После того как гросс-адмирал принц Генрих Прусский получил от начальника дивизии береговой обороны сообщение о проведении операции в восточной части Балтийского моря и возвращении соединения в Данциг, главнокомандующий принял решение «начать операцию по минированию Финского залива, чтобы удержать там русских, нанести им потери и предотвратить любое запланированное с их стороны наступление». В это же время пришло сообщение штаба Адмиралтейства, что русские установили минный барьер в Финском заливе, проход в котором был к югу от Наргена, и предполагалось, насколько это возможно, закрыть этот промежуток.

15 августа контр-адмирал Мишке и командир стоящего в Киле нового минного заградителя "Deutschland" капитан-лейтенант Франц Клаассен получили приказ:
1. Известие от врага: российское минное заграждение находится на высоте Наргена в Финском заливе. Проход для больших кораблей к югу от Наргена. Следует ожидать выхода российских миноносцев ко входу в Финский залив.
2. Порядок блокировки: заграждение из 200 мин на расстоянии 100 м должно быть размещено на курсе NNO, южный конец блока по своему усмотрению в точке между 59°29' северной широты, 24° восточной долготы и 59°29' северной широты и 24°9' восточной долготы. Глубина установки мин 3 м. Заграждение необходимо незаметно выставить ночью.
3. Для выполнения задачи доступен вспомогательный пароход «Deutschland» с 200 минами.
4. После того, как мины будут выставлены, пароход «Deutschland» должен быть отпущен. Он идет в Данциг, там берет 200 мин у блокшива «Prinzeß Wilhelm» и ожидает дальнейших распоряжений.

Ввиду очень коротких ночей в это время года, полоса, выбранная для установки мин, не была приближена к Наргену, чтобы соединению было проще оставаться незамеченным. С другой стороны, из-за большой глубины морского участка барьер не должен находиться дальше от Наргена, чем проложенный. В этом приказе главнокомандующего начальник дивизии береговой охраны больше не имел никакой свободы, которая позволила бы ему отступить от приказа. Согласно формулировке, адмирал Мишке фактически был обязан выполнить его дословно без ограничений. Приказ принца предполагал линию русских миноносцев от Ханё до Оденсхольма. Через эту сторожевую позицию, которая в соответствии с тогдашними разведданными должна была считаться сильной, слабые немецкие вооруженные силы должны были провести медленный, очень бросающийся в глаза минный корабль, а затем продвинуться еще на 30 морских миль в глубь Финского залива. В то же время, однако, противник не должен был заметить установки мин. Соответственно, в задаче имелось противоречие, которое стало очевидным при ее выполнении. Кроме того, немецкие корабли только-что уже отметились около того места, где должен был быть барьер, поэтому при втором походе не исключалось противодействие.

Контр-адмирал Мишке, поднявший свой флаг на «Augsburg», 15 августа в 7 часов утра покинул Нойфарвассер в сопровождении «Magdeburg» и «V.186», направляясь ночью для наблюдения и защиты побережья до высоты Брюстерорта и 16 августа в 4:00 утра бросил якорь на рейде Пиллау. В полдень корабли отправились в Мемель, а оттуда в 19.30 вышли в море. 17 августа в 4:00 утра в установленном месте, примерно в 30 морских милях к северо-востоку от южной оконечности острова Готланд, встретили вышедший из Киля заградитель «Deutschland» и прибывшие из Данцига миноносцы «V.25» и «V.26».

На совещании на «Augsburg» контр-адмирал Мишке объявил командирам оперативный приказ главкома Балтийских сил о минной операции против Ревеля и объяснил свой собственный план. Он намеревался начать марш к Финскому заливу со скоростью 16 узлов, два крейсера должны были идти в 20 гектометрах с обеих сторон перед «Deutschland» и при каждом судне - по миноносцу. Марш и вход в Финский залив планировались выполнить в виду суши. Прибытие в точку заграждения было назначено на 17 августа в 19:00, что-бы проводить постановку в темноте, по возможности незаметно для крейсеров и миноносцев противника. Крейсерам и миноносцам было приказано незадолго до начала постановки использовать все средства для оттеснения сил противника от заградителя. Плавучий Маяк Альмагрундет за пределами шведской границы был назначен местом сбора после операции, 18 августа в 3 часа ночи.

С самого начала адмирал Мишке рассчитывал, что установка мин будет нарушена или полностью предотвращена силами противника. Он выразил это мнение в специальном приказе лейтенанту Элаффену, командиру «Deutschland». В случае, если заграждение можно будет установить без помех, он хотел с обоими крейсерами подвести минный пароход к начальной точке назначенного барьера. Если продвижение крейсеров будет остановлено более сильным противником и, следовательно, необходимо будет выставить заграждение до достижения предписанной точки, «Deutschland» не должен следовать за крейсерами, а пытаться, если возможно, ставить мины по собственному усмотрению по обозначенному курсу. Если сильно превосходящие российские силы вмешаются так рано, что соединение придётся отвести, заграждение должно быть установлено на обратном пути из Финского залива. В любом случае адмирал приказал уделить особое внимание точному навигационному определению конечных точек заграждения.

После этой встречи, 17 августа в 5 часов утра, при очень ясной погоде и спокойном море, что было очень благоприятно для парома, загруженного 200 минами, начали марш на север на 16 узлах в указанном ранее порядке. В 7 часов утра на северо-западе показались два парохода, идущие встречным курсом. Датский пароход «Nordstern» был остановлен крейсером «Augsburg». Он шёл без груза из Петербурга через Ревель в Копенгаген. Капитан парохода передал важные сообщения о ситуации в Финском заливе: «Ничего особенного от Кронштадта до маяка Вульф у входа в Ревельский залив. Там пришлось стать на якорь и ждать лоцмана для прохода к югу от Наргена. В Ревеле не замечено никаких военных кораблей, но четыре русских крейсера находились при парах у острова Оденсхольм». Второй пароход, «Rodenes», шедший также пустым из Ревеля в Кристианию, подтвердил эти данные. Таким образом, командир был своевременно проинформирован о том, что между Оденсхольмом и Наргеном он наверняка встретит превосходящие силы противника. Но в боевом журнале адмирала за данный момент нет ничего, что предполагало бы изменение его намерений в связи с новой ситуацией с противником.

17 августа в 23 часа, когда отряд находился у северного побережья Готланда и направлялся к Финскому заливу курсом NO, радисты сообщили об интенсивном российском радиообмене, по всей видимости, исходящий от трех станций. В 2:05 по правому борту показались два густых облака дыма. Четко были видны два корабля, один из которых имел четыре трубы. Поскольку клубы дыма, должно быть, исходили от российских военных кораблей, в 2:10 ночи адмирал приказал приготовить корабли к бою и повернул на два румба влево, чтобы избежать обнаружения. Его соединение из-за «Deutschland», на котором чистили засорившиеся топки, в это время могло давать только 12 узлов вместо рассчётных 16. В 3 часа ночи корабли вернулись на старый курс, поскольку вражеские корабли медленно ушли в сторону Финского залива. Неистовый радиообмен противника свидетельствовали о том, что российские корабли заметили и сообщили о приближении немецкого подразделения, хотя русские источники этого не подтверждают.

Контр-адмирал Мишке теперь сомневался, что сможет точно выполнить приказ главнокомандующего, поэтому в 2:30 ночи переслал миноносцем командиру «Deutschland» специальный приказ, если не удастся установить барьер перед Ревелем, бросить мины на линии, соединяющей маяк Руссарё в 13 морских милях на северо-востоке и маяк Оденсхольм в 7,5 морских милях на юго-западе.

В 4 часа утра на восточном горизонте неоднократно показывались облака дыма, но кораблей или судов разглядеть не удалось. Адмирал Мишке, не обеспокоенный этими наблюдениями, продолжил продвижение к Финскому заливу. Когда в 5:36 утра соединение шло курсом O5/8S, прямо впереди снова появились тяжелые клубы дыма. В 6.50 утра контр-адмирал Мишке находился в 15 морских милях к югу от Бенгшера. По мере приближения к вражеским силам в 7:10 утра командир снова приказал приготовить корабль к бою. В это время наблюдались два больших вражеских военных корабля с четырьмя трубами каждый, очевидно, крейсера, и около пяти-шести меньших кораблей, на северо-востоке и юго-востоке были видны густые клубы дыма нескольких других боевых кораблей, но из вороньего гнезда можно было разглядеть только мачты. Расстояние до противника составляло 185 гектометров.

В 7:30 адмирал подал сигнал: «Собрать миноносцы». «Augsburg» для этого сбавил скорость, «Magdeburg» и «Deutschland» (последний примерно в 60 гектометрах позади), последовали в кильватер. Миноносцы собрались в боевую группу по левому борту «Augsburg». В это время соединение находилось примерно посередине линии между Хангё и мысом Тахкона.

Мишке, учитывая силу линии вражеского патруля, больше не верил в возможность дальнейшего продвижения на восток в Финский залив, и в 7:33 утра отдал «Deutschland» радиотелеграфную команду: «Мины SW1/2W». «Deutschland» для подтверждения повторил сигнал прожектором, а затем повернул вправо по заданному курсу. «Augsburg» и «Magdeburg» с миноносцами направились восточнее «Deutschland», чтобы прикрыть движение минного парохода и отразить возможные атаки противника.

Расстояние до врага в это время было всего 160 гектометров, до минного парохода - 60. Русские корабли быстро приблизились, развернулись на север, а затем повернули на юг. «Augsburg» и «Magdeburg» последовали за этим движением, повернув на восемь румбов на правый борт, так что обе линии шли параллельно друг другу на южном курсе. «Deutschland» начал устанавливать мины в 7:43, расстояние от парохода до «Augsburg» составляло 50 гектометров, расстояние до врага - 150 гм.

Быстро приближался рассвет. В 7:47 враг повернул в сторону «Augsburg» и сильно приблизился. Были определены два броненосных крейсера с четырьмя дымовыми трубами каждый, вероятно, «Россия» и крейсер класса «Баян» (фактически это были «Громобой» и «Адмирал Макаров»), а также корабль с четырьмя трубами поменьше, видимо "Новик". С марса можно было разглядеть за горизонтом ещё один корабль.

Громобой     Адмирал Макаров Новик

«Augsburg» и «Magdeburg», чтобы не отойти слишком далеко от минного парохода, на скорости 18 узлов повернули на два румба вправо от врага. В 7:55 было замечено, что российские корабли повернули назад на юг, а затем взяли курс на Ревель. На восточном горизонте было ясно видно множество облаков дыма. Через короткое время вражеские корабли скрылись из виду. Адмирал отказался от преследования, чтобы не упустить из виду «Deutschland», и приблизился к нему на 20 морских миль. В 8:11 пароход закончил минирование и повернул на запад. Когда крейсера и миноносцы в 8:35 собрались у «Deutschland», клубы дыма от вражеских кораблей уже скрылись из виду. Отряд построился в кильватерную линию, а три миноносца - в конце линии, позади минного парохода в качестве защиты, и направились на 16 узлах на запад от Финского залива. Горизонт на западе в это время был очень ясным, на востоке несколько затемнен, но также ясен, только небо было слегка пасмурно.

Все 200 мин были выставлены на расстоянии 80 м с установкой глубины в 3 м. Согласно отчету командира «Deutschland», блокировка была точной, с тем ограничением, что область в 2 морских мили во всех направлениях должна была считаться небезопасной. Адмирал Мишке в своем военном журнале от 17 августа объяснил причины отклонения от приказа, данного ему гросс-адмиралом принцем Генрихом, следующим образом: «Приказ главнокомандующего войсками Балтийского моря о постановке минного заграждения у Ревеля не мог быть выполнен, так как к югу от Ханё до Оденсхольма находилось от четырех до шести вражеских крейсеров или линейные корабли и несколько вражеских миноносцев. После того, как отряд продвинулся так далеко в Финский залив, минный пароход не должен был возвращаться, ничего не добившись. Расположение парохода в этот момент и глубины не были неблагоприятными для постановки заграждения. В связи с этим был отдан приказ поставить минное заграждение с позиции парохода в направлении SW1/2W ».

Командир дивизии береговой обороны направил главнокомандующему краткий отчет о событиях дня посредством следующей радиотелеграммы: «На марше на восток обнаружил врага, квадрат 112δ добавочное число 6, четыре корабля и миноносцы, расстояние 150 гектометров. Таким образом, мины были заложены в квадратах 94, 95, 96 δ добавочное число 6, блокируя не более 9 морских миль, незаметно для противника, минный пароход возвращается в Данциг».

Вечером 17 августа и в ночь на 18 августа адмирал Мишке с отрядом проследовал от Финского залива до Готска-Сандё, где 18 августа в 4.30 утра отправил минный пароход «Deutschland» в Данциг. К востоку от острова на борту флагманского корабля он обсудил ситуацию с командирами. Затем соединение направилось со скоростью 15 узлов курсом NOO к маяку Бенгтшер. В 10:08 был остановлен норвежский пароход, следовавший из Петербурга в Кристианию и сообщил, что накануне вечером в 11.00 между Оденсхольмом и Ревелем заметил два российских крейсера и миноносцы. Это было подтверждением предположения о том, что если бы отряд попытался выставить мины у Ревеля прошлой ночью, он бы наверняка столкнулся с превосходящими силами России.

18 августа в 00:15 миноносцы были откомандированы для бомбардировки маяка и сигнального пункта на мысе Ристна возле Дагерорта и после выполнения этой задачи в 4 часа утра вернулись к флагманскому кораблю. В 6 часов утра соединение находилось в 6 милях к югу от маяка Бенгтшер. Было очень ясно, западный горизонт чист, только небо на востоке было слегка облачно.

Адмирал отдал следующий приказ старшему по званию командиру миноносцев корветтен-капитану Витингу на «V.25»: «Идти группой на большой скорости на восток. Выбирать курс к северу от заграждения и по возможности определить местонахождение кораблей противника. Не открывать огня. Тем же маршрутом обратно. Возвращение не позднее 8 часов вечера». Два крейсера шли в это время малым ходом к югу от Бенгшера. «Magdeburg», который днем остановил и допросил норвежский и шведский пароходы, сообщил, что в порту Лаппвик, в 10 милях к востоку от Ханё, находятся от 15 до 20 русских эсминцев, и что там есть угольная станция. В 11 часов пароход заметил на линии Лаппвик-Ревель три броненосных крейсера, очевидно, что от маяка Руссарё в южном направлении находится минное заграждение. Контр-адмирал Мишке в 6.50 утра немедленно отозвал миноносцы обратно и сам направился к ним на встречу. Миноносцы успели продвинуться в финских водах на 24 мили.

Корветтен-капитан Витинг, который дошёл до 23°15' восточной долготы, примерно до линии, соединяющей Лаппвик-Оденсхольм, сообщил следующее: «На OS распознал два соединения по три корабля в каждом в двухрядном походном строю. Корабли северного соединения, каждый с четырьмя трубами, типа "Россия", определены достоверно. Южный строй, первый корабль с четырьмя трубами, два других по две или три трубы, достоверно не опознаны. Два отдельных облака дыма в направлении Лаппвика. Между Пакерортом и Оденсхольмом пять-шесть клубов дыма, очевидно, миноносцы. Северная эскадра в 6:55 шла северо-западным курсом. Миноносцы пошли обратным курсом. Южная эскадра двинулась на запад. Чтобы разглядеть корабли южной эскадры, снова пошли на северо-северо-восток. В 7:3 утра северная эскадра открыла огонь с расстояния около 100 гектометров - первые выстрелы российских кораблей по немецким. Снаряды упали на расстоянии от 400 до 800 м позади миноносца. Полным ходом двинулся на запад. Цель скрылась за большим количеством дыма».

Миноносцы были отправлены в Данциг, потому что их уголь и припасы заканчивались, им был дан приказ на обратном пути обстрелять маяк Бакофен к югу от Виндау.

«Augsburg» и «Magdeburg» в 21 час дошли до побережья Швеции недалеко от Стокгольма, оттуда в ночь с 18 на 19 августа южным курсом направились к северной оконечности Готска-Сандё, где утром 19 августа остановились для навигации - определения лучшего пункта подхода к маяку Бенгтшер. Утром остановили еще два шведских парохода, идущие из Ревеля и Петербурга. Они подтвердили известие о минном проходе в Наргене и о присутствии российских военных кораблей между Оденсхольмом и Ханко.

В 5 утра немецкие крейсера снова стояли у входа в Финский залив у минного заграждения, брошенного 17 августа, и провели замеры глубин на линии в направлении мыса Тахкона на северной оконечности Дагё, которую можно было рассматривать как, предназначенную для минного заграждения на потом. В тот день врага не было видно. Лишь над Ханко было небольшое облако дыма, и интенсивный радиообмен русских радиостанций, вероятно из Бенгскара указывал на присутствие немецких крейсеров. В 7 утра, поскольку запасы угля двух крейсеров больше не позволяли им оставаться в море, адмирал Мишке направился на восток от Готланда и оттуда к Данцигу. 20 августа в 7 часов утра «Augsburg» и «Magdeburg» прибыли на верфь в Данциге для пополнения запасов угля и припасов. Миноносцы прибыли в Гданьск вечером 19 августа после того, как разрушили маяк в Бакофене.

оперативная группа

Deutschland Augsburg Magdeburg V.25 V.26 V.186

Главнокомандующий и начальник штаба не согласились с расположением выставленного минного заграждения. Оба они объявили решение контр-адмирала Мишке неправильным: «Задача не была выполнена в соответствии с указаниями Главкома. Немецкий барьер должен был перекрыть доступ к проходу к югу от Наргена, насколько это возможно". С другой стороны, адмирал Мишке заявил в своем отчете об операции: «Силы противника, которые были в контакте с моим формированием 17 августа с полудня до темноты, сделали дальнейшее продвижение на восток невозможным. Таким образом, речь шла только о том, чтобы либо вообще отказаться от установки мин, либо выставить заграждение в другом подходящем месте. Я выбрал последнее, потому что, учитывая обстоятельства, мне казалось совершенно исключённой возможность продвигаться дальше на восток незамеченным с минным пароходом в один из следующих дней или в более поздних походах. Позиция, определённая приказом, могла быть достигнута, в лучшем случае, во время первого похода в район Финского залива».

Затем он объяснил, почему точка, достигнутая минным пароходом в 7:30, как он, конечно же, предполагал, осталась незамеченной противником, и он считал, что мины никоим образом не будут мешать наступательным действиям немецких крейсеров в Финском заливе как к северу, так и к югу от заграждения. Однако, на самом деле это заграждение практически сразу было обнаружено русскими и позднее они включили его в состав заграждений своей передовой минно-артиллерийской позиции.

Поведение российских сил 17 и 18 августа можно было объяснить только поразительным отсутствием наступательного духа их руководства. В противном случае оставалось непонятным, что более сильные русские корабли ничего не сделали против слабого отряда адмирала Мишке. Согласно официальному сообщению Петербургского телеграфного агентства, русские приняли корабли Мишке за броненосные крейсера «Роон» и «Принц Генрих» и четыре малых крейсера. Но даже они были бы значительно слабее русских сил в Финском заливе. Возможно, они все-таки опасались мин или наличия подводных лодок. В любом случае было очевидно, что, в соответствии со строгим приказом они должны были ограничиться защитой своих заграждений.

Ход предприятия у Финского залива побудил главнокомандующего Силами Балтийского моря изменить организацию своих вооруженных сил таким образом, чтобы разделить их на силы для наступательных операций в восточной части Балтики и силы для охраны в Центральной и Западной Балтики, которые требовали флагманского офицера для каждой группы, поскольку одновременное использование для обеих целей было невозможно из-за непригодности отдельных судов. Охрана центральной и западной части Балтийского моря до 15° восточной долготы была сохранена за контр-адмиралом Мишке в качестве главы дивизии обороны побережья Балтийского моря. Руководство спецоперациями в восточной части Балтийского моря с 21 августа 1914 года перешло к контр-адмиралу Берингу.

последнее обновление: 26.02.2021