 30 мм между продольными переборками и 45 мм — далее до наружной обшивки; на "Admiral Scheer" — соответственно 20 и 40 мм; на "Admiral Graf Spee" — 20 мм между продольными переборками, 40 мм — от верхней продольной переборки до ПТП и 30 мм — между ПТП и поясом. Бронирование носовой оконечности 17 — 18 мм, кормовой — 45 мм. Защита башен: лоб 140 мм, наклонные плиты 80 — 60 мм, стенки 85 — 70 мм.

Реальное стандартное водоизмещение кораблей превысило официально декларируемое на 17 — 25 %. Из-за дизельных двигателей "броненосцы" отличались повышенной шумностью и вибрацией на полных ходах. Зенитное вооружение "Deutschland" первоначально состояло из 3x1 88-мм/45 пушек, в 1934 г. замененных на 3x2 88-мм/76 в стабилизированных установках; на "Admiral Scheer" изначально стояли 3x2 88-мм/76; "Admiral Graf Spee" в 1938 г. получил новые 105-мм/65.

25.11.1939 переклассифицированы в тяжелые крейсера. 25.01.1940 "Deutschland" переименован в "Lützow".

На "Admiral Graf Spee" в 1939 г. установлено 2x1, на "Deutschland" — 4x1 20-мм/65. В 1940 г. на "Lützow" и "Admiral Scheer" 88-мм/76 заменены на 105-мм/65; изменена форма носовой части, при этом наибольшая длина корпуса возросла на 2 м. На "Lützow" в 1942 г. установлены 2x4 и 1x1 20-мм; в августе 1944 г. добавлены 1x4 20-мм, 2x2 37-мм заменены на 2x1 40-мм, 7x1 20-мм заменены на 6x2; в сентябре 1944 г. добавлены 2x1 40-мм, до конца года — еще 2; в 1945 г. установлены 4x1 20-мм. С "Admiral Scheer" в 1940 г. сняты 2x1 20-мм; в 1942 г. установлены 2x4 20-мм, 2x1 20-мм возвращены на прежние места; в 1944 г. установлены 2x4 20-мм; в конце года 4x2 37-мм заменены на такое же число одноствольных 40-мм/56 "бофорсов"; к концу войны насчитывалось 8x1 40-мм/56, 6x4 и 9x2 20-мм автоматов.

Активно действовали у берегов Испании в 1936 — 1938 гг.; "Deutschland" 29.05.1937 поврежден республиканской авиацией. "Admiral Graf Spee" 13.12.1939 поврежден в бою с брит, крейсерами "Exeter", "Ajax", "Achilles" у устья Ла-Платы; 17.12.1939 затоплен в Монтевидео. "Lützow" 11.04.1940 торпедирован брит. ПЛ "Spearfish" в Каттегате — ремонт 6 мес.; 13.06.1941 поврежден брит, в Скагерраке — ремонт 7 мес.; 3.07.1942 поврежден в результате навигационной аварии в Уфут-фьорде — ремонт 3 мес.; 16.04.1945 тяжело поврежден брит, авиацией в Свинемюнде — сел на грунт, но продолжал использовать артиллерию; 4.05.1945 взорван. "Admiral Scheer" погиб 9.04.1945 во время налета брит, авиации на Киль.

 

СОДЕРЖАНИЕ: ИСТОРИЯ ПОЯВЛЕНИЯ И РАЗРАБОТКА ПРОЕКТА / КОРПУС И ПОДВОДНАЯ ЗАЩИТА / ВООРУЖЕНИЕ И АВИАГРУППЫ / БРОНЕВАЯ ЗАЩИТА / ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ УСТАНОВКА / ОБЩАЯ ОЦЕНКА / ОТЛИЧИЯ, МОДЕРНИЗАЦИИ И ОКРАСКА (Deutschland      Admiral Scheer       Admiral Graf Spee) ИСТОРИЯ СЛУЖБЫ "Deutschland / Lützow" ДОВОЕННАЯ СЛУЖБА Постройка и испытания / Первые годы службы / Испанская миссия В ГОДЫ ВОЙНЫ Первый рейд / Норвежская операция / Попытка выхода во второй рейд / В Норвегии в 1942 г. / Операция "Регенбоген" / На Балтике (1943-1945 гг.) ПОСЛЕВОЕННАЯ СУДЬБА В качестве мишени (1947 г.) ТАБЛИЦА СЛУЖБЫ И КОМАНДИРЫ "Admiral Scheer" ДОВОЕННАЯ СЛУЖБА Постройка и испытания / Первые годы службы / Испанская миссия В ГОДЫ ВОЙНЫ Первый рейд / Модернизация и операция на Балтике / Норвегия, операции в Арктике / На Балтике (1943-1945 гг.) / Гибель корабля ТАБЛИЦА СЛУЖБЫ И КОМАНДИРЫ "Admiral Graf Spee" ДОВОЕННАЯ СЛУЖБА Постройка и испытания / Первые годы службы / Испанская миссия В ГОДЫ ВОЙНЫ Рейд / Бой у Ла-Платы / Гибель корабля ТАБЛИЦА СЛУЖБЫ И КОМАНДИРЫ

 

ИСТОРИЯ ПОЯВЛЕНИЯ И РАЗРАБОТКА ПРОЕКТА

 

Разработанный в 1926 году проект I/M/26 имел все основные признаки будущего "карманного линкора" — две трехорудийные башни в оконечностях и 28-узловую скорость. Более того, он по ряду аспектов выглядел предпочтительнее появившегося впоследствии реального корабля. В частности, толщина пояса составляла 100 мм, а в качестве второго калибра предполагалось иметь восемь 120-мм (затем 127-мм) универсальных орудий, из которых на каждый борт могли стрелять 6. Очертания корпуса выглядели более "крейсерскими": полубак в носу имел характерный для современных судов подъем, а форштевень — значительный наклон. Передняя башня была заметно сдвинута в корму, а задняя размещалась на верхней палубе (полубак кончался перед ее барбетом).

Увы, столь красивые на бумаге суда редко удается полностью осуществить в металле. Вскоре выяснилось, что проект "не влезает" в 10 000 т и необходимо чем-то жертвовать. Вместе с тем поступили первые (как обычно — противоречивые) требования от ВМФ.

В результате многочисленных переработок проекта I/M/26, выполненных в следующие полтора года под руководством инженера доктора Пауля Прессе, очертания корпуса заметно изменились: он стал более "приземистым", лишился эффектного и весьма практичного с точки зрения мореходности носа, зато кормовая башня поднялась на палубу выше. Проработка расположения дизелей привела к тому, что передняя башня заметно сдвинулась в нос, увеличивая длину цитадели. Весьма существенные изменения претерпело вспомогательное вооружение. Флотские круги настояли на включении в его состав 150-мм орудий и 88-мм зенитных пушек вместо куда более логичного и перспективного единого универсального калибра. Столь консервативное решение стало одной из характерных (и несомненно отрицательных) черт всех последующих немецких линейных кораблей, но особенно зримо его недостатки просматривались в ограниченных по размерам "карманных линкорах". Средняя часть корпуса оказалась буквально загроможденной вооружением, защита которого ограничивалась легкими щитами. Флот настоял также на торпедных аппаратах: при такой компоновке их удалось разместить только на верхней палубе позади задней башни. Пострадало и бронирование: толщина главного пояса уменьшилась со 100 мм до 60 мм; правда, радикально изменилась сама схема защиты.

Проект корабля получил название "броненосный корабль "А". Он явился результатом изучения приведенных выше предварительных проектов, которые 7 марта 1927 г. свели к трем вариантам:

1. Главный калибр 4 х 380-мм, толщина брони 250 мм, скорость хода 18 уз;

2. Главный калибр 6 х 305-мм, толщина брони 250 мм, скорость хода 18 - 21 уз.;

3. Главный калибр 6 х 280-мм, толщина брони 100 мм, скорость хода 26-27 уз.

11 июня 1927 г. глава руководства военно-морским флотом адмирал Ценкер принял окончательное решение в пользу третьего варианта. При этом он получил согласие командующего флотом вице-адмирала Момзена и обоих командующих военно-морскими районами: вице-адмирала Бауэра (Северное море) и вице-адмирала Редера (Балтийское море). Решили классифицировать новые корабли как броненосные крейсера.

Типовые эскизы, легшие в основу строительных чертежей, были подписаны адмиралом Ценкером и инженером Прессе уже 11 апреля 1928 года. Согласно им водоизмещение нового корабля равнялось 10000 "длинных" или 11900 "европейских" тонн, что не противоречило Вашингтонскому соглашению. По Вашингтонскому соглашению водоизмещение немецких линкоров не должно превышать 10000 англо-американских ("длинных") тонн, а такая тонна равна 1016 кг. Немцы явно извлекли выгоду из расхождения англо-американских и европейских метрических систем.

Большой промежуток времени, прошедшего между составлением предварительного эскиза I/M/26 и принятием окончательного проекта "броненосца А", вызван не только причинами инженерного характера. В конце 1927 г. подали заявку на первую часть денежных средств на их постройку: 9,3 млн. рейхсмарок. Однако рейхстаг и рейхсрат долго не могли прийти к согласию. Только при голосовании 27 марта 1928 г. оно было достигнуто, но с условием, что строительство начнется не раньше конца 1928 г. Вскоре после этого парламент распустили и на 20 мая 1928 г. назначили выборы нового.

Планируемое строительство бронированных кораблей вызвало сильнейшие внутриполитические разногласия, сопровождавшиеся ожесточенной полемикой и сознательной дезинформацией населения Германии. Особенно активно действовала коммунистическая партия. У всех на устах был лозунг: "Еда для детей, а не броненосцы". Левая пресса развернула широкую пропагандистскую кампанию. В рядах правящей социал-демократической партии также росло сопротивление намеченному строительству. Тем не менее голосование в рейхстаге 16 ноября 1928 г. отклонило предложение о его прекращении 257 голосами против 202.

В начале 1929 г. и рейхсрат высказался в пользу создания тяжелых боевых кораблей (224 голоса против 153). Дорога к строительству "броненосного корабля А" была открыта. Строить его должна была верфь "Deutschen Werke" в Киле. В этом решении главную роль сыграли социально-политические соображения. После реконструкции бывшей императорской верфи большая часть ее персонала потеряла свои рабочие места, и в Киле ощущалась угроза социальных беспорядков. Если бы на верфь не поступили новые заказы, не менее половины из 3000 ее сотрудников остались бы без работы.

Заказ на "броненосец А" был выдан фирме "Дойче Верке" в Киле 17 августа 1928 года, а его официальная закладка состоялась в следующем году 9 февраля под заводским номером 219. Постройка этого во многом пионерского корабля, которой руководил директор отдела кораблестроения Лофлунд и его помощники Мальзиус и Зенст, протекала в среднем темпе. За спуском корпуса на воду 19 мая 1931 года последовала достройка на плаву, затянувшаяся еще на 2 года. Корабль, получивший громкое имя "Deutschland", был принят комиссией 1 апреля 1933 года, но еще изрядное время проходил испытания с последующими доделками.

Между тем потенциальные противники Германии не могли остаться равнодушными к его созданию. Наиболее сильной оказалась реакция Франции, где в спешном порядке готовился ответный проект — 17 000-тонный "линейный крейсер" с вооружением из шести 305-мм орудий в трех башнях и броней 150 мм. Извечный противник стремился упредить возможную опасность: чертежи "броненосца А" только проходили стадию приемки, когда французы уже подумывали о размещении заказа на первый такой корабль, который планировалось ввести в строй в 1931 году, то есть одновременно с предполагаемой готовностью первого немецкого корабля! Помимо того, что "ответный ход" во многом смахивал на блеф, вновь политические обстоятельства оказались на стороне Германии. В соответствии с протоколом Лондонской морской конференции 1930 года мораторий на постройку новых линкоров был продлен на 5 лет, а общий тоннаж "вашингтонских" крейсеров резко ограничен. Хотя Франция и Италия отказались подписать соглашения (главным предлогом оставалась именно постройка "карманных линкоров" Германией), им пришлось считаться с мнением более сильных держав. В итоге французский ответ вылился в создание "Dunkerque" и "Straßburg", безусловно превосходивших "Deutschland" по всем параметрам, однако значительно более дорогих и к тому же ориентированных на других противников.

Веймарская республика не дрогнула и продолжала постройку второго "броненосца В", мотивируя свое решение тем, что даже при полном осуществлении программы немецкий флот не сможет угрожать своим соседям. Отказ от "карманных линкоров" немцы были готовы дать только в ответ на исключение из составов флотов всех стран подводных лодок и уничтожение бомбардировочной авиации. Несомненна лукавость столь нереального предложения, однако провокация сыграла свою роль. Постройка серии продолжалась. Вторая единица, будущий "Admiral Scheer", была заказана в начале 1931 года. Закладка на государственной военно-морской верфи в Вильгельмсхафене состоялась 25 июня того же года. Стапельные работы заняли практически столько же времени, как и в случае головного корабля, но достройка на плаву происходила значительно быстрее.

Далее в осуществлении программы строительства "броненосцев" наступила некоторая пауза. Хотя предварительными планами закладка следующей единицы предусматривалась на начало 1932 года, заказ на "корабль С" не был выдан до августа. Руководство флотом не могло не отреагировать на скорое появление на сцене "Dunkerque". Рассматривалось несколько вариантов изменения проекта, позволявших хотя бы отчасти парировать угрозу со стороны абсолютно превосходящего противника. Самым очевидным решением являлось увеличение скорости до 30 — 31 узла, что в теории позволяло если и не уйти от противника, то хотя бы и не сближаться с ним. Однако реализовать идею казалось возможным только за счет вооружения, которое уменьшалось до восьми или девяти 210-мм орудий. Тем самым замыкался порочный круг с возвратом к некогда полностью отвергнутому проекту 1/10. Напротив, усиление вооружения приводило к тому или иному варианту броненосца-монитора. В итоге было принято вполне мудрое решение — строить третий корабль по тому же основному проекту с внесением изменений, родившихся в ходе создания предшествующих единиц.

18 августа 1932 года был наконец выдан заказ, а 1 октября "броненосец С" заложили на госверфи в Вильгельмсхафене на стапеле, освободившемся после спуска "Admiral Scheer". Последний "карманный линкор" получил следующий за своим систершипом построечный номер 124. 6 января 1936 года "Admiral Graf Spee" вошел в состав флота Германии.

В целом же "План замены кораблей военно-морского флота", подписанный еще 8 сентября 1929 г., но одобренный рейхстагом лишь в 1932 г., предусматривал строительство восьми кораблей подобного типа, последний из которых должен был вступить в строй в 1940 г. При этом их водоизмещение предполагалось постоянно увеличивать, надеясь на снисходительность держав-победительниц.

 

КОРПУС И ПОДВОДНАЯ ЗАЩИТА

 

Корпус "карманных линкоров" создавался с использованием ряда новых технических решений, впервые примененных в истории германского кораблестроения. При их создании наиболее критическим фактором являлся вес, поэтому инженерам пришлось предусмотреть возможные меры для его снижения. В литературе широко распространены сведения о том, что уже первый корабль серии "Deutschland" строился чуть ли не целиком с использованием электросварки и широким применением легких сплавов. Это не вполне так: цельносварной являлась только передняя оконечность в нос от 150-го шпангоута (В германском флоте нумерация шпангоутов и отсеков велась с кормы) и только на уровне верхних палуб, а также надстройки. В остальном использовалась смешанная система крепления — листы обшивки сваривались по краям и одновременно приклепывались к системе набора, которая изготавливалась аналогичным способом. Даже такие на первый взгляд малоответственные конструкции, как боковые кили, изготавливались с дублированием сварки и клепки. При постройке последующих единиц применялась та же технология, но с постепенным увеличением доли электросварки. Достигнутый результат можно считать вполне удовлетворительным. В отличие от легких крейсеров типа "К", на которых разработчики в значительно большей степени ориентировались на сварку, у "карманных линкоров" не было серьезных проблем с надежностью конструкций корпуса — они создавались с дальней перспективой океанских рейдов, и соображения прочности играли далеко не последнюю роль.

Корпус выполнялся по продольной схеме, но с большим количеством мощных продольных связей, проходивших почти по всей длине корабля. Их наличие было весьма важным, поскольку "броненосцы" имели довольно большую шпацию — 1,5 м. Киль простирался от 6-го до 173-го шпангоута, а по бокам от него шло по 5 стрингеров разной длины. Если ближайший к килю стрингер размещался между теми же шпангоутами: 6-м и 173-м, то 2-й шел только от 27-го шпангоута, 3-й — от 71-го шпангоута до 116-го. Внизу он переходил в конструкцию бокового киля, который представлял собой полую балку высотой 1,2 м из 8-мм стали. Сверху стрингер продолжался в виде внутренней броневой продольной переборки, образуя мощную коробчатую структуру, обеспечивавшую основу жесткости нижней части корпуса. Между 41-м и 154-м шпангоутами шел 4-й стрингер, а 5-й — между 63-м и 113-м. На большей части длины они образовывали структуру широкого двойного борта, выполненного в виде полукруглой наделки — буля. При относительной легкости конструкции були обеспечивали большую ширину подводной части корпуса, что благотворно сказывалось на остойчивости, и являлись основой противоторпедной защиты, пусть и в ограниченных пределах. Высота двойного дна варьировалась в широких пределах по длине корабля, принимая максимальное значение в районе погребов боезапаса и в носовой части, что усиливало защиту этих важных частей от подводных взрывов и навигационных аварий.

Основу прочности части корпуса между внутренним дном и броневой палубой составляли 2 продольные переборки, внешняя и внутренняя. Первая толщиной 10 мм продолжалась от 42-rd по 137-й шпангоут и имела наклон нижней кромкой в глубь корпуса в 13,5°. Вторая выполнялась из никелевой броневой стали и шла параллельно внешней. На головном корабле серии ее толщина составляла 45 мм, а на "Admiral Scheer" и "Admiral Graf Spee" — 40 мм, но при улучшении качества материала. Трудности, возникавшие при сварке крупповских плит, из которых монтировалась броневая переборка Deutschland, заставили разработать новый тип гомогенной броневой стали, К n/a — Krupp neue Art — крупповская нового типа, более известной как броня "Вотан". Помимо того, что этот материал гораздо легче подвергался сварке, удалось достичь заметного улучшения сопротивляемости, хотя и не столь значительного, как следует из германских источников. Производилось две разновидности новой брони — Wh и Ww (Wotan hart и Wotan weich — "твердая" и "эластичная"), превосходившие, по немецким данным, стандартную крупповскую броню на 20 — 30%. Послевоенные исследования союзников показали, что широко разрекламированный германский чудо-материал отнюдь не настолько хорош и при плитах средней толщины уступает последним образцам британской крупповской брони и примерно соответствует параметрам американских плит аналогичного назначения. Однако в любом случае улучшение оказалось заметным.

Некоторым недостатком в расположении броневой переборки на двух первых кораблях серии являлось то, что она доходила только до уровня внутреннего дна, создавая определенную слабость в точке соединения со стрингером. На "Admiral Graf Spee" переборку продлили до внешней обшивки днища, обеспечив тем самым еще большую жесткость конструкции и повысив уровень подводной защиты при взрывах со стороны борта. Пространство между обеими нижними продольными переборками разделялось на значительное количество отсеков (от 14 до 19 с каждого борта, в зависимости от уров­ня платформы). В районе башен главного калибра, между шпангоутами 42 и 51 в корме и 136 и 145 в носу, имелись дополнительные продольные переборки, находившиеся на расстоянии 4,1 м от борта и служившие опорой для массивных конструкций башен. Они изготавливались из двойных листов стали с применением клепки.

Интересной особенностью проекта "карманных линкоров" являлись верхние продольные броневые переборки. Они простирались от 50-го до 136-го шпангоута на всей высоте от броневой до верхней палубы на расстоянии 3,7 м от диаметральной плоскости, имели солидную толщину 40 мм и изготавливались из броневой стали (никелевой на "Deutschland" и К n/а на остальных единицах). Помимо защитных функций, о которых еще будет сказано, пара переборок в совокупности с броневой палубой образовывала мощную коробчатую балку из броневой стали, имевшую практически квадратное сечение, наиболее выгодное с точки зрения прочности. Нижняя часть переборок соединялась сваркой, но в верхней части связи с относительно тонкой верхней палубой выполнялись клепаными с использованием дополнительных Т-образных угольников. Проходившая по большей части длины корпуса подобная балка обеспечивала нужную требуемую жесткость его верхней части, сводя к минимуму возможность "разъезжания" листов палубной обшивки, столь характерную для облегченных судов постройки 30-х годов, сделавшую, в частности, полностью непригодными для использования в штормовых условиях германские легкие крейсера.

Столь же тщательно, как к вопросам прочности корпуса, конструкторы подошли к разделению на водонепроницаемые отсеки — традиционно продуманный элемент германских военных судов. Пространство между внутренним дном и броневой палубой делили по длине 15 главных поперечных переборок, причем с 37-го по 150-й шпангоут они пересекали всю ширину корабля , от одной внешней продольной переборки до другой, а в оконечностях доходили до наружной обшивки. Общее число поперечных водонепроницаемых переборок достигало 28, но некоторые из них имели лишь местное значение, ограничивая отсеки только на одной из платформ. Толщина их составляла от 15 до 5 мм, в зависимости от важности отсеков и свободной площади переборки.

Внешняя обшивка корпуса также выглядела весьма внушительно, если учитывать непременное требование к максимальной экономии веса. Ее толщина в основном равнялась 14 мм, хотя в наиболее важных поясьях достигала 20 мм. Как уже указывалось, при креплении листов применялась совокупность сварки и клепки. Основной конструкционный материал "Admiral Graf Spee" — судостроительная сталь ST-52, из нее выполнялось и большинство элементов набора. Верхняя палуба толщиной 10 мм обшивалась 55-мм тиковыми досками.

Надстройки "броненосцев" изготавливались в основном из стали (марки ST-45). Доля легких сплавов, главным образом алюминия, составляла на "Admiral Graf Spee" менее 1%. Они применялись только для разделительных переборок кают и декоративной обшивки. Настилы мостиков покрывались 50-мм брусками орегонской сосны.

Что касается общей компоновки помещений корпуса, то она сохранилась практи­чески неизменной на всех единицах серии, за исключением разве что расположения дизель-моторов и соединительных муфт.

Более заметными были различия в надстройках. На головном корабле серии фок-мачта выполнялась в виде традици­онной для немецкого флота полой трубы, внутри которой проходили кабели связи, ведущие к находящемуся на топе мостику и дальномерному посту. С боков и спереди к трубе лепились еще несколько мостиков и рубок. Остальные надстройки были сведены к минимуму. Такая схема, уходившая корнями к линейным кораблям и крейсерам первой мировой войны, оказалась неудачной для современного судна, тем более моторного. Сильная вибрация на больших ходах делала бесполезным пост управления огнем на топе. В небольшие надстройки не вписывались все необходимые для работы и обитания помещения. Поэтому на двух последующих "адмиралах" трубчатая мачта уступила место внушительной и в то же время изящной башенноподобной надстройке. Перед последней появилась значительная по объему обычная надстройка. Многие специалисты немецкого флота винили именно эту высокую и легко узнаваемую "башню" в быстром опознании "Admiral Graf Spee" в ходе крейсерства и бою при Ла-Плате. Кроме того, вибрацию приборов не удалось полностью устранить и в этой конструкции. Из соображений сохранения единства внешнего вида всех германских кораблей и устранения лишнего "верхнего веса" на "Admiral Scheer" при модернизации в 1941 году установили такую же трубчатую мачту, как на "Deutschland", но с другим расположением мостиков.

Мореходность "броненосцев" оказалась вполне достаточной для действий в океане, однако почти прямой форштевень и практически плоская палуба в носу приводили к сильному заливанию носовой оконечности при движении против волны в свежую погоду. В какой-то степени положение удалось улучшить в ходе той же модернизации "Admiral Scheer", когда форштевень приобрел характерную "крейсерскую" форму, а борт в носу получил заметный уклон вверх. "Deutschland" аналогичной модификации не прошел и до конца карьеры оставался с исходной формой корпуса.

"Версальское" ограничение водоизмещения немцы нарушили. Такое отношение к договорам являлось дурной "традицией" 30-х годов; в особенности этим грешили закрытые тоталитарные режимы Японии, Италии и Германии. "Карманные линкоры" находились в середине шкалы нарушений: 2 первых корабля серии имели стандартное водоизмещение около 11 700 т, а "Admiral Graf Spee" - 12 100 т (превышение более чем на 20%). Вес при полной нагрузке неуклонно нарастал: "Deutschland" —15 200 т, "Admiral Scheer"— 15 900 г, а "Admiral Graf Spee" - 16 200 т.

Распределение весов "карманного линкора" Admiral Graf Spee
Корпус	3984 т
Броня	2821 т
Механизмы	2338 т
Вооружение	2715 т (вкл. бронирование башен)
Приборы, команда, запасы и т.п.	1070 т
Топливо	3292 т
Полное водоизмещение	16 220 т

 

 

ВООРУЖЕНИЕ

 

Главный калибр

Главный калибр безусловно являлся козырем "карманных линкоров". Получив счастливую возможность ввести более крупный калибр, чем на "вашингтонских" крейсерах, немецкие конструкторы специально разработали новую 11-дюймовую пушку (хотя последние образцы времен первой мировой войны тоже имели очень хорошие баллистичес­кие данные). 28-см орудие SKC/28 с полной длиной ствола 52,35 калибра (длина без затвора 49,1 калибра) имело ствол с 80 нарезами с прогрессивным шагом (от 1:50 до 1:35) и глубиной 3,3 мм. Его истинный калибр по немецкой системе составлял 283 мм.

Заряжание осуществлялось при фиксированном угле возвышения, равном 2°. Максимальная техническая скорострельность достигала трех выстрелов в минуту, практическая — не более двух. Несмотря на высокую начальную скорость (910 м/с), живучесть ствола была вполне удовлетворительной — 340 выстрелов полным зарядом, то есть около 3 полных боезапасов. В соответствии с германскими тактическими установками в боекомплект входили три типа снарядов: бронебойный Pz.Gr.(Panzergranate) и два вида фугасных Spr.Gr. (Sprenggranate).

Все снаряды имели одинаковый вес — 300 кг. Бронебойный содержал 7,84 кг (2,6%) взрывчатого вещества (ВВ) и снабжался донным взрывателем Bdz.38. Таким же взрывателем оборудовался фугасный снаряд с замедлением, снаряженный 16,94 кг (5,65%) ВВ, который по общепринятой классификации являлся полубронебойным и мог с большим успехом использоваться для поражения жизненно важных частей легко бронированных целей. Другой, чисто фугасный снаряд содержал 23,3 кг взрывчатки (7,8%) и приводился в действие головным взрывателем мгновенного действия Kz.27. Фугасные снаряды с большей внутренней полостью были более длинными (119 см), чем более "плотный" бронебойный (105 см), хотя вследствие единого веса и правильно подобранной формы они имели одинаковую баллистику.

Таким образом, артиллеристы располагали широким выбором средств для обстрела противника, начиная от сильно бронированных целей и кончая совсем не защищенными торговыми судами. Сильная сторона принятой системы являлась одновременно и ее слабостью, поскольку подобрать правильное соотношение между различными типами снарядов было непросто. Идя по пути наименьшего сопротивления, специалисты флота включили в стандартный боезапас, составлявший от 315 до 360 снарядов на башню (105 — 120 на ствол), равное число боеприпасов каждого типа. Поэтому в ходе продолжительного сражения с кораблями противника наиболее предпочтительный тип снарядов быстро иссякал, и приходилось вести огонь не вполне подходящими к ситуации. (Такой случай произошел, по мнению немцев, в бою при Ла-Плате.) При выполнении специальных заданий структура боезапаса менялась, как это имело место в конце войны, когда уцелевшие "карманники" в основном вели огонь по берегу.

Для стрельбы всеми видами снарядов применялись одни и те же боевые заряды: главный, весом 71 кг, заключенный в латунную гильзу, и дополнительный передний, весом 36 кг в мягком мешке-картузе. Подобное распределение зарядов для тяжелых орудий полностью оправдало себя в первую мировую войну, и немцы не меняли его на протяжении трех десятков лет. В качестве метательного средства использовался бездымный порох марки RPC 38, а снаряды снаряжались вначале толом, а затем, в годы войны — более мощным гексагеном.

Трехорудийная установка С28 также была специально разработана для новых "броненосцев". Она наводилась в вертикальной плоскости от—10° до +40° и имела горизонтальные углы наведения по 145° на борт. Механизмы поворота и подачи занимали все внутреннее пространство барбета на высоте двух палуб выше броневой, под которой в два этажа располагались пороховые (сверху) и снарядные (снизу) погреба. Общий вес башни составлял около 600 т, из которых примерно 200 приходилось на броню, а 145 — на собственно орудия.

 

Противоминный калибр

Вспомогательный калибр состоял из восьми 15-см орудий SKC/28, также специальной разработки. Созданное на основе крейсерских пушек конца первой мировой войны, SKC/28 имело истинный калибр 149 мм и полную длину ствола 55 калибров (8,2 м). Стрельба велась 45,3-кг снарядами с донным или головным взрывателем при начальной скорости 875 м/с. Заряд весил 23,5 кг и целиком заключался в латунную гильзу для раздельного заряжания. Максимальная скорострельность достигала 10 выстрелов в минуту, хотя в принципе она зависела, главным образом, от условий питания боеприпасами и на практике не превышала 5 — 7 залпов в минуту. Живучесть ствола — свыше 1000 залпов полным зарядом. На "карманных линкорах" 15-см пушки монтировались на палубных установках с центральным штырем модели С28, которые защищались 10-мм закрытыми щитами. Хотя установки имели большие углы обстрела в горизонтальной плоскости и допускали подъем ствола на 35° и снижение на 10°, внутри они были тесными и неудобными, не говоря уже о том, что практически не защищали прислугу даже от крупных осколков. Штатный боезапас вспомогательного калибра выглядел явно недостаточным — 100 снарядов на орудие, и впоследствии его увеличили в 1,5 раза. Внешне внушительная (8 орудий — вооружение легкого крейсера!), средняя артиллерия играла явно второстепенную роль, являясь в бою скорее неудобным "придатком". Для нее не нашлось даже специального постоянного поста управления огнем, что, конечно же, не могло не сказаться на эффективности ее применения. В крейсерстве 15-см пушки служили для потопления захваченных судов, но это вряд ли могло оправдать выделенные для них вес и место, не говоря уже о почти сотне людей, требовавшихся для обслуживания орудий и погребов. Безусловно предпочтительнее было бы иметь единый универсальный калибр, как предусматривалось самым первым проектом-прототипом, или просто заменить 6-дюймовки на зенитные орудия, однако немецкая военно-морская доктрина считала наличие отдельных вспомогательных противокорабельных пушек необходимым элементом всех линейных кораблей, даже "карманных".

Вариант возможного перевооружения на спаренные башенные установки противоминного калибра.

 

Зенитный калибр

Зенитная артиллерия "карманных линкоров" постепенно, но неуклонно улучшалась от корабля к кораблю. В момент ввода в строй "Deutschland" в наличии имелись только 88-мм зенитки с длиной ствола 45 калибров на установке с центральным штырем образца... 1914 года! Они стреляли 9-кг снарядом с начальной скоростью 790 м/с, имели угол возвышения до 90° и раздельное заряжание. Три таких орудия недолго находились на головном корабле серии и были вскоре заменены тремя спаренными 88-мм пушками SKC/ 31 с длиной ствола 75 калибров в установках С32 с силовым приводом, стабилизированных в трех плоскостях. Для стрельбы из этого вполне современного на то время орудия использовались унитарные патроны весом 15 кг с тем же 9-кг снарядом, но значительно увеличенной начальной скоростью — 950 м/с. Эти орудия стали основой противосамолетного вооружения "Deutschland" (после замены) и "Admiral Scheer" (с момента готовности). Однако конструкторы не остановились на достигнутом, заменив в удачной установке 88-мм орудия на более мощные 105-мм. Новая пушка имела длину ствола 65 калибров и стреляла 15,1-кг снарядом с начальной скоростью 900 м/с.

По проекту в состав вооружения "карманного линкора" включили восемь 37-мм автоматов SKC/30 в спаренных установках L/30. Они располагались попарно на крыльях командирского мостика на передней мачте и по бокам от кормового дальномерного поста и имели хорошие углы обстрела. Сама установка выглядела весьма перспективной; в ней предусматривалась стабилизация в двух плоскостях, однако на практике сложная техника не всегда работала бесперебойно. Да и эффективность собственно 37-мм орудия была посредственной. Поэтому в ходе войны автоматическое зенитное вооружение неоднократно модифицировалось.

 

Торпедное вооружение

 Торпедное и авиационное вооружение представляло собой существенное и полезное дополнение к артиллерии. Два 4-трубных торпедных аппарата, удачно расположенные в кормовой части, прикрывались легкими щитами для предохранения от мелких осколков и орудийных газов кормовой башни. На головном корабле вначале установили 500-мм аппараты, но при первой же возможности их заменили на 533-мм.

 

Авиационное вооружение

Авиавооружение номинально состояло из катапульты, двух гидросамолетов и посадочного тента Гейма, однако обычно на борту находилось не более одного самолета, а посадочное устройство было сдано на берег еще до начала войны. В конце 30-х годов в качестве корабельных самолетов использовались поплавковые "хейнкели" Не-60, уступившие затем место Аг-196 (фирма "Арадо") — лучшему представителю судовой авиации второй мировой войны. Наличие самолета заметно расширяло возможности "карманных линкоров" в качестве рейдеров, позволяя им обнаруживать как торговые суда, так и возможных преследователей.

 

 

АВИАГРУППА (не полный список) "Deutschland" номер тип эскадрилья стр. № поступил примечания убыл примечания 60+_81 He.60 BoFlGr 1./196 ? 24.07.1936 Использовался в Испании 31.08.1936   60+_81 He.60 BoFlGr 1./196 ? 1.10.1936 Использовался в Испании 19.11.1936   60+_81 He.60 BoFlGr 1./196 ? 31.01.1937 Использовался в Испании 24.03.1937   60+_81 He.60 BoFlGr 1./196 ? 10.05.1937 Использовался в Испании 29.05.1937 Уничтожен испанской республиканской авиацией на катапульте броненосца в Ибице 60+F91 He.60 BoFlGr 1./196 ? 17.04.1939 В походе в Испанию 10.05.1939   T3+BH Ar.196 A1 BoFlGr 1./196 1960016 24.08.1939 Принят в Вильгельмсхафене 27.11.1939 Возвращён эскадрилье в Вильгельмсхафене --- --- --- --- 27.11.1939 без авиагруппы 27.03.1940 --- T3+EH Ar.196 A2 BoFlGr 1./196 1960038 27.03.1940 Приняты в Киле, прибыли из Вильгельмсхафена 11.04.1940 Повреждён до 50% от артиллерийского огня (9.04) и торпедного взрыва (11.04). T3+GH Ar.196 A2 BoFlGr 1./196 1960047 11.04.1940 Повреждён до 30% от артиллерийского огня (9.04) и торпедного взрыва (11.04). T3+KK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 15.05.1941 Принят на рейде Свинемюнде 24.05.1941 Стартовал на рейде Нойфарвассер и улетел в Вильгельмсхафен T3+MH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 11.06.1941 Приняты в Ольборге, но на борт не поднимались 14.06.1941 Улетели в Вильгельмсхафен T3+LH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... T3+KK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960..., 2-й раз T3+CL Ar.196 A4 BoFlGr 1./196 1960131 T3+AK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960189 31.03.1942 Принят у береговой группы в Свинемюнде 10.04.1942 Стартовал на рейде Нойфарвассер и улетел в Вильгельмсхафен T3+CL Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960198 22.04.1942 Принят в море, прибыл из Вильгельмсхафена 17.05.1942 16.05.1942 повреждён при стрельбе своих зениток и сдан на верфь Kjevik в Кристиансанде T3+DK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 17.05.1942 Принят в Квасе-фьорде, прибыл из Вильгельмсхафена 21.05.1942 20.05.1942 повреждён при стрельбе своих зениток и сдан на верфь при Bordfliegerstaffel B.d.S. в Тронхейме T3+LK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960151 25.05.1942 Принят у береговой группы в Тронхейме 7.06.1942 Улетел в Вильгельмсхафен T3+EL Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960195 6.06.1942 Принят в бухте Боген 16.08.1942 Стартовал в Свинемюнде и улетел в Вильгельмсхафен T3+EK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960196 8.11.1942 Принят в Киле, прибыл из Вильгельмсхафена 31.12.1942 31.12.1942 во время операции против конвоя JW 51b в 11.36 был разрушен артиллерийским огнём эсминцев, обломки сданы заводу T3+DH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 21.12.1942 Принят с "Admiral Hipper" 4.01.1943 31.12.1942 повреждён на 20% ударной волной своей артиллерии, передан на "Max Stinsky" для доставки на верфь T3+CH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 12.01.1943 Принят в Альта-фьорде, прибыл из Вильгельмсхафена 30.05.1943 Улетел в Ольборг T3+MK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 30.04.1943 Принят в Тромсё 10.05.1943 Улетел в Ольборг T3+MH Ar.196 A5 BoFlGr 1./196 1960... 30.05.1943 Принят с "Tirpitz" 8.10.1943 Улетел в Ольборг T3+HK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 623183 10.06.1944 Принят в Готенхафене 20.06.1944 Улетел в Пиллау T3+FH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 .... 21.06.1944 Принят в море ? ? "Admiral Scheer" номер тип эскадрилья стр. № поступил примечания убыл примечания 60+Y81 He.60   ? 24.07.1936 Использовался в Испании 30.08.1936   60+X81 He.60   ? 30.09.1936 Использовался в Испании 3.12.1936   60+D91 He.60   ? 1937 Использовался в Испании 1938   60+E11 He.60   ? ? ? ? *есть на фото D-INCN Ar.196 B0 E-Stelle Travemünde 2519 18.04.1939 испытания в Атлантике, катапультные старты у Бильбао, пилот Conrad 3.05.1939   T3+WH He.60 BoFlGr 1./196 .... 08.1939 Принят в Вильгельмсхафене 7.09.1939 4.09.1939 повреждён во время бомбардировки корабля, сдан на ремонт в Вильгельмсхафен T3+HH Ar.196 A1 BoFlGr 1./196 1960019 23.09.1939 Приняты в Вильгельмсхафене 22.10.1939 В Киле передан на "Scharnhorst" T3+-H Ar.196 A1 BoFlGr 1./196 1960030 9.10.1939 Стартовал в Пиллау и улетел в Вильгельмсхафен T3+-H Ar.196 A1 BoFlGr 1./196 1960030, 2-й раз 18.10.1939 Принят в Киле, прибыл из Вильгельмсхафена 1.02.1940 Улетел в Вильгельмсхафен T3+BH Ar.196 A2 BoFlGr 1./196 1960061 14.09.1940 Принят в Киле, прибыл из Вильгельмсхафена 20.01.1941 5.11.1940 повреждён на 40% во время боя с британским вспомогательным крейсером Jervis Bay, к 26.11.1940 отремонтирован, 18.01.1941 повреждён на 50% при посадке и 20.01 затонул, T3+-H Ar.196 A2 BoFlGr 1./196 19600.. 10.03.1941 Доставлен на борту транспорта Alsterufer, в разобранном виде, но не был принят 10.03.1941 Крылья и поплавки переданы на рейдер Atlantis T3+BH Ar.196 A2 BoFlGr 1./196 1960061, 2-й раз 14.03.1941 ??? 1.04.1941 Улетел в Вильгельмсхафен T3+AK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960189 1.07.1941 Принят в Киле 25.09.1941 В Оландском озере передан на "Nürnberg" T3+EK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960232 15.02.1942 Принят в Брюнсбюттеле 25.08.1942 Повреждён при аварийной посадке и затоплен в кв. AX 6869. T3+BH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960190 2.09.1942 Получен с "Tirpitz" 26.10.1942 Сдан береговой группе в Тронхейме T3+BH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960190 3.11.1942 Получен в Тронхейме 10.11.1942 Сдан береговой группе в Свинемюнде T3+FH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 10.05.1943 Получен в Свинемюнде 1.06.1943 28.05.1943 повреждён при посадке у Хелы, сдан в Свинемюнде T3+DH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 1.06.1943 Получен в Свинемюнде 28.06.1943 Улетел в Буг-на-Рюгене T3+HK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 28.06.1943 Получен в Буге-на-Рюгене 11.08.1943 Сдан береговой группе в Ольборге T3+DH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960..., 2-й раз 12.09.1943 Получен в Ольборге 8.10.1943 Улетел в Свинемюнде T3+CK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 13.08.1943 Получен в Ольборге 15.08.1943 Улетел в Ольборг T3+CK Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960..., 2-й раз 23.08.1943 Получен в Борнхольме 8.09.1943 Улетел в Ольборг на ремонт (повреждён ударной волной своей артиллерии) T3+MH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 4.02.1944 Получен в Свинемюнде, прибыл из Ольборга 21.02.1944 Сдан на берег в Свинемюнде T3+EH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 23.02.1944 Получен в Свинемюнде, прибыл из Ольборга 26.02.1944 24.02.1944 повреждён при жёсткой посадке, 26.02.1944 повреждён ударной волной T3+MH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960..., 2-й раз 10.1944 Получен ?? ?? T3+GH Ar.196 A3 BoFlGr 1./196 1960... 25.03.1944 Получен в Ольборге 1.04.1944 Улетел в Ольборг T3+LH Ar.196 A5 BoFlGr 1./196 100... 10.1944 Получен 23.11.1944 Сбит в бою с тремя советскими истребителями у Сворбе "Admiral Graf Spee" номер тип эскадрилья стр. № поступил примечания убыл примечания 60+D91 He.60   ? 1937 Использовался в Испании 1938   60+E91 He.60   ? 1937 Использовался в Испании 1938   T3+AH Ar.196 A1 BoFlGr 1./196 1960014 08.1939 Принят в Варнемюнде 17.12.1939 7.09.1939 учения по бомбометанию и зенитчиков 31.08.1939 при старте повреждён левый закрылок, ремонт - 2 дня 5.09.1939 повреждён при посадке 11.09.1939 летал на поиск транспорта Altmark 13.09.1939 доставлял предметы снабжения с транспорта Altmark 30.09.1939 остановил пулемётным огнём транспорт Clement 5.10.1939 полёт на разведку 6.10.1939 полёт на разведку, обнаружена неисправность в моторе, ремонт 2 дня 12.10.1939 окрашен под британский 16.10.1939 мотор заменён на новый, доставленный с Altmark 22.10.1939 полёт на разведку, обнаружил транспорт Trevanion 23.10.1939 полёт на разведку, при поднятии на борт повредил пропеллер 9.11.1939 полёт на разведку, при посадке обнаружена трещина в моторе, ремонт 2.12.1939 два полёта разведку, во втором при вынужденной посадке повредил левый поплавок, ремонт 10.12.1939 полёт на разведку 11.12.1939 полёт на разведку, при жёсткой посадке повредил мотор и его решили разобрать 13.12.1939 выгорел от попадания британского 203-мм снаряда, остатки затоплены с кораблём

 

Системы управления огнём, радиолокационное и радиооборудование

"Линкорный" статус кораблей подчеркивался не только калибром их орудий, но и системой управления огнем, необычайно развитой для всего двух башен. Она включала три равноценных поста, по одному в боевых рубках и еще один — на топе носовой мачты-надстройки. Дальномерное оборудование включало 6-метровый стереоскопический дальномер в переднем посту и 10-метровые — в двух других. Целеуказание могло осуществляться из двух директоров, располагавшихся в боевой рубке друг за другом по диаметральной плоскости, или из другой пары, на фор-марсе, также размещенной по центральной линии спереди и сзади от 10-метрового дальномера. Еще один директор находился в кормовой рубке рядом с таким же дальномером. Все посты прикрывались 50-мм броней, защищавшей практически от любых осколков, причем наблюдение велось без каких-либо смотровых щелей и окошек, из специальных перископов, едва выступавших над броневой крышей. Данные из постов поступали в два центра обработки, расположенные соответственно под носовой и кормовой рубками глубоко под броневой палубой и оборудованные аналоговыми вычислительными машинами. Дублирование не только дальномерных постов и директоров, но и расчетных централей являлось уникальным для 10000-тонных кораблей; сравнение их по числу и оборудованию с довольно примитивными средствами английских тяжелых крейсеров демонстрирует полное превосходство немецкого подхода к артиллерийской мощи.

Главный калибр "карманных линкоров" стал на них настолько "главным", что оставил мало простора для калибра вспомогательного. В принципе 150-мм пушки могли управляться через любой из трех основных постов, с передачей данных в свой пост обработки, также находившийся в трюме. Однако на практике отсутствие специального, пусть даже хуже оборудованного директора приводило к явному пренебрежению нуждами среднего калибра. Отмеченный вычислительный центр использовался также и зенитной артиллерией, которая почти полностью "монополизировала" его, поскольку угроза с воздуха оставалась постоянной. Результатом стала малая полезность 6-дюймовок, в принципе достаточно мощных по баллистическим характеристикам.

Для 88-мм зенитной артиллерии на "Deutschland" вначале предусматривался довольно примитивный единственный директор в диаметральной плоскости позади дымовой трубы, однако ввиду временности самих 88-мм одинарных установок он практически не использовался. В 1934 году флот получил новый зенитный КДП SL 2, стабилизированный в трех плоскостях и позволявший передавать правильные данные при крене до 12°. На Deutschland установили два таких директора: один над сигнальным мостиком на передней мачте-надстройке, а второй — вместо временного поста за дымовой трубой. На двух последующих единицах место кормового директора заняла катапульта, и корабли получили по два зенитных КДП по бокам от трубы, что, по мнению специалистов, значительно увеличило эффективность управления огнем. Посты имели собственные 4-м (по другим данным 3-м) стереоскопические дальномеры и средства дистанционного наведения орудий, что вместе с новыми 88-мм и 105-мм зенитками обеспечило достаточно сильную ПВО "карманных линкоров".

Что касается автоматов, то при относительно удачных зенитных установках немцы пользовались, мягко говоря, не слишком совершенными системами управления ими. До конца войны довольно многочисленные на уцелевших "Lützow" и "Admiral Scheer" зенитные автоматы по-прежнему стреляли под местным управлением, иногда с использованием предусмотренных еще первоначальным проектом однометровых переносных дальномеров.

Список пунктов управления огнем не исчерпывался перечисленными главными постами. Для действий ночью предусматривалось командование кораблем со специального мостика, расположенного над командирским. Там были сосредоточены специальные просветленные морские бинокли и перископы, а поскольку при ночной стрельбе главным фактором являлась быстрота реакции, то тут же находились два дополнительных поста управления огнем, имевших упрощенное оборудование, но позволявших вести дистанционную стрельбу главным калибром. На том же мостике, в передней его части, помещался директор управления прожекторами и два целеуказателя для стрельбы осветительными снарядами. На кораблях находилось еще 4 директора для наведения прожекторов, по 2 на каждую сторону от главной и кормовой боевых рубок. На "Deutschland" они могли управлять действием 5 полутораметровых "фонарей" фирмы "Сименс-Шуккерт", 4 из которых располагались попарно по сторонам дымовой трубы, а еще один — на специальном мостике на мачте. Admiral Scheer имел на один прожектор больше: на башенноподобной надстройке их стало два по бокам вместо одного по диаметральной плоскости; такое же расположение получил и "Admiral Graf Spee".

На "карманных линкорах" рано появилось и радиолокационное оборудование. Уже в 1937 году "Deutschland" получил опытный образец локатора FuMG-39, замененный впоследствии на более совершенный FuMo-22. "Admiral Scheer" и "Admiral Graf Spee" сразу же были оборудованы такими радарами. Характеристики немецких приборов к началу войны оставались довольно низкими (хотя и не уступали в то время английским): дальность не свыше 7 — 8 миль при точности по углу около 5°, что позволяло использовать их только для обнаружения крупных надводных целей.

 

БРОНЕВАЯ ЗАЩИТА

 

Система бронирования полностью отходит от принятых в германском флоте времен первой мировой войны канонов и не имеет аналогов среди зарубежных кораблей класса крейсеров. Вместе с тем отличия в бронировании настолько существенны, что по данному параметру корабли едва ли можно считать одной серией, скорее — последовательными вариантами реализации одной и той же идеи.

Основными элементами системы бронирования на "карманных линкорах" являлись наклонный пояс, броневая палуба, верхняя и нижняя броневые переборки. Броневой пояс имел по разным данным наклон 12° — 13,5° нижней кромкой в глубь корпуса. На "Deutschland" он состоял из двух слоев плит практически одинаковой ширины, полностью прикрывавших пространство между верхней платформой и броневой палубой, а так­же примерно половину межпалубного расстояния между броневой и средней палубой (по нижний срез иллюминаторов). Верхний слой состоял из плит никелевой стали с содержанием никеля около 4% толщиной 80 мм; его нижняя кромка срезана таким образом, чтобы образовывался плавный переход к нижнему слою толщиной 50 мм. Материал брони был не слишком высокого качества; он создавался по технологии, принятой в начале первой мировой войны. Его использование диктовалось финансовым положением немецкого флота и Германии в целом на конец 20-х годов. Указанную толщину пояс имел на пространстве между шпангоутами 42 и 136, при­крывая всю энергетическую установку и часть погребов. Далее в нос и в корму толщина верхнего ряда плит уменьшалась до 60 мм на протяжении остальной части хранилищ боезапаса. В корму от 31-го шпангоута пояс утоньшался сначала до 40 мм, а далее — до 30 мм. В носу бронирование борта было чисто символическим: толщина листов составляла всего 18 мм.

Как уже указывалось при описании конструкции корпуса, вниз от броневой палубы до внутренней обшивки двойного дна параллельно поясу шла броневая переборка из той же никелевой стали толщиной 45 мм. Выше броневой палубы на расстоянии примерно трети ширины корабля от борта шла верхняя броневая переборка толщиной 40 мм, располагавшаяся строго вертикально и доходившая до верхней палубы. Главная броневая палуба в отличие от общепринятой практики не опиралась на верхнюю кромку пояса и не имела скосов, соединяющих ее края с нижней кромкой. Вместо этого она крепилась к середине верхнего ряда плит с помощью угольников, а основной опорой для нее служила нижняя продольная броневая перегородка. Толщина палубы резко варьировалась в зависимости от зоны: наибольшее значение она принимала в узком промежутке между вертикальной верхней и наклонной нижней броневыми переборками (45 мм); внутри от верхней переборки толщина уменьшалась до 30 мм, а вовне от нижней переборки палуба выполнялась из обычной кораблестроительной стали небольшой толщины, то есть не бронировалась вообще. В пределах барбетов горизонтальная защита уменьшалась до 15 мм. Верхняя палуба имела толщину 18 мм на всем протяжении цитадели (от 33-го до 154-го шпангоута) и 7— 10 мм в корме. В кормовой части корпуса 30-мм броневая палуба проходила примерно на 1 м ниже, чем на миделе, прикрывая валопроводы и рулевое управление. "Deutschland" имел 4 поперечных броневых траверза из никелевой стали: 30-мм на 6-м и 173-м шпангоутах и 60-мм — на 31-м и 149-м.

Таким образом, на возможных траекториях снаряда в жизненные части корабля стояли следующие преграды (снизу вверх): 1) внешняя обшивка буля + 50-мм наклонная плита пояса + наклонная 45-мм переборка; 2) 80-мм пояс + 45-мм переборка; 3) 18-мм верхняя палуба + 80-мм пояс + 45-мм палуба (при больших углах падения снаряда в некоторых случаях — только палубы); 4) 18-мм верхняя палуба + 40-мм вертикальная переборка + 30-мм палуба. Легко заметить, что эта система обеспечивала хорошую по меркам начала 30-х годов защиту, от 90 до 125 мм суммарной толщины брони при комбинации горизонтальных и вертикальных (большей частью наклонных) преград. Сравнимой защиты не было ни у одного из "вашингтонских" крейсеров первого поколения, хотя, конечно же, никакого отношения к "линкорной" броне она не имела, обеспечивая безопасность жизненно важных частей корабля лишь от снарядов калибра 120— 152 мм, причем от последних — не на всех дистанциях.

Хорошую защиту получила артиллерия главного калибра. На "карманных линкорах" башни имели форму сложного многогранника, в тех или иных вариациях повторявшуюся на всех крупных кораблях германского флота межвоенной постройки. Большие углы наклона плит обеспечивали достаточно высокий уровень неуязвимости. Толщина лобовой плиты равнялась 140 мм, боковых — 80 и 75 мм в передней и задней части, наклоненная вниз передняя часть крыши — 105 мм, плоская и задняя наклонная часть крыши — 85 мм, боковые наклонные фрагменты — от 80 до 60 мм. Все указанные плиты изготавливались из крупповской цементированной брони. Максимальная толщина задней стенки составляла 170 мм из соображений балансировки башни, а ввиду того, что попадание в нее имело наименьшую вероятность, выполнялась из никелевой стали.

В отличие от главного калибра 150-мм артиллерия оказалась в падчерицах. Из-за явной невозможности обеспечить разумную защиту 8 одноорудийных установок конструкторам пришлось ограничиться 10-мм башенно-подобными щитами, хотя полностью закрытыми, но слишком тесными и неудобными.

Стальное прикрытие получили органы управления кораблем и артиллерией. Главная боевая рубка имела 140-мм стенки из крупповской цементированной стали и 50-мм крышу из никелевой. Кормовая рубка и артиллерийский пост были забронированы листами новой брони Ww — стенки 50 мм, крыша 20 мм. Дальномерный пост на фор-марсе прикрывался 14-мм броней Ww, так же как посты управления зенитным огнем. Местная защита включала 10-мм прикрытия для прожекторов из кораблестроительной стали и 20-мм подачные трубы из никелевой стали для 88-мм и 37-мм зенитных орудий.

Основной слабостью системы бронирования стала горизонтальная защита, ахиллесова пята большинства кораблей крейсерского класса. Интересно отметить, что наиболее неприятным тактическим положением для "карманных линкоров" являлись большие дистанции при острых курсовых углах, то есть случай погони или отступления, что снижало их ценность в качестве рейдеров. Правда, и здесь немецкие конструкторы предприняли определенные, хотя и не совсем обычные меры.

К наиболее любопытным особенностям схемы бронирования относится, конечно же, верхняя продольная броневая переборка. На первый взгляд ее наличие — чистое расточительство: высокорасположенный груз длиной примерно в 130 м, высотой почти 5 м и весом около 380 т, защищающий только центральную треть ширины корпуса. Однако при внимательном рассмотрении в такой системе прослеживается определенная польза. Во-первых, переборка увеличила жесткость и прочность верхней части корпуса. Во-вторых, ее установка позволила на 15 мм уменьшить толщину палубы в центральной части (на последующих кораблях — на 20 мм), а главное, продольные попадания становились менее опасными, поскольку даже на весьма острых курсовых углах снаряд перед попаданием в палубу в большинстве случаев встречал вертикальную переборку. В результате кораблю по-настоящему угрожал лишь неприятельский огонь строго по диаметральной плоскости.

Общий вес вертикальной брони "Deutschland" обычно указывается равным всего 702 т. Очевидно, что в это значение не входит вес всех продольных переборок; скорее всего оно включает лишь вес пояса и поперечных броневых траверзов. Вообще распределение нагрузки в германском флоте значительно отличалось от принятого в других странах. Так, палубы никогда не включались в вес брони, так же как и защита артиллерии.

Единственным элементом, вызывающим недоумение, является расположение бортовой брони по высоте: 80-мм часть пояса располагалась сверху, над ватерлинией, тогда как подводная зона была тоньше на 60%. Разумное объяснение такому решению придумать трудно; оно не согласуется ни с соображениями распределения весов, ни тактическими идеями. Отчасти оправдывает столь странный ход то, что весь 60-мм нижний слой располагается, по сути дела, внутри корпуса, поскольку он полностью закрывался бортовым булем. Обшивка буля могла служить в качестве своего рода дезактиватора бронебойного колпачка снаряда, как предусматривалось в различных схемах разнесенной бортовой брони (например, на ровесниках "Deutschland" — британских линейных кораблях типа "Nelson"). Объяснение довольно сомнительное, поскольку даже в этом случае достигается выигрыш в сопротивляемости не более чем на 15 — 20%. На следующем корабле серии немцы от такого решения отказались.

Защита "Admiral Scheer" заметно отличалась от защиты головного корабля как по расположению, так и по материалам. Наклонная поясная броня также состояла из двух слоев, но на сей раз 80-мм плиты заняли подобающее им место в нижнем ряду, тогда как 50-мм ряд находился выше, причем его верхняя кромка поднималась до уровня средней палубы — примерно на 1 м выше, чем на "Deutschland". В районе передней части погребов пояс утоньшался до 65 мм, а в корму от задней башни — до 50 мм, завершаясь 50-мм же траверзной переборкой на уровне излома полубака. Носовая оконечность по-прежнему не бронировалась, а толщина обшивки уменьшилась до 17 мм с учетом лучшего качества новой судостроительной стали.

Противоторпедная переборка имела несколько меньшую толщину — 40 мм вместо 45, но изготавливалась из стали "Вотан". Ее недостатком оставалось то, что она заканчивалась у внутренней обшивки двойного дна. Изменилось и распределение палубной брони. В центральной зоне, между верхними продольными переборками главная броневая палуба была совсем тонкой (20 мм); вне их толщина ненамного уменьшилась и стала равна 40 мм. Следует отметить, что утоньшение компенсировалось улучшением качества материала. Значительно усилилась горизонтальная защита рулей: палуба в корме стала 45-мм, такую же толщину имел пояс в корме и замыкавший рулевое отделение траверз.

Более мощной стала и защита барбетов. Теперь она состояла из 10 кольцевых плит-сегментов, изготовленных из 125-мм брони "Вотан харт". Высота каждой плиты достигала 5,6 м, длина дуги — 3,2 м, вес— 17,5 т. Общий вес обоих барбетов составлял 328,4 т —заметная доля от веса прочего бронирования, превысившего аналогичный показатель для "Deutschland" на 20% и достигшего 900 т. (В это значение по-прежнему не входит вес брони башен (192 т) и большей части продольных переборок.) Изменилось и местное бронирование: на боковых стенках главной рубки прибавилось по 10 мм крупповской брони, а толщина стенок артиллерийских постов удвоилась. Наконец, горизонтальный участок крыши башен главного калибра достиг толщины 85 мм (вместо 50).

В целом схема бронирования "Admiral Scheer" выглядит мощной и более продуманной, чем на головном корабле. Обращает на себя внимание большая площадь защищенного борта в середине корпуса, где неприкрытой осталась лишь одна верхняя палуба. Единственным реальным ослаблением стала центральная полоса броневой палубы, которая, впрочем, дополнительно защищалась 50-мм верхним поясом и 40-мм броневой продольной переборкой.

Но, видимо, измененная схема не вполне удовлетворяла конструкторов, поскольку на третьем корабле серии, "Admiral Graf Spee", она подверглась очередной ревизии.

Наиболее существенным стал возврат к более узкому поясу, который теперь возвышался над уровнем броневой палубы менее чем на 1 м, то есть был уже, чем на "Deutschland", не говоря уже о "Admiral Scheer". Различия в высоте пояса на "карманных линкорах" отчетливо видны на фотографиях. В уже упоминавшейся книге Брейера перепутаны и миделевые сечения "Admiral Scheer" и "Admiral Graf Spee"; последний якобы имеет самый широкий броневой пояс, что неверно. Но если вопрос с высотой поясной брони достаточно прояснен, то значения ее толщины в различных источниках находятся в явном противоречии друг с другом. Большинство монографий и справочников немецких авторов приводят значение 80 мм, а наиболее полная и современная книга Г. Коопа и К-П. Шмольке содержит прямое указание на то, что на последнем "броненосце" вернулись к тому же варианту, что и на "Deutschland": 80-мм верхний ряд плит (который к тому же стал уже) и 50-мм нижний ряд на уровне ватерлинии и ниже ее. Напротив, британский историк М. Уитли утверждает, что бортовая броня "Admiral Graf Spee" имела толщину 100 мм по всей высоте и длине пояса, простиравшегося от 30-го до 148-го шпангоута, заканчиваясь поперечными траверзами такой же толщины (в доказательство чего приводится копия чертежа поперечного разреза в районе кормового траверза). По его же сведениям полная схема бронирования корабля не сохранилась. Приведенные М. Уитли данные кажутся гораздо более убедительными, чем сомнительный возврат к весьма странной схеме "Deutschland", тем более что они имеют серьезную мотивировку. Общий вес брони на "Admiral Graf Spee" заметно увеличился по сравнению с предшественниками, достигнув 3000 т — 25% от стандартного водоизмещения, что соответствует лучшим образцам тяжелых крейсеров последнего поколения — таким, как итальянские "Pola" и французский "Algérie". Рост веса пояса при одновременном уменьшении ширины логически приводит к выводу о большей его толщине. Косвенным подтверждением такой точки зрения служат воспоминания артиллерийского офицера "Admiral Graf Spee" Разенака о бое при Ла-Плате. Он пишет, что снаряд с "Exeter" пробил 140 мм брони и взорвался на броневой палубе, что как раз соответствует 100-мм поясу и 40-мм верхней переборке. Еще одним изменением в вертикальной защите стало продление 40-мм нижней (противоторпедной) продольной переборки до внешней обшивки двойного дна.

Значительно усилилась и горизонтальная защита, общий вес ее вплотную приблизился к 700 т. Опять-таки полные данные по распределению брони отсутствуют. По наиболее распространенным немецким данным, перекочевавшим в большинство современных справочников, различия между "Admiral Scheer" и "Admiral Graf Spee" минимальны. В соответствии с ними центральная часть палубы между верхними продольными переборками осталась 20-миллиметровой — так же, как промежуток между верхними и нижними переборками, а единственное улучшение заключалось в расширении броневой палубы до самого борта, причем зона между нижней продольной переборкой и бортом прикрывалась 30-мм листами. Столь незначительные изменения никак не могут объяснить более чем полуторный рост веса броневой палубы, которая на "Admiral Scheer" весила 475 т. На оригинальном чертеже поперечного разреза по кормовому броневому траверзу (29-й шпангоут на изломе полубака) указана 70-мм броневая палуба. Более того, зоны между бортом и противоторпедной переборкой там же обозначены как 100-миллиметровые. Однако прироста веса горизонтального бронирования явно недостаточно для того, чтобы скомпенсировать увеличение ее толщины с 40 до 70 мм на всем протяжении, в особенности с учетом дополнительного бронирования зон у борта (30 мм). При средней ширине корпуса в районе миделя 20 м для этого требуется около 5 т на 1 м длины корабля. Наиболее вероятно, что 70-мм плиты применяли только для прикрытия от борта до борта той зоны погребов, где кончались верхние продольные переборки.

Серьезные расхождения между данными разных исследователей могут объясняться тем, что они использовали разрозненные чертежи различных вариантов проекта "броненосца С", который неоднократно пересматривался в ходе "кораблестроительной паузы" в 1931 — 1932 годах. Мы уже отмечали, что командование флота пыталось отреагировать на постройку французских линейных крейсеров и увеличением скорости, и усилением защиты. В общем, в системе бронирования корпуса последнего из "карманных линкоров" и по настоящий день остается немало загадочного, причем докопаться до истины помогли бы лишь полные чертежи или таблицы брони ("Panzeranordnung"). Зато все источники сходятся на том, что бронирование башен, барбетов, рубок и прочих объектов над верхней палубой практически не изменилось по сравнению с "Admiral Scheer". Так или иначе, "Admiral Scheer" безусловно стал наиболее защищенным среди трех "полусистершипов". Германские специалисты считали, что он должен выдержать бой с крейсерами противника на средних дистанциях без существенных повреждений.

 

 

ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ УСТАНОВКА

 

История создания в Германии специальных "быстроходных" моторов для боевых кораблей восходит примерно к середине 1926 года, когда ведущий производитель дизелей — фирма MAN (Maschinenfabrik Augsburg-Nürnberg) приступила к проектированию облегченного двухтактного дизель-мотора двойного действия. Двигатель еще не вышел из стадии опытов, когда фирма получила заказ на моторную установку экономического хода для крейсера "Leipzig", мощность которой должна была значительно превышать параметры маломощных дизелей легких крейсеров типа "К". Результат не заставил себя ждать — многочисленные мелкие поломки преследовали "Leipzig" до марта 1935 года, когда завершилась почти полная переборка моторов. Но эти печальные события имели место много позже октября 1928 года, когда последовал заказ на разработку машинной установки для "броненосца А", где дизели являлись главными и единственными механизмами, приводящими корабль в движение. Теперь фирма не имела права на ошибку. Инженеры, опираясь на накопленный опыт, на всякий случай понизили число оборотов двигателя, что уменьшило проблемы при смене хода с экономического на полный и обратно. Проблемы были связаны преимущественно с крейцкопфами и штоками поршней. Только после того, как удалось понять причины аварий и поломок, инженеры фирмы и корабельные механики смогли полностью овладеть ситуацией и обеспечить стабильную работу энергетики.

Между тем причины первоначальных проблем с дизелями заключались не только в отсутствии опыта в создании мощных моторов, но также в требованиях флота иметь как можно большую удельную мощность. В результате установки создавались слишком легкими для своей мощности, что приводило к повышенной вибрации и поломке отдельных частей. Один из немецких историков справедливо указывает, что вместо использования балласта было бы предпочтительнее выделить больше пространства и веса для энергетической установки, которая ввиду своего низкого расположения прекрасно сыграла бы ту же роль, что и чугунные болванки. Одновременно моторы стали бы более надежными, да и изготовление их оказалось бы менее трудоемким и дорогостоящим. Возможно, в этом случае не пришлось бы заниматься заменой поршней и даже довольно существенным переоборудованием моторных отсеков с дополнительными подкреплениями станин дизелей и участков платформы в зоне ЭУ. Работы такого рода проводились на "Deutschland" с конца 1937 до середины 1939 года.

В итоге все усилия дали удовлетворительные результаты, и к началу войны энергетика "карманных линкоров" работала хорошо, ярким доказательством чему может служить первый рейд "Admiral Scheer", который практически без остановок за 161 день прошел 46 419 миль без каких-либо неприятностей с моторами.

Последний корабль серии, "Admiral Graf Spee", едва не лишился дизельной установки. Отмеченные выше неудачи на "Leipzig" привели к обсуждению проблемы в техническом отделе министерства, итогом которого стал доклад, попавший 13 августа 1932 года на стол к командующему флотом адмиралу Редеру. В нем, в частности, указывалось, что дефекты дизелей будут рано или поздно устранены, но необходимое на это время нельзя точно предсказать. Предлагалось оставить моторную установку только в качестве крейсерской и оборудовать корабль паровыми котлами и турбинами. Адмирал стоял перед трудным выбором, но в конце концов восторжествовало требование единства энергетики на всех единицах серии. Главным фактором здесь стала неприемлемость сокращения дальности плавания как минимум наполовину, поскольку "карманные линкоры" по-прежнему рассматривались в качестве единственного козыря Германии в борьбе с британским торговым судоходством.

Все три корабля имели одинаковые дизели — по 8 главных, M-9Zu42/58, 9-цилиндровых максимальной мощностью по 7100 л.с. при 450 об/мин (максимальная продолжительная мощность 6655 л.с.) и 4 вспомогательных 5-цилиндровых, модели M-5Z42/58 (максимальная мощность 1450 л.с. при 425 об/мин). Вес в расчете на лошадиную силу составлял 11,5 кг — весьма неплохой результат для дизельной установки, традиционно считавшейся довольно тяжелой.

В корпусе корабля ЭУ занимала 6 отсеков, с VI по XI. Общая длина машинных отделений составляла 61,5 м, то есть свыше трети длины судна. 8 мото­ров группировались в 4 отсеках попарно, причем двигатели, находившиеся в двух ближайших к носу отсеках, вращали правый вал, а в ближайших к корме — левый, всего по 4 мотора на вал. Соединялись они при помощи зубчатых передач фирмы "Vulcan" и муфт, размещавшихся в отсеках VII и IX соответственно у левого и правого бортов (остальную часть этих отсеков по ширине корабля занимали погреба боезапаса 150-мм орудий). При сохранении общей длины ЭУ размер отсеков с трансмиссией на головном корабле и двух остальных отличался. Если на "Deutschland" зубчатые передачи располагались вместе с муфтами в отсеках VII и IX, то на "Admiral Scheer" и "Admiral Graf Spee" они переместились в моторные отсеки, в результате чего длина последних увеличилась, а длина отделений трансмиссий соответственно уменьшилась.

Вспомогательные дизели устанавливались по одному в тех же моторных отсеках, что и главные. Кроме того, в каждом моторном отсеке имелось по 2 дизель-генератора мощностью по 270 кВт. В двух из 4 отделений находились еще и главные пожарные насосы. Для вспомогательных нужд (обслуживание корабля на стоянке) использовались два паровых котла, для которых места под броневой палубой уже не нашлось. Их разместили на средней палубе над главной ЭУ, хотя пар требовался не только для кухонь и прачечных, но и в бою — скажем, для тушения пожаров. Отдельные моторы приводили в действие рулевой привод.

Общий вес механической установки неуклонно возрастал от "Deutschland" к "Admiral Scheer" и к "Admiral Graf Spee", хотя мощность главной ЭУ не менялась. На головном корабле он составил 1316 т и 559 т по главным и вспомогательным механизмам соответственно; на второй единице — 1413 и 663 т, а на последней— 1483 и 762 т. Если рост веса вспомогательных машин можно оправдать увеличением мощности электрогенераторов (на "Admiral Scheer" суммарно до 2800 кВт и на "Admiral Graf Spee" до 3360 кВт), то незапланированное увеличение аналогичного показателя для главных моторов обусловлено "латанием дыр", образовавшихся в результате чрезмерного их облегчения, и плохой весовой дисциплиной при проектировании.

Главным достоинством дизельной установки являлась огромная дальность плавания, достигавшая при полном запасе топлива 20 000 миль, причем при значительной крейсерской скорости. Испытания "Admiral Graf Spee" показали, что он способен пройти 16 300 миль при средней скорости 18,6 узла. Даже при максимальном ходе без форсировки (26 узлов) дальность составляла 7900 миль — больше, чем у многих линкоров конца 30-х годов при экономическом ходе! Еще одно важное достоинство этих установок — возможность быстрого набора скорости. Для этого требовались считанные минуты, тогда как традиционные турбинные механизмы могли дать полную мощность только при разведении полных паров в котлах, что могло потребовать и полчаса, и час — в зависимости от режима. Поэтому "карманный линкор" мог, во всяком случае в теории, быстро набрать свои 27 — 28 узлов и скрыться (или наоборот, сблизиться) до того, как противник сумеет развить полный ход.

Однако нельзя забывать и об отрицательных сторонах "военных теплоходов". Их высокооборотные двигатели производили неимоверный шум, настолько сильный, что при полном ходе у механиков неоднократно текла кровь из ушей, а офицерам в кают-компании приходилось общаться между собой при помощи записок — слов соседа невозможно было разобрать в чудовищном гуле. Но если шум можно отнести к "бытовым" недостаткам, то значительная вибрация, обусловленная, в частности, облегченными станинами и креплением моторов, отрицательно сказывалась на боевых качествах — от тряски выходили из строя точные устройства систем управления огнем и связи. Хотя в ходе эксплуатации большинство "неудобств" удалось в той или иной степени устранить или ослабить, точная стрельба на полном ходу оставалась сложной задачей.

 

ОБЩАЯ ОЦЕНКА

 

Поначалу во многих странах к "карманным линкорам" отнеслись скептически, но позже все же признали их достоинства. Поскольку англичане не знали, к какому классу отнести эти корабли, они изобрели термин "pocket battleship" — "карманный линкор". В Германии же их называли не менее выразительно: "Schlachtschiff-Verzschnitt" — "линкор-обрез".

В лице "карманного линкора" германским конструкторам удалось создать выдающийся боевой корабль. Удачное сочетание очень мощной для столь небольшого водоизмещения артиллерии с достаточной скоростью и защитой делали его очень опасным противником для любого крейсера времен второй мировой войны. Конечно же, "Admiral Graf Spee" и его систершипов менее всего уместно считать линкорами. Они являлись своеобразной разновидностью тяжелых крейсеров, имевших несколько меньшую скорость, но зато вооруженных сверхтяжелой для этого класса кораблей артиллерией. Крейсерский статус "карманников" признавали и сами немцы. В декабре 1939 года уцелевшие "Lützow" и "Admiral Scheer" были переклассифицированы в тяжелые крейсера.

280-мм орудия сводили на нет все достижения в области бронирования кораблей этого обширного класса, так что наиболее защищенные итальянская "Pola" или французский "Algérie" в дуэли с "Admiral Graf Spee" имели едва ли больше шансов, чем "картонные" крейсера первого поколения. Тяжелые пушки удачно дополняла традиционно совершенная система управления огнем, приближавшаяся по стандартам к линкорам. Внушительно для своего времени выглядела и зенитная артиллерия. Наиболее слабым местом проекта являлось, пожалуй, бронирование. Здесь, как и в случае 6000-тонных легких крейсеров, немцам пришлось отойти от своих принципов, предусматривавших приоритет защиты над нападением. Броня не обеспечивала полную гарантию от огня современных 8-дюймовок, обладавших весьма высокими баллистическими характеристиками, так что в определенных условиях (например, при плохой видимости) "карманный линкор" мог сильно пострадать от более многочисленных и скорострельных орудий этого калибра. Тем не менее, постепенно улучшавшаяся от корабля к кораблю схема защиты достигла на "Admiral Graf Spee" высокой степени совершенства. В некотором отношении вынужденное ограничение водоизмещения сыграло полезную роль, поскольку в противном случае конструкторы без сомнения довели бы размеры "броненосцев" примерно до 20 000 т, обеспечив адекватную "антикрейсерскую" защиту, но это был бы уже совсем другой корабль.

Применение дизелей стало сильным "ходом" немцев. По дальности "карманные линкоры" значительно превосходили практически все боевые корабли мира, являясь совершенно уникальными рейдерами. Связанные с использованием моторов недостатки (шум, вибрация) безусловно перекрывались возможностью пройти половину экватора без дозаправки, Скорость можно признать вполне достаточной для большинства крейсерских задач и для уверенного поведения в бою с более быстроходным противником. В сражении при Ла-Плате "Admiral Graf Spee" не испытывал никаких затруднений в маневрировании против двух групп неприятеля, без проблем уклоняясь от торпед и сблизившись с легкими крейсерами на 4 мили лишь через час с лишним после начала боя, да и то отчасти по своей воле. Недостаточно эффективное использование "карманных линкоров" руководством кригсмарине, мотивированное малой скоростью, — скорее ошибка, вызванная на деле совсем другими соображениями (главным образом — опасениями потерять после "Admiral Graf Spee" еще один корабль).

Из числа недостатков можно отметить наличие артиллерии трех калибров, из которых 150-мм пушки оказались явно ущербными и ненужными. Как уже отмечалось, установка единого 127-мм универсального калибра заметно увеличила бы эффективность и ПВО, и огня по надводным целям. Здесь сказался как известный консерватизм в идеях, так и отсутствие готовой спаренной установки к моменту создания головного корабля.

Не следует забывать и то, что за техническое совершенство "Deutschland" пришлось немало заплатить, причем в прямом смысле этого слова. "Карманные линкоры" стоили в сравнимых ценах около 4 млн. фунтов стерлингов — вдвое дороже, чем английские тяжёлые крейсера типа "Kent". Весь крейсерский отряд коммодора Хэрвуда, почти вдвое превосходивший "Admiral Graf Spee" по водоизмещению, был только на 20% дороже. Большие расходы стали той ценой, которую пришлось платить за возможность иметь индивидуально более сильную боевую единицу, хотя неизвестно, насколько превзошел бы немецкий "броненосец" в бою два "вашингтонских" тяжелых крейсера. Следует, правда, отметить, что все германские корабли межвоенной постройки получались очень дорогими, и по стоимости тот же "Admiral Graf Spee" даже уступает крейсерам типа "Admiral Hipper", явно превосходя их во всем, кроме скорости.

Германский корабль-рейдер — "карманный линкор" — стал настоящей "костью в горле" для лордов Адмиралтейства и их французских и американских коллег. Подтверждением тому служат неоднократно появлявшиеся в предвоенных и военных справочниках мифические проекты аналогов "Deutschland" как в немецком, так и в японском флоте. (В частности, для уничтожения последних американцы построили довольно бесполезные линейные крейсера типа "Alaska".) Однако ни Германия, ни Япония на деле даже не планировали повторения удачного опыта. "Admiral Graf Spee" и его систершипы остались единственными представителями этой интересной ветви военного кораблестроения, появившейся в силу обстоятельств, но сулившей большие перспективы. Главной причиной "идеологической смерти" класса стали новые быстроходные линкоры, к серийному строительству которых приступили в конце 30-х годов все основные морские державы. При скорости, равной или превосходящей скорость "броненосцев", они представляли собой настолько серьезных врагов для последних, что дальнейшая постройка этих очень дорогих рейдеров оказалась просто неуместной.

 

 

ОТЛИЧИЯ, МОДЕРНИЗАЦИИ И ОКРАСКА

 

 

Уже при вступлении в строй корабли типа "Deutschland" отличались друг от друга (разные размерения, водоизмещение, бронирование и т. д.). К тому же все они в той или иной степени перестраивались (особенно "Admiral Scheer"), что увеличивало различия между ними.

 

Для опознания с воздуха корабли отличались маркировкой на крышах башен.

 

Данные о наиболее существенных изменениях здесь приводятся в хронологической последовательности.

 

 

 

 

 

 

ИСТОРИЯ СЛУЖБЫ

 

 

 

Deutschland / Lützow

 

Постройка и испытания

Первый "карманный линкор" заложили на верфи "Deutsche Werke" в Киле 5 февраля 1929 г. под строительным индексом "А" и с временным наименованием  "Ersatz Preußen".

Торжественный спуск линкора "Deutschland", проходивший 19 мая 1931 года в Киле в присутствии президента Германии фельд­маршала Гинденбурга и свыше 50000 зрителей, не обошелся без происшествий: во время речи рейхсканцлера Брюнинга линкор преждевременно сошел со стапеля, и Гинденбург не успел провести обычного ритуала. Германская пресса иронически заметила, что линкор не смог выдержать длинной речи Брюнинга о Лиге нации, международной солидарности и разоружении. С 18 по 20 мая весь флот находился в Киле на спуске линкора "Deutschland".

Линкор "Deutschland" должен был вступить в строй весной 1933 г. (этот срок впервые указан в журнале "Marine Rundschau" № 1 за 1932 г. ). Ранее сообщалось, что срок готовности линкора намечен на весну или осень 1932 г.

Октябрь 1932 г. Журнал "Marine Rundschau" сообщает следующие интересные подробности о ходе затянувшейся постройки линкора "Deutschland", стоящего у стенки "Deutsche Werke" в Киле. На нем установлены передняя надстройка с боевой рубкой, бронированная мачта с постами управления артиллерийским огнем, широкая дымовая труба и две небольшие мачты со стрелами.

27 февраля 1933 года линкор "Deutschland" перешел из Киля в Вильгельмсхафен для сдаточных испытаний. Первые пробы состоялись 12 января. Вступление в строй намечено на 1 апреля 1934 г., к чему приурочен спуск на воду линкора "Ersatz Lothringen". Броненосец был укомплектован командой с крейсера "Emden".

День 1 апреля 1933 г. явился "большим днем" для германского флота, днем демонстрации морской мощи. В этот день в Вильгельмсхафене праздновалось вступление в строй линкора "Deutschland" и спуск на воду однотипного линкора "Ersatz Lothringen", получившего название "Admiral Scheer". Этот день также совпал и с празднованием 100-летия со дня рождения "железного канцлера" Бисмарка. На торжестве присутствовали военный министр нацистов Бломберг и начальник морского управления адмирал Редер. Однако в первый испытательный поход вышел только через 2 месяца. На августовских пробегах он развил скорость 28 узлов.

Уже в мае того же года корабль участвовал в военно-морском параде в Киле: с 22 по 23 мая 1933 г. весь флот был сосредоточен в Кильской бухте для смотра рейхсканцлером Гитлером (флаг на крейсере "Leipzig"). По окончании учений флот прошел мимо крейсера "Leipzig", причем Гитлеру показали и новый линкор "Deutschland". И хотя его испытания продолжались до 10 декабря 1933 г., с этого момента "Deutschland" стал флагманским кораблем ВМС Германии.

 

Первые годы службы

В начале 1934 г. он провел артиллерийские стрельбы в Атлантике. После завершения артиллерийских стрельб с 10 по 14 апреля находился в норвежских фиордах, в учебном плавании, в котором (очевидно, следуя примеру кайзера Вильгельма II) принял участие Гитлер в сопровождении министра обороны и начальника морского управления.

С 7 по 16 мая соединение линкоров и крейсеров во главе со своим флагманом проводило совместные упражнения при участии броненосного корабля "Deutschland".

9 июня броненосный корабль "Deutschland" и легкий крейсер "Köln" посетили о. Мадейру, с 10 по 12 августа "Deutschland" находился в шведском порту Гетеборг. В октябре корабль совершил визит в Шотландию, после чего вернулся на верфь для окончания отделочных работ.

В декабре 1934 г. и январе 1935 г. "Deutschland" находился в очередном ремонте, после которого 23 февраля вернулся в строй.

В ходе ремонта между боевой мачтой и дымовой трубой поставлена катапульта для самолета. На борт принят "Heinkel-60" (второй такой же самолет хранился в разобранном виде). По левому борту установлено приспособление для его подъема. Грузовая стрела левого борта заменена подъемным краном.

Вместо трех 88-мм одноствольных зенитных орудий поставлены три 88-мм двухствольные. Модернизированы приборы управления артиллерией. Боевая мачта увеличена. На ней установили галерею фор-марса. Вместо 500-мм установлены 533-мм торпедные аппараты. На дымовую трубу установлена новая радиоантенна.

В марте 1935 г. был сформирован отряд линкоров (командующий контр-адмирал Карльс), в который вошли "Deutschland" (флагманский), "Admiral Scheer","Schleswig-Holstein" и "Schlesien".

С 14 марта 1935 г. "Deutschland" совершил трансатлантический переход в Южную Америку с целью длительного испытания двигателей и за 32 дня прошел 12286 морских миль, во время похода он заходил на остров Тринидад.

 

19 апреля "Deutschland" вернулся из заграничного плавания в Вильгельмсхафен, после чего участвовал в маневрах германского военного флота.

В начале мая 1935 г. на "Deutschland" был проведен смотр боевой готовности, после чего он находился в Гамбурге в качестве представителя германского флота в день "германского судоходства", а затем перешел в Вильгельмсхафен.

В начале июня в Северном море состоялось учение по береговой обороне, в котором участвовали броненосный корабль "Deutschland", легкий крейсер "Leipzig", 3-я полуфлотилия эсминцев и 2-я полуфлотилия тральщиков.

13 октября 1935 г. броненосные корабли "Deutschland" и "Admiral Scheer" вышли в Атлантический океан для совместного плавания и производства артиллерийских стрельб на дальних дистанциях и испытаний механизмов и совершили длительное заграничное плавание, посетили остров Мадейру. Затем "Deutschland" направился еще южнее и заходил на остров Святой Елены.

В декабре-январе "Deutschland" находился на верфи, где вместо кронштейнов антенн на трубе была установлена небольшая мачта, после чего проводил торпедные стрельбы.

В апреле 1936 г. он проводил калибровые стрельбы и стрельбы ПВО и использовался в качестве мишени при торпедных стрельбах.

В мае 1936 г. "Deutschland" после окончания испытаний на мерной миле в Пиллау принимал участие в совместных учениях с авиацией в Северном море, затем стоял на параде в Киле.

В июне 1936 г. "Deutschland" провел артиллерийские стрельбы и использовался в качестве мишени для торпедной школы.

В июле 1936 г. "Deutschland" с "Admiral Graf Spee" провели соединенные упражнения в Северном море и Английском канале, а по окончании их совместные учения с разведсилами флота. Затем оба корабля посетили Скаген. Кроме того, "Deutschland" заходил в Копенгаген.

 

Испанская миссия

Когда в июле 1936 г. в Испании началась гражданская война, Великобритания, Франция, Италия и Германия послали в испанские воды свои корабли, чтобы защитить жизнь и имущество своих граждан. В конце июля "Deutschland" и "Admiral Scheer" (флаг командующего линкорами контр-адмирала Карльса), готовившимся к маневрам, приказали срочно принять топливо и провиант для дальнего похода. "броненосец" спешно оснастили гидросамолетом Не-60, и через день после получения приказа, 24 июля 1936 г. оба "карманных" линкора вышли из Киля к испанскому побережью. Через пару дней за ними поледовал легкий крейсер "Köln" и 2 полуфлотилия эсминцев.

Таким образом "Deutschland" оказался одним из первых иностранных кораблей в территориальных водах Испании. с 24 июля 1936 г. он заходил в них 6 раз.

Патрулировал в 4-й зоне, крейсировал в районе испанского Марокко и Гибралтарского пролива в сопровождении миноносцев "Luchs" и " Leopard",   затем отряд перешёл в Малагу. 3 августа 1936 г., когда корабли республиканцев (линкор "Jaime I", крейсер "Libertad" и эсминец "Waldez") прибыли для обстрела Сеуты, "Deutschland" вышел на рейд и мешал им вести огонь своими манёврами. Командир "Deutschland" лично вел переговоры с генералом Франко, посетив его в Сеуте 4 августа. Первый "круиз" оказался непродолжительным: 24 августа оба "карманных линкора" вышли в обратный путь, уступив место "Admiral Graf Spee".

Уже 28 сентября 1936 г. "Deutschland" вновь отправился в Испанию с эскадрой контр-адмирала Карльса почти в том-же составе. Корабли сменили отряд Бэма, который в первых числах октября вернулся на родину. "Deutschland" сперва патрулировал в Северной группе. Впоследствии силы были перегруппированы, и он вошел в состав южной группы.

В испанской ноте от 24 октября 1936 г. указывалось, что по достоверным сведениям, броненосный корабль "Deutschland" вышел 20 октября из Танжера в Малагу и Валенсию и получил по дороге почту для германского гидросамолета, находящегося на службе у мятежников.

Второй заход продлился до 14 ноября. Занятость флота в испанских водах не позволили провести обычные осенние маневры в Балтийском море. Вместо этого корабли, вернувшиеся из Испании, занялись очередным ремонтом.

В конце декабря "Deutschland" в третий раз был определён в Испанию, но прибыл туда только 31 января 1937 года, где присоединился к броненосцу "Admiral Graf Spee" и легким крейсерам "Köln" и "Karlsruhe".

В то время, как другие корабли приходили и уходили, "Deutschland" оставался до 24 марта, когда наконец ушёл домой.

Отдых длился не долго, и 10 мая 1937 года неразлучная пара "Admiral Scheer" и "Deutschland" вновь была в Средиземном море. Здесь на долю "Deutschland" выпало первое испытание, как бы задавшее тон его дальнейшей карьере. Головной корабль серии оказался весьма неудачливым: он получал повреждения практически в каждой важной операции, не добиваясь при этом никаких существенных результатов.

29 мая 1937 г. в 17 часов "Deutschland", находясь в порту Ибиса на Балеарских островах, был атакован двумя республиканскими самолетами. Они обнаружили его в 200 м от берега, приняли за один из мятежных крейсеров и атаковали. Им удалось добиться двух прямых и двух близких попаданий, потопивших катер у борта "броненосца". Хотя бомбы были всего-навсего 50-килограммовыми, они причинили кораблю значительный ущерб. Первая бомба угодила в щит кормового 150-мм орудия, убив и ранив несколько человек из его расчета. Осколки бомбы пробили топливные баки корабельного самолета, вспыхнул бензин, что вызвало взрыв боеприпасов.

Последствия второго попадания оказались более тяжелыми: бомба пробила верхнюю палубу по правому борту около правой 150-мм установки № 3 и взорвалась на расположенной ниже жилой палубе, где находилось много свободных от вахты матросов. Начавшийся пожар удалось быстро ликвидировать, боеспособность корабля заметно не снизилась, но погибли 31 человек, 75 были ранены (по другим данным два взрыва и пожар унесли жизни 19 моряков и ранили еще 81, из которых четверо позже умерли).

Германское правительство направило ноту протеста испанскому правительству. После этого "Deutschland" направился в Гибралтар, где англичане провели аварийный ремонт и позаботились о раненных и убитых. 16 июня броненосец прибыл в Вильгельмсхафен.

 

В течение июля 1937 г. "Deutschland" проходил ремонт в Вильгельмсхафене, заодно произвели переборку машин. Перед 150-мм орудиями и за ними сооружены газоотражающие экраны. Решетчатый кран и грузовая стрела правого борта заменены двумя кранами. На дымовую трубу поставлен глушитель и новая прожекторная платформа, а осенью установлен радиолокатор с антенной на фор-марсе.

В конце 1937 и начале 1938 гг. часть германского флота по-прежнему находилась в испанских водах. После завершения ремонта "Deutschland" снова побывал в испанских водах с 5 октября 1937-го по 10 февраля следующего года, причем Рождество 1937 и Новый год 1938 он провёл в Неаполе.

В феврале "Deutschland" вернулся в Германию, а на смену ему направился линейный корабль "Admiral Scheer". В марте 1938 г. "Deutschland" проводил артиллерийские стрельбы, а в апреле-июне прошёл ремонт в Вильгельмсхафене, в ходе которого дымовая труба снабжена наклонным козырьком, после чего с 1 по 15 августа 1938-го выполнил свой шестой поход в испанские воды.

В феврале 1939 г. корабль совершил еще один выход в Атлантику на учения и стрельбы, а в марте вошел в состав соединения кораблей, стоявших на рейде Мемеля (Клайпеды) по случаю его присоединения к Германскому рейху (все три "карманных линкора", легкие крейсера "Nürnberg", "Leipzig" и "Köln"), причем на его борту находился Адольф Гитлер. В апреле-мае того же года "Deutschland" снова побывал на маневрах в Атлантике, заходил в Испанию по случаю окончания там гражданской войны.

Первый рейд

Перед началом 2-й мировой войны, 24 августа 1939 г., "Deutschland" вышел из Вильгельмсхафена и занял позицию южнее Гренландии, но только 26 сентября он получил разрешение начать военные действия. Месячное промедление объясняется тем, что Гитлер до последнего надеялся на заключение мира с Англией и Францией после успешного для Германии завершения польской кампании.

Цель боевых действий "карманного линкора" была сформулирована следующим образом: "Дезорганизация и нарушение всеми возможными средствами торгового судоходства противника". Вступать в бой с военными кораблями, даже более слабыми, предполагалось лишь в том случае, если это способствовало решению главной задачи. О присутствии в океане "Deutschland" англичанам стало известно лишь 21 октября, когда на Оркнейские острова прибыл экипаж норвежского судна "Lorentz W. Hansen" (1918 БРТ). Он сообщил, что их судно было потоплено 14 октября рейдером "Deutschland" в 400 милях восточнее Ньюфаундленда. Но еще раньше, 5 октября, в 600 милях к востоку от Бермудских островов "карманным линкором" было потоплено английское судно "Stonegate" (5044 БРТ), капитан которого смог вернуться на родину только 8 ноября. По совпадению в этот же день "Deutschland" вернулся в Вильгельмсхафен, пройдя Датским проливом.

Таким образом, за свой выход в качестве рейдера "Deutschland" потопил всего два торговых судна валовой вместимостью 6297 тонн.

Вскоре после возвращения, 15.11.1939 "Deutschland" по указанию Гитлера переименовали в "Lützow".

Фюрер опасался, что в случае неблагоприятного развития событий заголовок в газетах и журналах типа "Германия" (т. е. Deutschland) выведена из строя" или, хуже того, "Германия" пущена ко дну" произведут тяжелые впечатления на немцев.

21-22 и 24-25 ноября 1939 г. "Lützow" с КРЛ "Köln" и "Leipzig" и 3 ЭМ выходил в Скагеррак на перехват торговых судов противника, но безрезультатно.

25.11.1939 переклассифицирован в тяжелый крейсер. Получил радиолокатор того же типа, что на "Admiral Graf Spee": "FuMo-22" с антенной на дымовой трубе, принял новый самолет "Arado-196".

 

Норвежская операция

Во время недолгого рейда в Атлантику "карманный линкор" страдал от перебоев в работе машин. Перед Норвежской операцией их отремонтировали, но за несколько дней до ее начала были обнаружены дефекты во вспомогательных механизмах. Поэтому "Lützow" пришлось исключить из состава группы, предназначенной для захвата Тронхейма, и перевести в более тихоходную группу "V", направлявшуюся в Осло ("Lützow", тяжелый крейсер "Blücher", легкий крейсер "Emden" , 3 миноносца и несколько малых кораблей).

Но именно в Осло-фьорде немецкие корабли натолкнулись на сильное противодействие. Они вошли в этот протяженный фьорд в полночь с 8 на 9 апреля 1940 г. и беспрепятственно миновали первую линию норвежской обороны. Однако в 04 час. 20 мин., когда немецкие корабли проходили узость Дребак, по ним открыла огонь береговая артиллерия. Крейсер "Blücher" был выведен из строя, и в 06 час. 23 мин. потоплен торпедами с береговых установок. После того как беспомощный флагман, получивший попадания крупнокалиберными снарядами с береговых батарей, миновал огневую завесу, целью для норвежских орудий стал "карманный линкор". "Lützow" получил три попадания 280-мм снарядами с форта на о. Кахольм (1-й - в лазарет, 2-й - в левый шлюпочный кран, 3-й - заклинил центральное орудие носовой башни), что заметно снизило боеспособность корабля. 3-й снаряд попал в его носовую башню (практически точно в середину лобовой плиты), выведя ее из строя на час с лишним и уничтожив центральное орудие. Еще 2 попадания в надстройки убили или ранили почти 20 членов экипажа, в том числе прислугу двух 150-мм пушек, а также вызвали пожар.

После гибели "Blücher" командование группой принял командир "Lützow", который решил отвести корабли и высадить десант в 10 милях южнее намеченного пункта примерно в 30 милях от Осло. Только к вечеру 9 апреля с помощью парашютного десанта немцам удалось захватить столицу Норвегии. Задержка позволила норвежцам эвакуировать королевскую семью и вывезти весь золотой запас страны. "Lützow" лишь 10 апреля смог войти в Осло, и в тот же день, в 14:20 вышел назад в Германию.

После захвата столицы поврежденный "карманный линкор" получил приказ как можно скорее возвращаться в Германию. Выйдя в море поздно вечером следующего дня, шел один за неимением быстроходного эскорта. Его командир капитан цур зее Тиле решил пройти опасную из-за возможного присутствия подводных лодок зону на большой скорости. Но это не спасло "Lützow": в ночь с 10 на 11 апреля в 1:29 около Хантсхольма, к востоку от Скагена он получил торпеду с британской субмарины "Spearfish", хорошо еще только одну из 6-торпедного залпа, повернул влево и остановился. Попадание в корму привело к затоплению 4 отсеков, причем корпус позади башни надломился, он потерял руль и гребные винты и принял 1300 тонн воды и 8 часов почти стоял на месте. Хотя дизели остались работоспособными, через 10 минут после взрыва линкор беспомощно дрейфовал на 2-узловой скорости. Подошедшие миноносцы и базовые тральщики с датским буксиром сняли с "Lützow" большую часть экипажа и повели корабль в Германию. Позже прибыли ещё буксиры. Только близость хорошо оборудованных баз позволила буксирам и тральщикам оттащить корабль в Киль, на что потребовалось почти двое суток, на протяжении которых неудачник "Lützow" несколько раз садился на мель. К вечеру 13 апреля он прибыл в Киль.

 

Повреждения оказались настолько тяжелыми, что "Lützow" не принимал участия в боевых действиях целый год. При ремонте на верфи "Дойче Верке" в Киле 9 июля 1940 г. во время налета британской авиации в корабль попала бомба, но не взорвалась.

В ходе ремонта прошел модернизацию. Установили новую носовую часть с меньшим количеством шпангоутов и наклонный форштевень "атлантического" типа. При этом длина корпуса увеличена на 1,9 м. Вместо трех носовых якорей (2 по левому борту, 1 — по правому) установили 2 в клюзах с крышками. Установлено размагничивающее устройство. Вместо 88-мм спаренных зенитных орудий стало шесть 105-мм в спаренных установках. Усилены легкая зенитная артиллерия (установили четыре 37-мм спаренных и множество 20-мм автоматов). Торпедные аппараты были закрыты бронированными кожухами.

 

Попытка выхода во второй рейд

Формально корабль вновь вступил в строй 8 августа, однако фактически он был вновь готов к действиям лишь к новому году. Предполагалось, что в июле 1941-го "Lützow" отправится в новый атлантический рейд.

10 июня он направился к выходу из Балтийского моря, чтобы проследовать в Тронхейм, откуда ему предстояло прорваться в Атлантику. Линкор эскортировали легкие крейсера "Emden", "Leipzig" и пять эсминцев. Но отряд обнаружила британская разведывательная авиация, и 12 июня между 23 час. 00 мин. и 23 час. 15 мин. со своих баз в Шотландии вылетели 14 бомбардировщиков-торпедоносцев "Бофорт".

13 июня в 02 час. 18 мин. один из самолетов эскадрильи добился попадания торпедой в мидель "Lützow". Через несколько минут в атаку вышли еще два самолета, но сброшенные ими торпеды прошли мимо цели.

Затопленными оказались 2 моторных отсека и один из отсеков с соединительными муфтами. "Lützow" лишился хода и принял 1000 т воды, получив на короткое время угрожающий крен около 20°. Предпринятые меры позволили частично спрямить корабль и дать 12-узловый ход. К 3 час. 20 мин. линкор смог дать малый ход, до 5 ч. утра отбивал налёты, и во второй половине дня 14 июня вернулся в Киль. Выход рейдера в океан был сорван. Он вышел из дока лишь через полгода, в январе 1942 г.

 

В Норвегии в 1942 г.

В начале 1942 г. Гитлер приказал перебросить значительные морские и воздушные силы в полярные моря, чтобы бороться с конвоями, которые союзники направляли в СССР.

Работы завершились лишь в январе 1942 года, однако исключительно суровая зима заставила отложить выход в Норвегию до 16 мая. 18-26 мая 1942 г. "Lützow" в сопровождении всего 1 СКР, с заходами в Кристианзанд и Тронхейм, совершил переход в Нарвик, где присоединился к "Admiral Scheer". В процессе операции "Ход конем" он должен был действовать против ставшего печально известным конвоя "PQ-17", но 3 июля, находясь под флагом вице-адмирала Кюммеца, он напоролся на не обозначенную на карте скалу еще до выхода из залива Боген ,  повредил корпус (затоплено несколько отсеков) и вынужден был вернуться в Нарвик.

Планировавшийся на лето полугодовой рейд в Атлантику командование флота вновь отменило. "Lützow" не взяли даже в местную операцию в Карское море, в которую отправился один "Admiral Scheer".

9-21 августа "Lützow" перешёл в Киль. Ремонт в Готенхафене продолжался до 5 ноября 1942 г. В ходе ремонта получил новый радиолокатор наблюдения "FuMB-4" позади фор-марса. Радиолокатор "FuMo22" заменен на "FuMo26" с двумя антеннами. На дымовой трубе появился высокий скошенный козырек. На платформе у трубы осталось два прожектора (было четыре).

После прохождения боевой подготовки на Балтике "Lützow" вернулся в Нарвик 10-17 декабря, затем перешёл в Альтен-фиорд.

 

Операция "Регенбоген"

30-31 декабря 1942 г. была проведена боевая операция "Радуга" (Regenbogen) против конвоя "JW-51B". В ней принял участие и "Lützow", хотя большой роли он не сыграл. В известной мере это объясняется полученным на "карманном линкоре" приказом: после атаки конвоя прорываться в Атлантику. Конвой "JW-51B" состоял из 14 торговых судов с 2 тяжелыми крейсерами ("Sheffild" и "Jamaica") и 17 легкими кораблями охранения.

Германская боевая группа под командованием вице-адмирала Кюммеца кроме "Lützow" включала тяжелый крейсер "Admiral Hipper" и 6 эсминцев. Кюммец намеревался подойти к конвою с кормовых курсовых углов и нанести по нему удар с флангов, для чего немецкая эскадра разделилась на два отряда: "Admiral Hipper" с 3 эсминцами должен был атаковать конвой с северо-запада, а "Lützow" и 3 эсминца с юга.

31 декабря 1942 г. в 10 час. 45 мин. английский корвет "Rhododendron" обнаружил неопознанные цели недалеко от себя к югу. Это был "Lützow" с эсминцами, приблизившийся к конвою на 2 мили и вполне способный разгромить его. "Карманный линкор" находился в очень выгодной позиции с юга от беспомощных торговых судов, получив отличную возможность использовать свой главный калибр — впервые после 1939 года! Но конвой спасла погода (периодически на корабли налетали снежные заряды, сильно ограничивавшие видимость), а также нерешительность командира "Lützow", не хотевшего вступать в бой до улучшения ситуации. В это время "Admiral Hipper", подошедший к конвою с северо-запада, уничтожил артиллерийским огнем маленький тральщик "Bramble" и сильно повредил эсминец "Acates", который позже перевернулся и затонул.

Схватка сторон представляла собой ряд коротких, сумбурных боев. "Lützow" открыл огонь по судам конвоя с дистанции 90 кабельтовых и повредил одно единственное судно. Командир конвоя Склатер срочно сделал поворот, приказал поставить дымовую завесу и вести эсминцы в атаку на "карманный линкор". Но в это же время "Lützow" прекратил стрельбу, а в 11 час. 49 мин. адмирал Кюммец отдал приказ на отход. Хотя в 12 час. 30 мин. английские крейсера еще имели соприкосновение с немецкими кораблями. Ни одна из сторон серьезно не пострадала, и бой на этом закончился. В итоге англичане потеряли эсминец и тральщик, немцы эсминец ("Frederik Eschold" был уничтожен огнем тяжелого крейсера "Sheffild"), конвой же при этом остался почти невредимым.

Отчет командира "Lützow" звучал пессимистически. В нем говорилось, что "несмотря на то, что вначале общая обстановка складывалась благоприятно, мы не сумели добраться до конвоя или добиться какого-либо успеха вообще". Все могло сложиться иначе, если бы на "Lützow" проявили больше решительности и уверенности в своих действиях.

"Lützow" с уменьшенным экипажем формально остался в строю, но по-прежнему находясь в Нарвике. В марте наиболее крупные из уцелевших боеспособных судов кригсмарине (в их числе и "карманный линкор") переместились в Альтен-фиорд, поближе к зоне прохождения конвоев. Командование флота предпо­лагало задействовать его в индивидуальном рейдерстве в Арктике, но запрет Гитлера и большой риск заставили раз за разом откладывать решение и в конце концов вообще отказаться от операции.

 

На Балтике (1943-1945 гг.)

Столь неудовлетворительный исход операции привел Гитлера в крайнее раздражение. Осыпав флот горькими упреками, фюрер с присущей ему импульсивностью приказал вообще не вводить в бой все линкоры и тяжелые крейсера, хотя до этого он высоко оценивал (и даже переоценивал) их роль в войне на море.

10 сентября 1943 года последовал приказ о возвращении "Lützow" в Германию. 23-го числа того же месяца началась операция по его проводке, которую удалось успешно завершить спустя 4 дня, несмотря на то, что британское Адмиралтейство получило сообщение своей радиоразведки. Корабль поставили на очередную модернизацию, после которой он должен был стать чисто учебным судном. Это означало перевод на Балтику — наиболее спокойное для кораблей "третьего рейха" море.  С этого времени оба оставшихся в строю "карманных линкора" ("Admiral Graf Spee" погиб в 1939 г.) почти два года исполняли скромную роль учебных кораблей.

23 сентября - 1 октября 1943 г. "Lützow" благополучно совершил переход в Готенхафен, а затем ушел на ремонт в Либаву, где две антенны радиолокатора "FuMo26" были заменены одной. Малокалиберная зенитная артиллерия составила 6 40-мм орудий "Бофорс-28", 4 37-мм (на корме) и 26 20-мм (три счетверенных со щитом, шесть спаренных со щитом, два одиночных без щита) автомата.

По завершении работ весной 1944 года "Lützow" участвовал в походе флота к устью Финского залива для демонстрации своей мощи собиравшейся выйти из войны Финляндии (операция "Ротбухе").

Летом 1944 года командование решило перевооружить корабль, усилив его зенитную артиллерию. Работы также проводились в Либаве и заняли около месяца. В конце сентября полностью боеготовыми крупными кораблями оставались только "Lützow" и тяжелый крейсер "Prinz Eugen". Их предполагалось использовать для поддержки немецких войск на побережье Рижского залива.

Крупномасштабное наступление Советской армии в Прибалтике осенью 1944 г. заставило "Lützow" снова включиться в активные боевые действия. В октябре 1944 г. советские войска овладели островами Моонзундского архипелага за исключением полуострова Сворбе на южной оконечности Эзеля (Сааремаа).

11 октября 1944 года "карманный линкор" вновь открыл огонь главным калибром, впервые после злополучного "новогоднего боя". При поддержке флота, в том числе группы в составе "карманных линкоров" "Lützow", "Admiral Scheer", 3 эсминцев и 4 миноносцев немцы удерживали этот полуостров почти два месяца (до 22 ноября). "Lützow" неоднократно (6-13 октября, 23-24 октября и т. д.) подвергал сильному артиллерийскому обстрелу полуостров Сворбе (Сырва), израсходовав свыше 300 11-дюймовых снарядов и район Мемеля (Клайпеды), задерживая продвижение советских войск, а затем прикрывая эвакуацию немецких частей. Между тем база в Готенхафене стала небезопасной. Рейды союзной авиации заставили перевести "Lützow" и "Admiral Scheer" в Пиллау. В конце января оба "карманных линкора" вновь поддерживали свою армию, но уже в Восточной Пруссии. До конца февраля вёл боевые действия у Кёнигсберга. С отходом войск "Lützow" сперва был отведен в Данциг, с 21 марта обстреливал Воллинё, а 9 апреля 1945 г. перешёл в Свинемюнде. До 8 апреля действовал у Хелы.

16 апреля при налете английской авиации на Свинемюнде рядом с линкором упали 5,5-тонные бомбы, сброшенные бомбардировщиком "Ланкастер", и привели к постепенному затоплению корпуса. Корабль сел на грунт на мелком месте. Поскольку "Lützow" находился на ровном киле, его орудия ГК продолжали участвовать в оборонительных боях против советских войск до 3 мая, зенитные же автоматы были сняты.

4 мая 1945 г. при уходе немцев из Свинемюнде корабль подорвал экипаж. Советские специалисты, осмотрев его, обнаружили 5 подводных и 5 палубных пробоин и 3 трещины.

 

В качестве мишени (1947 г.)

Весной 1946 г. специалисты аварийно-спасательной службы советского флота частично осушили "Lützow", а 26 сентября его зачислили в состав ВМФ СССР. Но фактически корабль был законсервирован и передан на хранение тылу флота. Восстановление "Lützow" оказалось невозможным и 22 июля 1947 г. он был выведен в море, и после подрыва на нем нескольких фугасных авиабомб, был затоплен в центральной части Балтийского моря на глубине 113 м.

 

Использование трофейного КРТ "Lützow" в качестве полигона для испытания авиабомб 20 июля 1947 г.
1-й подрыв		10:25
ФАБ-500	на крыше рубки	радиус повреждений-5м
ФАБ-100	под стволами орудий носовой башни	не взорвалась
ФАБ-100	за трубой	не взорвалась
2-й подрыв		12:45
ФАБ-500	у катапульты	проломана палуба, катапульта разрушена
ФАБ-250	под стволами носовой башни	незначительно повреждена палуба
ФАБ-100		не взорвалась
ФАБ-100		не взорвалась
3-й подрыв		14:45
ФАБ-500	перед носовым барбетом на батарейной палубе	вырвана часть полубака и заброшена на нос и крышу башни
ФАБ-500	за носовым барбетом на батарейной палубе
ФАБ-250	на батарейной палубе над кормовым МО	небольшой пожар у МО
ФАБ-250	на верхней палубе перед кормовым КДП

 

 

 

 

 

Admiral Scheer

 

Постройка и испытания

Второй "карманный линкор" заложили почти через два с половиной года после первого: 25 июня 1931 г., а спустили на воду 1 апреля 1933 г., в тот же самый день, когда первенец серии "Deutschland" вступил в строй. Корабль получил имя "Admiral Scheer".

 

"Admiral Scheer" вступил в строй как раз к моменту первого ремонта "Deutschland", 12 ноября 1934 г. хотя до 18 апреля 1935 г. продолжались испытания, в ходе которых корабль развил на мерной миле скорость 29 узлов, однако проводившие измерения инженеры отнесли столь высокий результат на ошибки приборов, полагая, что более тяжелый "Admiral Scheer" не может быть быстроходнее головного систершипа. В ходе доработок за дымовой трубой была установлена катапульта для самолета, а по правому борту подъемный кран для него.

 

Первые годы службы

В августе 1935 г. "Admiral Scheer" занимался боевой подготовкой. 26 августа 1935 г. в Киль прибыл Гитлер, собравший на флагманском линкоре "Admiral Scheer" совещание представителей высшего командования всех видов вооруженных сил. Присутствовали министр обороны Бломберг, начальник морского управления адмирал Редер, командующий рейхсвером генерал Фрич, командующий военно-воздушными силами Геринг и ряд высших чинов армии и флота.

В официальном сообщении прибытие Гитлера в Киль мотивируется желанием рейхсканцлера в качестве верховного главнокомандующего присутствовать на маневрах и учебных стрельбах флота.

1 сентября 1935 г. "Admiral Scheer" прибыл в Данциг. Это посещение оказалось связанным с рядом инцидентов политического характера. Одновременно с германским кораблем прибыл польский эсминец "Wicher".

В сентябре 1935 г. "Admiral Scheer" занимался торпедными стрельбами со 2-й и 4-й полуфлотилиями эсминцев и артиллерийскими стрельбами (калибровыми) с 1-й полуфлотилией эсминцев.

13 октября 1935 г. броненосные корабли "Deutschland" и "Admiral Scheer" выходили в Атлантический океан для совместного плавания и стрельб. Посетили остров Мадейру. Затем "Admiral Scheer" вернулся в Вильгельмсхафен, а "Deutschland" направился еще южнее.

В конце года на корабле сняли кран для самолёта, заменив его на приспособление для подъема самолета по левому борту. В декабре-январе "Admiral Scheer" обслуживал в качестве мишени торпедную школу и занимался одиночными упражнениями.

Весной 1936 года для улучшения возможностей в ночном бою на корабле оборудовали специальные платформы по бокам башенноподобной надстройки (на уровне командирского мостика), на которых установили по 3-метровому специальному дальномеру с большой светосилой для торпедной стрельбы в темноте. На других платформах, сбоку от трубы, появились два 20-мм автомата. Перед 150-мм орудиями и за ними сооружены газоотражающие экраны.

В мае 1936 г. "Admiral Scheer" после ремонта на верфи проводил одиночные учения в море, участвовал в параде флота в Кильской бухте, а в июне совершил плавание вокруг Великобритании и посетил Стокгольм, остальной месяц проводил испытания на мерной миле и артиллерийские стрельбы.

1 июля "Admiral Scheer" вернулся из Стокгольма в Киль для переборки моторов и использовался как мишень для подводных лодок. С 21 по 30 июля он с "Deutschland" и "Admiral Graf Spee"  провел сосредоточенные учения в составе соединения в Северном море.

 

Испанская миссия

Линкор семь раз входил в территориальные воды Испании, в промежутках участвуя в маневрах и учебных стрельбах.

Когда в июле 1936 г. в Испании началась гражданская война, Великобритания, Франция, Италия и Германия послали в испанские воды свои корабли, чтобы защитить жизнь и имущество своих граждан. 23 июля броненосцу, готовившемуся к маневрам, приказали срочно принять топливо и провиант для дальнего похода. Через день после получения приказа, 24 июля 1936 г. под флагом командующего линкорами контр-адмирала Карльса он вышел из Киля к испанскому побережью вместе с "Deutschland". 27 июля за ними последовал легкий крейсер "Köln" и 2 полуфлотилия эсминцев. После короткой стоянки в Малаге они оперировали в средиземноморских водах.

29 июля "Admiral Scheer" заходил в Барселону, затем последовательно посетил Валенсию, Аликанте и Картахену.

1 августа на обеих башнях главного калибра появились опознавательные знаки — черно-бело-красные полосы.

24 августа отряд Карльса вышел в обратный путь и 26 августа корабли вернулись в немецкие воды.

28 сентября 1936 г. в Испанию вышла во второй раз эскадра контр-адмирала Карльса почти в том-же составе. "Admiral Scheer", миноносцы "Albatross", "Seeadler" и "Leopard" действовали в Южном секторе.

3 декабря "Admiral Scheer" с эскадрой вернулся в Германию.

16 марта броненосец отправился в третий поход в испанские воды. В этот раз "Admiral Scheer" недолго оставался в испанских водах, и 7 апреля ушёл домой.

В четвёртый раз броненосец отправился в Испанию 10 мая 1937 года. После воздушной атаки республиканских самолётов на "Deutschland" 29 мая, он получил из Германии приказ бомбардировать Альмерию. Хотя командир "Admiral Scheer" рано утром 31 мая 1937 г. в течение 15 минут выпустил 91 снаряд главного калибра, 100 "промежуточных" 150-мм и 48 зенитных 88-мм снарядов. На берегу было убито 11 человек, ранено 55. Ответившая слабым огнём береговая батарея республиканцев не смогла добиться ни одного попадания.

Только 2 июля "Admiral Scheer" в сопровождении двух миноносцев покинул испанские воды.

30 июля "Admiral Scheer" вернулся в испанские воды со 2-й флотилией миноносцев, сменив "Admiral Graf Spee" и оставался там до 12 октября, когда в сопровождении миноносцев ушёл в Германию на ремонт.

В ходе ремонта стеньга башенноподобной мачты была прикреплена к заднему краю галереи фор-марса и к колпаку находящегося там дальномера. На башенной мачте сооружены дополнительные платформы и адмиральский мостик. Реи, находящейся у дымовой трубы грот-мачты, укорочены, добавлены гафели.

В конце декабря 1937 г. "Admiral Scheer"  закончил очередной ремонт на верфи, после чего проводил пробные испытания, а 16 февраля 1938 г. в последний раз направился в испанские воды. 12 марта он провожал через Гибралтар миноносцы миноносцы 4-й флотилии, которую отозвали за день до присоединения Австрии, встретил в Атлантике идущую на смену 3-ю флотилию и 19 марта вернулся с ними в зону патрулирования.

27 июня 1938 г. "Admiral Scheer", покинул испанские воды.

22 августа 1938 г. "Admiral Scheer" участвовал в параде флота в Киле по случаю спуска со стапелей крейсера "Prinz Eugen", а в феврале 1939 г. в Гамбурге, где был спущен на воду линкор "Bismarck".

В ходе ремонта по левому борту кран с горизонтальной стрелой заменен на кран с наклонной стрелой. Корабль был оснащен самолетом "Arado-196". На вращающемся посту наведения на фор-марсе установлен радиолокатор (но без антенны). Предположительно, это был "FuMo-22". Летом была произведена переборка дизелей.

После ремонта "Admiral Scheer" в марте 1939 года вошел в состав соединения кораблей, стоявших на рейде Мемеля (Клайпеды) по случаю его присоединения к Германскому рейху (все три "карманных линкора", легкие крейсера "Nürnberg", "Leipzig" и "Köln").

В апреле "Admiral Scheer" ненадолго посетил испанские воды, а в мае вместе с "Admiral Graf Spee" и флотом круизных судов нацистской организации "Сила через радость" принимал участие в транспортировке на родину легиона "Кондор", воевавшего в Испании.

 

Первый рейд

К началу 2-й мировой войны "Admiral Scheer" оказался не готовым к боевым действиям из-за неполадок с энергетической установкой. Была произведена переборка дизелей. По левому борту кран с горизонтальной стрелой был заменен на кран с наклонной стрелой. Корабль оснащен самолетом "Arado-196". На вращающемся посту наведения на фор-марсе установлен радиолокатор (но без антенны). Предположительно, это был "FuMo-22". Ремонт машин занял больше времени, чем предполагалось.

Находясь в Готенхафене (ныне Гдыня, Польша), 4 сентября 1939 г. "Admiral Scheer" был атакован английскими бомбардировщиками "Бристоль-Бленхейм" и получил попадания 3 бомб, но ни одна из которых не взорвалась, видимо потому, что из-за малой высоты бомбометания не сработали взрыватели. Не получив заметных повреждений, "карманный линкор" сбил один самолет огнем своей артиллерии. Это был первый самолет, сбитый немецкими зенитчиками в ходе войны.

Ремонт не позволил ему участвовать в рейдерских действиях начала мировой войны и "Учениях на Везере". Только к осени 1940 г. "Admiral Scheer" был подготовлен к выходу в море. 23 октября 1940 г. под командованием капитана I ранга (впоследствии адмирала) Кранке он покинул Готенхафен и направился в Брунсбюттель в устье Эльбы — начальный пункт предстоящего похода. 27 октября, после краткой стоянки в Ставангере, "Admiral Scheer" незамеченным вышел в Северную Атлантику и вечером 28 октября прорвался в Атлантику севернее Исландии.

В Англии о выходе в море "карманного линкора" узнали только в конце месяца. 5 ноября "Admiral Scheer" потопил свою первую жертву — английское судно "Mopan", которое не смогло передать донесение о встрече с рейдером. А такое донесение спасло бы конвой "НХ-84", шедший из Галифакса в Великобританию. Конвой состоял из 37 судов и охранялся только вспомогательным крейсером "Jervis Bay". 5 ноября вечером в точке 52° 45' N и 32° 13' W "Admiral Scheer" напал на конвой. "Jervis Bay" вступил в неравный бой с линкором, в то время как суда конвоя рассредоточились и начали ставить дымовую завесу.

Исход боя был предрешен, и "Jervis Bay" героически погиб, дав возможность спастись основной части конвоя. 5 судов рейдер все же пустил на дно ("Beaverford" - 10042 брт,  "Fresno City" - 4955 брт, "Kenbane Head" - 5225 брт, "Maidan" -7861 брт и "Trewellard" - 5201 брт).

 

Предполагая, что английский крейсер успел дать радиограмму, командир "Admiral Scheer" приказал повернуть на юг. После встречи в условленном районе с судном снабжения он направился к Вест-Индии и 24 ноября юго-восточнее Бермудских островов потопил английское судно "Port Hobart", пославшее донесение о встрече с ним. Это заставило рейдер отойти на восток, к островам Зеленого Мыса, где 1 декабря 1940 г. он потопил в 900 милях к западу от Батерста еще одно английское судно — "Tribesman" (6242 брт).

 

Затем "Admiral Scheer" вышел на коммуникации между Пернамбуко и Азорскими островами. Но двухнедельный поиск в этом районе не принес успеха, и 14 декабря, после встречи с танкером "Nordmark" (чуть севернее экватора), рейдер направился на линию между Фритауном и портами Южной Америки.

Днем 18 декабря он захватил английское судно "Duchessa", груженое продовольствием, и намеренно дал ему возможность передать радиограмму, так как Кранке получил сообщение, что далеко на севере свой первый выход в океан начал тяжелый крейсер "Admiral Hipper". Хитрость удалась: англичане направили три корабельные группы поиска на юг, но ячейки "сети", раскинутой вокруг "Admiral Scheer" были слишком большими, он без труда ускользнул от противника, облегчив задачу "Admiral Hipper".

Во второй половине декабря "Admiral Scheer" крейсировал в Южной Атлантике, в первый день рождественских праздников состоялось рандеву со вспомогательным крейсером "Thor", а 8 января 1941 г., еще раз пополнив запасы топлива, карманный линкор направился на линию между Кейптауном и Фритауном. Здесь 17 января им был захвачен норвежский танкер, в качестве призового судна отосланный в Бордо.

В это время командир рейдера изменил тактику. Вместо сближения с обнаруженной жертвой ночью, он стал сближаться с ней днем. А для маскировки немецкий линкор пользовался позывными английского военного корабля. Этот прием имел успех. Так, 20 января было захвачено датское судно "Barneweld", а несколько часов спустя рейдер потопил английское судно "Stanpark" (5103 брт). Ни то, ни другое не успело передать сигнал бедствия.

Поскольку в это время в Южной Атлантике сосредоточилось несколько немецких рейдеров (вспомогательные крейсера "Thor", "Pinguin" и "Kormoran"), командир "Admiral Scheer" решил перейти в Индийский океан. Пройдя южнее мыса Доброй Надежды, он вошел в его воды в начале февраля. Здесь он встретился с вспомогательным крейсером "Atlantis", который сопровождал два призовых судна, а в точке с координатами 13° N и 64° O вновь пополнил запасы с судна снабжения. По совету командира рейдера "Atlantis" "карманный линкор" направился к северному выходу из Мозамбикского пролива, постоянно используя для разведки имевшийся у него на борту самолет.

20 февраля "Admiral Scheer" захватил английский танкер, в тот же день его жертвой оказалось греческое судно, а на следующий еще одно английское: "Canadian Cruiser" (7178 брт). Однако последнее судно успело передать сигнал о встрече с немецким рейдером, другой сигнал послало датское судно "Rantaupandjang" (2542 брт), атакованное и потопленное "Admiral Scheer" 22 февраля.

 

После этого командир линкора, понимая, что дальнейшее пребывание в этих водах становится слишком опасным, стал менять район своего крейсерства. К тому же он получил распоряжение командования: вернуться в Германию к концу марта.

Все же без осложнений не обошлось. Спустя четыре с половиной часа после того, как датское судно сообщило о рейдере, утром 22 февраля патрульный самолет с тяжелого крейсера "Glasgow" обнаружил немецкий "карманный линкор".

Командир "Glasgow" решил преследовать противника днем и атаковать его ночью. К полудню на помощь "Glasgow" уже спешили легкий авианосец "Hermes", тяжелые крейсера "Canberra", "Australia" и "Shropshire", а также легкие крейсера "Capetown" и "Emerald". Но из-за больших расстояний между ними было ясно, что сосредоточить силы удастся лишь через много часов. Единственная надежда на перехват рейдера заключалась в том, что "Glasgow" сможет поддерживать непрерывный контакт с противником.

Но английский крейсер с этой задачей не справился. Видимость ухудшилась, и его самолет потерял линкор из виду. Между тем, командир "Admiral Scheer", понимая, что преследование неизбежно, приказал резко изменить курс, отклонившись на 100 миль к востоку, а затем повернул на юго-запад. 24 февраля британское командование приказало всем кораблям прекратить поиск немецкого рейдера.

"Admiral Scheer" благополучно вернулся в Атлантику, где встретился с вспомогательными крейсерами "Pinguin" и "Kormoran", передал на них пленных и получил топливо, продукты и боеприпасы со своих судов снабжения. 11 марта, после ремонта машин, "Admiral Scheer" взял курс к берегам Германии. 15 марта он пересек экватор и 27 марта вошел в Датский пролив.

Английское адмиралтейство располагало данными радиоразведки, свидетельствующими о том, что в конце марта возможен прорыв немецкого рейдера южнее Исландии. В район между Исландией и Фарерскими островами был выслан линкор "King George V" и четыре крейсера. Но из-за плохой погоды авиация не могла вести разведку, да и в любом случае контрмеры англичан оказались бы напрасными, так как они запаздывали на двое суток. "Admiral Scheer" уже прошел эти воды и находился у берегов Норвегии. 30 марта он бросил якорь в Бергене, а 1 апреля 1941 г. вошел в Киль.

"Admiral Scheer" за 155 дней прошел 46419 миль, израсходовав свыше 7 тыс. т топлива, потопив вспомогательный крейсер англичан "Jervis Bay" и 16 торговых судов общим водоизмещением 99059 тонн (командир "Admiral Scheer" настаивал на цифре 151000 тонн). Из трех немецких "карманных линкоров" именно "Admiral Scheer" наиболее успешно действовал в качестве рейдера.

 

 

Модернизация и операция на Балтике

Успешный поход, однако, привел к выработке ресурса дизелей и корабль стал на ремонт в Киле. В ходе ремонта был модернизирован. Башенная мачта разобрана, сооружена трубчатая, по типу "Deutschland", однако с совершенно другим расположением мостиков и платформ. Установлена новая носовая часть с меньшим количеством шпангоутов и с более легким, атлантическим форштевнем. При этом корпус удлинен на 1,9 м. За дымовой трубой установлена треногая грот-мачта, а по левому борту новый кран. Дымовая труба получила скошенный козырек. Поставлено размагничивающее устройство. На фор-марсе установлена антенна радиолокатора "FuMo-27", заменившего "FuMo-22". Значительные работы по машинной установке проводились  и с февраля по июль 1940 года (укрепление оснований и перестройка моторных отделений). Линкор избавился от неудачных устройств — в частности, от посадочного тента для приема гидросамолетов и успокоителей качки, помещения которых приспособили для дополнительных топливных цистерн и кладовок.

Изменилось и вооружение: 88-мм орудия уступили место 105-миллиметровкам SKC/33, исчезли 20-мм автоматы с платформ по бокам от трубы, а вместо них появились два четырёхствольных "фирлинга" армейского образца (без стабилизации), один из которых разместился на крыше носовой башни, а второй — сразу за кормовой, за изломом полубака.

После после окончания работ планировался совместный рейд с "Lützow", но повреждение последнего британской авиаторпедой заставило отложить "парный" выход до весны 1942 года.

4-8 сентября 1941 г. "Admiral Scheer" совершил переход в Осло. В этом порту он простоял неделю, благополучно пережил атаку британской авиации и перешел в Свинемюнде, так как там в это время спешно формировался "Балтийский флот" Германии.

Дело в том, что после нападения на СССР генштаб предположил, что крупные корабли советского Балтийского флота, дабы избежать их захвата немцами, могут пробиваться в порты Швеции для интернирования. 20 сентября 1941 г., когда немецкие войска уже вплотную подошли к Ленинграду, флот в составе двух линкоров: "Admiral Scheer" и "Tirpitz", двух легких крейсеров, трех эсминцев, нескольких минных заградителей и флотилии торпедных катеров был направлен к Аландским островам.

Но через несколько дней немецкая авиаразведка установила, что советские линкоры и крейсера находятся в Кронштадте, причем многие из них сильно повреждены после налетов германских бомбардировщиков. После этого было приказано расформировать балтийское соединение немецкого флота.

Зимой 1941 г. корабль прошёл текущий ремонт, в ходе которого на кормовом командном пункте был установлен радиолокатор "FuMo-26" с антенной. Тогда же заварили иллюминаторы в носовой части и добавили стеллажи для еще 2 запасных торпед.

 

Норвегия, операции в Арктике

В начале 1942 г. Гитлер распорядился усилить флот в полярных морях. "Admiral Scheer" был послан в Норвегию и 21-23 февраля вместе с тяжелым крейсером "Prinz Eugen" и тремя эсминцами совершил переход в Тронхейм. 9 мая "Admiral Scheer" перебазировался в Нарвик. Однако командование флота все более скептически смотрело на использование малоскоростных, с его точки зрения, "карманных линкоров". (После ремонта и "Admiral Scheer", и "Lützow" развивали на мерной миле не более 26 узлов, хотя неизвестно, являлась ли эта скорость предельной.) Поэтому они составили особую "малоскоростную" группу, которая обычно оставалась на стоянке в Нарвике, когда "Tirpitz" и "Prinz Eugen" делали попытки перехватить союзные конвои.

В начале июля 1942 г. "Admiral Scheer" принял участие в операции "Ход конем" — нападении на конвой "PQ-17". Но немецкая эскадра в составе линкоров "Admiral Scheer", "Tirpitz", тяжелого крейсера "Admiral Hipper", 7 эсминцев и 2 торпедных катеров вышла в море лишь на короткое время. Когда стало известно, что конвой рассредоточился, а суда, идущие поодиночке, несут тяжелые потери от подводных лодок и авиации, адмирал Редер приказал надводным кораблям возвращаться на свои базы.

В середине 1942 года на корабле были установлены приборы "Суматра" и "Тимор". На фор-марсе установлен радиолокатор "FuMo-26" с двумя антеннами, заменивший "FuMo-22". Дымовая труба снабжена высоким скошенным козырьком. В связи с этим разобрана выступающая платформа фор-марса, а количество прожекторов на платформе трубы уменьшено с четырех до трех - сняли один из прожекторов, переместив парный с ним на платформу у трубы по диаметральной плоскости, а на их первоначальное место на трубе вновь "посадили" две 20-мм одностволки, снятые двумя годами раньше. Во время службы в Норвегии постоянно, по мере возможности, добавлялись и переставлялись зенитные автоматы.

После отмены океанского похода, планировавшегося на лето 1942 года, второй половине августа командование флота решило задействовать наиболее боеспособный из "карманных линкоров" в локальной операции против советского судоходства и баз в Карском море. В это время кораблем командовал капитан цур зее, а впоследствии вице-адмирал Медсен-Болькен.

16 августа "Admiral Scheer" вышел из Нарвика, прошел севернее Новой Земли и достиг точки с координатами 78° N и 100° O 26 августа 1942 г. у острова Белуха в Карском море он напал на советский ледокол "Александр Сибиряков", вооруженный двумя 76-мм и двумя 45-мм орудиями. Ледокол, вступив в неравный бой, успел сообщить на остров Диксон о появлении в Карском море вражеского рейдера. "Александр Сибиряков" героически погиб в бою, причем 18 его моряков попали в плен, и часть из них, пройдя фашистские концлагеря, после окончания войны вернулась на Родину.

27 августа "Admiral Scheer" обстрелял советскую военно-морскую базу Порт Диксон и повредил 2 стоявших там корабля, но, будучи обстрелян береговой батареей и артиллерией сторожевика "Дежнев" (бывший ледокольный пароход, 7330 тонн, 4 76,2-мм и 4 45-мм орудия), рейдер, выпустив 77 снарядов главного калибра и еще 379 — из 150-мм и 105-мм орудий, прекратил огонь и ушел от Диксона. Опасаясь атак авиации и кораблей Северного флота, он покинул Карское море. В ноябре 1942 г. "Admiral Scheer" было приказано возвратиться в Германию.

 

На Балтике (1943-1945 гг.)

10 ноября  "карманник" прибыл в Киль и успел принять участие в маневрах в Балтийском море, а с начала января 1943 г. встал для крайне необходимого ремонта на корабельную верфь Вильгельмсхафена. В ходе ремонта две антенны радиолокатора "FuMo-26" были заменены одной, было в очередной раз усилено зенитное вооружение. В начале следующего года он стал объектом многочисленных, но безуспешных воздушных налетов американских тяжелых бомбардировщиков.

Здесь его и застал приказ Гитлера о запрещении крупным боевым кораблям с начала 1943 г. участвовать в военных операциях. После длительного ремонта "Admiral Scheer" стал учебным кораблем. В октябре 1943 года он уже маневрировал в акватории порта при помощи буксиров. Затем вместе с "Lützow" использовался на Балтике в учебных целях, причем в отличие от своего систершипа выходил в море гораздо реже.

Однако так же, как и "Lützow", ему пришлось снова вступить в бой в самом конце войны. С осени 1944 г. "Admiral Scheer" находился в Балтийском море, обеспечивая поддержку фланга германской армии, ведшей тяжелые оборонительные бои. Корабль почти непрерывно участвовал в боевых действиях: в ноябре 1944 г. у полуострова Сворбе, затем у Мемеля, в феврале 1945 г. у Фрауенбурга, в марте у Волина, то есть постепенно перемещаясь на запад по мере продвижения советской армии по Прибалтике, Польше и Германии. При этом в ноябре 1944 года он два раза избежал неприятностей: в него попала советская авиабомба, но отскочила от палубы в воду не разорвавшись, затем он чудом увернулся от торпеды, которая прошла совсем рядом с корпусом. Тогда же крейсер потерял сбитым свой гидросамолёт. В свой последний рейс корабль ушел из Свинемюнде с большим количеством беженцев и раненых на борту.

Линкору вновь был срочно необходим ремонт, для которого он и прибыл в Киль.

 

Гибель корабля

Гибель настигла "Admiral Scheer" на модернизации в Киле. В ночь с 9 на 10 апреля в ходе рейда 600 бомбардировщиков корабль прямых попаданий не получил, но 5 близких разрывов ударной волной проломили борт ниже ватерлинии. Команда уже не боролась за спасение своего судна, и "карманный линкор" уже через 12-17 минут после начала атаки опрокинулся у стенки. Потери экипажа составили 15 погибших или пропавших без вести. Часть людей удалось спасти прорезая отверстия в корпусе.

Вплоть до 1948 г. с затонувшего корабля снимали оборудование, башни, гребные винты, броню, двигатели и цветные металлы. Постепенно от "Admiral Scheer" остался только остов, который заносило песком, намываемым волнами, затем бассейн верфи засыпали обломками зданий при расчистке города. Сейчас на этом месте располагается площадка для парковки грузовых автомобилей верфи "Мариенарсенал Киль".

 

 

 

 

Admiral Graf Spee

 

Постройка и испытания

Последний и наиболее мощный из "карманных линкоров" был заложен в Вильгельмсхафене 1 октября 1932 г. под строительным индексом "С" и с временным наименованием "Ersatz Braunschweig". При спуске он получил название в честь вице-адмирала графа Максимилиана фон Шпее, командовавшего немецкой заморской крейсерской эскадрой в первую мировую войну, разгромившего англичан в бою при Коронеле и погибшего 8 декабря 1914 года на борту броненосного крейсера "Scharnhorst" в сражении у Фолклендских островов. Его именем предполагалось назвать заложенный в 1915 году линейный крейсер типа "Mackensen", однако поражение Германии в 1918 году не дало плану осуществиться. И вот 30 июня 1934 года дочь фон Шпее, графиня Губерта, разбила традиционную бутылку шампанского о борт спускаемого на воду корабля, носящего имя ее отца.

В память о победном бое адмирала Шпее у берегов Чили на башенноподобной надстройке появилась готическая надпись "КОРОНЕЛЬ".

Полтора года корабль достраивался на плаву, 5 декабря 1935 года начались заводские испытания у стенки, а 6 января 1936 года "броненосец С" был принят на службу в кригсмарине, укомплектованный личным составом линкора "Schleswig-Holstein". В командование им вступил капитан цур зее Патциг.

Последовали пробы в море, завершившиеся лишь к 9 мая 1936 г., когда "Admiral Graf Spee" был окончательно введен в строй. На мерной миле в Нойкруге он развил 28,5 узла при водоизмещении 14 100 т и мощности 53 650 л.с. Кренгование показало не вполне достаточную остойчивость: при полном запасе топлива метацентрическая высота составляла 0,67 м — наименьшее значение из всех единиц серии. Выявился ряд недоработок в дизельной установке, которые, впрочем, быстро ликвидировали. Подтвердилась неудачность расположения вспомогательного котла над броневой палубой и компоновки некоторых других элементов оборудования. По-прежнему сильной оставалась вибрация, а вот шум удалось побороть: в этом отношении "Admiral Graf Spee" оказался наиболее удачным из всех "карманных линкоров". Выяснилось, что для продолжительного хода свыше 18 узлов следует брать на борт дополнительный персонал механиков. Комиссия сделала еще несколько замечаний, однако времени для их немедленной реализации не оставалось.

Первые годы службы

Напряженная обстановка в мире и в Европе требовала как можно более быстрого подключения самой мощной и современной единицы флота, поэтому уже в ходе испытаний линкор совершил несколько учебных плаваний. "Admiral Graf Spee" сразу же была уготована высокая роль: 29 мая 1936 года он стал флагманом кригсмарине на большом морском параде с участием Гитлера и других высших лиц третьего рейха, заменив "Admiral Scheer", и оставался им до 1938 г.

Парад сменился буднями. С 20 мая "Admiral Graf Spee" занимался испытаниями и мелкими ремонтными работами, проводились всесторонние испытания навигационного оборудования и электроники, а 6 июня "карманный линкор" завершил работы на верфи и вышел в первое дальнее плавание в Атлантику, к острову Санта-Круз. В течение 20-дневного похода продолжались учения и тестирование аппаратуры и устройств, в частности, артиллерии (формально "Admiral Graf Spee" числился в этом походе опытовым артиллерийским судном).

По возвращении 26 июня в Вильгельмсхафен учебные занятия продолжились. В июле 1936 г. на "Admiral Graf Spee" перебирали моторы, затем они с "Deutschland" провели соединенные упражнения в Северном море и Английском канале, а по окончании их совместные учения с разведсилами флота. Затем оба корабля посетили Скаген. Кроме того, "Admiral Graf Spee" посетил Травенмюнде и Стокгольм. В Стокгольме на корабль прибыл шведский король, после чего шведско-германская дружба была подчеркнута приглашением командира и офицеров к королю на завтрак.

Испанская миссия

20 августа отряд под флагом командующего разведсилами контр-адмирала Бэма в составе броненосного корабля "Admiral Graf Spee", легких крейсеров "Nürnberg" и "Leipzig", 3 и 4 полуфлотилий эсминцев отправился в Испанию на смену первого отряда. Всего линкор пять раз заходил в испанские территориальные воды, но в боевых действиях не участвовал. 9 октября отряд Бэма вернулся на родину.

По возвращении из Испании броненосный корабль "Admiral Graf Spee" провел обычную осеннюю смену части личного состава и приступил к ремонту на строившей его верфи.

Корабль принял участие в маневрах, однако 13 декабря 1936 года на "Admiral Graf Spee" поднял флаг контр-адмирал фон Фишель, назначенный командующим немецким флотом в испанских водах, корабль отправился в поход и 16 декабря прибыл на место, где принял командование над легкими крейсерами "Nürnberg" и "Königsberg" с 3-й флотилией миноносцев.

Когда испанское правительство захватило германский пароход "Polas", следовавший из Германии с грузом для мятежников, в ответ на это "Admiral Graf Spee" задержал в испанских территориальных водах испанский пароход "Aragon" (1896 г.), шедший из Альмерии в Малагу.

В операциях при взятии Малаги на стороне мятежников участвовали 20000 итальянских солдат. В Советском союзе предполагали, что атакой руководил германский морской штаб, находившийся на борту броненосца "Admiral Graf Spee". ("Правда" 10 февраля 1937 г.)

Корабль оставался в испанских водах менее месяца и 14 февраля 1937 года вернулся в Германию.

Отдых продолжался недолго. Пройдя необходимый ремонт в Киле, 2 марта он вновь взял курс на Бискайский залив. Двухмесячное плавание с посещением многих испанских портов завершилось в Киле 6 мая того же года.

С 15 по 22 мая наиболее современный немецкий корабль представлял Германию на рейде в Спитхэде, где состоялся парад в честь британского короля Георга VI с участием боевых судов всех стран.

По завершении Спитхэдской недели "Admiral Graf Spee" вернулся на родину. После пополнения запасов и краткого отдыха, 23 июня он с легким крейсером "Nürnberg" и 4-й флотилией миноносцев вновь вышел в Испанию. На сей раз поход был кратким: линкор был сменён "Admiral Scheer", и 7 августа 1937 года возвратился в Киль.

Осенью того же года состоялись небольшие походы в северные воды — в Швецию (с 18 по 20 сентября) и Норвегию (1—2 ноября). В конце декабря 1937 г. линкор "Admiral Graf Spee" занимался испытаниями механизмов в Северном море, затем находился в распоряжении торпедной школы, а в феврале ходил в северо-испанские воды. Покинув Киль 7 февраля, корабль возвратился уже 18-го. В тот же день на нем поднял флаг командующий "броненосцами", после чего начал очередной ремонт на верфи. Повышение статуса совпало с началом последнего большого отдыха: до лета "Admiral Graf Spee" главным образом стоял в порту, совершая лишь короткие выходы в прибрежные воды.

В марте-апреле 1938 г. проводил ремонт в Киле, в ходе которого шесть 88-мм спаренных зенитных орудий были заменены на шесть 105-мм (на тех же лафетах). Установлен радиолокатор "FuMo-22" с антенной на фор-марсе. Грани фор-марса закруглены. Перестроена башенноподобная боевая мачта (на ее платформе остался один прожектор, а два боковых демонтировали).

В мае корабль занимался артиллерийской подготовкой и стрельбами, затем совершил еще один выход на Север, в норвежские фиорды (конец июня — начало июля 1938 года).

22 августа флагман участвовал в большом флотском параде, который принимали рейхсфюрер Гитлер и регент Венгрии адмирал Хорти. В ходе этого мероприятия был спущен на воду тяжелый крейсер "Prinz Eugen". Осень "Admiral Graf Spee" провел в дальних походах, совершив два выхода в Атлантику (6 — 23 октября и 10 — 24 ноября), посетив испанский порт Виго, португальские порты и Танжер.

С января 1939 года корабль прошел свой первый плановый ремонт в Вильгельмсхафене, завершив его к марту. И вновь на нем развевался флаг командующего флотом. В марте 1939 г. "карманный линкор" вошел в Мемель, когда тот был присоединен к Третьему Рейху, в мае находился на маневрах в Атлантике. С целью "показа флага" "Admiral Graf Spee" несколько дней в мае простоял на рейде в Сеуте, затем транспортировал из Испании части легиона "Кондор".

Командование кригсмарине планировало большой зарубежный поход под руководством адмирала Бема, в котором должны были принять участие все 3 карманных линкора, крейсера "Leipzig" и "Köln", а также эсминцы и подводные лодки. Он только успел вернуться из Испании и пополнить запасы, как произошло очередное обострение обстановки. В этот раз не обошлось—нападение Германии на Польшу вызвало цепную реакцию. Началась мировая война.

 

Рейд

К августу 1939 года "Admiral Graf Spee" перестал быть самым мощным кораблем флота, однако его роль в возможных боевых действиях оставалась весьма существенной. План, разработанный в полной тайне руководством кригсмарине и одобренный лично Гитлером, предусматривал высылку в море "карманных линкоров" и судов снабжения задолго до начала атаки Польши. Их огромная дальность и возможность пополнять запасы позволяла оставаться в районах ожидания в течение нескольких месяцев с тем, чтобы в зависимости от развития событий либо начать рейдерские действия, либо тихо и мирно вернуться домой. 5 августа 1939 года, почти за месяц до начала войны, судно снабжения "Altmark", предназначенное для работы в паре со "Admiral Graf Spee", вышло в Соединенные Штаты, где оно должно было принять дизельное топливо и раствориться в океанских просторах до встречи с "карманным линкором", назначенную на 1 сентября у Канарских островов.

21 августа 1939 г. "Admiral Graf Spee" покинул Вильгельмсхафен под командованием капитана цур зее Г. Лангсдорфа и, пройдя между Исландией и Фарерскими островами, занял позицию в центральной Атлантике. 24 августа за ним последовал "Deutschland", "работавший" вместе с танкером "Westerwald". Оба систершипа стали передовым отрядом немецкого флота в океане, поделив между собой Атлантику: "Admiral Graf Spee" направился в южную ее часть, а его напарник — на позицию к югу от Гренландии.

Плохая погода помогла немцам пройти незамеченными до самого района ожидания. Корабль не спешил, и к 1 сентября, дню начала мировой войны, находился в 1000 милях к северу от островов Зеленого Мыса. В этот день он встретился с "Altmark", причем командира ждал неприятный сюрприз: ярко выкрашенный в желтый и черный цвет большой танкер заметил и опознал своего "хозяина" по характерной башне-надстройке задолго до того, как был обнаружен сам! "Admiral Graf Spee" передал на "Altmark" военную команду, легкое вооружение и два 20-мм орудия, сдав заодно легковоспламеняющиеся грузы и приняв полный запас топлива.

Как и "Deutschland", "Admiral Graf Spee" находился в бездействии до 26 сентября, и как выяснилось, он едва не был обнаружен в самом начале своего рейда. 11 сентября разведывательный самолет со "Admiral Graf Spee" в 30 милях от рейдера заметил английский тяжелый крейсер "Cumberland", шедший встречным курсом. Удивительно, но с крейсера самолета не увидели, и он смог предупредить свой линкор об опасности, после чего "Admiral Graf Spee" немедленно отошел к востоку. Надо сказать, что наличие самолетов-разведчиков очень облегчало действия немецких рейдеров.

Почти весь первый месяц войны прошел для "Admiral Graf Spee" и "Altmark" в молчании — в полном смысле этого слова. "Карманный линкор" двигался малым ходом к экватору, уклоняясь от любого дыма на горизонте и оставаясь необнаруженным. Лангсдорф не получил никаких распоряжений из Берлина, а пользоваться своими радиостанциями ему было запрещено. Гитлер все еще надеялся разойтись с "владычицей морей" миром и не хотел раздражать ее началом крейсерской войны, одновременно не желая отзывать занявший удачную позицию и до сих пор скрывавшийся рейдер. Приходилось довольствоваться перехваченными радиограммами, из которых полезными оказались разве что сведения о присутствии у бразильских берегов легкого крейсера "Ajax". 10 сентября "Admiral Graf Spee" пересек экватор; экипаж устроил соответствующее представление, впрочем, весьма скромное, поскольку часть команды все время находилась на боевых постах. Лангсдорф решил перейти в Южную Атлантику, на условную линию Ла-Манш — устье Ла-Платы, где можно было рассчитывать на хороший "улов" при наименьшем риске. Для маскировки на корабле установили выше носовой башни вторую, из фанеры и парусины, превратив его таким образом в подобие линейного корабля типа "Scharnhorst". Несмотря на примитивность декорации, эта мера впоследствии позволила несколько раз обмануть неискушенных торговых моряков.

Наконец 25 сентября последовал долгожданный приказ о начале операций. Лангсдорф избрал первым районом действий северо-восток Бразилии около порта Ресифи. 27 сентября он отпустил "Altmark", а спустя 3 дня ему подвернулась первая жертва. Правда, первый блин чуть было не вышел комом: обнаруженный 30 сентября британский пароход "Clement" (5051 брт) пустился наутек, радируя об атаке. Когда же его удалось остановить, выяснилось, что транспорт совершал каботажный рейс из Пернамбуко в Байю с маловажным грузом. Попытка потопить его превратилась в настоящий фарс: несмотря на открытые кингстоны и заложенные немцами заряды, "Clement" упорно не желал тонуть. Пришлось выпустить в него 2 торпеды, и обе прошли мимо! В конце концов заработали 150-мм пушки и пароход отправился на дно.

 

Лангсдорф проявил себя истинным джентльменом, связавшись с радиостанцией "Каста Луэго" в Пернамбуко и сообщив координаты английских шлюпок, хотя тем самым обнаруживал свое местоположение. Капитан и старший механик "Clement" заняли место узников в импровизированной "камере" на борту "Admiral Graf Spee", став первыми, недалеко не последними ее обитателями. Впрочем, в тот же день немцы остановили греческий пароход "Papalenos" и после досмотра передали на него пленников. Так желание во всем следовать правилам "мягкой" крейсерской войны привело к быстрой идентификации рейдера, поскольку английские моряки немедленно сообщили о случившемся. Единственное, что удалось сделать Лангсдорфу для дезинформации, — это вывесить фальшивую доску с названием "Deutschland", в результате чего союзники долгое время, вплоть до Ла-Платы, как бы "поменяли местами" оба "карманных линкора". Выгода от такой мистификации была более чем сомнительной.

Реакция последовала очень быстро. Для операций против рейдеров (в середине октября союзники узнали, что в океане действуют два немецких "броненосца") было выделено 8 тактических боевых групп, в состав которых номинально вошли 3 линейных крейсера — английский "Renown", французские "Dunkerque" и "Straßburg", авианосцы "Arc Royal", "Hermes" и "Bearn", 9 тяжелых и 5 легких крейсеров, не считая десятков других боевых единиц (вплоть до линкоров), охранявших трансатлантические конвои. Однако фактически против "Admiral Scheer" оперировало не так много кораблей. В Южной Атлантике находились 3 британских соединения: крейсерская эскадра под командованием коммодора Хэрвуда (группа "G"), прикрывавшая южноамериканские воды (тяжелые крейсера "Exeter" и "Cumberland"), группа "Н", базировавшаяся на Кейптаун (тяжелые крейсера "Sussex" и "Shropshire"), группа "К" под командованием контр-адмирала Уэллса, наиболее сильная из всех (линейный крейсер "Renown" и авианосец "Arc Royal").Тем временем "Admiral Graf Spee" пересек Южную Атлантику и 5 октября на линии Кейптаун — Фритаун встретил вторую свою жертву. Британский пароход "Newton Beach" (4651 брт), перевозивший 7200 т маиса, едва успел дать сигнал об атаке, как призовая партия захватила его.

 

Здесь немцев ждала ценная добыча: из доставшихся документов удалось составить достаточно полное впечатление о системе радиопереговоров с торговыми судами и даже получить в исправном виде стандартную английскую рацию, снятую с судна и установленную в рубке "Graf Spee". Ценный трофей было жалко топить, и "Newton Beach" под управлением немецких моряков сопровождал рейдер.

Сигнал с "Newton Beach" был принят торговым судном и ретранслирован на крейсер "Cumberland". Если бы командир крейсера мог предположить, что сигнал не достигнет мощной радиостанции но Фритауне — координационном центре охоты за рейдерами в Южной Атлантике, он, конечно же, нарушил бы предписанное радиомолчание. Судьба "Admiral Graf Spee" и "Altmark" могла стать незавидной, поскольку во Фритаун следовала мощная группа "К" контр-адмирала Уэллса. Вероятность обнаружения немецких судов с воздуха в условиях хорошей погоды была высокой, а "Renown" и "Cumberland" могли бы легко справиться с "карманным линкором".

Спустя 2 дня последовал новый успех. Еще один "британец" — пароход "Ashlea" (4222 брт), перевозивший в Англию сахар-сырец, отправился на дно, а его команда перебралась на "Newton Beach" — правда, ненадолго. Теперь Лангсдорф находился на пересечении оживленных морских путей и не желал сковывать свои действия захваченным транспортом. "Newton Beach" последовал за "Ashlea", а команды обоих судов оказались в гораздо менее комфортных условиях на борту рейдера.

 

9 октября "Admiral Graf Spee" едва не лишился своего судна снабжения. В районе западнее островов Зеленого Мыса самолет с авианосца "Arc Royal" заметил лежащий в дрейфе большой танкер. На запрос о принадлежности с него был получен ответ о том, что это американский транспорт "Delmar".

Адмирал Уэллс засомневался. Однако, имея в своем распоряжении лишь линейный крейсер "Renown" и "Arc Royal", он мог выбрать для досмотра подозрительного судна либо 30 000-тонный гигант, либо еще менее подходящий авианосец, что в любом случае означало сотни тонн сожженной нефти и риск отвлечься от других задач ради скорее всего бесполезной проверки. Так "Altmark", выдававшему себя за "Delmar", удалось чудом ускользнуть, после чего он отправился на юг, в более пустынные районы. Если бы англичанам удалось потопить его, рейдерство "Admiral Graf Spee" могло прекратиться гораздо раньше.

В результате вместо успеха к англичанам пришла очередная неприятность. 10 октября "карманный линкор" остановил крупный транспорт "Huntsman" (8196 брт), перевозивший различные пищевые грузы, в том числе полторы тысячи тонн чая. Для его экипажа, составлявшего 84 человека, на борту рейдера не оказалось достаточно места, и приз пришлось оставить на плаву. Однако, чтобы спутать неприятелю карты, Лангсдорф приказал передать с захваченного на "Newton Beach" радиопередатчика сообщение о там, что он атакован подводной лодкой: это объясняло его исчезновение, не выдавая при этом присутствие надводного корабля. "Admiral Graf Spee" двинулся на юг, навстречу счастливо избежавшему гибели "Altmark". 14 октября на судно снабжения перегрузили пленных и захваченные на "Huntsman" продукты. Следующие 4 дня "броненосец" и танкер следовали рядом. Лангсдорф выжидал, анализируя перехваченные и частично дешифрованные радиограммы, сообщавшие о наличии в океане двух немецких линкоров и о мерах предосторожности для судов при сближении с неизвестными боевыми кораблями. Радиообмен дал командиру "Admiral Graf Spee" и его офицерам немало полезной информации — в частности, подсказал перекрасить свой самолет в цвета английского камуфляжа.

22 октября бортовой "Arado" обнаружил крупный транспорт и вывел на него рейдер. После предупредительных залпов попытки радировать с судна об атаке прервались, и призовая партия высадилась на новехонький "Trevanion" (8835 брт), перевозивший цинковую руду из Австралии в Англию. Но радист сделал свое дело: через некоторое время служба радиоперехвата ("B-Dienst") сообщила, что о захвате уже знают в британской базе в Саймонстауне. Сигнал о бедствии принял так­же транспорт "Lansteven Castle", находившийся поблизости от места действия.

 

Был организован активный поиск немецкого рейдера, но он оказался безрезультатным. Второй раз Лангсдорф вывел свой корабль из-под удара. Взяв курс на запад и дав полный ход, "Admiral Graf Spee" затем резко повернул на юго-восток, еще раз пополнил запас топлива с "Altmark" и по приказанию Редера направился в Индийский океан.. Командир впервые рискнул связаться со штабом в Германии, предупредив, что собирается завершить крейсерство в январе 1940 года.

Индийский океан также представлял собой тучное поле для рейдерства. Все следовавшие через него торговые пути пролегали либо к Суэцкому каналу, либо огибали мыс Доброй Надежды. Лангсдорф избрал зону южнее острова Мадагаскар, поскольку не хотел тащить за собой "Altmark", подвергая его риску быть обнаруженным у южной оконечности Африки. Удобная позиция в юго-восточном углу Индийского океана оставляла возможность для быстрого возврата в Атлантику и одновременно вызывала бы сильную головную боль у "владычицы морей", заставив ее расширить зону поиска на целый океан!

28 октября "Altmark" был отпущен, а 4 ноября "Admiral Graf Spee", по-прежнему никем не замеченный, обогнул мыс Доброй Надежды. Первая неделя крейсерства на новом месте оказалась бесплодной: океан оставался пустынным. Погода стала портиться, что привело к событию, имевшему важнейшие последствия. 9 ноября гидросамолет "Arado-196", сослуживший рейдеру хорошую службу, потерпел аварию и надолго вышел из строя. "Карманный линкор" два раза пересек южный вход в Мозамбикский пролив, подойдя к самому побережью Африки — и все безуспешно. Только 14 ноября он остановил небольшой, но новый теплоход "Africa Shell", следовавший в балласте и ставший единственной жертвой рейдера в Индийском океане, а на следующий день остановил голландское судно, которое пришлось отпустить. Правда, сам факт пребывания там немецкого рейдера продолжал сказываться на судоходстве (прежде всего британском) в течение еще долгого времени.

20 ноября "Admiral Graf Spee" обогнул южную оконечность Африки в обратном направлении. Плохая погода и безрезультатное крейсерство в опасных водах сильно измотали экипаж, поэтому возвращение в тропические широты и встреча с "Altmark", состоявшаяся 26 ноября, стали приятными событиями. Рейдер пополнил запас топлива и продовольствия, получив возможность находиться в море аж до конца февраля 1940 года. Правда, после трехмесячного плавания в тропиках днище требовало очистки, а дизели — профилактического ремонта. Пришлось заняться поочередной переборкой двигателей, на что ушло несколько дней.

По окончании работ Лангсдорф после долгих раздумий решил вернуться в "счастливый" район между Фритауном и Рио-де-Жанейро, где пересекались морские пути, ведущие к Кейптауну из США и Европы. Авиамеханикам наконец-таки удалось кое-как наладить работу мотора корабельного "Arado", и рейдер вновь обрел "глаза", но, как оказалось, ненадолго. Поначалу дела пошли неплохо. 2 декабря "Admiral Graf Spee" остановил большой турбоход "Doric Star" (10 086 брт), следовавший из Новой Зеландии с грузом зерна, шерсти и замороженного мяса. Приз оказался очень ценным, однако Лангсдорф отдал приказ немедленно его затопить, ограничившись добычей из 19 слитков серебра. На то имелись веские причины: только что починенный самолет радировал, что попытался совершить вынужденную посадку и повредил левый поплавок. Осознавая важность "Arado" для дальнейших действий, командир поспешил на помощь, выпустив в "Doric Star" торпеду и произведя несколько залпов. Самолет удалось спасти, но англичане могли получить ценные сведения о нахождении рейдера, перехватив сигнал об атаке с транспорта и переговоры между кораблем и гидросамолетом.

Требовалось сменить район действия. "Admiral Graf Spee" повернул на юго-запад и на следующий день пустил ко дну очередной английский пароход —7983-тонный "Tairoa", везший из Австралии мороженое мясо и шерсть. Таким образом, Британия потеряла 2 судна в одном районе в течение суток.

Понимая, что сюда устремятся "охотники", Лангсдорф решил еще раз сменить зону действия. Он избрал устье Ла-Платы, поскольку Буэнос-Айрес посещали до 60 английских судов в месяц. 6 декабря "Admiral Graf Spee" последний раз встретился с "Altmark", вновь пополнив запас дизельного топлива и провианта и сдав на него команду "Doric Star". Как бы предчувствуя возможный бой, командир провел артиллерийско-дальномерные учения, используя в качестве цели свое же судно снабжения. Старший артиллерист, фрегаттен-капитан Ашер, остался недовольным их результатом, поскольку за три с лишним месяца вынужденного безделья персонал системы управления огнем главного калибра заметно дисквалифицировался. На следующий день "Altmark" навсегда расстался со своим "хозяином", увозя в трюме около четырехсот плененных моряков с потопленных торговых судов.

Утром танкер скрылся за горизонтом, а к вечеру впередсмотрящие заметили пароход "Streonshalh", груженный пшеницей. После снятия команды приз был потоплен. Командир и офицеры "Admiral Graf Spee" с интересом разбирали свежие газеты, в одной из которых обнаружили исключительно ценную для себя информацию — фотографию тяжелого крейсера "Cumberland" в камуфляже.

Лангсдорф решил покрасить свой корабль в том же стиле и установить дополнительные "трубы", подделываясь под "британца". Он предполагал выйти к устью Ла-Платы, затем повернуть на север, к Рио-де-Жа­нейро, и после потопления возможных жертв направиться на восток, не скрываясь от нейтральных судов, чтобы имитировать уход в Индийский океан. На самом деле он предполагал двигаться на север Атлантики и закончить крейсерство, вернувшись в Германию. Но планы остались планами. "Admiral Graf Spee" ожидала иная судьба.

Обратимся теперь к действиям другой стороны. Крейсера Хэрвуда безуспешно патрулировали свой район до 27 октября, когда "Exeter" отправился в Порт-Стэнли (Фолклендские о-ва) для профилактического ремонта. На смену ему пришел входивший в состав ВМС Навой Зеландии легкий крейсер "Ajax", однотипный с "Achilles". Условия службы отряда были, пожалуй, наиболее тяжелыми среди всех поисковых групп, поскольку ему приходилось действовать в нейтральных водах, строго придерживаясь международного морского права, запрещавшего использовать порты третьих стран в качестве баз, в частности, для заправки. Из британских баз в районе имелся лишь совершенно необорудованный Порт-Стэнли, да и тот на удалении более чем 1000 миль от основных морских путей, и крейсерам часто приходилось принимать топливо в море. Трехмесячный поиск не дал никаких результатов.

Следование за противником по сигналам атакованных судов оказалось явно неудачным приемом, поскольку вряд ли немцы стали бы ожидать противника, оставаясь в том же районе. Необходимо было предугадать следующий ход командира рейдера. Коммодор Хэрвуд сделал такую попытку. Получив сообщение о потоплении "Doric Star", он предположил, что враг метнется от африканского побережья океана к южноамериканскому, попытавшись ударить по узлам морских путей в районе Буэнос-Айрес — Монтевидео или Рио-де-Жанейро. Парировать такой выпад можно было только сосредоточив силы.

9 декабря "Exeter" был спешно отозван из базы. В семь утра 12 декабря все три крейсера Хэрвуда соединились в назначенном месте недалеко от уругвайского побережья, в 150 милях восточнее устья реки Ла-Плата. Коммодор передал сигналом свой план, состоявший в том, что при появлении "карманного линкора" днем силы должны разделиться на 1-й дивизион ("Ajax" и "Achilles") и "Exeter" для обстрела противника с обоих бортов, а в ночное время все 3 корабля должны атаковать вместе, в разомкнутом строю. Он потребовал от командиров настойчивости в сближении на дистанцию эффективного огня 6-дюймовок. Еще в свою бытность преподавателем на курсах высших офицеров флота в Гринвиче в 1936 году Хэрвуд предлагал именно этот метод борьбы крейсеров против "карманников". Вечером 12-го отряд несколько раз отрепетировал запланированные маневры.

В это время "Admiral Graf Spee" следовал 20-узловым ходом практически в ту же точку. 11 декабря его "Arado" вновь потерпел аварию — на этот раз самолет восстановлению не подлежал. Так в критический момент "карманный линкор" лишился возможности вести авиаразведку, что сыграло, может быть, роковую роль в последующих событиях. Командир решил разместить вместо самолета фальшивую трубу; работы предполагалось начать утром 13 декабря. В 6.00 планировался поворот на курс 335° и поиск торговых судов. Однако в 5.52 наблюдатели доложили о том, что прямо впереди по курсу видны верхушки мачт. Еще не опознав цели, Лангсдорф приказал дать полный ход. Перевод дизелей на максимальное число оборотов всегда вызывал дикий шум и выброс из трубы столба выхлопных газов, сравнимого по виду с султаном дыма от какого-нибудь угольного крейсера. Теперь и англичане обнаружили своего противника...

13 декабря в 6 час. 08 мин., через сутки после соединения английских крейсеров, "Ajax" донес, что видит дым на северо-западе. На разведку был послан тяжелый крейсер "Exeter". Через 8 минут с него пришло донесение: "Полагаю, что это "карманный линейный корабль". Так, после долгих поисков англичанам удалось обнаружить "Admiral Graf Spee".

Бой у Ла-Платы

Сражение при Ла-Плате 13 декабря 1939 года — первый классический бой второй мировой войны и один из немногих чисто артиллерийских боев крупных надводных кораблей — в общем-то хорошо известно. О нем снят художественный фильм, написано немало книг. Однако некоторые из них освещают события весьма односторонне, тенденциозно, а порой и не вполне достоверно. Казалось бы, бой, происходивший при отличной видимости, в результате которого все участники остались на плаву, не должен иметь "темных пятен". Но после затопления "Admiral Graf Spee" большинство документов оказались уничтожены, так что впоследствии германским офицерам пришлось восстанавливать картину боя по памяти, а некоторые моменты навсегда канули в Лету вместе с его командиром. С английской стороны Харвудом был составлен подробный, но весьма общий отчет, содержавший в основном выводы, а не описание. Огромную работу провел в 60-е годы бывший британский консул в Монтевидео Юджин Миллингтон-Дрейк, лично и письменно опросивший многих участников с обеих сторон. Тем не менее, информация о ходе боя остается во многом противоречивой: достаточно лишь сравнить прокладку курсов, приводимую различными немецкими и английскими источниками. Попытаемся дать по возможности полную картину, в основном отражающую участие в этом сражении германского "карманного линкора", отмечая спорные места и устоявшиеся легенды.

Первая из них относится ко времени обнаружения противниками друг друга. Обычно считается, что англичане заметили "броненосец" намного позже, чем он их. На деле разница скорее всего составляла одну-две минуты. Наблюдатели на крейсерах увидели столб дыма на горизонте и сообщили о нем, но для утомленных многодневным крейсерством офицеров сообщение не вызвало особой тревоги. Несмотря на ожидание возможной встречи с рейдером в районе Ла-Платы, они полагали, что на горизонте появилось очередное торговое судно. Крейсера (в порядке: "Ajax", "Achilles" и "Exeter") продолжали следовать крупным зигзагом на скорости 14 узлов, держа генеральный курс 60°. Стояла почти идеальная погода — спокойное море, безоблачное небо; видимость была практически неограниченной.

Между тем на "Admiral Graf Spee", сближавшемся с англичанами с общей скоростью 50 км/ч, быстро опознали в одном из трех появившихся на горизонте судов "Exeter". Два легких крейсера были приняты за эсминцы (здесь сыграли свою роль их невысокие надстройки). Лангсдорф имел на размышления считанные минуты. Наличие эсминцев могло, по его мнению, означать лишь одно — присутствие вблизи конвоя. Поскольку срок рейдерства явно подходил к концу, а его "броненосец" имел полный боекомплект и запас топлива, командир "Admiral Graf Spee" счел возможным вступить в бой, рассчитывая легко разделаться с единственным крейсером, уклониться от торпедной атаки и в случае удачи обеспечить себе обильную добычу. Другое соображение состояло в том, что от трех преследователей, имевших большую скорость, можно избавиться единственным способом: решительно атаковав их до того, как те наберут ход.

Прошло 18 минут с момента обнаружения, когда сигнальщики разобрались, что предстоит иметь дело не только с "Exeter", но и двумя легкими крейсерами. Противники сблизились настолько, что в бинокль были видны сигналы, поднимавшиеся на мачтах англичан. На "Admiral Graf Spee" поняли, что они обнаружены.

В ряде источников критикуется решение Лангсдорфа столь решительно сблизиться с противником, вместо того что­бы использовать преимущество в дальности и точности своих тяжелых орудий. В морском бою почти всегда можно найти объект для критики в действиях любой стороны; чтобы понять действия командира "Admiral Graf Spee", достаточно вспомнить, что он собирался именно внезапно атаковать, а заметив разделение кораблей неприятеля — как можно скорее уничтожить сильнейший из них. Для этого требовалось сблизиться: на дальних дистанциях расход снарядов мог оказаться слишком велик, а результата же не удалось бы достигнуть достаточно быстро. Набравшие ход 30-узловые крейсера могли преследовать "броненосец" сколь угодно долго, "ведя" его до прихода должного подкрепления. Реальная скорость "Graf Spee" в это время, по данным его главного механика, не превышала 25 узлов, в основном из-за обросшего за время рейдерства днища. Кроме того, следовало помнить об опасности при попадании 8-дюймовых снарядов в палубную броню с больших расстояний. Так что в решительности Лангсдорфа следует видеть не горячность бывшего торпедного офицера (в 30-е годы он командовал миноносцами), а скорее трезвый расчет. Аналогичным образом, неоднократно восхваляемая смелость Хэрвуда, разделившего свои силы для атаки с обоих бортов, могла легко обернуться трагедией, что едва и не произошло.

Первая фаза происшедшего боя продолжалась около полутора часов: с 06 час. 14 мин. до 07 час. 40 мин. Крейсера "Ajax" и "Achilles", подойдя с востока, открыли огонь с дистанции 95 кабельтовых. Крейсер "Exeter" отделился от них и атаковал "карманный линкор" с юга. "Admiral Graf Spee" оказался перед дилеммой: вести огонь из главного калибра по одной цели или одновременно по трем кораблям противника. Сначала командир линкора капитан I ранга Лангсдорф избрал второй метод, но, убедившись, что наибольшую опасность для "Admiral Graf Spee" представляют 203-мм орудия "Exeter", он приказал перенести огонь всех своих 280-мм орудий на британский тяжелый крейсер.

"Admiral Graf Spee" открыл огонь в 6.18 полубронебойными снарядами из орудий главного калибра с дистанции свыше 90 кбт по только что отделившемуся "Exeter". Противник сделал то же самое чуть позже: "Exeter" ответил в 6.20, стреляя вначале из передних башен, к которым через 2,5 минуты присоединилась кормовая. "Ajax" дал залп в 6.21, а спустя 2 минуты к нему присоединился "Achilles". Дистанция до разделившихся и следовавших уступом ("Achilles" чуть сзади и ближе к врагу) легких крейсеров также составляла около 90 кбт. С 6.25 между ними была установлена устойчивая радиосвязь, и оба корабля вскоре вели общую централизованную стрельбу. "Admiral Graf Spee" в ответ ввел в дело 150-мм пушки левого борта. Огонь немцев со стороны выглядел неторопливым; по мнению английских наблюдателей, они дожидались падения предыдущего залпа и только после этого выпускали следующий, причем стреляли всего одной башней. Немцы опровергают этот факт, утверждая, что использовали традиционную для них "лесенку", то есть давали следующий залп, не ожидая падения предыдущего, с некоторым отклонением по дальности. Поскольку "карманные линкоры" имели только 6 орудий ГК, при пристрелке главный артиллерист "Admiral Graf Spee" фрегаттен-капитан Пауль Ашер чередовал стрельбу из обеих башен, давая трехорудийные залпы, переходя после накрытия на полные 6-орудийные. Со стороны это могло выглядеть как "неуверенная стрельба с раздельным управлением из разных башен по разным целям" (из донесения Хэрвуда). В то же время англичане утверждают, что рассеяние и по дальности, и по направлению было очень незначительным.

Перед германскими артиллерийскими офицерами стоял непростой вопрос выбора типа боезапаса. Использование бронебойных или полубронебойных снарядов с замедлением могло дать решающий успех при удачном попадании в машины или погреба слабо бронированного противника, зато донные взрыватели вряд ли могли взводиться тонкой обшивкой или надстройками, и многие попадания оставались бы почти бесполезными. Ашер избрал другой путь: после первых залпов по "Exeter" полубронебойными гранатами с замедлением он перешел на фугасные с головным взрывателем мгновенного действия. Теперь взрывался любой снаряд, зато глубоко расположенные в корпусе жизненные части крейсеров оставались в относительной безопасности. Ашер рассчитывал на мощное осколочное действие 300-кг гранат (как мы увидим, не зря). Впоследствии выбор типа боеприпасов неоднократно критиковался самими немцами. Они считали, что при использовании бронепробивающих снарядов "Exeter" был бы пущен на дно. С этим можно поспорить, рассмотрев конкретные попадания. В ходе боя на "Admiral Graf Spee" неоднократно меняли тип используемых боеприпасов; англичане даже отмечают, что в одном залпе использовались снаряды разных типов, что маловероятно. (Возможно, при перемене цели "достреливались" снаряды какого-либо типа, скопившиеся в перегрузочном отделении одной из башен).

Англичане в течение всего боя использовали только бронепробивающие снаряды с замедлением типа СРВС (Common Pointed, Ballistic Cap — полубронебойный, с легким наконечником для улучшения баллистики), за исключением нескольких фугасных (НЕ). Если для 8-дюймового калибра в таком выборе был определенный смысл (что подтвердило одно из попаданий), то в случае 6-дюймовок гораздо лучше было бы использовать 51 -кг фугасные снаряды без замедления. Большинство снарядов, без значительного ущерба прошедших через объемистую "башню" и надстройки в середине корпуса, вызвали бы пожары, выход из строя практически небронированных 150-мм и 105-мм орудий и, главное, многочисленных кабелей связи. Как будет отмечено, даже небольшое сотрясение от невзрывавшихся снарядов приводило к достаточно неприятным последствиям; в случае полноценного взрыва ситуация для немцев могла быть куда хуже. Разгадка нерационального поведения англичан лежит в том, что в начале войны они практически не имели в составе боезапаса крейсеров фугасных снарядов мгновенного действия, что оказалось на руку рейдеру.

Стрельба обеих сторон поначалу оказалась весьма точной. Как обычно, немцы пристрелялись первыми. "Карманный линкор", в отличие от английских крейсеров, имел радиолокатор, который, хотя и не был специально артиллерийским, но все же выдавал дистанцию для стрельбы. Третий залп 11-дюймовок накрыл "Exeter". Осколки одного из снарядов буквально выкосили прислугу торпедного аппарата правого борта, изрешетили стоящий на катапульте самолет и весь борт и надстройки, от ватерлинии до верха дымовых труб. Перебитыми оказались цепи сигнализации о готовности орудий, так что старшему артиллеристу пришлось вести огонь вслепую, не зная, могут ли все его пушки дать залп. Заодно осколки разбили прожекторы и вызвали пожар. (Вообще осколочное действие 300-кг снарядов оказалось очень сильным, и в дальнейшем некоторые недолеты наносили крейсерам не меньшие повреждения, чем прямые попадания.) Снаряд с замедлением из следующего залпа прошел через носовую часть корпуса крейсера без взрыва, не нанеся существенных повреждений. Относительно безобидным было и еще одно попадание в полубак. Но через пару минут последовал роковой для англичан удар.

280-мм фугасный снаряд сдетонировал в момент попадания в возвышенную 8-дюймовую башню. К этому моменту башня "В" сделала только 8 залпов. От страшного сотрясения башня вышла из строя до конца боя, пострадал и ее персонал. Веер осколков накрыл всю главную надстройку. Последствия были ужасными: все находившиеся на мостике офицеры, кроме командира, кэптена Белла, были убиты или тяжело ранены. Переговорные трубы и кабели, ведущие от директора и дальномеров к вычислительному центру, оказались перебитыми. Крейсер лишился навигационных средств и не слушался руля, рыскнув вправо и выйдя из угла обстрела оставшейся носовой башни. К счастью, командир быстро овладел ситуацией и перенес управление на запасной пункт в корме, который, однако, у экономных англичан представлял собой открытый мостик без сколь-нибудь существенного оборудования. Корабль потерял только треть артиллерии, но его реальная боевая мощь упала в гораздо большей степени. В частности, "Exeter" не успел даже выпустить в воздух свой гидросамолет, который мог бы помочь в корректировке огня, а передача приказов в рулевое отделение и машину осуществлялась голосом через цепочку матросов! В данном случае 280-мм орудия "карманного линкора" полностью подтвердили свою эффективность против крейсеров.

Правда, ответный огонь с "Exeter" также произвел сильное впечатление на офицеров "Admiral Graf Spee", охарактеризовавших его как "быстрый и точный". Один 8-дюймовый снаряд пробил насквозь башенноподобную надстройку и вышел, не взорвавшись. Зато другой, попавший несколько позже, своим действием удивил немцев. Пронзив верх 100-мм пояса, он пробил также 40-мм продольную переборку и ударился о броневую палубу, сделав в ней вмятину "размерами с таз для умывания", а затем взорвался. Осколки повредили кабели и вызвали пожар, охвативший хранилище сухого химического средства для тушения огня. Люди, боровшиеся с пламенем, получили тяжелые ожоги и отравления. (На стоянке в Монтевидео немцы даже призвали уругвайских врачей, поскольку предполагали или делали вид, что предполагали, будто англичане использовали химические снаряды.) Если бы 203-мм снаряд попал метром ниже, он разорвался бы прямо в моторном отделении, и последствия для "Admiral Graf Spee" могли оказаться еще более тяжелыми. К сожалению для британцев, этот успех "Exeter" стал последним. Огонь поврежденного крейсера становился все менее и менее действенным. Прямых попаданий с него больше не было в течение всего боя.

Зато мало-помалу стал сказываться огонь с легких крейсеров. Несколько полубронебойных снарядов попали в башенноподобную надстройку, и, хотя большинство их не взорвалось, определенный эффект был достигнут. Капитан "Admiral Graf Spee" Лангсдорф, невозмутимо сжимавший трубку в углу рта, командовал своим кораблем на манер Того или Битти с открытого мостика. В отличие от адмиралов прошлого он поплатился за излишнюю храбрость. Два небольших осколка поразили капитана в плечо и кисть, а взрывная волна отбросила его на пол мостика с такой силой, что он потерял сознание, и старший офицер был вынужден на время принять командование. Хотя раны оказались незначительными, по мнению находившихся все время рядом с командиром офицеров, контузия повлияла на его дальнейшее поведение. Лангсдорф потерял железную уверенность в победе, часто отдавал приказания об изменении курса, что отрицательно влияло на собственную стрельбу, и принимал "недостаточно агрессивные решения".

Насколько это верно, судить трудно, однако примерно в то же время (с 6.22 до 6.24) "Admiral Graf Spee" начал поворот влево, разворачиваясь правым бортом к обходившим его с носа легким крейсерам, уже набравшим ход в 25 узлов. Вообще-то маневрирование "карманного линкора" в начальный период боя является предметом наибольших расхождений в описаниях. В соответствии с грубой схемой, набросанной немецкими офицерами по памяти после затопления их судна, корабль очень плавно повернул на 90° влево в течение 10 минут и пошел курсом на норд. В начале поворота (около 6.25, то есть сразу после попадания в башню "В" "Exeter") он перенес огонь ГК на легкие крейсера (дистанция около 85 кбт). Очевидцы с "карманного линкора" и немецкие штабные офицеры, в том числе адмирал Кранке, настоятельно утверждают, что он не делал в это время никаких резких маневров. На английской схеме изображены два поворота: один в промежутке с 6.22 до 6.25 на 90° влево, затем второй, почти на столько же — на другой борт (завершен к 6.28). Хэрвуд отмечает, что огонь ГК "Admiral Graf Spee" в это время разделился: кормовая башня стреляла по "Exeter", а носовая — по створившимся легким крейсерам, что отрицается артиллеристами "броненосца", утверждающими, что 280-мм пушки всегда вели централизованный огонь по одной цели. Современные немецкие источники показывают еще более глубокий поворот; в книге Коопа и Шмольке он изображен в виде восьмерки, то есть на какое-то время корабль якобы ложился на противоположный курс. В любом случае английская схема (вообще более подробная) очень плохо согласуется с курсовыми углами: из нее следует, что с момента открытия огня и до поворота в 6.22 "Admiral Graf Spee" мог стрелять по "Exeter" только из носовой башни, что не соответствует фактам. Успешная стрельба немцев в 6.20 — 6.25 вряд ли может свидетельствовать в пользу каких-либо значительных разворотов в это время. Кажущееся разделение огня ГК скорее всего объясняется чередованием залпов башен для пристрелки по новой цели.

Около 6.31 "Admiral Graf Spee" быстро дал 3 накрытия по "Ajax". Англичане применили индивидуальное маневрирование, меняя курс каждый раз в направлении падения предыдущего залпа противника. Метод "охоты за залпами" давал хорошие результаты на больших дистанциях при высокой скорости уклонения, поскольку за 30 с полета снаряда цель могла уйти в сторону на 2 — 3 кбт, и "правильная" коррекция огня приводила к промаху.

1-й дивизион Хэрвуда и "карманный линкор" быстро сближались: к 6.33 их разделяла дистанция в 65 кбт. В это же время Лангсдорф, в прошлом торпедный офицер, решил, что настала пора предпринять меры против торпед, которые противник мог выпустить на сходящихся курсах. (Действительно, в 6.31 "Exeter" произвел трехторпедный залп из аппарата правого борта, который вследствие маневра уклонения даже не был замечен немцами.) Кроме того, не следовало слишком сближаться с 6-дюймовыми крейсерами, скорострельные пушки которых могли нанести на малых дистанциях существенный урон. В 6.34 командир "броненосца" отдал приказ развернуться влево.

По германским сведениям, поврежденный "Exeter" полностью скрылся за дымовой завесой, из которой не появлялся примерно до 6.40. В результате поворота "Admiral Graf Spee" лег на примерно параллельный с ним курс (NW) и сам прикрылся завесой, которая не мешала ведению собственного огня. Здесь следует еще одно трудноразрешимое расхождение. В 6.40 снаряд главного калибра разорвался с недолетом у борта "Achilles".

Вновь осколки достигли мостика и КДП. Четыре человека убило и еще троих ранило, включая артиллерийского офицера. Однако почти в тот же момент два 280-мм снаряда поразили "Exeter", и вновь — с тяжелыми последствиями. Один из них вывел из строя оставшуюся носовую башню, а второй, попавший в помещение старших унтер-офицеров, разрушил радиорубку, убив пятерых радистов, прошел в корпусе корабля 18 м и взорвался у правого переднего 102-мм орудия, выведя из строя всю прислугу. Тут же загорелись патроны в кранцах первых выстрелов. Остается неясным, как мог "Admiral Graf Spee", только что закончивший поворот, столь быстро и удачно пристреляться по обеим целям, весьма удаленным друг от друга. Вероятно, регистрация времени на английских отрядах не была точной.

Заметив поворот "Admiral Graf Spee" в 6.37 на северо-запад, Хэрвуд сразу отдал приказ лечь на тот же курс, хотя маневр временно выводил из действия половину его артиллерии, расположенную в кормовых башнях. В те же минуты с флагманского крейсера стартовал гидросамолет "Sea Fox" для корректировки артогня. К несчастью для англичан, его радиостанцию с раннего утра настроили на частоту, соответствующую радиопереговорам при разведке. Для корректировки специально применялась другая частота, на которой радисты "Ajax" и "Achilles" тщетно ждали сообщений от корректировщика. Поломка радиостанции на "Achilles" заставила вести раздельное управление огнем, причем, когда "Ajax" установил, наконец, связь с самолетом, он воспринял постоянные сигналы о недолетах на свой счет, хотя они относились к "глухому" "Achilles". Результатом стал чуть ли не двадцатиминутный "провал" в эффективности огня кораблей Хэрвуда.

Между тем поврежденный "Exeter" в 6.40 резко повернул вправо, лег на восточный курс и в 6.42 выпустил 3 торпеды из аппарата левого борта, так же как и в первый раз, с прицеливанием "на глазок". Тут же в крейсер попал еще один снаряд, и он развернулся влево на 180°. Одним из результатов германского огня стал полный выход из строя всех навигационных инструментов и приборов, так что эффективность огня оставалась близкой к нулю. Однако стрельба, управлявшаяся старшим артиллеристом сначала с прожекторной площадки, а затем — прямо с крыши башни, продолжалась еще полчаса; из двух орудий было выпущено 177 снарядов, почти 90 на ствол. Лишь около 7.30, когда проникавшая через осколочные пробоины в борту и перебитые шланги пожарных магистралей вода замкнула электропитание привода кормовой башни, кэптен Белл приказал покинуть поле битвы и отойти на юго-восток для ликвидации повреждений.

"Exeter" находился в тяжелом положении: метровый дифферент на нос заставил сбросить скорость до 17 узлов, хотя турбины и котлы оставались целыми. Крейсеру предстояло пройти более 1000 миль до Фолклендов, ориентируясь по единственному сохранившемуся компасу из спасательной шлюпки. Так или иначе, его участие в бою окончилось в 7.40, хотя на деле он практически не мог угрожать "Admiral Graf Spee" еще часом раньше.

После того как "Exeter" скрылся в дыму, легкие крейсера Хэрвуда остались вдвоем против "карманного линкора", который вел теперь по ним стрельбу обоими калибрами. Довершив широкий разворот на восток около 6.52, "Achilles" и "Ajax" теперь следовали прямо за "Admiral Graf Spee", развив скорость 31 узел и постепенно догоняя противника. Огонь обеих сторон с дистанции 85 — 90 кбт стал малоэффективным, отчасти из-за того, что стреляла лишь половина орудий (носовые башни у англичан и кормовая — у "карманного линкора"). В 6.55 Хэрвуд приказал повернуть на 30° влево, вводя в действие всю артиллерию. Спустя 2 минуты снаряды англичан накрыли противника. Лангсдорф применил тот же прием "охоты за залпами", ежеминутно меняя курс на 15°— 20°, а около 7.00 поставил дымзавесу. Вскоре после 7.10 с юга вновь показался "Exeter", на который пришлось перенести огонь главного калибра.

Постоянные переносы прицела и маневры не могли не сказаться на результатах стрельбы: за 40 минут боя, с 6.45 до 7.25 ни один из немецких снарядов не достиг попаданий. Между тем 6-дюймовые снаряды легких крейсеров начали наносить "Admiral Graf Spee" существенный урон. Один из них пробил тонкий 10-мм корпус 150-мм установки № 3 правого борта, уничтожив почти всю прислугу и выведя из строя орудие. Выпущенный в горячке боя с "Achilles" учебный снаряд (болванка без разрывного заряда) попал в район излома полубака, убил двоих матросов, пронзил насквозь несколько кают и застрял в помещении унтер-офицеров. Несколько попаданий пришлось в башенноподобную надстройку. Один из снарядов взорвался под верхним постом управления огнем, убив двух моряков и смертельно ранив лейтенанта Григата, единственного германского офицера, погибшего в бою при Ла-Плате. Буквально чудом уцелела проводка, и "Admiral Graf Spee" удалось избежать судьбы "Exeter". Еще один снаряд походя снес правый дальномер на мостике, разбросал боезапас 37-мм установки и взорвался прямо на гироскопе приборов управления огнем зенитной артиллерии. Вышла из строя слабо бронированная подача носовой группы 150-мм пушек, окончательно сведя их стрельбу на нет. Однако наиболее серьезные последствия имело прекращение связи с директором и дальномерным постом на носовой надстройке. По воспоминаниям ст. лейтенанта Разенака, приказ о переносе огня на другой легкий крейсер просто не достиг персонала дальномера, который продолжал выдавать дистанцию до "Ajax". Естественно, все данные для корректировки огня оказывались неверными. "Admiral Graf Spee" попал в ту же ситуацию, что и "Ajax" с "Achilles", когда у тех произошло рассогласование связи с самолетом-корректировщиком.

Заметив снижение эффективности неприятельского огня, Хэрвуд в 7.10 повернул влево, опять ограничив углы обстрела носовыми башнями. По английским данным, "Admiral Graf Spee" дважды на протяжении 8 минут ставил дымзавесы и непрерывно маневрировал (в 07 час. 16 мин., поставив дымовую завесу, круто отвернул на юг с целью вступить в поединок с сильно поврежденным "Exeter". Но "Ajax" и "Achilles", разгадав этот маневр, поспешили на помощь тяжелому крейсеру и открыли столь эффективный огонь, что "Admiral Graf Spee" отказался от своей попытки, повернул на северо-запад и вступил в бой с "Ajax").

В 7.22 дистанция по дальномеру "Ajax" составила всего 54 кбт. 1-й дивизион чуть отвернул вправо, поскольку 11-дюймовые залпы стали накрывать крейсера (после 7.16 в непосредственной близости от флагмана упало не менее 9 снарядов). А в 7.25 последовала расплата за смелость: 280-мм снаряд пробил барбет возвышенной кормовой башни "Ajax", полностью выведя ее из строя, и ударился в следующий барбет, заклинив и его. Корабль лишился кормовой группы артиллерии, в дополнение отказала одна из подач в башне "В" (возвышенная носовая). "Ajax" остался с 3 боеспособными орудиями, и командующий отрядом приказал отвернуть на 4 румба к северу. В 7.31 с самолета поступило донесение о следах торпед спереди по курсу. Действительно, "Admiral Graf Spee" находился в отличной ситуации для использования своих торпедных аппаратов, удобно расположенных в корме, однако, по немецким данным, успел выпустить только одну торпеду, поскольку в этот момент (7.17) Лангсдорф заложил крутой "вираж" влево, уклоняясь от мифического торпедного залпа англичан. На деле "Ajax" выпустил 4 торпеды из левого аппарата только в 7.27. Избегая торпед (или единственной торпеды?), оба крейсера развернулись влево почти на 90° в промежутке с 7.32 до 7.34.

"Admiral Graf Spee" в это время совершал очередной маневр уклонения. По свидетельствам очевидцев, одна из торпед прошла буквально в нескольких метрах от борта. (Это событие относится примерно к 7.15, когда, по английским данным, ни одна из торпед еще не покинула аппарата. Чтобы "прибыть" к данному времени с дистанции 70 — 85 кбт, они должны были быть выпущены примерно около 7.00 — прямо в корму "немцу". Маловероятно, чтобы англичане атаковали из столь безнадежной позиции. Скорее очевидцы стали жертвой "оптического обмана", часто случающегося в ходе напряженного боя.) В 7.28 "карманный линкор" поставил, по английским данным, дымзавесу и сделал очередной зигзаг диаметром примерно 10—12 кбт, за чем последовала еще одна завеса и поворот на ост. В результате шедшие гораздо более спрямленным курсом крейсера в 7.34 сблизились на минимальное расстояние в бою — 40 кбт, находясь прямо за кормой "Admiral Graf Spee". Однако путаница с целями для главного калибра завершилась, и огонь "броненосца" вновь стал точным. В 7.34 осколки от близкого разрыва снесли верхушку мачты "Ajax" со всеми антеннами. Хэрвуд почувствовал, что "запахло жареным". На мостик поступали неутешительные сведения: в действии только 3 орудия, причем и для них осталось не более 20% боезапаса. Хотя "Achilles" находился в гораздо более боеспособном состоянии, командующий не мог не думать о том, что миновало всего лишь 1 час 20 минут с начала боя, что сейчас — только раннее утро, противник "показал корму" и в течение ближайших 20 минут будет неуязвим для торпед, которых, кстати, осталось не так уж много. В этих условиях трудно рассчитывать на нанесение тяжелых повреждений "броненосцу", сохранившему хороший ход и способность точно стрелять. В 7.42 Хэрвуд приказал поставить дымзавесу и лечь на западный курс.

Но и Лангсдорф не проявил склонности к продолжению боя. Полученные им донесения с боевых постов также не отличались оптимизмом. Расход боезапаса приближался к 70%, вода проникала внутрь корпуса через пробоины от трех снарядов и множества осколков, ход пришлось уменьшить до 22 узлов. В это время на борту "Admiral Graf Spee" уже насчитывалось 36 убитых и 59 раненых. "Admiral Graf Spee" продолжал следовать восточным курсом, и под прикрытием английской дымовой завесы противники быстро расходились. Наблюдатель с британского самолета впоследствии вспоминал, что с воздуха картина выглядела несколько фантастически: как будто по команде, три корабля развернулись и побежали друг от друга в разные стороны!

Хэрвуд быстро понял, что неприятель не будет его преследовать, и в 7.54 развернулся и направился вслед за ним. Он приказал "Achilles" занять позицию с кормы "Admiral Graf Spee" в правой четверти, а "Ajax" — в левой. "Карманный линкор" теперь шел под конвоем легких крейсеров, державшихся, впрочем, на значительном удалении. Неосторожная попытка "Achilles" сблизиться до 10 миль около 10.00 дала возможность "Admiral Graf Spee" дать 3 залпа, последний из которых лег всего в 50 м от борта преследователя. Крейсер был вынужден резко отвернуть.

Таким образом вторая фаза боя заключалась в том, что английские корабли неотступно шли за "карманным линкором", приближавшимся к устью Ла-Платы. Если крейсера подходили слишком близко, то "Admiral Graf Spee" производил несколько залпов.

В 23 час. 17 мин. стало ясно, что рейдер намерен войти в порт Монтевидео, и Харвуд приказал прекратить его преследование.

 

Финал службы

В это время капитан цур зее Ганс Лангсдорф принимал, наверное, самое трудное в жизни решение, и оно оказалось роковым для него и его судна. Выбор был невелик: поскольку на хвосте плотно "повисли" англичане, следовало либо дождаться темноты и попытаться оторваться от них, либо уйти в нейтральный порт, исправить повреждения и, прорвав блокаду, скрыться в океанских просторах. В прошлом торпедный специалист, командир "Admiral Graf Spee" явно не хотел ночного боя. Хотя "карманный линкор" имел радиолокатор, сектор его действия ограничивался носовыми углами; к тому же нельзя было с уверенностью сказать, что противник не имеет такого же прибора. Артиллерийский огонь на малых дистанциях мог оказаться эффективным с обеих сторон. "Admiral Graf Spee" имел шанс потопить одного из противников буквально парой залпов, но, вместе с тем, мог получить шквал 6-дюймовых снарядов, после чего благополучное возвращение домой становилось крайне проблематичным. Возможность скрыться в темноте уравновешивалась вероятностью получить с нескольких кабельтовых вражескую торпеду, что также окончательно решало судьбу рейдера. Ночной бой — всегда в известной мере лотерея, которой Лангсдорф хотел избежать.

Оставался нейтральный порт. По тем же резонам его следовало достичь до наступления темноты, так что бразильская столица Рио-де-Жанейро отпадала. Предпочтительнее был Буэнос-Айрес. Немецкое влияние в аргентинской столице оставалось сильным, и "карманный линкор" мог рассчитывать на благоприятный прием.

Однако командир рейдера вместо Буэнос-Айреса выбрал столицу Уругвая Монтевидео. Окончательные причины его решения навсегда останутся тайной, поскольку Лангсдорф не комментировал свой приказ. Против аргентинской столицы имелись определенные аргументы.

Главный из них — необходимость поздним вечером проследовать узким и неглубоким фарватером, рискуя попасть в критический момент под английские торпеды или засорить фильтры насосов, окончательно выведя корабль из строя.

А после ремонта "Admiral Graf Spee" пришлось бы долго выбираться тем же путем, что позволило бы британцам как следует подготовиться к встрече. Более открытый Монтевидео с этой точки зрения казался безопаснее. Время от времени обмениваясь с англичанами безрезультатными залпами, германский корабль вскоре после полуночи бросил якорь на рейде уругвайской столицы.

С чисто технической стороны бой при Ла-Плате можно считать победой "карманного линкора". Попавшие в него два 203-мм и восемнадцать 152-мм снарядов не причинили ему фатальных повреждений. Главная артиллерия "Admiral Graf Spee" осталась полностью боеспособной: несмотря на три прямых 6-дюймовых попадания в башни, солидное бронирование оказалось настолько надежным, что они даже временно не прекращали стрельбы. Сильнее пострадала легкая артиллерия: одно 150-мм орудие полностью вышло из строя, а подъемники подачи боезапаса к другим были повреждены. Из трех 105-мм установок в действии осталась только одна. Имелись также незначительные затопления через пробоины в обшивке в носовой части, однако корабль не имел ни крена, ни дифферента, а его энергетика находилась в полном порядке. Из почти 1200 человек команды 1 офицер и 35 рядовых были убиты, и еще 58 получили раны и отравления, в большинстве своем легкие. В общем, недалеки от истины были те критики Лангсдорфа, которые утверждали, что тот повел корабль в Монтевидео только потому, что английский снаряд уничтожил печь для выпечки хлеба.

Англичане пострадали гораздо сильнее. "Exeter" полностью вышел из строя, потеряв только убитыми 5 офицеров и 56 матросов. Еще 11 человек погибли на легких крейсерах. Артиллерийская мощь отряда Хэрвуда к концу сражения снизилась более чем вдвое, к тому же на наиболее боеспособном "Achilles" осталось только 360 снарядов. Торпед же у англичан оставалось всего 10.

Однако уязвимое положение одинокого рейдера, отделенного от родных берегов тысячами миль, окруженного врагами, легло тяжелым грузом на плечи Ганса Лангсдорфа. Он опасался идти через Северную Атлантику с незаделанной дырой в корпусе. Кроме того, командир считал, что у него осталось слишком мало боезапаса. (Фактически было израсходовано 414 снарядов ГК, 377 150-мм и 80 зенитных 105-мм снарядов.) В распоряжении артиллеристов оставалось еще свыше трети 280-мм и около половины 150-мм боеприпасов.

Хэрвуд, крейсера которого заняли позиции в двух возможных проходах из Монтевидео, оценивал свои шансы задержать "карманный линкор", если тот выйдет в море на следующий день, как 1:4. Перед англичанами стояла нелегкая задача: не дать ускользнуть немецкому линкору. В их распоряжении находились лишь два легких крейсера, на одном из которых половина орудий была выведена из строя, а ближайший к месту боя английский тяжелый крейсер "Cumberland" мог подойти к ним не раньше вечера следующего дня.

Но Лангсдорф избрал иной ход. Он попытался затребовать у уругвайского правительства 2 недели для "ликвидации повреждений, угрожающих мореходности корабля". Предлогом послужила история английского легкого крейсера "Glasgow", ремонтировавшегося в начале первой мировой войны в бразильском порту в течение примерно такого же времени. Двухнедельный срок означал не только возможность заделать пробоины и исправить механизмы подачи (для чего из Буэнос-Айреса срочно вызвали специалиста по лифтам из германской фирмы!), но и стянуть в район Ла-Платы несколько подводных лодок, которые помогли бы снять блокаду.

Однако англичане прекрасно понимали ситуацию, а в дипломатической борьбе они были намного сильнее. Британский консул в Монтевидео Ю. Миллингтон-Дрейк имел большое влияние в стране, министр иностранных дел Уругвая Гуани слыл его хорошим знакомым.

Требования англичан менялись по мере получения информации: вначале они настаивали на стандартном 24-часовом сроке пребывания противника в нейтральном порту, однако после консультации с Харвудом стало ясно, что лучше задержать противника до прибытия подкреплений. У причалов Монтевидео стояло 8 английских торговых судов (ближайшее к "броненосцу" — всего в 300 м!), с которых помощники военно-морского атташе тут же организовали наблюдение за "Admiral Graf Spee". Представители британской разведки умело дезинформировали немцев, организовав открытые переговоры с Буэнос-Айресом на предмет "возможности срочного приема двух больших боевых кораблей" (под которыми прозрачно подразумевались "Renown" и "Arc Royal"). Но роковую дезинформацию командир "Admiral Graf Spee" получил от собственных офицеров. На следующий день после боя один из них увидел на горизонте корабль, опознанный как линейный крейсер "Renown". Это, по сути дела, решило судьбу "карманного линкора", поскольку "Renown" принадлежал к числу тех 5 кораблей мира (3 британских линейных крейсера и французские "Dunkerque" и "Strassburg"), встреча с которыми не оставляла немцам никаких шансов на спасение.

Путаница с мнимым опознанием линейного крейсера не вполне понятна. На деле Хэрвуд получил единственное усиление—поздно вечером 14 декабря к легким крейсерам присоединился прибывший с Фолклендских островов "Cumberland". Трехтрубный тяжелый крейсер внешне не имел ничего общего с "Renown". Он прошел весь путь 25-узловым ходом. С его прибытием англичане как бы восстановили status quo. Соотношение сил противников стало близким к имевшемуся к началу боя. Вместо шести 203-мм пушек "Exeter" британцы имели теперь 8, но боеспособность "Ajax" и "Achilles" значительно уменьшилась за счет выхода из строя половины артиллерии на первом и большого расхода боезапаса на втором. При сложившемся положении у "Admiral Graf Spee" все еще оставалась возможность прорваться в Атлантику.

Для развязки потребовалось еще 3 дня — именно столько времени дала уругвайская комиссия, поднявшаяся на борт "Admiral Graf Spee" и обследовавшая его повреждения. За это время Лангсдорф успел несколько раз связаться со штабом кригсмарине, предложив на выбор: интернироваться в Аргентине или затопить корабль. Интересно, что попытка прорыва или почетная гибель в бою даже не рассматривались, и капитан цур зее упустил реальный шанс прославить свой флот.

Вопрос о "Admiral Graf Spee" стал предметом тяжелого обсуждения между командующим флотом адмиралом Редером и Гитлером. В конце концов они пришли к выводу, что предпочтительнее затопить корабль, чем допустить его интернирование в плохо предсказуемых южноамериканских странах. Решение руководства Лангсдорф получил вечером 16 декабря. В его распоряжении оставались сутки — срок пребывания "карманного линкора" истекал в 8 вечера 17 декабря 1939 года. Командир не стал дожидаться последнего момента и принял решение бессонной ночью. Рано утром он разбудил артиллерийского офицера и приказал срочно приступить к разрушению системы управления огнем. Точные приборы уничтожались ручными гранатами и молотками, замки орудий отнесли в башни ГК, которые предполагалось затем подорвать более основательно. К вечеру закончились подготовительные работы, состоявшие в размещении многочисленных зарядов по всем помещениям корабля. Основную часть команды (900 человек) перевели на судно "Tacoma". Около 18.00 на мачтах взвились огромные флаги со свастикой, и "Admiral Graf Spee" отошел от причала. За его последним выходом в этот теплый летний воскресный вечер с набережной Монтевидео наблюдала огромная толпа, состоявшая, по сведениям очевидцев, из 200 тыс. человек. Корабль прошел фарватером и свернул на север, как бы собираясь идти в Буэнос-Айрес, однако примерно в 4 милях от берега он бросил якорь. В 19.56 прозвучало 6 взрывов основных зарядов. Пламя и дым поднялись высоко над мачтами; их было видно даже из города. Корабль сел на грунт, на нем начались сильные пожары, но прочная конструкция сопротивлялась довольно долго. Взрывы и пожары продолжались в течение 3 дней.

 

 

Лангсдорф ненадолго пережил свой корабль. Все 1100 человек (за исключением похороненных и оставшихся в госпиталях в Монтевидео моряков) благополучно прибыли в Буэнос-Айрес, и командир был просто обязан заняться их судьбой. Тщетные попытки избежать интернирования команды как "потерпевших кораблекрушение" не удались. Лангсдорф в последний раз созвал команду и обратился к ней с речью, в которой проскальзывали намеки на принятое им решение. Утром 20 декабря он застрелился в номере одного из отелей столицы Аргентины.

Благожелательное отношение аргентинских властей сказалось в том, что они практически не мешали бегству отпущенных "под честное слово" офицеров, подавляющее большинство которых разными, иногда очень непростыми путями пробрались в Германию, чтобы принять участие в дальнейших боевых действиях. Так, главный артиллерийский офицер "карманного линкора" Пауль Ашер успел занять аналогичный пост на "Bismarck". Его снаряды поразили линейный крейсер "Hood", а через сутки сам Ашер погиб вместе со своим новым кораблем.

"Admiral Graf Spee" затонул в нейтральных водах на мелком месте, на глубине всего 8 метров — так, что над волнами возвышались его обгоревшие надстройки. Англичане снарядили специальную экспедицию, предполагая снять с него все, что уцелело от приборов, в частности, радар, а также образцы вооружения (105-мм зенитки и автоматы). Удалось выполнить только часть программы, поскольку вскоре после начала работ разыгрался шторм, и операцию пришлось прекратить. Оставшуюся груду железа начиная с 1942 года постепенно разобрали на лом. Правда, работать на илистом дне оказалось крайне неудобно, и некоторые части последнего "карманного линкора" до сих пор ржавеют на месте гибели, на 34° 58' 25" южной широты и 56° 18' 01" западной долготы.

Так военно-морской флот Германии потерял свой первый крупный корабль, который, действуя в качестве рейдера с 26 сентября по 13 декабря 1939 г., потопил 9 торговых судов общим водоизмещением 50000 тонн.

 

ГАЛЕРЕЯ МОДЕЛЕЙ Deutschland / Lützow                                                 Admiral Scheer                                   Admiral Graf Spee

 

 

ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ
на немецком
1	Groner E., Mickel P., Mrva F. - Die Deutschen Kriegsschiffe.1815-1945. Vol. 1., Bernard & Graefe Verlag, Munchen, De, 1982.
2	Breyer, Siegfried: Schlachtschiffe und Schlachtkreuzer 1905–1970. J. F. Lehmanns Verlag, München 1970
3	Graser, Bernhard: Norddeutschlands Seemacht. Ihre Organisation, ihre Schiffe, ihre Häfen und ihre Bemannung. Verlag Friedrich Wilhelm Grunow, Leipzig 1870.
4	Elfrath, Ulrich: De Deutsche Kriegsmarine 1935-1945, Weltbild Verlag, Augsburg, 1994.
5	Hansen, Clas Broder: Deutschland wird Seemacht. Urbes Verlag Hans Jürgen Hansen, Gräfelfing vor München 1991
6	Hansen H.J. - Die Schiffe der deutschen Flotten 1848-1945, Weltbild Verlag GmbH, Augsburg, De, 1998.
на английском
7	Breyer, Siegfried Battleships and Battlecruisers 1905—1970. (Doubleday and Company; Garden City, New York, 1973)
8	Campbell, John. "Germany 1906–1922". In Sturton, Ian. Conway's All the World's Battleships: 1906 to the Present. London: Conway Maritime Press. 1987.
9	Garzke, Willliam H., Jr. and Robert O. Dulin, Jr. Battleships: Axis and Neutral Battleships in World War II. (Naval Institute Press, Annapolis, 1985).
10	Williamson, Gordon: German Battleships 1939-45. //New Wanguard N71, Osprey, Oxford, 2003.
на русском
11	Балакин С. - Сверхрейдеры фюрера. // журнал "Моделист-конструктор".-1996.-№4.
12	Иванов С. В. и др. - Линкоры Кригсмарине. // периодич. издание "Война на море".-2005.-№3.
13	Кофман В. Л. - Карманный.линкор "Адмирал граф Шпее". // журнал "Морская коллекция".-Специальный выпуск №5. 1997.
14	Кофман В. - Карманные линкоры фюрера. Яуза/Арсенал-коллекция., М. 2007.
15	Малов А., Патянин С., Сулига С. - Линкоры фюрера. Яуза/Арсенал-коллекция., М. 2008.
16	Михайлов А. А. - Броненосные корабли типа Дойчланд. // серия "Боевые корабли мира", СПб, 1999.
17	Патянин С. В. - Корабли второй мировой войны ВМФ Германии, часть 1. // периодич. издание "Морская коллекция".-2005.-№8.
18	Патянин С., Морозов М., Нагирняк В. - Кригсмарине. Яуза/Арсенал-коллекция., М. 2009.
19	Платонов А. В., Апальков Ю. В. - Боевые корабли Германии 1939 - 1945 гг. ?
20	Платонов А. В., Морозов М. Э. - "Admiral Scheer" в Карском море. // периодич. издание "Гангут".-№56, СПб, 2010.
20	Тарас А. Е. - Энциклопедия броненосцев и линкоров. М., 2002.
+
некоторые материалы с интернет-форумов